Настоящий бой

      – Это был мой первый бой! Никогда не думал, что будет так страшно… - до Императора, проходящего мимо приоткрытых дверей тренировочного зала, доносится диалог рыцарей Закуула, для которых бой при Одессене стал первым серьезным сражением.       – Я запомнил свою первую битву на всю жизнь, - подключается к беседе по голосу и тону уже бывалый рыцарь. – Как сейчас помню, тогда еще наш Вечный Император Валкорион войска возглавлял… 　       Арканн хмыкнул, решив не слушать воспоминания вояк, тем более, что вскоре они, вероятнее всего, переключатся на обсуждение битвы при Одессене, а она явно находилась не на первом месте в списке лучших сражений Императора Арканна. Да и если честно, ее в этом списке вообще не было. Ужасное поражение. Войска Альянса подчистую разгромили Вечный Флот. Такого в жизни Арканна никогда не было, а уж боев он повидал за свою недолгую жизнь достаточно. Но несмотря на эту неудачу, диалог рыцарей, невольным свидетелем которого он стал, не вызвал раздражения или злости, а натолкнул на воспоминания о его собственном первом бое.       Арканн отчетливо помнил тот день, когда они с братом стояли перед взором отца в тронном зале, ожидая, когда же Валкорион отправит их возглавлять войска Вечной Империи в победоносных сражениях. Молодой принц жаждал этого больше всего на свете. Даже больше чем Тексан. Арканн был уверен, что только в бою он сможет доказать отцу, что на многое способен.       Несмотря на внешнее спокойствие, сердце Арканна от волнения рвалось из груди. И оно отозвалось болью разочарования, когда Валкорион объявил, что войска возглавит Тексан лично. А Арканн должен был остаться в Закууле. В этот момент принц чувствовал себя словно обиженный ребенок, он даже не ощутил радость или гордость за брата. Решение отца было несправедливым, нечестным. Охваченный эмоциями Арканн хотел было отстоять свою возможность участвовать в сражениях, но увидел строгий и жесткий взгляд Императора. Желание спорить тут же пропало. Юноша поднялся с колен вместе с братом и покинул тронный зал, все же обернувшись напоследок, чтобы в очередной раз увидеть спину отца, равнодушного к своим детям. В эту секунду Арканн решил, что он во что бы то ни стало докажет Валкориону свои способности не словами, а делом.       Огромных усилий для него стоило уговорить Тексана взять его с собой и пойти против воли отца. Но, уже находясь в одном из кораблей, отбывающих с поверхности Закуула, Арканн понял, что все это было не зря. Старательно сдерживаемое волнение, которое проявлялось незаметно для окружающих, было слишком ощутимо для самого принца. Он чувствовал, как немеют кончики пальцев, как бежит холод по спине, как замирает сердце. В тот момент Арканн думал, что самый первый бой он запомнит на всю жизнь, как рассказывали бывалые воины, у которых за плечами была прожита почти вся жизнь.       Но все оказалось совсем не так, как он представлял. Первое сражение было всего лишь мелкой стычкой со штурмовиками Республики. Следующие бои проходили уже с участием джедаев и их падаванов, но все равно в них не было того, чего так жаждал Арканн. Его ожидания не оправдывались. Принц ввязывался в новые сражения, но не находил в них отдушины, эмоции только сильнее снедали его. Безразличие отца, который выходил с ними на связь, лишь добавляло злости.       Начало настоящего сражения, которое отчетливо отпечаталось в памяти юноши навсегда, было положено через сутки после того, как они с Тексаном высадились на Коррибане. Имперские войска и ситхи бились ожесточеннее, чем джедаи. Однако, превосходила их всех Дарт Атрокса. Первая встреча с ней закончилась плачевно для принца: Арканн получил серьезные ранения и лишился руки. Он остался в живых лишь потому, что подоспело подкрепление во главе с Тексаном, и войскам Атроксы пришлось спешно отступать. На лечение ушло несколько дней, которые прошли в относительном затишье, – имперцы тоже зализывали раны.       Как только Арканн восстановился, близнецы возобновили военные действия и во главе войск довольно быстро прорвали оборону уцелевших имперских солдат. Тексан с опасением замечал перемены в поведении брата. Арканн после первого поражения стал гораздо тверже, жестче и злее. Он не щадил никого, ведомый лишь одной идеей – желанием сокрушить тви’лечку. Эта цель придавала ему силы, она и помогла ему добраться до Дарт Атроксы. Второй их поединок был яростнее первого. Ни принц Закуула, ни лорд ситхов не собирались уступать друг другу. Но уверенность тви’лечки угасала с каждым ударом светового меча, наносимым Арканном. Ситх чувствовала мощь, значительно возросшую в нем с момента их последней встречи, и с каждой секундой сомневалась в своих шансах на победу все больше. Именно эти сомнения и стали первым и последним ее шагом по направлению к смерти. Дарт Атрокса отвлеклась, ошиблась и, совершив неверное движение, подставилась под удар. Сжимая кибернетическим протезом запястье руки, в которой девушка держала меч, Арканн подумал о том, какая это все-таки ирония. Ведь если бы ситх не лишила его руки, у нее бы была возможность вырваться. А теперь хватка металла прочнее человеческих пальцев. Дав девушке время осознать безвыходность ситуации, принц без колебаний нанес ей смертельный удар, глядя прямо в глаза. Вместе со смертью Дарт Атроксы наконец пала и Империя ситхов.       Возвращаясь в тот раз на Закуул, Арканн осознал, что настоящим сражением было последнее. Оно запомнилось до самых мельчайших деталей и стало уроком на всю жизнь. Этот бой преобразил его как внешне, так и внутренне. Больше в принце не было той наивности, которой он обладал перед началом военной кампании Закуула. Тогда Арканн даже не представлял, что домой он вернется абсолютно другим человеком.