Вся эта магия

Мы всё-таки выбрались оттуда. О вампирах теперь напоминал лишь пепел— всё, что от них осталось. Что ж, кому-то придётся снова прибраться там… Мы взбирались по лестнице, поддерживая друг друга. Кажется, Геллерт чувствовал себя даже хуже, чем я. Кое-как добрались и до машины. Братья продолжали сидеть там, будто загипнотизированные. Хотя почему же будто? Маг явно что-то сделал с ними. Как наверняка делал и со мной. Чёрт. И этого человека я впустил в свою жизнь?.. — Стой, пусть кто-то из них поведёт. Иначе мы не доедем… —тихо проговорил Геллерт, останавливая меня, когда я собирался было садиться за руль; открыл заднюю дверь, из которой практически выпал один из братьев. Маг быстро щёлкнул пальцами, и Эдгар встрепенулся, приходя в себя. Рядом отмер и Алан. — Что, уже пора? Мы готовы! — тут же заявили они, выбираясь из машины. — Да, пора отвезти нас домой. А с вампирами мы разобрались, — и Геллерт упал на заднее сиденье, запрокинув голову. Я медленно обошёл машину и сел с ним рядом. Геллерт был бледен, очень бледен и тяжело дышал. Я прикоснулся к его руке — она была ледяной. — Геллерт? Ты как? — А как выгляжу? — слабо улыбнулся он. — Паршиво. — Я так и думал… Заставь этих идиотов сесть за руль и доставить нас домой. И я заставил. Правда перед этим «идиоты» всё-таки сбегали в бар на минуту, оглядеться. Вернулись, преисполненные благоговения и даже молчали всю дорогу до моего дома. Мы добрались до моей квартиры, братья помогли дотащить едва переставляющего ноги Геллерта до моей двери, а после сгрузили на диван. И топтались рядом, не торопясь уходить. — Мы хотим обучаться у тебя магии! Прими нас в ученики! — выпалили они, пожирая мага взглядом. Геллерт отнял дрожащую руку от лица и с удивлением посмотрел на них. — Я не беру учеников. Никогда не брал… по крайней мере, учеников, — слабо усмехнулся он. — Но мы хотим научиться! Мы знаем, что ты сделал с вампирами… И хотим также! — действительно, они успели заглянуть в клуб и увидеть всё то, что мы там устроили с Геллертом на пару. — Я не могу. Мне… запрещено. На самом деле я злой чёрный маг. И Персиваль меня… мм… Исправляет. Настоящий герой. Знаете, наполняет своим добром, светом, следит за мной, не даёт творить зло. А иногда мне так хочется… Но мой доблестный рыцарь Персиваль всегда оказывается рядом, готовый помочь и сдержать мои мм…порывы, — даже в таком состоянии Геллерт умудрялся издеваться. Теперь братья Фрог с восхищением смотрели и на меня. — Да, и у этого рыцаря есть для вас задание… Проверьте, не осталось ли ещё кровососов в этом чёртовом клубе, — они радостно просияли, кивнули и, наконец, оставили нас с Геллертом. Отправлять их туда было безопасно: я знал,что там больше никого не было. Мы сожгли всех… — Так не терпелось остаться со мной наедине, любимый? Прости, сейчас я не в форме, но твои волшебные объятия и поцелуи — это то, что мне бы сейчас очень пригодилось… — Геллерт смотрел на меня с надеждой. Он практически сполз вниз по спинке дивана и уже наполовину лежал, обессиленный. Я присел тоже, как можно дальше от него. Снова этот чёртов диван. И Геллерт. Я не хотел начинать — но и никак не мог оставить тему без внимания тоже. — Не в форме ты уже давно. И для чего ты снова сделал это, Геллерт?.. Я не понимаю, на чьей ты стороне! Сперва «спасаешь» Дэвида, ладно, пусть ты его убил. Но ты же вроде как спасал его от Фрогов... Так вот —сперва спасаешь Дэвида, а потом идёшь помогать братьям!— я не мог смотреть на него в этот момент, просто не мог. Меня переполняли злость и разочарование. Геллерт был как маленький ребёнок, что раз за разом открывал дверцу с надписью «не влезай — убьёт» и радостно запускал туда свои руки. Его оттаскивали, он обещал, что этого больше не повторится — и лез снова. —Я ни на чьей стороне. Вернее, я на своей собственной. И на твоей, любимый... и... — И?— я всё-таки взглянул на него. Чёрт, да он улыбался! — И там, где можно поразвлечься! — Геллерт! Что. Ты. Творишь. Снова? — раздельно проговорил я, впиваясь в него взглядом. Сколько раз я повторял уже этот свой вопрос… — Милый… Ну что же ты злишься… Я же помогал. Неужели было бы лучше, чтобы вампиры убили этих идиотов? И многих других в этом прекрасном городе? — Геллерт попытался выпрямиться и смотрел на меня, жалостливо изогнув брови. Будто действительно не понимал, что же мне не понравилось во всём этом. — Ты снова принял «магию». Снова! И ты мне соврал. Опять. Ты сказал, что здесь больше не осталось «магии»… —Которую я мог бы использовать, верно. Но Перси, я и не собирался! Я не собирался её использовать. Но как иначе бы мы справились? — Геллерт повысил голос и тут же поморщился, схватившись за голову. — А зачем нам было справляться? Именно нам? В конце концов, Эдгар и Алан как-то справлялись? Без нас, до Криденса… Ещё есть профессиональный охотник, Дара, мы могли бы позвать его. Он всегда рад хорошей охоте… — Но не тогда, когда он занят и вовсю готовится к свадьбе, — Геллерт усмехнулся, а я непонимающе приподнял брови. — Приглашение, Перси. Нам прислали приглашение на свадьбу! Свадьбу Дары и той горничной из «Вороньего леса», помнишь? Как ты мог забыть ту нашу героическую историю, Перси… Я удивлён, знаешь? Охотник — и простая прислуга! Хотя не такая уж она и простая… Конверт на полке лежит, кстати… приглашается «Персиваль Грейвз со спутником»…. — Хватит, Геллерт. Не пытайся в очередной раз заговорить мне зубы. Мы ведь договаривались. Мы с тобой договаривались: никакой «магии». И что же ты делаешь опять? Конечно же, плюёшь на свои обещания! Ты — неисправимый лжец, Геллерт! — я поневоле повторил слова Виктора, которые были сказаны о нём тогда. Геллерт вздрогнул, с ужасом посмотрев на меня. И я словно вновь услышал этот резкий голос его брата, что повторял снова и снова: «…И он будет цепляться за вас, он будет сидеть на вашей шее, пока не получит своё сполна… а потом помашет рукой и положит цветы на вашу могилу». — Перси, милый… не говори так. Пожалуйста. Не напоминай мне… Не надо, — он нервно передёрнул плечами, прислонился к спинке дивана, откинув голову, глядя куда-то вверх. —Ты единственный, с кем мне хочется быть откровенным, честным, быть лучше, чем я есть на самом деле. Это твоё воздействие на меня. Твоя суперспособность, если так можно сказать, — он слабо улыбнулся. — Да можешь ли ты вообще быть честным, Геллерт? — мои слова были пропитаны горечью. А татуировка жгла, напоминая о воздействии самого мага и инкуба. — И что ты скажешь по поводу твоего влияния на меня? Или тоже будешь отрицать? Всё, о чём я могу думать, о ком… Это всё ты, Геллерт! — А что в этом плохого, любовь моя? — тихо проговорил он с закрытыми глазами. — Ты — это всё, о чем сейчас думаю я… Всё, чего я хочу… Кого… — Хватит врать! — я не мог его больше слушать, мне казалось, что все его слова были пропитаны ложью. А за каждым его признанием скрывались шипы, ядовитые шипы… Как тот, что он всадил мне тогда, перед ритуалом принесения в жертву Криденса. Это нужно было прекращать, пока я ещё мог это остановить. — Знаешь, мне кажется, действительно хватит, Геллерт. Я… — Перси, пожалуйста… — едва слышно простонал он. И уже громче: — Давай не будем, не сейчас. Давай перенесём наш… разговор на потом. Клянусь, я выслушаю тебя, любимый… — Нет, Геллерт, ты выслушаешь меня сейчас!— я понимал, что потом просто не смогу ему высказать всё, что хотел. Почему-то именно теперь я чувствовал себя свободным от его влияния — и способным трезво взглянуть на многое. И ужаснуться. Что он делал со мной и моей жизнью? Что?! — Прости, любовь моя, но —нет… Лучше помоги мне добраться до душа. Чёрт, ничего не вижу… — Геллерт кое-как поднялся с дивана и сделал пару нетвёрдых шагов по направлению к ванной комнате.Кажется, ему действительно был плохо, его шатало. Он чуть не упал. Я похолодел, вскочил с дивана и подхватил его, когда он снова готов был упасть. — Геллерт?— я обеспокоенно заглянул ему в глаза. И замер: они были затянуты какой-то тёмной пеленой, оба. Даже стеклянный. Я словно попал в свой кошмар, один из которых вдруг только что вспомнил… Там глаза Геллерт также были затянуты тьмой, сам он был демоном, призванным в наш мир убивать. А ценой за избавление от него была моя душа, которую я должен был добровольно отдать ему на съедение… — Перси… — обречённо прошептал Геллерт, и из глаз его полились тёмные, кровавые слёзы. Кровь потекла и из носа, он закашлялся. Я помог ему опуститься на пол в моих руках.Кожа Геллерта теперь словно горела в огне — такой горячей она была. — Помоги мне добраться до душа… С холодной водой. И с тобой… Не откажусь… Он беспомощно обхватил меня своими дрожащими руками, уткнулся головой мне в плечо и глухо продолжил: — Вот потому-то я и не собирался использовать сущность Дэвида. Откат от вампирской «магии» слишком силён, даже от малой дозы…Кровь сама стала отторгать проклятую кровь… Хорошо хоть святую воду пить не пришлось… и молитвы читать… Тут бы пригодился Джон, не находишь?.. Он так смешно читает молитвы… Геллерт снова закашлялся. И я понял, что не оставлю его одного и буду рядом. Даже в душе. И потом. Всю оставшуюся ночь. И день. Сколько потребуется…