мне счастье постучало в дверь

— Ты мои солнце, луна и звёзды, — шепчет в ухо Чимину Тэхён, и у старшего перехватывает дыхание. Он бы сказал, что задыхается. Тэхёном задыхается, и ему это даже нравится. В чужом городе, без денег и крова, они, счастливые, лежат на крыше заброшенного общежития и смотрят на звёзды. Вот так вот, вдвоём, и Чимин не прочь бы прожить так всю жизнь. Потому что ладонь Тэхёна тёплая; потому что его плечо соприкасается с плечом Тэ; потому что июньская ночь безбожно красивая (как профиль Кима в темноте); потому что Тэхён рядом и уходить никуда не собирается. Он беспорядочно шепчет первое, что приходит в голову, тычет в небо пальцем и: — Ты красивее, чем эти все звёзды вместе взятые. А ещё показывает на самую яркую звезду и говорит: — Для меня ты ярче, чем она. Чимин теряется в эмоциях, его трясёт, а Тэхён слышит, как колотится его сердце — у самого тоже самое. Они переплетены не только пальцами, но и душами, судьбами; они вверили свои сердца и жизни друг другу. И ни один из них это так просто не потеряет, ведь цена и так была слишком высокой. *** — Ты веришь в любовь с первого взгляда? — спрашивает Тэхёна однажды Чонгук, вздыхая как-то по-особенному грустно и потягивая шейк из трубочки. Тэхён удивлённо хлопает глазами на такой неожиданный вопрос и не менее удивлённо восклицает: — Конечно! Чонгук ведь мелкий ещё, Тэхён ведь ему сказки время от времени дарит, но, кажется, не заметил Ким, что маленький мальчик уже далеко не маленький. — Гукки, — серьёзно смотрит ему в глаза, когда касается чужой руки осторожно, боясь как-то причинить дискомфорт, — расскажи мне, что тебя беспокоит. Чонгук отводит расстроенный взгляд, медленно убирает руку, прячет её в карман, поджимает губы. В этом жесте Тэхён улавливает что-то: мысль, догадку — не важно — и наклоняется ближе, почти в самое ухо шепча: — Это из-за Юнги-хёна? Чонгук поражённо, одними губами произносит «как?», а Ким лишь улыбается — горько, почти печально — и говорит: — У меня было почти также, — и добавляет чуть позже: — С Чимином. Чонгук почти решается довериться, но его что-то ломает в последний момент, кроет жутко, и он шепчет (будто самому себе): — Я в порядке, хён. В порядке. А сам наедается таблеток этой же ночью и остервенело ведёт лезвием по запястьям — даже не больно, отчего грудь в тиски сдавливает, хочется рыдать во весь голос, но он, почему-то, не может. *** Тэхён говорит Чимину: — Улыбайся больше. А ещё говорит: — Я люблю тебя. И добавляет всегда тихо: — Я здесь. Я всегда здесь. И это Чимину кажется нереальным совсем, недостижимым. Когда он касается горячей шеи Тэхёна холодными пальчиками, вздрагивают оба, но Тэхён смеётся так живо, искренне, так тихо; Чимину хочется о своей любви кричать всему миру, но он лишь говорит столь значимые слова для обоих едва слышным шёпотом на ухо, а потом добавляет: — Ты для меня весь мир. Тэхён серьёзно смотрит в глаза напротив и целует мягко, нежно, сминает неспешно губы, любимые и желанные, касается носом носика Чимина и думает, что перед ним Ангел. Чимин не может сдержать слёзы, что Ким осторожно стирает пальцами, он обнимает Тэхёна крепко-крепко и предлагает начать жизнь заново чуть позже. Они сбегают на рассвете, вдвоём, без единой вещи и с пустыми карманами. Зато вместе. Навсегда вместе. Немного времени проходит, прежде чем всё снова встаёт на свои места. Снова можно лежать в одной кровати, маленькой и ужасно неудобной, но это не имеет значения, если ты делишь её с тем человеком. Снова можно встречать вместе рассвет и провожать закат. Снова можно просто жить. У них в который раз ломается кофеварка, а ещё в холодильнике почти пусто. Чимин с улыбкой говорит, что не голоден, и пьёт воду из тэхёновой кружки через трубочку. Тэхён знает, что тот хочет, потому что хочет тоже, но ничего не говорит по этому поводу. Лишь садится перед Паком на колени, держит его ручки в своих горячих ладонях и уверенно заявляет: — Всё будет хорошо. И паковское «конечно» в ответ. У Тэхёна перед глазами звёздочки от чиминовой смущённой улыбки, он выцеловывает каждый его пальчик, прижимает ладонь к своей щеке, трётся о неё и прикрывает глаза — позволяет себе на пару секунд. Вечером в их холодильнике всё ещё ничего, зато на столе — пачка чипсов и один рамён на двоих. Тэхён предлагает, как в фильмах — с разных концов, на что Чимин смеётся, называет совершенно беззлобно дураком, но на авантюру соглашается — они целуются немножко после, а на языке и губах привкус острой приправы. Чимин смотрит, как Тэхён глотает воду, а сам часто-часто дышит, потому что во рту печёт нещадно. Ким чмокает его, по горящим губам проводит языком, и Чимина кроет. Чимин не знает, что Тэхён втайне откладывает деньги на авантюру покрупнее. И поэтому он плачет, когда просыпается с кольцом на левой руке, когда видит рядом до жути счастливого и довольного Тэхёна, на безымянном пальце которого такое же кольцо. Чимин также не знает, что это не вся авантюра. Тэхён вечером ведёт его куда-то, крепко-крепко держит за руку и обнимает в комнате ожидания тату-салона. Им бьют одинаковые «вечно» на запястьях, увенчанных маленькими горизонтальными шрамами (у обоих). Чимин говорит, чтобы Тэхён в следующий раз предупреждал, но также говорит, что это лучший день в его жизни. — Таких будет ещё много, Чимин-и. И кто он такой, чтобы не верить Тэхёну?