This is gonna hurt but I blame myself first, Cause I ignored the truth Drunk off that love. Это больно, но виноват во всем только я, Ведь это я игнорировал правду — Уже достаточно опьянен этой любовью.
— Филипп, у тебя все хорошо? Ты какой-то бледный. — «Нет» думает он, но ужасно сильно не хочет расстраивать маму. — Да, мам, все в порядке, — «нужно улыбаться, она выглядит намного счастливее, когда видит мою улыбку». — Я люблю тебя, сынок, и ты можешь рассказывать мне обо всем, что происходит в твоей жизни. — Я знаю, я тебя тоже люблю, но все хорошо, правда. Энн опускает голову на плечо Филиппа и в этот момент все действительно хорошо. От её волос пахнет шампунем и таблетками. Она идет на поправку, поэтому сейчас он просто не может рассказать ей всю правду. Не хочет, чтобы она переживала из-за него. Скоро начнется кашель, кажется, ему нужно уходить. — Мне пора в школу, прости, я позвоню тебе. Приступы кашля начали происходить все чаще. Филипп знает, что его пара Лукас. Но ведь он натурал, у него есть Роуз, а у Филиппа… у Филиппа кашель, который когда-нибудь его убьет, и Лукас, который считает его своим лучшим другом. Классика. Гей влюбляется в своего лучшего друга-натурала и страдает. Если бы он только мог выбрать другого возлюбленного, но ведь сердцу не прикажешь. Если бы можно было выбирать своего соулмейта, то выбор Шей бы точно не пал на него. — Привет, Филипп тебя подвести? — Лукас появился буквально из ниоткуда. И почему он не услышал шум мотоцикла? — Нет… я пройдусь, — "нужно кашлять в руку, чтобы он ничего не увидел", - проговаривает про себя Филипп. — Эй, ты не заболел? Как себя чувствуешь? — Нет, просто подавился пылью, наверное. Не беспокойся. — Хорошо, после школы встретимся? — Скорее всего нет, мы с Гейбом и Хелен хотели сегодня провести день вместе. — Ладно, я напишу тебе вечером. Он лишь слегка дотронулся до плеча Филиппа, а тому кажется, что с горла будто сняли ошейник и дали глоток воздуха. Ему страшно смотреть на свою руку, сжатую в кулак. Он чувствует, чувствует что-то внутри, он знает, что там лишь на половину. Там лепесток любимого цветка Лукаса. Филипп разжимает кулак и на асфальт падает маленький бордовый лепесток герберы. Он выглядит таким аккуратным и нежным, но когда Шей кашляет - он раздирает его горло. Очень похоже на участь соулмейта, который нашел свою пару, но не может быть с ним. Филипп читал, что кашель лепестками — это первая стадия. Всего их три, с каждой стадией ты откашливаешь все больше лепестков, на некоторых могут быть капли крови. После последней стадии — многие люди умирают, лишь немногие выдерживают эту боль. Грустно, но безумно красиво.***
Tied behind my back Look at how things change, Cause now you’re the train, And I’m tied to the track Обычно у меня была власть в обоих руках, Сложенных за спиной. Смотри, как все изменилось, Ведь теперь ты поезд, И я привязан к рельсам.
Прошло три дня после первых лепестков. С каждым днем состояние Филиппа ухудшалось. Хелен думает, что он болен, поэтому он не ходит в школу. Лукас приходил вчера и как ни странно его присутствие лишь усугубило ситуацию. Филиппу безумно хочется сказать ему, что он и есть тот самый, что он — его пара. Но Лукасу это не нужно. На его кашель не мог не обратить внимание Гейб хотя бы потому, что он доктор. Но еще он очень переживает за Филиппа, он проникся к нему, да, и Шей тоже. Сначала Гейб верил, что это просто простуда. Он врал ему, говорил, что в последнее время их сильно загружают в школе и вид у него такой бледный из-за недосыпа. Гейб прописывал ему таблетки и витамины, пока не стал замечать, что это не просто кашель. Ведь от таблеток лучше не становилось. Филипп кашлял все громче и казалось, что вот-вот задохнется. Последней каплей, которое разрушало его веру был лепесток выскользнувший из кулака Филиппа. Тогда Шей впервые увидел Колдуэлла действительно напуганным. Гейб все понял. Он знает, что здесь не помогут витамины. От этого есть только одно лекарство — любовь. Любовь того, кто примет тебя таким какой ты есть и будет любить в ответ всем сердцем. И так, как Гейб видел лепестки, он понял, что ему не повезло. Также Гейб знает какого это отхаркивать лепестки. Они будто режут твое горло изнутри, будто кто-то проводит внутри наждачкой. Но на руке Филиппа они выглядят красиво и даже завораживающе. Контраст, которые производит бледная рука и бордовые лепестки, не может не зацепить внимание. Конечно, это ужасно, нежели красиво, но было в этом что-то притягательное. Колдуэллу известны случаи, когда люди больные этой «цветочной болезнью» не знали кто является их парой, тогда на их запястье появлялась «подсказка». Имя твоей пары. И что-то подсказывало ему, что Филипп не один из них. В паре не у каждого есть кашель не везет лишь одному, второму же дается только имя. Но и оно появляется далеко не сразу. И как же жаль, что не повезло именно ему.***
Ты утащил меня вниз, вниз, вниз, вниз, И быстро поцеловал, прощаясь — Теперь я вижу тебя, тебя, тебя, тебя. Это было лишь вопросом времени, Мы оба это знаем, Есть лишь одно место, куда это все могло нас привести, Но ты пламя, а я бензин.
Лукас чувствует фантомный кашель, который хочет вырваться из груди, но не может. Его запястье горит и все мысли только о Филиппе. И Волденбэк понимает почему, глядя на свою руку, когда на нем аккуратными черными буквами вырисовывается такое близкое и родные имя. Лукас не знает радоваться ему или плакать. Ведь это Филипп — лучший друг, почти как брат. Конечно, Лукас питает к нему теплые чувство, вот только в его голове упорно застряла мысль, что его Филиппу это не нужно. Ну что ему может дать Волденбэк? По его мнению он лишь испортит тому жизнь своим присутствием в ней. Он боится переходить черту под названием «дружба», он просто к этому не готов. Лукас надеется, что судьба ошиблась и они смогут жить, как прежде, но он понимает, что все уже не будет как раньше, когда видит Филиппа кашляющим и держащим в руке кровавые лепестки герберы. Лукас не знает куда себя деть, поэтому просто проходит мимо.***
Я люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, Я любил тебя на свой страх и риск, Любил больше, чем воздух, которым дышу. Оу, сейчас я понимаю, что мы бы в итоге разбились, Двигаясь на прежней скорости, Но плевал я на то, что взрыв мог уничтожить меня. Оу, малыш, я любил тебя на свой страх и риск
Прошло больше месяца. Никто из них ничего не делал, не предпринял. Они даже не виделись. Оба прекрасно понимали к чему все идет, но упорно не могли перешагнуть через выстроенные собой же барьеры. С каждой неделей, с каждым днем Лукас понимал, что влюбляется все сильнее, что он не сможет прожить без Филиппа. С каждым прожитым в мучениях днем Филипп понимал, что конец близок. Ему хотелось откашливать не только лепестки, но и легкие. Боль была невыносимой. Сегодня в школе Филиппу стало плохо и его увели в лазарет. Врач понимала, что помочь не может, но и оставлять парня кашляющего кровавыми лепестками по среди школы не могла. Она грустно смотрела на него и осознавала, что такому юному парню скоро придется навсегда закрыть свои огромные, красивые глаза, если он не поцелуется со своим соулмейтом. Ей это все было знакомо, ведь ее дочь умерла точно также. — Филипп, — Лукас смотрел на него обеспокоено, его глаза бегали по всей кровати, на которой лежал Шей, -покажи мне свою руку. — Ты же знаешь, что там твое имя, зачем все это? — Волденбэк садится рядом и тихонько вытирает капли крови с губ своей пары — Смотри, — Лукас задирает кофту и показывает заветное имя на коже. Щеки Филиппа краснеют, а сам он смотрит на Лукаса удивленно, испуганно и как-то зажато. Филипп садится и хочет что-то сказать, но Лукас целует его, ведь теперь можно. Теперь можно зарыться руками в его волосы, прижаться своими губами к его и ощутить сладкий привкус лепестков. Лукас улыбается в поцелуй и чувствует, как на запястье появляется цветок герберы.