«Самый острый ум ничего не стоит, если не делает мир лучше…» Элизабет Собек
Сердце Матери — …Без центрального органа управления система терраформирования продолжит функционировать по инерции, но будет действовать более хаотично и со временем выйдет из строя, — вещало голографическое изображение темнокожей женщины, облаченной в странную одежду, которая даже среди жителей богатого и зажиточного Меридиана смотрелась бы слишком дико и откровенно. Элой впитывала каждое слово представшего перед ней бестелесного духа, машины, детища Предтечей. Гея… на языке одного из позабытых племен, о которых так любил рассказывать Баст, значит «земля». В наречии тех древних, что существовали до Предтечей, как поведал ей Сайленс, оно обозначает ни что иное, как «мать». Великой Матерью звалась она и в племени Нора. Сквозь странные, на первый взгляд непонятные слова, представлявшиеся неопытному уху сплошной абракадаброй, Искатель уловила смысл настолько жуткий, что даже теплые меха, в которые она была облачена, не смогли защитить от нервного холодка, что пробежал по спине. — Она про… безумие машин? — прошептала Элой, ежась теперь от страха и осознания страшной кары, что ждет их и без того жестокий мир. Бестелесный дух же продолжал невозмутимо говорить. Металлический и слегка надменный голос неторопливо вплетался в тишину, делая ее еще более жуткой. — Решение — вы. Элой вздрогнула. Кто? Она? Что Гея имеет в виду? — Я приказала этой «колыбели» использовать генетический материал из криохранилища, чтобы вырастить экземпляр Элизабет Собек, моего создателя… Перед Геей возникло изображение двух тонких нитей, скрученных в двойную спираль, соединенную множеством мостиков-перемычек. Элой с интересом рассматривала красивый объемный иероглиф, застывший в воздухе. Какие удивительные существа эти Предтечи! Создали рисунки, способные летать. Что бы могла обозначать эта спираль? И что значит, вырастить экземпляр Элизабет Собек? Вырастить… Невидимая игла кольнула в бок. Словно скот на убой или как те обезумевшие машины в зловещем Котле Сигма. — …высокоуровневые директивы запрещают мне прямой контакт с представителями племени, обитающего снаружи, однако имеющиеся данные свидетельствуют о том, что они возьмут вас под опеку, — продолжала тем временем Гея. — И по достижении физической зрелости вы сможете вернуться сюда, взять один из визоров, хранящихся внизу, и увидеть сообщение… Девушка тряхнула головой, и ярко-рыжие волосы, заплетенные в многочисленные косы, как принято в племени Нора, весело рассыпались в разные стороны. Значит, Элизабет находится среди Нора. Что-то склизкое и липкое шевельнулось внутри, неприятное, будто вытекшее биотопливо умирающего бегуна. — …также ваш генный отпечаток позволит вам попасть в другие комплексы, — невозмутимо вещала машина, чей голос многократным эхом отражался от стальных стен, заставляя их зловеще резонировать. — Со временем, используя их технологии, вы сможете воссоздать ядро системы и перезагрузить «Гею»… Дальнейшее уже не имело смысла, ибо Элой поняла всю суть происходящего. Экземпляр. Элизабет Собек. Женщины-Предтеч, которая так рьяно сражалась с роботами Фаро. Той, которая сохранила жизнь на Земле. Ведь Земля — это шар. Только слепой не заметит этого! Достаточно лишь понаблюдать за Солнцем и Луной, а также затмениями, что вызывают страх у приспешников Аида. Экземпляр Элизабет Собек, оставленный под горой. Дитя горы. Младенец Сердца Нора. Элой! Сознание тускнеет на несколько мгновений. Слова Геи об Аиде, блокираторе, вирусе звучат, будто из потустороннего мира. Перед глазами плывут круги. Желудок сводит. К горлу подкатывает тошнота. Она — Элизабет Собек?! Она и есть экземпляр?! — Нет, этого не может быть, — не веря ни единому слову бесплотного духа, шепчет девушка. — Нет, — чересчур эмоционально для машины откликается Гея. — Элизабет, я хорошо вас знаю. Вы точно найдете решение, для вас нет ничего невозможного… Элой вскинула голову, чтобы еще раз столкнуться с темными бездонными глазами бестелесного духа Предтечей, но изображение, обвитое алыми струнами вируса, что послал Аид, пропало. Гея мертва. Воцарилась давящая тишина. Здесь, в Сердце Матери, спрятанном глубоко в горе, молодая девушка Элой в отчаяние рухнула на колени. Слезы мелкими жемчужинами потекли из глаз. Осознание того, что она — всего лишь копия той женщины-Предтеча, Элизабет Собек, сдавило разум в стальной кулак. Эмоции, самые разные — от съедающей ярости до острой боли и отвращения к самой себе, заполнили сознание до краев. Изгой! Не зря жители племени Нора изгнали ее еще во младенчестве, а затем много лет презирали, будто она и не человек вовсе. Они будто знали, что она — ненастоящая, а нечто зачатое и выращенное искусственно, как машины, что накрыли своим безумием земли, коих касаются лучи солнца. Ни отца, ни матери, никого. Просто экземпляр. Всего лишь копия. Тень мужественной женщины, которая когда-то спасла мир. Слезы душили ее, крупными каплями падая на покрытый инеем пол. Прошлое не имело теперь смысла, настоящего будто и нет, а будущее… Да какое будущее может быть у одичавшей копии Предтеча? — Что ж… Ты не перестаешь меня удивлять, — саркастический баритон Сайленса прорвался в омут поглотивших девушку эмоций, грубо отрезвляя и возвращая способность более ли менее четко мыслить. Выдохнув, Элой поднялась с колен и повернулась к возникшему голографическому изображению темнокожего союзника. В его взгляде горели торжествующие огоньки. Он получил информацию. Сайленса хлебом не корми, дай узнать что-нибудь новое о Предтеч. А теперь самая важная тайна, которую так стремилась узнать Искатель, доступна и ему. Взгляд Сайленса напоминал таковой у еще одного Предтеча, который вверг мир в безумие машин — Теда Фаро. На миг Элой стало не по себе. Но она тут же отогнала неприятные мысли. Сайленс уже несколько раз спасал ей жизнь. Да, он откровенно завидует ее возможностям, а доверять ему еще более опасно, чем Гелису. Кто знает, что задумал этот чужак, понимающий Предтечей и с легкостью играющий их технологиями? Однако пока что выбора у нее нет. Сайленс — единственный весомый союзник в борьбе с Аидом. Сглотнув и стыдливо опустив глаза, с болью сироты, никогда не знавшего материнской ласки, Элой прошептала: — У меня не было матери… Сайленс лишь презрительно фыркнул: — В каком смысле? У тебя их две: женщина и машина. Девушка зло уставилась на союзника. Он хоть понимает, о чем говорит? Как же ему повезло, что она не может ударить его! Пырнуть копьем и раскрошить череп! Цинизм Сайленса и едкие саркастические усмешки, которые он отпускал в ее адрес за все время их недолгого знакомства, порядком раздражали. Элой сжала кулаки в бессильной злобе. А темнокожему человеку на голографическом изображении похоже доставляли удовольствие ее внутренние терзания. Едва совладав с собой, чтобы не начать крушить и так разрушенную Колыбель, Элой прорычала: — Я не человек, я инструмент… изготовленный машиной… рожденный в хаосе… в пламени… Ее голос было полон презрения к себе. Теперь Искатель сама себя считала Изгоем, недостойным говорить с настоящими людьми. — Чтобы потушить пожар и спасти мир! — раздраженно выпалил Сайленс, удивляясь, как это девушка не может понять столь элементарную истину, Гея ведь всё ей разжевала и предоставила на блюдечке. — Разве трагедия — узнать, что у тебя такая важная роль! У тебя есть предназначение! Испуганно уставившись на него, Элой не поверила своим ушам. Сайленс подбадривает ее? Все эти едкие насмешки, что он высказывал ранее, вызывали в ней ярость, и девушка совершала невозможное просто назло, лишь бы показать этому ублюдку, что она чего-то да стоит. Ведь Баст не зря так скрупулёзно обучал ее выживать. А теперь Сайленс будто смягчился, принимая (а понимал ли он?) ее душевные страдания. Но тут же, не дав ей опомниться, по ушам резанул знакомый саркастический тон: — Так что, как устанешь себя жалеть, поднимайся на Злой Перевал. Я буду ждать тебя у руин «Геи-Прайм». Голографическое изображение потухло, оставив девушку наедине со своими мыслями. Предавшись ярости, Элой что есть силы ударила острием копья о ближайшую стену. Древко треснуло и переломилось вдоль, а наконечник с громким лязгом упал на пол. Процедив сквозь зубы одно из тех многоступенчатых проклятий, которые слышала от слегка подвыпившего Эренда в Меридиане, девушка отшвырнула бесполезное оружие в сторону. Не на Сайленса ей нужно злиться. И не на себя. А на тех, по чьей вине Гее пришлось создать копию Элизабет Собек, чтобы спасти жизнь на их Земле в очередной раз. Сайленс прав, не стоит себя жалеть. Никто не выбирает, кем ему родиться. А у нее хотя бы есть предназначение. Копия ли или настоящий человек, неважно! Такой огромный путь пройден, и еще столько предстоит сделать, чтобы уничтожить злую сущность Аида. Элой утерла слезы. Время течет сквозь пальцы. С каждой секундой преимущество Аида растет. — Пора в путь, Искатель! — стараясь подбодрить себя, прошептала Элой, направившись обратно к залитому мягким светом тысячи свечей священному алтарю Сердца Нора.***
Руины Геи-Прайм От мрачного места, засыпанного снегом и полупогребенного под толщей гигантского ледника, которого, казалось, даже солнечные лучи опасались касаться, веяло могильным холодом и всепоглощающим страхом. Гигантский кратер, оставшийся от масштабного взрыва, покореженные останки подземного города, неуспокоенные духи последних Предтеч и мертвая Гея. Во истину, руины Геи-Прайм вселяли девственный ужас в любого, кто посмеет хоть краешком глаза взглянуть на то, что осталось от некогда сильного и развитого племени. Элой прошла длительный путь, чтобы преклонить колени перед мемориалом, возведенным Предтечами в честь Элизабет Собек. Мрачная гробница серебрилась тусклым светом ламп. На небольшом постаменте виднелась круглая голограмма, на которой был изображен бюст героической женщины. Короткие волосы, чуть подернутые сединой, ясные песочного цвета глаза, волевой подбородок и высокий лоб, а выражение лица решительное, но мягкое, вызывающее доверие. В уголках глаз видны морщины. Сколько же ей лет? Как долго вообще жили Предтечи? В племени Нора дожившие до сорока лет уже считались старожилами, а ведуньи-матриархи, такие, как Тирса, возраст которых перевалил уже за пятый десяток, заслуживали отдельного почитания и ухода. Вокруг круглой голограммы вились алые лепестки неизвестного растения, словно падающие хлопья снега в безветренное зимнее утро. Приглядевшись, Элой поняла, что это нечто, похожее на шиповник. Так же украшали земляные надгробья усопших и в племени Нора. Активировав визор, девушка смогла воспользоваться технологией Предтечей и включила аудиозапись, оставленную у мемориала. Один из «альф», Чарльз Ронсон, оставил ее для потомков. Неожиданно голограмма Элизабет исчезла, и на ее месте возник стол, вокруг которого сидели пятеро «альф». Их лица напряженные и испуганные. Элой приготовилась слушать очередную легенду, что оставили Предтечи. Поначалу их замысловатые легенды вызывали удивление, смешанное с благоговейным трепетом, но, чем больше она узнавала о той катастрофе, что постигла их мир, тем страшнее ей было открывать новые подробности роковых событий многотысячелетней давности. — Зазор между створками люка должен составлять менее двух миллиметров, а тут зазор был десять миллиметров. Достаточно, чтобы появилась тепловая сигнатура. Достаточно, чтобы рой засек наш комплекс. Достаточно, чтобы Гею обнаружили и уничтожили. Достаточно, чтобы убить будущее, над которым мы столько трудились, — вещал надрывный мужской баритон, его обладатель был практически готов сорваться на истеричный крик. — Если только кто-то вручную не перезапустит сервоприводы… снаружи. Пока бестелесные духи «альф» спорили между собой, Элой обдумывала только что услышанное. Миллиметры, сигнатура, сервоприводы. Странный язык, на котором так любили изъясняться Предтечи, заставлял долго размышлять над смыслом сказанного. Гигантский подземный город под названием «Гея-Прайм», обитель сущности Великой Матери, оказался под угрозой тогда, много тысячелетий назад из-за зазора. Дверь, они всего на всего плохо закрыли дверь в подземную крепость. Или это были ворота? Теперь уже и не поймешь, ибо от «Геи-Прайм» остались лишь масштабные руины. А тепловая сигнатура… да, машины, такие как рыскари, привлекает тепло, животное или человеческое. Значит, последние люди находились на грани гибели. — Так, слушайте! Я починила затвор! — властный и спокойный голос Элизабет раздался вдруг в динамике визора, а перед глазами появилась голограмма высокой женщины, облаченной в скрывающий тело и лицо доспех. На лицах «альф» отразился ужас. Теперь их лидер снаружи и не может вернуться под безопасный кров подземного города. Элой, переживая события многовековой давности, приложила ладони ко рту, едва сдерживая рвущийся крик. Элизабет, чьей копией являлась девушка из племени Нора, обречена на смерть. Медленную и мучительную. — Гея готова, — продолжала Элизабет. — Теперь она обо всем позаботится — как задумано. Глядя на высокую фигуру в матово-черном доспехе, Элой до крови закусила губу, чтобы не зарыдать, как в Колыбели Матери. Этот человек, которого разделяют с Искателем племени Нора тысячи лет, за все время поисков стал не просто дорогим для Элой, а самым родным, самым близким и, как оказалось, единственным родственником. Элой отдала бы все на свете, лишь бы встретиться с Элизабет лично и, крепко обняв, шептать благодарность за все, что совершила эта героическая женщина. — Ребят, вы меня знаете, — голос Элизабет сорвался, в нем звучали боль и слезы. — Не умею я прощаться… и отпускать… Так что… не будем. Я не жалею. Я хочу домой. Прощайте. Стол, «альфы» и сама Элизабет Собек пропали. Вместо них снова возник мемориал с падающими лепестками, а голос «альфы», потухший и безжизненный, слабо произнес: — Это было последнее сообщение, полученное от Элизабет Собек. Она отдала все, чтобы спасти жизнь на этой планете. И мы все теперь перед ней в долгу. В этот раз Сайленс, наученный опытом в Колыбели, появляется почти сразу. Сердце Элой вновь готово выпрыгнуть из груди от горя, но с губ срывается лишь: — Она… Она погибла. — Ты знала, что она не могла выжить, — голос Сайленса вылился на нее, словно ушат ледяной воды. Как бы больно от этого не было, Элой была благодарна союзнику за такую встряску. Ведь впереди борьба с Аидом. Мир снова стоит на краю гибели, и только они вдвоем понимают всю суть происходящего, а сам Сайленс еще и знает, как сокрушить враждебную сущность. Элизабет… Элой почтит ее память, когда все закончится. Если все закончится.***
Ранчо Собек Предзакатный час над саванной поражал своей красотой. Земля, иссушенная зноем, будто благодарила солнце, за еще один прожитый день. Вокруг вились шмели и пчелы, перелетая с цветка на цветок. Других существ в округе не видно, ровно как и машин или людей. Последним точно не придет в голову забираться в такую глушь. Тяжелая поступь уставшего за целый день скачек бегуна прозвучала в царящем безмолвии неуместно и даже слегка дико. Элой сидела верхом, то и дело оглядываясь и принюхиваясь, как настоящий охотник, выискивавший добычу. Ноздри наполнил запах прелой травы и пряных степных цветов. Едва уловимое движение ветра донесло немного свежести и прохлады — где-то рядом протекала река. Приглядевшись, Элой увидела вдалеке очередные руины Предтечей, непонятно каким образом сохранившиеся в столь открытом ветрам и песчаным бурям пространстве. Сначала ей показалось, будто это не более чем мираж. Ни на что не надеясь, она скорее по инерции направила бегуна к ним. Нехотя фыркнув, но, все же повинуясь зову хозяйки, машина последовала вперед, переходя на легкую рысь. Избороздив саванну из конца в конец, Элой отчаялась было найти дом, о котором упоминала Элизабет Собек. Девушке так хотелось узнать, что же женщина называет своим домом. Для Элой домом были заснеженные горы, в которых нашло приют племя Нора, перевалы и ледники, а также вой вьюги и корка снежного наста под ногами. В саванне же она чувствовала себя неуютно: слишком жарко, кожа иссушена и обветрена, предательски вялое состояние из-за зноя, что безусловно замедляло охотничьи реакции. Возможно, тысячи лет назад, здесь и не было саванны, а лишь сплошные снежные поля, в которых даже пилозуб не в состоянии выжить, а город был спрятан под землей, как и другие поселения Предтечей, или стояли недвижимыми монолитами те гигантские строения, что так тянулись к небу, будто желая прикоснуться к самому его своду и достать металлическими руками холодные звезды. Несколько остовов небольших домиков предстали перед Искателем в рыжих лучах заходящего солнца. Странной конструкции ворота с заржавевшей от времени табличкой, на которой виднелись письмена Предтечей, стояли безмолвными стражами. Прочесть письмена Элой оказалась не в состоянии, хотя тщательно обучалась через визор и письменности, и чтению. Спрыгнув со спины бегуна, она, крадучись, вошла в ворота. Обрадовавшийся бегун тут же засеменил прочь в поисках свежей растительной биомассы, которую он сможет затем переработать в биотопливо. Девушка даже пристыдила себя, обратив внимание на практически пустые баки. Чуть не загнала машину до смерти! Войдя под сень зонтиковидных крон акаций, Элой огляделась. Звуки внешнего мира будто не проникали сюда, но в ноздри ударил приятный медовый запах цветущего клевера. И правда, в паре десятков шагов оказалась целая поляна этого самого обычного растения. Ради интереса Элой подошла ближе и пригляделась. Громкий удивленный ох сорвался с губ. В цветках клевера лежал пепельно-серый, бывший когда-то матово-черным, доспех. Скафандр. Искатель выучила это слово из языка Предтеч. — Элизабет, — прошептала она, преклонив колено. Несмело протянув руку, девушка коснулась дрожавшими пальцами полуразложившегося металла. Теплый, солнце достаточно нагрело его за день. Бережно проведя подушечками пальцев по шлему и кирасе, Элой почувствовала умиротворение исходящее от останков Элизабет. Ее душа покоится с миром. Что-то блеснуло в трехпластинчатых листочках клевера, привлекая ее внимание. Элой аккуратно раздвинула их, чтобы увидеть руку, облаченную в перчатку и бережно сжимавшую медальон. Цепочка золотая, а сферический корпус сделан из лазурита, будто повторяя очертания планеты, которую Элой так часто видела на голограммах в подземных городах Предтеч. Их планеты. Земли. Прислонив к губам медальон, девушка прерывисто вздохнула. Здесь Элизабет Собек, спасшая жизнь целой планеты и подарившая людям новый рассвет, нашла свой приют. А Элой, считавшая себя бледной копией великой женщины, но являвшаяся тем не менее всецело самостоятельной личностью, подарила миру вторую жизнь, уничтожив Аида и возродив Гею. Застыв в скорбной медитации у тела Элизабет, Элой и не заметила, как на саванну опустилась ночь. Яркая луна осветила окрестности. В траве застрекотали цикады. Вдали раздался вой степного волка. Где-то в противоположной стороне недовольно зарычала пума. Ночь в саванне — время охоты. Но не для Элой. Свою миссию она выполнила, испив чашу страданий сполна. Бережно прикоснувшись к посеревшим и проржавевшим от времени доспехам, Элой активировала визор. Мир вокруг заиграл новыми красками, недоступными простому человеческому взгляду. Технологии Предтеч сохранили последний отпечаток лица Элизабет, уснувшей вечным сном, но подарившей жизнь маленькой девочке, которая сумела пройти весь тяжкий путь Искателя-Изгоя. Сжав медальон в руках, Элой искренне улыбнулась и тихо прошептала слово, которое так жаждала произнести еще в глубоком детстве. В это слово она вложила всю нежность и любовь, которые так жаждала получить когда-то: — Мама…