Живая планета

"Хуже и быть не может", – пронеслось в мыслях Крэйна, когда на его лбу выступила холодная испарина, а все тело прошиб озноб, явно не предвещающий ничего хорошего. Добытчик тяжело прислонился к шершавому стволу высокого дерева и устало вскинул голову к сокрытым рваными кронами небесам. Колючку он вытащил, но та оказалось отравленной. Одному Богу или богам известно, что теперь с ним будет. Кто же знал, что этот дьяволов куст умеет плеваться, точно индеец в засаде. Они в свое время тоже плевались из кустов отравленными дротиками в конкистадоров. Индейцы… Америка… Земля… Он бы сейчас душу продал, чтобы только вернуться назад, до начала этой всеми проклятой программы освоения. Колония, перспективный мир… Ага, как же! Сколько обещаний! Соловьем заливались, описывали жизнь здесь так красочно, что доверчивые слушатели только и могли, что восторженно кивать на каждое их слово. Крэйн перевел дух, проверил магазин пистолета. Мокрые от пота волосы липли к исцарапанному ветками лбу, руки едва заметно подрагивали, а из раны на плече не переставала идти кровь. Чертов шип! Крэйн огляделся, прислушался, держа наготове свое оружие. Винтовку он потерял – какое-то лианообразное растение вырвало ее у него из рук и скрутило так, что металл осыпался, словно кусочек сахара, брошенный в чай. Остался еще большой охотничий нож на бедре, но много ли с него проку? Крэйн усмехнулся, вспоминая сладкоголосые обещания. Высоко перспективная планета, воздух, пригодный для дыхания, вода, растительность… О, да! Растительность, много растительности. Как они там говорили? Райский уголок! Хех. Добытчик вытер со лба стекающие капли пота, нервно сглотнул. Пора двигаться, в этих джунглях смерти опасно долго оставаться на одном месте. К тому же он, кажется, слышал какой-то тихий шорох, явно приближающийся. Будто коварная лоза-душегубка намеревалась подкрасться со спины к примеченной у дерева жертве. Крэйн резко обернулся. Шорох разом стих, превратился в плод воображения. Дьявольские джунгли были спокойны, неподвижны. Может быть, яд начал действовать, рождая в мозгах добытчика слуховые галлюцинации? Разве узнаешь? Успеть бы вернуться в колонию, попытать счастья. Вдруг найдется антидот. Шансы ничтожно малы, но человеку свойственно надеяться до последнего. С нижней ветки на землю шлепнулась небольшая шестилапая ящерица, вытаращила свой единственный круглый глаз на колониста, моргнула и проворно юркнула в густые заросли. Крэйн с трудом отлепился от ствола и устало побрел вперед, прижимая к себе обвисшую, словно плеть, раненую руку. Джунгли задышали ему в спину, тяжело, с присвистом. Он снова резко обернулся. Все звуки разом смолкли, словно кто-то вдруг нажал на кнопку, вырубил приемник. Однако краем глаза Крэйн успел приметить едва уловимое движение. Корень. Изогнутый корень выбрался из-под земли и с опозданием застыл в воздухе, как вскинутый скорпионий хвост. У растений нет мозгов, так какого черта творится на этой всеми богами проклятой планете?! В колонии они распилили несколько агрессивных деревьев, расковыряли до щепок. Ни намека на мозги или какие-то их зачатки – дерево как дерево. Ученые тоже ничего толкового сказать не смогли: все мямлили, сыпали своими бессмысленными терминами да поглядывали по очереди в микроскоп. Наверное, чтобы лишний раз убедиться в своей никчемности. Добытчик стиснул зубы и отвернулся. А что еще он мог сделать? Нашпиговать дерево свинцом? Или броситься на корень с ножом, попытаться его отпилить? Смешно ведь. Впрочем, растениям не было нужды прятаться, красться и замирать, они вполне могли действовать открыто – человек беспомощен в их владениях. Однако растения, вопреки разумным доводам, вели себя словно дикие звери на охоте, столкнувшиеся с невиданным существом: крались следом, принюхивались, изучали, иногда позволяли себе подобраться вплотную и цапнуть, не слишком сильно, на пробу. Пока не наиграются, не убьют. Но будешь часто зевать, распрощаешься с жизнью гораздо быстрее. За спиной что-то тихонько заскрипело. Крэйн ускорил шаг, насколько позволяло ухудшающееся с каждой минутой состояние. Пот лился ручьями, рубашка неприятно липла к спине. Нестерпимо хотелось пить. Из-за растекающегося по телу яда картинка перед глазами плыла, словно воздух вокруг был раскален. Крэйн облизнул сухие, растрескавшиеся от жажды губы, поднял отяжелевшую голову и, прищурившись, посмотрел на солнце. Он не сбился, путь верный. Добраться бы до колонии, доползти, лишь бы не помереть в этих богами забытых джунглях, чтобы его еще не успевший остыть труп сожрало дикое зверье или дерево. Он усмехнулся. А почему нет? Он бы не удивился, окажись у них зубы или пищеварительная система. Добытчик вдруг резко остановился и согнулся пополам, скрученный внезапным приступом кашля. Легкие горели, а в горле словно поселился рой мелких жучков, которые драли и скребли его своими крохотными острыми лапками в поисках выхода. Проклятье, проклятье, проклятье! Крэйн стукнул кулаком по стволу высившегося рядом с ним дерева. Отнял сжатый кулак ото рта, чтобы обнаружить там кровь. Дело – дрянь. На иной исход можно не надеяться. Эти уроды… Почему они так долго летят?! Им ведь отправили сигнал о помощи! Несмотря на уничтоженное растениями оборудование, изловчились, собрали приемник. Даже глухую зону обошли, что устроили им дьявольские джунгли. Столько человек погибло… И продолжает гибнуть каждый день. Как Крэйн сейчас. Скоро никто не осмелится выйти за пределы кинетических барьеров, возведенных вокруг поселения. Перебои с едой станут еще ощутимей. Оставшиеся в живых колонисты одичают, начнут вцепляться друг другу в глотки за банку консервов. Воцарится настоящий ад, и те, кому посчастливится не дожить до этого момента, возблагодарят еще богов за выпавшую на их долю незавидную участь. Одна из лиан бесшумно сползла с толстого ствола, опустилась на мягкий ковер из палой листвы и зазмеилась следом за бредущим через джунгли добытчиком. С соседнего ствола сползла ее сестра-близнец и тоже потянулась вслед за человеком. Легкий шорох позади оповестил Крэйна об опасности слишком поздно. Он как раз начал оборачиваться на шум, когда коварные лианы выбросились вперед, будто пара змей, и обвились вокруг ног добытчика, повалили на землю. От удара из легких вышибло воздух, измученное тело пронзила острая боль. Проклятые твари! Крэйн вскинул пока еще подчиняющуюся ему руку с пистолетом. Два оглушающих выстрела эхом прокатились по джунглям, вспугивая стаи шестикрылых птиц. Те взлетели в воздух с насиженных мест, оглашая округу противными скрежещущими криками. Крэйн не промахнулся даже в таком состоянии, отстрелил слоистые зеленые отростки, забрызгав желтоватым соком и без того грязные штаны. Лианы дернулись, ослабили хватку и безвольно шлепнулись на траву. Обрубки же извивались еще с минуту, прежде чем, наконец, затихнуть. Крэйн мысленно выругался и кое-как, пошатываясь, поднялся на ноги. Еще минус два патрона. Когда все это началось? Кажется, через месяц после прибытия. Целый месяц иллюзорных грез. Строительство, привычная будничная суета, исследовательские экспедиции… А потом вдруг первое убийство. Безобидное растение, мимо которого колонисты проходили несколько раз на дню. Будучи ростом ниже колена, оно сначала повалило свою жертву на землю, высунув из-под земли загнутый корень. Несчастный не заметил возникшего препятствия: зацепился носком ботинка и упал, тогда скрывающиеся под широкими листьями длинные усики выбросились вперед, обвили шею мужчины и задушили его так быстро, что находившиеся неподалеку люди не успели ничем помочь. Поначалу никто панику не поднимал, опасные растения не редкость. Ученые накинулись на цветок-убийцу, облепили его, словно муравьи конфету, и принялись усердно изучать. Остальным наказали ходить парами и держаться в стороне от растений подобного вида. Только их советы не помогли. Через пару дней несколько человек не вернулось из джунглей, а высланный на их поиски отряд обнаружил мертвые тела. Снова растения, но на этот раз уже другие. Не все из них душили. Какие-то протыкали корнями насквозь, нанизывали людей, словно мясо на шампур, прочие же оплевывали ядовитыми колючками или, подпустив жертву достаточно близко, выпускали ей в лицо облако ядовитого газа. После этого люди в дьявольских джунглях стали гибнуть каждый день. Сигнал о помощи посылать не стали, хотели разобраться самостоятельно, а потом стало поздно. Ползучие лианы, метровые корни, хлесткие лозы – вся эта дрянь вползла поздней ночью в их поселение, уничтожила двигатели челноков, опрокинула и погнула вышки связи, выплеснула едкую кислоту на большинство наиболее важных приборов. В начале вторжения растения действовали так тихо и осторожно, что никто из дозорных ничего не замечал до тех пор, пока оплетенная лозами вышка с чудовищным грохотом не рухнула на землю, сплющив своим немалым весом несколько временных домов-контейнеров. Та ночь была истинным сумасшествием. Разбуженные криками люди выбегали на улицу: кто в ночных рубашках, кто в нижнем белье. Сонные, ничего не понимающие, они оказывались посреди кошмара. Всюду извивающиеся лианы, скрежет скручиваемого металла, тут и там из-под земли вздымаются корни, паника, крики, бегущие куда-то колонисты. На одном конце поселения вспыхнул пожар. Колонисты, имеющие военную подготовку, пришли в себя гораздо быстрее остальных, схватили оружие и принялись отбивать у обезумевших джунглей свою колонию. От огнестрельного толку было мало, зато топоры и огнеметы пришлись как нельзя кстати. Много людей погибло в ту ночь, многое было уничтожено и утеряно навсегда. Кто мог предвидеть подобный исход? Кто мог сказать, что на их поселение нападут растения! Теперь остатки колонии защищает кинетический барьер. Растения все равно не оставляют попыток прорваться. Когда наседают слишком сильно, по проволочным канатам, натянутым перед барьерами, пускают ток, и обугленные корешки, дымясь, падают на землю. Пока система работает, но как долго она продержится – это только вопрос времени. На барьер-шар у колонистов не хватает энергии. Корни вполне способны обойти защиту, вылезти из-под земли, как в ту ночь. Однако растения этот шаг отчего-то не спешили предпринимать. Может быть, в ту ночь все их длинные корни сгорели или оказались порублены на мелкие щепки, и сейчас растения их как раз отращивают, потому и медлят с нападением? Крэйн не знал, да и теперь навряд ли узнает. Крупные капли пота катились по лбу, по щекам, собирались на подбородке и капали вниз на землю, которая тут же жадно впитывала в себя влагу. Дыхание с хриплым присвистом вырывалось из саднящих легких. На грудную клетку словно положили неподъемный валун. Ноги заплетались, не слушались, приходилось сражаться за каждый шаг. Просвет. Впереди появился просвет. Если он, конечно, не галлюцинация, подаренная медленнодействующим ядом. Надежда добраться до колонии еще есть, она не умерла. Нужно только не сдаваться, идти. Крэйн хватался за стволы, мокрая от пота рука соскальзывала с шершавой коры. Пистолет… Зажатый в ней пистолет он потерял. Уже не помнил, где и когда. Просто… просто тот стал таким тяжелым… Шорохи. Сухой треск. Стук маленьких лапок по веткам над головой. Звуки, звуки неотступно следовали за добытчиком, но тот уже не оборачивался – не было сил. Да и что толку? Пистолет он выронил, а нож… Навряд ли у него хватит сил им воспользоваться. Дьявольские джунгли, кажется, тоже это понимали, и будто бы в насмешку прекратили все нападки. Но о присутствии своем напоминать не уставали. Да что же они такое на самом деле? Терпели целый месяц, не раскрывали свою маленькую тайну. Словно изучали диковинных гостей из далекого космоса, присматривались к ним. Может быть, даже решали: стоит ли позволять пришельцам здесь жить или же все-таки устроить над ними расправу. И что в таком случае повлияло на решение дьявольских джунглей? То, что колонисты вырубили несколько деревьев, чтобы расчистить место для строительства домов? Или же всему виною исследовательская группа, набредшая на храм забытой цивилизации и разбудившая своим вторжением древние силы? Может быть, вся планета на самом деле сад сумасшедшего инопланетного ученого, который, вернувшись в свои владения, вдруг обнаружил там незваных гостей и теперь ставит на них эксперименты, играется с чужими жизнями. Столько безумных теорий и ни одного явного подтверждения. Просвет увеличивался, приближался, пусть медленно, но уверенно. Крэйн стиснул зубы, не отрывая ускользающего взгляда от надежды, своей последней надежды. Даже если его не спасут, то хотя бы позволят умереть среди людей, позволят в последний раз взглянуть в лица немногих оставшихся в живых товарищей. Большего добытчику и не нужно. Сару, правда, жалко. Она будет плакать, причитать, ведь она так не хотела, чтобы он становился добытчиком, чтобы выходил за пределы защищающего их барьера. Но если не он, то кто? Кому-то все равно пришлось бы. Крэйн не привык прятаться за спинами других. Он солдат. По крайней мере, когда-то им был. Крэйн тихо выдохнул. Солнце слепило глаза, не позволяя рассмотреть, что же кроется в долгожданном просвете. Долетающий ветерок легко касался влажной, пылающей от лихорадки щеки. Его холодное прикосновение дарило пусть и секундное, но облегчение. Просвет… Шаг, еще один, еще… Словно зомби, Крэйн через силу ковылял к своей цели, спотыкался, едва не падал, но продолжал идти. Он не видел, что вены на его шее вздулись и почернели, не видел, как посинела вокруг них казавшаяся раскаленной кожа. Просвет – вот единственное, что он видел. Там колония, там… Еще шаг. Он почти у цели. Даже дьявольские джунгли замерли, притихли в ожидании, чем же закончится развернувшаяся драма. Полоска света на примятой траве. Крэйн переступил ее и сразу же ухватился за ближайший ствол, чтобы не упасть. Порыв ветра ударил в лицо, разметав слегка отросшие волосы. Обрыв. Крэйн стоял на краю обрыва, под которым раскинулись дьявольские джунгли и поселение. Да, оно было там, далеко внизу. Не будь он сейчас при смерти, то непременно полюбовался бы открывшимся перед ним видом, безумно красивым, как на брошюрах, которые выдавали потенциальным кандидатам на запись в программу колонизации далеких планет. Как же так вышло? Как же… Сильный толчок вдруг сотряс землю. Крэйн чудом удержался, но не успел поднять взгляд, как за толчком последовал еще один и еще. Утес дрожал под ногами, грозясь вот-вот обрушиться вниз. Землетрясение? Добытчик крепче вцепился в ствол и бросил измученный взгляд вниз, на поселение. Оно тоже дрожало вместе с землей. Маленькие подвижные фигурки высыпали из домов и контейнеров. Где-то там среди них Сара. Сара, которая никогда так и не узнает, что с ним случилось. Землю опять встряхнуло, дьявольские джунгли огласил чудовищный треск, словно кто-то разрывал плотную ткань голыми руками. Крэйну пришлось бросить все свои силы на то, чтобы удержаться за ствол неизвестного дерева. Шестикрылые птицы стаями поднимались в воздух над высокими кронами, но их противные крики потонули в оглушающем треске. Нет, то рвалась не ткань, то разверзалась земля. Прямо под утесом. Зигзагами. Порождая грохот и треск. Деревья ломались и падали, трещина росла, раскрывалась, словно гигантская пасть. Она двигалась прямо на поселение колонистов. Но люди не видели, не могли видеть за обступившей их стеной джунглей. Сердце в груди сделало несколько быстрых, взволнованных ударов, и тут же упало, когда трещина добралась до поселения, раскрылась прямо посередине. Дома, оборудование, люди, покореженные вышки, разбитые челноки – все накренялось, сыпалось, летело в пропасть. Вся колония, все поселение. Крэйн смотрел и не верил своим глазам, ноги подкосились, но рука продолжала сжимать ствол. Как?.. Как?.. Две вспышки вдалеке. Помутившийся взгляд невольно последовал за ними. Два вулканических озера, далеко. Красные, будто два глаза. А трещина внизу… будто рот. Клыкастая земляная пасть, изогнутая в хищной улыбке. Осознание вспыхнуло в умирающем мозгу. Нет, не будто – так оно и есть. Отсюда ему все видно, слишком хорошо видно. Это действительно пасть и два глаза. - Живая… – одними губами прошептал Крэйн, чувствуя, как слабеют пальцы, соскальзывают со ствола. – Не джунгли – планета. Планета живая… Джунгли закружились перед глазами, свет начал меркнуть. Крэйн, последний оставшийся в живых колонист, отпустил ствол, покачнулся и полетел вниз, в ждущую его земляную пасть.