Одиночество на двоих

      Прохладный осенний вечер. На улице почти нет людей, лишь шум падающих с деревьев листьев мешал Юнги сосредоточиться на дороге. И это не огромное количество алкоголя в его крови виновато в том, что он не в состоянии здраво мыслить, а воспоминания, которые поглотили его, стоило ему выпить всего лишь небольшой бокал элитного коньяка.       Теперь он в состоянии купить себе всё, что пожелает. Дом на закрытом острове? Да без проблем, то же самое что конфетку у ребёнка отнять. Дорогущую феррари? Ох, он делал подарок своей якобы «невесте» на её День рождения. Алмазное колье за несколько десятков миллионов? Смешная цена для него. Деньги в его жизни, казалось бы, занимали первое место, но так ли это на самом деле?       Когда-то этот парнишка был самым обычным учеником старшей школы. Хулиган и любимчик всех девушек в школе, одним словом — плейбой. Каждая одноклассница хотела встречаться с ним, ходить за ручку при всех, показывая свои права на него, и заниматься непристойным где-то в закоулках. Были и слухи про Юнги, который якобы являлся сыном магната, но на самом деле он был сыном самых обычных людей. Друзья парня обычно называли его Шугой, ведь у того постоянно были волосы мятного цвета, а его кожа — бледной, почти белой, по цвету очень схожей с сахаром. Хоть и называли его сахарком, но характер говорил об обратном. Он всегда был вспыльчивым, раздраженным и порой грубым по отношению к окружающим, за исключением родителей и ещё одного не менее важного человека — девушки, которая ему нравилась в школьные годы. — Где же этот чертов бумажник, — выругался Юнги, копошась рукой в своей рабочей сумке.       На светофоре загорелся красный свет, и молодой человек остановил машину на перекрестке. Он наконец-то нашёл то, что искал и с сосредоточенным выражением лица полез в бумажник, в надежде отыскать тот несчастный клочок бумажки, который хранился у него уже почти десять лет. Еле заметные слова и цифры, написанные ещё корявым почерком, заставили Юнги слабо улыбнуться. Это первый раз, когда он правда искренне улыбнулся, нет той фальши, которая обычно нужна для работы. Это самый настоящий Мин Юнги, которого так давно не видел мир, счастливый и улыбающийся себе под нос. — Малышка, ты ведь не переехала? — в надежде услышать ответ, Юнги задал вопрос в пустоту, но, как и ожидалось, — молчание стало его ответом. — Ладно, я буду надеяться до последнего, что ты все ещё живёшь в нашем доме, — немного грустным голосом произнёс он, и на светофоре снова загорелся зелёный.       Проезжая мимо знакомых улиц, которые когда-то были заполнены людьми, молодой человек вспоминал былые времена, когда у него было беззаботное детство, насыщенная подростковая жизнь и бурные студенческие годы.       А что есть у него сейчас? Бизнес, который никогда не приносил ему счастья; слава, из-за которой у него появились фанатки, окружающие в людных местах, а самое главное — у него нет той свободы, в которой он так сильно нуждался, нуждается и всегда будет нуждаться. Нарушать правила нельзя для своего же блага, но один разочек можно позволить то, что душе угодно? Можно ведь… — успокаивал себя молодой человек.       «Так забавно, уже столько времени прошло, а я всё ещё помню эту дорогу, как свои пять пальцев,— Юнги вёл машину слишком быстро, но ещё ни разу не ошибся на повороте. — Вот что значит сильная привязанность. А я-то думал, что мама шутила тогда, а оно вот как оказалось».       Когда Мин заехал в нужный двор, первое, что бросилось ему в глаза, была реставрация большинства зданий. Магазинчик, в котором паренек когда-то покупал себе мороженое, поменялся на огромный супермаркет, а детская площадка, на которой раньше была всего лишь песочница и две пары качелей, превратилась в небольшой парк аттракционов. Хоть на улице и было темно, но не увидеть такие изменения… Даже слепой бы заметил. Старые деревянные дома, видимо, давно снесли, а на их месте построили довольно-таки высокие жилые дома.       Но есть одно место, которое сразу же бросилось в глаза Юнги. Тот дом… С облупленной старой краской, которая выцвела на солнце, лет так пять назад. Черепица на крыше отваливалась, но благодаря кому-то, видимо, всё ещё держалась. Даже окна прежние. Те старые рамы, через которые Юнги пролезал, будучи подростком, иногда падая и больно ударяясь. Но он поднимался, отряхивал грязь и, несмотря на кровь, струившуюся из коленок, поворачивался к окну и счастливо улыбался девушке, которая махала ему рукой, также ярко улыбаясь в ответ. — Хорошие времена были, — захлопывая дверцу машины, молодой человек оставил автомобиль на сигнализации и остановился, тяжело вздыхая. — Почему время летит так быстро? Почему забирает годы, которых мне так не хватает?.. — на выдохе сказал Юнги и, кашлянув, направился в сторону калитки.       Он дотронулся рукой до заржавелой ручки, и та со скрипом поддалась вперёд. Уши слегка заложило, а в голове эхом отдался этот неприятный скрипучий звук, который совсем не понравился Юнги. Так ко всему прочему, Мин находился в слегка пьяном состоянии. По крайней мере он так думал. Хотя уровень алкоголя в его крови говорил об обратном, да и странные мысли в голове не давали ему мыслить здраво, а если дело дойдёт до разговора, что будет тогда? — Кхм, — молодой человек прокашлялся и уже хотел постучать в дверь, но что-то в его мозгу щелкнуло, и он резко остановился. — А если она всё-таки переехала? — шепотом раздался его неуверенный голос. Юнги, как пятилетний мальчишка, стоял под дверью и не решался постучать костяшками по деревянной поверхности, чтобы ему всего-навсего открыли эту, казалось бы, не открываемую дверь.       Мысленно посчитав до двенадцати (любимое число Юнги), он уверенно поднял голову вверх и настойчиво начал стучать кулаком в дверь. После минутного затишья молодой человек не выдержал и уже вновь хотел ломиться, но тихий голос на противоположной стороне остановил его: — Простите, но все свои дома, не могли бы вы уйти? — такой родной голос уже успел сделать ему больно, сказав всего одно бессмысленное предложение.        «Все свои дома? О ком она говорит?» — Мин нахмурился и так громко кашлянул, что за дверью послышалось тихое «Ой», после чего показалась маленькая щелочка, сквозь которую просочился еле заметный луч света. — Сольхи, я… — начал Юнги и сразу запнулся, не зная, что сказать девушке, которую не видел больше десяти лет. Не слышал её голоса, не обнимал при встрече, не брал за руку, гуляя по улице. Казалось, что молодой человек всё ещё помнит те счастливые моменты, которые они провели вместе, но заглянув чуть глубже, понял — ложь. Он многое забыл и ему так хочется вспомнить… Но захочет ли она этого? — Юнги? — растерянный голос заставил парня вздрогнуть и отойти. — Это правда ты, Мин Юнги?       Замочная скважина полностью открылась, и перед молодым человеком появилась она — причина его недосыпаний в юности, быстро бьющимся сердцем по ночам и порой непредвиденным падениям, после которых обоим было неловко. Но сейчас… Юнги показалось, будто перед ним стоит совсем другая Сольхи, не та, что улыбалась изо дня в день и заряжала всех своим позитивом, скорее, она была похожа на измотанную жизнью девушку с мешками под глазами, которые говорили о недосыпе, а халат, который в прямом смысле висел на ней, был потрепанным и слишком большим, будто бы это была не её вещь, а какой-нибудь пожилой женщины в два раза больше самой Сольхи. — Да, это я, — подтвердил молодой человек, всё ещё находясь в состоянии аффекта. Он не мог поверить, что перед ним сейчас стоит та самая девушка, из-за которой сердце так сильно трепетало и вырывалось наружу, но что теперь? Бабочки в животе перестали летать, и в голове лишь одна смутная мысль: «Я не улыбаюсь, видя её сейчас. И мне не хочется подойти и обнять… Что со мной не так?» — Ты стал таким взрослым, — тихо произнесла Сольхи первое, что пришло в голову, надеясь, что парень не услышал её слов, но он все хорошо расслышал и слегка хмыкнул. — Что тебя сюда привело?       Юнги опешил. Он не ожидал, что девушка так сразу задаст ему этот вопрос. Он думал, что та впустит его в дом, возможно поинтересуется его здоровьем и спросит, как ему живется без неё. Но вместо этого она просто спросила: «Что тебя сюда привело?». Как что? Воспоминания о первой любви, которая не должна была заканчиваться так печально, она должна была быть и по сей день, если бы не их родители, которые никогда не позволяли им видеться. Именно по этой причине парню приходилось тайком пробираться в дом Сольхи, чтобы хоть как-то восполнить те пустые пробелы в их и без того коротких, но довольно-таки крепких отношениях. У обоих были чувства, которые на то время можно было назвать любовью, но им так сильно не хватало обычного времени и свободы быть вместе. — Может быть пригласишь войти? — прозвучало нахально, но Сольхи не обратила на это особого внимания, она просто отошла от двери и рукой показала зайти.       Юнги потупил взгляд и, не смотря в глаза девушке, прошёл внутрь. В коридоре слабо горел свет, который еле освещал помещение, но даже так он заметил много вещей вокруг: старые обои, оборванные местами и потрескавшийся потолок, штукатурка которого вот-вот может обвалиться. Всё выглядит слишком запущено, неужели это и правда дом Сольхи?       В памяти молодого человека это место навсегда останется чем-то ярким, приносящим радость и еле заметную улыбку на лице. Хоть и бывал он здесь не так часто, как бы ему хотелось, но всё же здесь произошло много чего хорошего. Например: первый поцелуй с Сольхи, это было такое памятное событие, что юный Юнги даже в календаре отметил и по сей день помнит это число «11 сентября». — Располагайся, только прошу тебя, не шуми, — девушка приложила палец к губам и закрыла за собой дверь в гостиную.       Сперва Мин не понял, почему же она попросила его вести себя тихо, но повернув голову в сторону стены, где висели детские снимки, и обратив внимание на стоящий на полу сундучок, на котором сверху лежали игрушки, он понял, что в этом доме они не одни, далеко не одни…       «Так вот почему ты так странно выглядишь сейчас, просто устала, бедная Сольхи, — Юнги давно бы подошёл к ней и обнял, крепко прижимая её хрупкое тело к себе, но теперь он не может сделать этого. Ему нельзя совершать поступки, в последствии которых, возможно, потом будет жалеть. — Ты наверное и так плохо спишь, а тут и я ещё… чёрт. Ты ведь сможешь потерпеть меня сегодня. Только эту ночь, так ведь, Сольхи?»       Глазами он умолял ту, что стоит в метре от него, провести немного времени вместе, но его поникший взгляд ни о чём ей не говорил. Она устала замечать эти, казалось бы, простые вещи, она от всего устала. Синяки под глазами, которые не проходили уже несколько месяцев, заставляли девушку ежедневно пользоваться тональником, чтобы будучи на своём рабочем месте не распугивать коллег. Слишком худые ноги приходилось прикрывать штанами, которые на пару размеров больше, чем сама девушка, а всё для того, чтобы её не воспринимали за скелета. Именно по этой причине она давно не носила юбки, которыми когда-то были забиты все гардеробы.       Сольхи как механический робот: делает всё машинально, не задумываясь, ведь уверена, что делала подобное раньше и ошибок она не допустит. В её жизни нет ничего красочного, нет той сказки, которую обычно приписывают молодым родителям после рождения малыша. Нет волшебной пыли, под действием которой можно уснуть и проснуться, очутившись в радужном месте, где насущные проблемы будут всего лишь страшными историями для непослушных детей.       Беззаботная жизнь Сольхи закончилась после очередного неудавшегося романа, когда на тесте показало две полоски, а спустя пару месяцев появился еле заметный животик, явно намекающий на положение девушки. Вот тогда герой любовник открыто выложил все свои намерения, которых по сути не было, и просто сбежал сверкая пятками. А спустя полгода появился маленькая мамина радость — Юнсоль. Кому-то может показаться, что это странное имя, но молодой и наивной девушке на тот момент оно очень понравилось, ведь при рождении, давая своей малютке имя, она соединила два других: Юнги и Сольхи. Хоть это и не его ребёнок, но ей всегда казалось, что они чем-то похожи…       Прошёл год обычной жизни матери-одиночки. Казалось, будто всё шло своим чередом: родители помогали с малышкой, частенько забирая её к себе на дачу, чтобы та дышала свежим воздухом, а мать в это время работала не покладая рук, чтобы они с Юнсоль жили хорошо, но… Всего лишь один звонок перевернул всю жизнь этой небольшой семьи, разрушил планы на будущее, не позволил жить дальше, оставляя за собой жалкое подобие на существование и маленькую надежду на нормальное будущее её ребёнка.       Сольхи давно хотела выкинуть из памяти тот злополучный день, после которого вся её жизнь покатилась к чертям, но это практически невозможно. Забыть смерть бывшего, от которого у тебя осталась дочь. Маленькая девочка ещё толком говорить не могла, она ни разу не видела своего отца и больше никогда не сможет увидеть. Девушка помнит, как рано утром загудел её мобильный. Она не посмотрела на дисплей, потому что была слишком уставшая из-за работы, просто подняла трубку и услышала те страшные слова: «В телефоне умершего Ким Намджуна мы нашли ваш номер, который был подписан, как «Бывшая». Этой ночью, около получаса назад, его изрезанное пополам тело нашли у рельсов. Мы предполагаем, что это запланированное…». После этих слов телефон сам выпал из рук Сольхи, и на глазах застыли слёзы. Нет, она не плакала, она не хотела проронить и слезинки из-за такого, как он.       Похороны проводила Сольхи вместе со своими родителями, а всё потому что у Намджуна не было родственников. Никаких. Абсолютно. Он всегда был один, вечно блуждающий по городу, ища что-то, что могло бы помочь ему в жизни. Но вместо этого, в день перед своей смертью, он нарвался на компанию пьяных подростков, которые как некстати вдобавок были ещё и под наркотой. Именно поэтому, не осознавая свои действия, они избили Кима до полусмерти, и чтобы избавиться от улик просто перенесли его тело на рельсы. Они не ждали поезда, который должны был его переехать, они просто ушли, оставляя все ещё дышащего человека без шанса остаться в живых. Это была дорога на верную смерть.       Давно можно было сказать, что жизнь Сольхи была испорчена, но весь ужас ждал впереди. Прошло каких-то два жалких года после смерти отца Юнсоль, но что произошло тогда, изменило саму девушку до неузнаваемости. В больнице доктор поставил матери Сольхи неутешающий диагноз — рак головного мозга. Полгода пролежав в больнице под присмотром врачей, делая разные химиотерапии, она скончалась. Сколько тогда плакала её дочь… А что говорить об отце? Он не выдержал смерти любимой жены и спустя год мучений от сердечных приступов умер. Плакала ли после этого Сольхи? Нет. Она не проронила ни одной слезинки. Её глаза были стеклянные, пустые и совершенно безжизненные. Лишь ради Юнсоль она старалась существовать дальше, не смотря на проблемы, которые ежедневно сваливались ей на голову. Только благодаря дочери Сольхи не сошла с ума и даже смогла найти причину, чтобы улыбаться хотя бы своей малышке, которая хоть и не понимала всего происходящего полностью, но всегда была готова поддержать любимого и единственного на тот момент родного ей человека — маму.       Два близких человека покинули своих единственных дочь и внучку, оставляя их одних на произвол судьбы. Первые дни находясь в прострации, все ещё не до конца осознавая всего, Сольхи вспоминала образ улыбающегося Юнги, который протягивал ей руку и обнимал, забирая всю боль и обиды, заменяя плохие воспоминания новыми — счастливыми. Жаль, что это лишь разыгравшееся воображение несчастной девушки. Было бы слишком странно, если бы все её желания так быстро и легко сбылись. Хотя, о чем речь? Сейчас, спустя почти десять лет с их последней встречи, Юнги стоял прямо перед ней. И только в этот момент Сольхи заметила качественно сшитый костюм, который так хорошо на нём сидел, подчеркивал все достоинства и скрывал малейшие недостатки. Дорогущие часы хорошей фирмы. И взгляд… Его глаза наполненные печалью и грустью. Почему же Мин так напомнил Сольхи себя, когда ей одиноко? И почему ей кажется, что они сейчас очень похожи. Даже слишком. — Мама, — дверь в комнату приоткрылась, к ним зашла маленькая девочка, потирая маленькими ручками сонные глаза. Она слабо зевнула и, сфокусировав свой взгляд на непонятном ей мужчине, нахмурилась. — Мамочка, а кто этот дядя?       Сольхи от неожиданности потеряла дар речи и просто стояла, открывая при этом рот, она пыталась что-то сказать, но вместо этого была похожа на немую рыбу. Увидев это, Юнги лишь улыбнулся и подошёл к малышке, присаживаясь перед той на коленки: — Здравствуй, — он протянул руку девочке, но та резко отпрыгнула от него и спряталась за маму, показывая незнакомцу язык.       «Совсем ребёнок ещё, но так похожа на Сольхи. Точная копия», — оценивая взглядом обеих, он делал свои выводы. — Мамочка, почему этот дядя ко мне пристает? Он плохой? Зачем он к нам пришёл? И почему от него невкусно пахнет, он пьяный что ли? — малышка задавала слишком много вопросов, поэтому Сольхи сразу же пришла в себя и, взяв дочь на руки, вышла из комнаты, оставляя Юнги в полном недоумении. — Ничего себе, — вырвалось у «пьяного», после чего он тихо засмеялся. — Нет, это же надо так сказать…       Воспользовавшись моментом Мин подошёл к стене и начал рассматривать фотографии. Он всматривался в лица людей, стараясь разглядеть все до мелочей, но осознав одну странную вещь, он подумал:       «Везде Сольхи с ребёнком и… больше никого. Как так? А где же фото мужа или хотя бы родителей?» — нервно почесывая затылок, Юнги присел на стул, дверь в комнату снова открылась, а на пороге появилась Сольхи, уже одетая в другой махровый халат, который, по мнению молодого человека, очень хорошо на ней смотрелся. — Эм, прости, — неловко протянула девушка, поправляя выбившуюся прядь волос, — она не привыкла спать одна, поэтому часто просыпается, если я не рядом, — как-то странно слышать оправдания с её стороны. Она могла этого и не делать. — Ничего, можешь не объясняться, я понимаю, — кивнул Юнги и показал девушке присесть рядом, но та отрицательно покачала головой и молодой человек вопросительно уставился на неё. — Может быть чаю? Думаю, что ты не просто так в гости пришёл, — Сольхи пожала плечами. — Тебе делать черный, я правильно помню? — увидев в глазах Мина согласие, девушка ушла на кухню.       «Почему ты такая несчастная? — Юнги давно заметил странное поведение девушки: глаза, которые почти не смотрели на него, лишь под конец Сольхи взглянула на Мина и сразу же после этого покинула комнату. Она ни разу не улыбнулась, даже когда в комнате появилась малышка, зовя её мамой. — С этой семьей явно что-то не так». — Всё готово, — неожиданно перед его лицом показалась девушка и поставила поднос с двумя чашками, наполненными ароматным чёрным чаем, который когда-то любил Юнги, но это было так давно, что он забыл вкус этого напитка. — Расскажешь что-нибудь интересное? — А что ты хочешь услышать? — поинтересовался молодой человек. — Разве не знаешь, кем я являюсь? — Я не смотрю новости, если ты не заметил, в доме нет ни одного телевизора, — отрезала Сольхи, не давая сказать и слова слегка опешившему Мину. — Знаешь, я не золотоискательница, мне не нужны богатства чиновников, всё равно они не принесут счастья. Так ведь, Юнги?       Молодой человек вновь опешил. Неужели по нему так видно, что он настолько несчастен? Внешне человек может выглядеть как угодно: улыбаться, смеяться, радоваться, но всё это на публику. Настоящие чувства кроются внутри самого Юнги, и никто не замечал их до этого дня. До встречи с ней всё продолжалось бы: никчемность, жалость к самому себе, ещё хуже, чем к окружающим.       Мин Юнги осознал, что чувства, с которыми он приехал, оказались ложными. Это вовсе не первая любовь вернула его в родные края, а он сам решил избавиться от ярлыка молодого, на взгляд окружающих, бизнесмена, который ничего не смыслит в жизни. Он сам, без чьей-либо помощи нашёл человека, который сможет помочь ему избавиться от тяжести, которая долгие годы преследовала его, принося душевную боль.       У каждого из них свои истории, не похожие между собой, но их объединяет одно и то же — несчастье. Несчастье быть одинокими, покинутыми близкими. Одиночество всегда может находиться рядом с нами, незаметно скрываясь в тени, стараясь не показываться, чтобы в неподходящий момент обязательно появиться и заставить страдать. Это может случиться завтра, через год или десятилетия. Когда-нибудь это произойдёт с каждым из нас. Это неизбежно.       Ночью, когда Юнги задремал, склонив голову на плечо Сольхи, ему снился хороший сон, который может продлиться ещё очень долгое время, просто нужно держаться за поручень рядом, тогда всё будет хорошо. Им обоим, хоть и немного, но обязательно станет легче.       Говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует, но… первая любовь навсегда останется в их памяти, она никуда не исчезнет и будет давать надежду на будущее. На хорошее будущее их разделенных путей.       Тыльной стороны руки Сольхи коснулась щеки Юнги, и тот нахмурился, как маленький ребёнок. Глядя на него улыбающегося во сне, она невольно засмотрелась и сама улыбнулась, впервые кому-то кроме своей малышки. — Увидимся завтра, когда ночь заново начнёт свой обратный отсчет.