Он вернулся...

— Папа, нет! — кричал Иккинг, безуспешно пытаясь выбраться из железной хватки близнецов. — Как ты мог так поступить? Связать свою жизнь с ними? С теми, кто нас убивает?! — в голосе Стоика послышались гнев и злоба на сына. — Ты не викинг! Ты мне… не сын…       Иккинг глядел беспомощным взглядом на, быть может, единственную в своём роде Ночную Фурию, и никак не мог помочь. Беззубика держали шестеро викингов, не дававших ему шансов на спасенье. Мальчик услышал звон железа, волочащегося по каменному полу Арены. Стоик занёс меч для удара, но Плевака, разделив единственной рукой клинок Стоика и голову дракона, не дал вождю пролить кровь Ночной Фурии. Старый кузнец был единственным, кому было жалко мальчика, за годы работы в кузнице ставшим ему почти что сыном. — Остановись Стоик! Подумай, что будет с Иккингом, когда ты убьешь фурию? — спросил Плевака, встав между вождем и драконом. — Мне плевать на него! — последнее слово он сказал с презрением. — А теперь пора сделать то, зачем мы пришли в это место, Сморкала подойди… Вся деревня поразилась словам Стоика. Люди начали перешептываться: неужели Хеддок-старший назначит наследником Олуха Сморкалу? На то были веские причины. Именно Йоргенсон случайно наткнулся на Иккинга с его названным братом, а после, ни секунды не помедлив, побежал в деревню и рассказал все вожду.       И вот кузен Иккинга взял меч Стоика и вознёс его над пленным драконом. Спустя мгновение, клинок с характерным звуком вонзился в сердце дракона. Рык Беззубика сорвался на хрип и он, взглянув на Иккинга в последний раз, закрывает глаза. Навсегда.       Наступила тишина, прерываемая лишь шепотом ветра и шелест опавших листьев. Будто сама природа застыла на мгновенье, а потом вдали, за горизонтом полыхнула молния, сопровождаемая раскатом грома.       Люди с недоверием озирались друг на друга, не до конца понимая, что самая большая, по их мнению, угроза для острова мертва. Некогда один из опаснейших драконов в луже собственной крови.       Мальчику все же удалось вырваться из хватки Задираки и Забияки, и подбежав к мертвому дракону, он, прижавшись к телу Фурии, упал на колени и начал прислушиваться к туше, надеясь, что его друг все же смог выжить. Ему было плевать на окружающих, его сердце пылало от горести и злобы, от отчаяния и сожалений.       Кто смеялся над Иккингом, кто смотрел на него с презрением. Однако один взгляд он запомнил навсегда. Взгляд Астрид. Она, вопреки ожиданиям, смотрела на него с сожалением, хотя и не понимала почему ей было жалко эту рыбью кость.       После победы над «порождением Молнии и самой Смерти» викинги устроили пир, какого не было еще никогда. Стоик направил нескольких мастеров делать чучело из Ночной Фурии, ведь такого трофея не было еще никогда и ни у одного острова в пределах архипелага. Иккинга заточили в тюрьму на Арене, где он и ожидал свой участи. Мысленно он уже расстался со своей жизнью.       Он не чувствовал страха перед приближающейся смертью. Лишь небольшой, тусклый огонек надежды, что в другом мире они встретятся с Беззубиком и вновь поднимутся в воздух, седлая порывы холодного ветра.       Утром Иккинг услышал скрежет открывающихся ворот Арены. Почти вся деревня собралась посмотреть на то, что решит вождь. Первое, что увидел Иккинг — взгляд Стоика, от которого хотелось убежать, спрятаться. Этот взгляд прожигал насквозь замученного паренька. Вождь приблизился к Иккингу, обошел его, а после рукой толкнул его в середину арены так, что Иккинг чуть не упал. Его подхватили двое крепких викингов и потащили на пристань.       По мере приближения к гавани Иккинга всё больше и больше охватывал страх перед смертью. На лбу выступил холодный пот, сердце стало биться с бешеной скоростью. Ноги подкосились, так что сопровождавшим его викингам пришлось остаток пути держать Хеддока под руки. Мысли в голове смешались в кашу, не давая возможности обдумать дальнейшие действия. Через 10 минут Стоик, стража и пленник прибыли на пристань, с которой в адрес Иккинга летели ругательства и оскорбления. — Убьёте меня? — спросил Хеддок с надеждой, глядя на вождя. Он хотел этого, потому что его смысл жизни погиб вместе с Беззубиком. — Нет. Смерть — слишком простое наказание. Мы отправим тебя в изгнание, — сковзь зубы прошипел Стоик. Иккинга начали привязывать к мачте небольшой лодки под крики довольных такой расправой жителей. Все понимали, что Иккинг не сможет выжить в открытом океане без воды и еды. — Твое последнее слово, предатель, — смотря на тихую водную гладь океана, сказал Стоик — Я еще вернусь… — почти шепотом сказал Иккинг, но все услыхали его тихое обещание и начали хохотать. Лодку оттолкнули от берега. Кораблик смерти провожали криками, в его сторону полетел различный хлам: куски древесины, камни, тухлая рыба. Лодка уже почти скрылась за горизонтом, и викинги разошлись по своим делам, словно ничего и не было. Осталась лишь Астрид. Внутри девушки бушевали эмоции. С одной стороны, это было правильно, так как её с детства учили убивать драконов. А с другой, Иккинг показал ей небо. Он показал ей, что мир между человеком и драконом более чем реален. — Сегодня я явно не смогу заснуть… — прошептала под нос Астрид, голова которой была забита лишь мыслями о беспомощном мальчишке, которого обрекли на долгую и мучительную погибель. Так началась история о человеке, которого вскоре будет знать каждый житель архипелага.