Twin crystal: I know how to lie

"Я часто вру. Я могу очень хорошо врать, и этого никто не заметит" Bill Kaulitz

На улицах было несказанно тихо. Будто город разом вымер, оставив улицы пустыми, фонари зажженными. Оставив все, как было. Но без себя. Был слышен шум шагов, эхо, гуляющее в переулках. Как будто в видеоигре, и вот-вот кто-то выскочит из-за угла и застанет врасплох. А ты безоружен, и ничего не понимаешь. Кто это или что… А потом снова «Restart», снова та же пустынная улица перед глазами… Но мы не в видеоигре; пустынная улица реальна, реален я, реален этот мир, где все просто тихо спят. А мне просто нечего делать. Просто очень хочется оказаться за миллионы км отсюда, где-нибудь на луне. На обратной ее стороне. Не люблю, когда начинает говорить душа. Могу врать всем, но не себе самому. От меня скрыться ничего не сможет, от этого моего пытливого ума; зачем же я настолько умный?.. вопрос, которому никогда не найти ответа. А жаль. У него, как и у меня нет логического завершения, мы оба лишь наполовину личности. Какое шикарное сравнение, не замечаете? Я улыбнулся. Я люблю представлять перед собой целую толпу людей, которые меня слушают, слушают мои бредни, и понимают меня! Как это было бы здорово, да? Когда человек пятьсот тебя понимают, одобрено кивают на твои идеи, домыслы, будто бы они сами к ним пришли, еще немного и пришли бы. Под подошвой чувствовалась брусчатка. Тротуары замощены лишь ею в небольшом городке, где я живу. И мне это нравится. Необычно, стильно, аккуратно. Я люблю во всем порядок до мельчайших деталей. Люблю все досконально разобрать, изучить. Именно поэтому я пошел в технологический колледж, где меня хвалили за изобретательность и вообще за все, за что только можно было хвалить. Правда, мне оно ничего не дало особо. Я как был простым человеком, так и остался им. И останусь, наверное, навсегда. Во мне нет ничего уникального, кроме периода депрессий. Депрессия для меня, — это когда вся моя толпа расходится, разъезжается в вымышленные отпуска с вымышленными детишками, оставляя меня одного. Совершенно одного, без поддержки моих любимых подчиненных. И я остаюсь один на один со своими мыслями, и без одобрения кого-то я просто начинаю сомневаться во всем. В строении мира, в теории вероятности, в законах Ньютона, в себе самом. А не безумец ли я? Но, как сказано было в хорошем фильме, безумцы всех умней. Так что уже не знаешь, что и думать по себя. Не слишком ли я зазнался? Мир не может вращаться только вокруг меня, это было бы странно, по крайней мере. Не находите? Я снова улыбаюсь себе, своим странным мыслям. Мои мысли должны мириться с логикой, логикой мировой, а не просто с определенного типа моей. Так что иногда я просто исполнен противоречий. Не исключением стала и сегодняшняя ночь. Я бродил по центру городка, осматривая церкви, здания парламента, изредка пролетающие по автострадам машины. За ними было очень интересно наблюдать. Проносясь по пустой дороге, они сметали за собой обрывки газет, песок, освещая ярко горящими фарами дома, меня, улицу. Мое внимание привлекла машина, движущаяся со скоростью, вероятно, малой, очень малой для такого времени суток. На мой взгляд, скорость примерно была двадцать км/ч, и я успел разглядеть марку, и даже, человека в салоне. Водителем солидного BMW оказался мужчина лет тридцати, в костюме, аккуратно сложившим руки на руле. Вероятно, он спал. хотя? Как он мог спать, если он за рулем, и никуда еще не врезался?! Это просто невероятно. Я подошел к краю тротуара, пытаясь рассмотреть человека лучше. Мне это не удалось, к тому же он чуть не сбил меня, случайно повернув руль, выезжая на тротуар и врезаясь в дерево. «ё маё! Не разбился ли он?!» — я начал лихорадочно соображать, что делать. Скорость была мизерная, так что, думаю повреждения не значительные. Машину, конечно же, жалко. Капот смяло. Я поднесся к двери со стороны водителя, открыл ее, и попытался вытащить из салона этого мужчину без сознания. Невольно отметил про себя, что он невероятно красив, даже с таким не презентабельным видом. Кое-как мне удалось вытащить его, он был тяжелее меня, и выше, поэтому удалось мне это сделать с трудом. я положил на землю мужчину, и тут же позвонил в службу спасения. Назвал адрес улицы, вкратце описал что случилось. Обещали скоро прибыть на место. А пока я ждал их, решил получше рассмотреть мужчину. На вид лет тридцать, не меньше. Русые волосы, подстриженные не очень коротко, аккуратные черты лица, в частности прямой нос, пухлые губы, заостренный подбородок… я скользил взглядом по его лицу и понимал, что он мне уже нравится. Он был милым. Интересно, кем он работает, что заставило его заснуть прямо на дороге? Может шеф какой-нибудь, что работает с утра до ночи? Или программист, уставший на работе? Или…. Не знаю, кем еще может быть человек в солидном костюме. Явно, этот мужчина был богат. Буквально через пару минут подъехала и служба спасения. «спасенного» мной человека забрали в больницу, машину отвезли на эвакуаторе на стоянку, а я вновь отправился гулять по городу, будто и не было ничего. На мне были синие спортивные штаны, белая майка, белые кроссовки. Я так выделялся среди пустынных улиц. И только мелкий противный дождь, будто отрезвляя, бил по лицу. Через несколько мгновений я забыл про историю с мужчиной, увлекаясь размышлениями на тему политики. Вспомнил я про незнакомца лишь утром, про него говорили по новостям. «сегодня ночью в аварию попал главный реаниматолог города Берлина, Томас Трюмпер. Трагедия случилась на одной из автомагистралей, пронизывающих пригороды столицы. Сейчас он находится в больнице, через несколько дней, надеемся, Томас снова сможет приступить к работе. Далее к другим новостям….» Томас значит…. А про меня ведь ничего не сказали, улыбнулся я. Да и не надо мне этого. Я не любитель телевидения, радио, и вообще СМИ в целом. Новости я смотрю лишь утром, допивая кофе, собираясь на учебу. Но сегодня у меня был выходной, и я решил посвятить всего себя уборке квартиры. Я снимал небольшую квартирку в пригороде Берлина. Отсюда было недалеко ехать до моего колледжа, что меня вполне устраивало. Родители оплачивали проживание, я покупал продукты на стипендию, в общем-то, я ни в чем не имел нужды. Я был простым студентом. До того дня. С уборкой я закончил слишком рано. Поэтому решил съездить навестить моего спасенного Томаса. По дороге я вновь отдался своим мыслям. Именно в эти дни у меня был период так называемой депрессии. От чего?. Скоро близился конец учебного года, и я не сомневался, что именно это послужило причиной. Я был отличным учеником, и мне ставили оценки автоматом. А это значило, что я могу не готовиться к сессии. Значит, у моей «толпы» отпуск. И я остался один. Хотя именно в эти дни я чувствовал какой-то прилив энергии, я не знал, что это было такое, но я прямо чувствовал это! Хотелось что-то менять, жить, дышать полной грудью, и что-то постоянно создавать. Делать. Я не мог усидеть на одном месте и пяти минут. И поездка на метро далась мне с трудом. Я постоянно ерзал на неудобном сидении, вызывая странные взгляды и шепот. Ну и что? Неужели такого не было НИ С КЕМ?! Как только объявили мою остановку, я пулей вынесся из вагона и поднялся наверх из метро. Пройтись оставалось примерно метров пятьсот, но даже это меня не радовало. Погода выдалась весьма мерзопакостной, и мне было неприятно идти по улицам, хотя обычно я любил эту ходьбу пешком. Лавируя между лужами, я миновал площадь и свернул за угол. Еще немного. Я быстро пересек улицу, и буквально добежал до главного входа в больницу. Там было хотя бы сухо. Тут же ударил неприятный и сильный запах больницы. Я всегда остро реагировал на него. И не любил. Меня не хотели пускать в палату к Томасу. -Пропустите меня, ну! — почти слезно упрашивал я уже около пятнадцати минут. Но врач был непреклонен. -Вы пациенту кем приходитесь? Никем? -Я ему сегодня ночью скорую вызвал, между прочим! – обиженно заявил я. Было обидно. Конечно, я пришел к тому, кого спас, а меня еще и не пускают! Вообще кошмар! Но меня спасло то, что мы слишком громко спорили с врачом. Из-за двери палаты выглянул заинтересованный Томас. Я посмотрел на него, собираясь что-то сказать, но тут его будто током поразило. Правда. Что-то странное произошло. В лице он не изменился, но глаза… -Пропустите этого молодого человека, — твердо сказал он. Голос у Томаса был очень приятным, немного хриплым, значит, он курит. Но все равно. Просто шикарно это звучало. -Но Томас… -Пропустите. Это я вам говорю, — повторил Томас не менее настойчиво. -ладно, ладно. Как скажете, — врач ушел, качая головой. -Спасибо, — робко сказал я. Мне было приятно, то, что Томас вступился за меня. Интересно, почему? Видимо, я ему тоже понравился. Том пригласил зайти в палату. Я прошел внутрь, почему-то стараясь ступать как можно тише. Том закрыл за мной дверь. На замок. Непонятно… -Майло…. – выдохнул он, когда я снова повернулся к нему лицом. Майло?! Что еще за Майло?! Я Билл… -ты не изменился ни капли, — Томас подошел ко мне, чуть ли не вплотную, и аккуратно убрал прядь волос за ухо. Я смотрел на это и просто офигевал. Не знаю, за кого меня Томас принял…. Кто такой этот Майло?! Неужели мы так похожи?! -я… я тебе сегодня вызвал скорую, когда ты вляпался на машине в дерево, — сказал я, что первое пришло на ум. Получилось как-то нескладно. «Вляпался в дерево». О Боги… -спасибо, — улыбнулся Том. У него было очаровательная улыбка. Так, главное не влюбиться в этого человека, который принимает меня за другого. Иначе это будет не честно. Тело мое, а душа совсем другого. И получается, что любить Томас будет не меня…. Так, стоп. Любить?! Об этом говорить слишком рано. Пока. -Откуда ты ехал, что заснул? – спросил я его, хотя из новостей помнил, кем и где работает Том. -с работы. Знаешь же, какая у меня профессия. А тут товарищ заболел, я работал две смены. И случайно уснул, по неосторожности. Какая ирония судьбы, правда? Я думал, что мы никогда не увидимся…а тут ты меня спасаешь… -здорово, — ответил я без эмоций. Значит, Томас любил Майло. И видимо, у них что-то было. Отношения. Точно. А теперь я вместо этого парнишки. Что с ним стало интересно? И почему они расстались? -а…почему мы больше не вместе? – спросил я. Понимал, что глупо. -я тоже много думал об этом…. Наверное, все же ты был прав. Я слишком передан работе, а тебе нужно очень внимания с твоей травмой…. Помнишь, как познакомились? – Томас мечтательно закатил глаза, — Нет, ты не можешь помнить этого…. Зато я помню все в подробностях, Майлз…. -трагично это было, да? – я стал потихоньку вживаться в роль этого самого Майло. -очень…. Я помню, как в больницу позвонила твоя мама в слезах…. Мы поехали на вызов и я просто онемел, когда увидел тебя с расшибленной головой. Это было ужасно. Мне стало так страшно за тебя. Тебе было всего 14 лет…. — Сейчас 19, да? — И у тебя совсем пропала память. Ты не помнил никого. Почти никого. Кроме тех, кого видел каждый день… меня и мамы. Припоминаешь, да? -вроде бы… — снова соврал я. Жалко этого мальчишку-то. правда. Столько пришлось пережить… и каждый день просыпаться с новым видением мира. С новыми лицами, но знакомыми, будто из призрачного сна. И заново учить речь, получать какое-то образование, пускай самое элементарное…. Майло…. Какая у него фамилия? Надо бы узнать, вникнуть в его историю болезни, узнать о его жизни. Узнать, кого мне придется играть ближайшее, а может и не только, время. -а сейчас как твои дела? Что делаешь? Как мама? -ну.... нормально…. Я поступил в университет, учусь дома…— робко говорил я. Не знаю, смог бы Майло поступить в технический. Но факт останется фактом. Я там учусь. Не переводиться же мне из-за этой истории в другое учебное заведение. -молодец! – тепло улыбнулся Томас, его глаза прямо засветились. То ли от гордости, то ли от радости моего присутствия… он присутствия Майло, простите. Фух, Том не стал спрашивать, где я учусь. Отлично. Дома придумаю что-нибудь. -ну, я пойду? – спросил я. Порядком надоело это все. Надоела эта Томовская ностальгия, к тому же больничный запах рвал легкие напополам. Я просто устал. А мне еще надо узнать все про этого мальчишку. Какая у него фамилия? Спрошу у Тома… -да, конечно, иди, я провожу тебя до выхода. -хорошо, — улыбнулся я. Том смотрел на меня с благоговением, с таким восторгом…. Странно, что до сих пор этот человек не зацеловал меня до смерти. Спросить про интересующую меня фамилию я решился уже на крыльце больницы. -Том, а тебе нравится моя фамилия? -да, очень нравится. -ты еще помнишь ее? -да…. Как же забыть, Майло, — усмехнулся Том. -скажи. -Что? Фамилию? Краусс. А зачем? -пока, Том! – ликовал я. Я не стал отвечать на вопросы, адресованные мне, а просто спустился по ступеням и как можно быстрее покинул больничный двор. Но я чувствовал, как взгляд Тома прожигает во мне дыру. Пока я не скрылся за домом, хотелось просто умереть от этого ощущения. ***** Уже к вечеру я знал все о Майло. Когда он родился, кто его родители, как этот парнишка разбился, и даже как звали его собаку. Так же я знал, что он умер в прошлом году. Я подробно изучал бумаги, которые прислал мне по факсу знакомый, это ему спасибо, что сделал все в кротчайшие сроки. Михаэль буквально тут же загорелся идеей достать мне сведения, как только я рассказал любознательному другу о том, что случилось со мной на днях. А это и правда было интересно. Я никогда не видел таких поразительных сходств себя с кем-то, да и вообще, такими похожими могут быть только близнецы, но мы с Майло ни разу не родственники. Также в деле о загадочном юноше было написано и о Томе. Хотя… загадочного юноши? После чтения нескольких страниц мне стало предельно ясно, что Майло не был каким-нибудь особым. Просто после той случайной аварии он стал «другим» мягко говоря. «из личного дневника Майло Краусса: Сегодня мне подарили скутер. Вау, я рад. Это здорово. Надо будет купить шлем. А то разобьюсь на первом же повороте» Из личного дневника этого парнишки было напечатано многое. Но откуда Михаэль смог достать такое сокровенное, как личный дневник? не понятно. Все равно это было интересно. Как говорит и пишет твоя копия, какой у нее ход мыслей и уровень знаний. Если бы мальчик не умер в прошлом году от опухоли головного мозга, я бы, наверное, встретился с ним непременно. А пока я решил, что навещу маму Майло в следующие выходные. Надеюсь, не сильно напугаю старушку. Меня больше заинтересовала история болезни, нежели описание бытия Майло. Он страдал одновременно ретроградной и антероградной амнезией после травмы. Не помнил ничего после реанимации, да и все последующие четыре года жизни не запоминал. Жалко его… так и не успел нормально пожить. Хотя…. Он же помнил Тома? и маму. Потому что они были рядом круглосуточно. А это и есть самое хорошее и самое дорогое, что есть в жизни. Мама и любимый человек. Я читал до самого позднего вечера, слишком уж меня привлекала эта история. Может быть именно из-за того, что Майло так похож на меня? Оторвавшись от чтения бумаг для того, чтобы сделать кофе, я случайно взглянул на часы и замер. Почти час ночи. Отлично. Я сам не заметил, как пролетело время. Когда я жил с мамой, она всегда меня отрывала от дел ровно в одиннадцать, чтобы я выспался в колледж. Теперь же, когда я живу как холостяк, меня оторвать от какого-то либо занятия некому. Поэтому моими практически вечными спутниками стали синяки под глазами. Я, как и хотел, выпил кофе и на сегодня решил закончить с чтением. Слишком много информации за раз, необходимо все обдумать, обсудить…. Ах да, мне же не с кем совещаться. Как я мог забыть. ***** Утром я отправился в колледж. Послушно отсидел четыре пары, на которых со скучающим видом рисовал что-то в тетради. Поболтать с друзьями? Простите, у меня нет друзей. Зачем они мне? Странно, не так ли? Мне не нужны материальные люди, зато толпу свою я обожаю. Редкостным исключением стал Михаэль, с которым мы дружили с детства. Когда я был не на столько замкнутым в себе. Вообще, я считал себя натурой странной и неординарной. Я любил эпатаж и все, что связано с ним, хотя…. Это скорее была стена между мной настоящим и мной тем, которым я бы хотел быть. Я часто думал по этому поводу, и периодически приходил к разным выводам. Сегодня погода не радовала вовсе. Моросил противный дождик, на небе не было ни одного просвета. Значит, надолго. Сегодняшний день с описанием синоптиков был не связан никак, ибо эти непрактичные ученые обежали солнечно и ясно. Может, оно так где и было, но только не в Берлине. Я нахмурился. Не впечатляло ехать на общественном транспорте. А жаль. Машины у меня не было, да и в ближайшее будущее не предвидится ее покупка. Жизнь на стипендию очень нелегка, как хотелось бы. А поскольку семья у меня небогатая, я не имею просто права просить что-то из ряда вон выходящее. Например, машину. Поэтому, превзнемогая отвращение, я пошел к ближайшей станции метро. Моя жизнь была довольно скучна и обыденна, в ней все было распланировано практически по минутам. Изо дня в день повторялось расписание. Сегодня было оно таким: учеба – дом – Миха – дом. И, если Михаэль еще не забыл о встрече, я проведу этот день, как и двадцать два предыдущих понедельника. И да, все повторилось. Вечером за мной заехал Михаэль, — ну хоть у кого-то есть машина! – и мы отправились в наш излюбленный бар «Avalon». Это было уютное заведение, конечно несравнимое с Бостонским баром, но мне очень и очень нравилось. Расспросов о моей затее мне избежать не удалось. А жаль. -Билл, скажи мне честно. Почему? -Что почему? – попытался искренне удивиться я. -ты знаешь, не придуривайся. Почему ты затеял все это? -неужели ты не знаешь меня? Мне интересно. -интересно? Поиграть с чувствами человека?! Ты понимаешь, во что тебе это выльется? -понимаю. Но оно не всплывет на поверхность, — хитро прищурился я. -Ох, Уильям…. Что я буду с тобой делать? нельзя жить постоянно во лжи! Ты должен сам это понимать, — закатил глаза Михаэль. Ему, видимо, моя идея пришлась не по душе. Ну и что. Моя же идея. И моя жизнь. -Мих, я, конечно, тебя уважаю и прислушиваюсь к твоему мнению, но понимаешь…. Мне надо. Просто надо пожить его жизнью. Жизнью Майло. С Томом. -так вот оно что! Ты из-за Тома хочешь провернуть все это? -нет. На этом я пожелал прекратить беседу. Мне не хотелось омрачать вечер бесполезной болтовней. Я все решил для себя. Тем более Михаэль попытался пересечь границы моего личного пространства, которого я никому не демонстрировал. Что насчет Тома…. может, друг и прав. Но! Повторюсь – я решил для себя все. Поэтому надо понемногу вживаться в новый образ больного амнезией подростка. Отлично. К этой теме мы с Михаэлем решили больше не возвращаться, так что вечер, в общем-то, прошел великолепно. Так и проходили мои дни. Однообразно, скучно. Только менялись темы для разговоров, декорации, погода за окном. Из-за того, что я любил анализировать, я очень многое замечал. В природе, в людях…. Я практически просчитывал их поведение, мимику, мысли, характер мог усмотреть лишь по некоторым жестам. Меня это забавляло. Почему я не мог так просчитать Тома? потому что, он видел перед собой не меня, а Майло. Если бы он видел меня, то может, будучи собой, я бы тоже стал «универсальным человеком». Как меня любили все называть этим словом. Потому что я, наверное, заранее знал, что скажет тот или иной человек, и уже обдумывал свой ответ, его точку зрения, а потом уже высказывал то, что хотел слышать мой собеседник, представляя в некотором выгодном свете и для себя. Но перед Томом Майло, а не я. И я не знаю ничего о том, как Майло ведет себя. Долго ли думает, подбирает слова…. Для меня этот процесс был сравнителен с сокращением века, то есть с мигательным рефлексом. Так же четко и быстро.