Зеркало пустой души.

Души. Людские души до того не похожи, что не то, что перепутать, сравнить их бывает сложно.

       Душа перетекает по сказанным словам, словно река, усыпанная водопадами и разливается где-то в сознании, превращаясь в огромные водоемы с блестящей ребристой поверхностью, отражающейся в глазах. Слезы, заливая водные просторы, добавляют соленый привкус потокам. Так рождаются океаны. Через цветную радужку правда, так многого не заметно, что глубина морей гасится в вечернем сумерке, превращаясь в грязно-болотный, а обычная дождевая лужица, игриво сверкая на теплом солнце, переходит в яркий ультрамарин. И невозможно хоть каплю узнать о человеке исходя из этого отражения, но разливной цвет всё же манит многих с надеждой на прекрасное.       Эти двое, к слову, не обладали яркими красками в глазах, но красоту их океанов невозможно было скрыть даже через миллионы кривых зеркал.

***

В ее душе хаос соседствовал с умиротворением, и яркая луна разрывала ночной мрак, бросая кристальные лучи на штормящее море. Гладь водоема внутри неё была временной, непостоянной, но настолько идеальной, что ни одна искусно отполированная поверхность не имеет права считаться с темной пучиной. Яркие блики света, были столь редкими и непривычными, что в короткие минуты своего существования блестели осветляя даже вечно черный у всех без исключения зрачок, посыпая его серебристо-белыми искорками. И любая сильнейшая буря в ее постоянно ночных глазах стихала, превращая огромные волы в романтичную лунную рябь под внимательным взглядом Артема.       Потому что Артем смотрел с таким восхищением, что казалось,видел прекрасные просторы темного моря. И он действительно видел всё, до последнего гребешка волны, мысленно сопоставляя прекрасную картину с именем девушки. Виола. Словно темно-фиолетовые волны забушевали, оставляя блестящие разводы. Казалось ему, что нет имени,что прекрасней звучит на фоне ночной грозы посреди моря. Потому что Виола была настоящей, потому что не было даже капли лжи в ее словах, потому что она не бросала их на ветер, что из-за этого всё бушевал внутри. И из каждой ее реплики вытекали бурные реки, неся с собой потоки слез, что иногда предательски текли из темно-карих ночных глаз. Она и не пыталась сдержать их, и, смешиваясь в пресных водопадах, они всё больше заполняли море сознания.       И смотря вглубь ее души, Артем мысленно просил поделиться бесконечными потоками, потому что в горле пересыхало от потрескавшегося дна ,некогда огромного печально прекрасного океана. И соль, мелкими крупинками путалась в стеклах, покрашенных в зеркальный цвет, делая то темнее, то светлее отражение сохлой земли. И не было бури внутри него, как не было и правды в словах, потому что они служили лишь антуражем, маской, чтобы никто не узнал о количестве слез, пролитых за пятнадцать лет и о том, как быстро оборвались все чувства однажды, давая зеленый свет засухе, скрывавшейся за кривыми зеркалами и не менее кривой, натянутой улыбкой. Он больше не мог плакать, он больше не мог никому довериться, и жаркая пустота внутри делала так больно, что Артему оставалось лишь кричать по ночам в подушку и засматриваться в чужую штормящую воду. Которую за долгое время внимательного изучения он полюбил так сильно, что розовый туман заставил забыть о пустоте. А Виола, кажется, только успев разглядеть вечные пески, покрытые солью, не смогла забыть их до самой смерти. И луна начинала светить чуть ярче внутри нее, когда она видела Артема. И если не судьба заставила их полюбить друг друга, то бесконечная печальная красота их душ, что были несравнимы даже друг с другом. И первый, за долгое время поток воды , заливший засохшее пространство, забурлил внутри юноши, когда тот сказал те, важные, решающие судьбы слова постоянному хаосу, Виоле, Виолочке.

Я тебя люблю

Прогремело грозовое небо одновременно с эхом на вечно песчаном берегу.        А затем последовал поцелуй. Долгий, настоящий. Полный страсти и заботы одновременно. Полный любви. Потрясающей, волнующей, прекрасной. Как водяные души влюбленных. И мягкая, талая вода залила раскаленный песок. И ненадолго стихла рябь водяных просторов. Они улыбнулись друг другу сквозь поцелуй, и кажется, пара слезинок прокатилось по их щекам.        Чистый, непорочный, но полный любви ручеек где-то у самого сердца брал своё начала в душе у обоих. И совершенно не странно, что океаны утратили свою былую соленость, ведь ничто не сгладит так песчаный перег где-то внутри, как любовь.