A Melody Long Overdue

      Мелодичные звуки раздавались по всему сюиту пентхауса, когда ловкие пальцы умело плыли по чёрным и белым клавишам пианино, владелица которого что-то напевала с закрытыми глазами. Каждый дюйм пустой квартиры был наполнен симфонией, громким эхом вторящейся от нетронутых белых стен и мраморных полов.       Только когда мелодия подошла к концу, тишина вновь, по обыкновению, заняла в комнате своё привычное место. Лена Лютор тихо вздохнула, соскользнув пальцами с клавиш пианино, и вздрогнула от своих небрежно набросанных музыкальных нот, внеся некоторые коррективы в первоначальную версию своей композиции. Она работала над этим долгое время и только теперь извлекла все уроки классической игры на пианино, которые Лилиан проводила с ней, когда она была ребёнком.       Технически Лена не считала себя человеком, склонным к музыке. Но она действительно любила гармоничные колебания в её пианино, — любила настолько, что пианино переместилось в её пустынные апартаменты, — но это было только благодаря тщательной практике и стремлению к совершенству. Составление собственного счёта? Нет, это однозначно было для неё что-то новое. Но Лена была не из тех, кто отказывал себе в вызове. Это было большой проблемой, которая исходила от неё самой и, если честно, которую она не могла игнорировать с тех пор, как светловолосая репортёрша ворвалась в её офис с Кларком Кентом.       Кара Дэнверс была прекрасна и внешне, и внутренне. Её улыбка лучилась светом, а её походка всегда была преисполнена лёгкостью. Эти голубые глаза всегда были искренними, что заставляло сердце Лены Лютор пропускать удар всякий раз, когда они были направлены на неё, сей же миг сопровождаясь ещё одной светлой улыбкой, которая определённо появлялась вскоре. Лена не знала, когда и как, но каким-то образом Кара стала занимать важное место в её жизни, и Лене явно не хватало присутствия Кары, когда той не было рядом с ней. Это началось в один прекрасный день, когда Лена подумала о репортёре, когда её шофёр проехал мимо какого-то китайского ресторанчика или когда она наслаждалась бокалом красного вина на своём балконе, во время перерыва после изнурительного рабочего дня, и подняла голову только для того, чтобы цвет неба напомнил ей о глазах Кары. Иногда случалось такое, что Лена сидела без дела и задавалась вопросом, чем Кара занималась в данный момент, или поглядывала в течение банкета за тем, прислали ли конкретную блондинку из КэтКо для доклада о мероприятии. Но, на самом деле, всё началось, когда Лена села за пианино, подчинившись приятной мелодии и видя за закрытыми веками только Кару. Стало практически проблематично, когда Лена поняла, что её восхищение Карой — она бы добавила, её единственным другом во всём Нэшнл-Сити — начало больше напоминать романтическую любовь. Она не хотела рисковать ещё одной дружбой, внося в неё романтические элементы.       Люторы не совершают ту же ошибку дважды.       Но Лена не боялась рисковать. Лена точно знала, что она, безусловно, прокляла бы тот момент, когда в ней появились подобные чувства. Лена могла справиться со всем, свалившемся на неё. В конце концов, она уже делала это.       Лёгкий хлопок с балкона её пентхауса вывел брюнетку из задумчивости, и Лена подняла глаза и увидела Супергёрл, которая стояла там со всей почтительностью.       — Прошу прощения за внезапное вторжение, мисс Лютор, — сказала блондинка, как всегда уверенно. — Я услышала отзвуки стихающей мелодии и поняла, что это вы её играли. Не знала, что вы играете на пианино.       Лена усмехнулась и сняла свои очки для чтения в толстой оправе, положив их на пианино:       — Ты ещё многого обо мне не знаешь, Супергёрл.       Жестом она поманила героиню подойти к ней, с тихим удовольствием наблюдая за тем, как Супергёрл несколько неловко стоит посередине её комнаты.       — У вас красиво, мисс Лютор.       — Прошу тебя, после всего того, через что мы прошли, Лена — вполне подойдёт.       — Лена… — тихо произнесла Супергёрл, словно пробуя каждый слог на своём языке, прежде чем откашляться и оторвать пристальный взгляд Лены от пианино.       — Ты играешь? — поинтересовалась Лена, наблюдая за тем, как Супергёрл подошла к ней и легко коснулась её кончиков пальцев, проведя по ровным клавишам.       — Я… Нет, — призналась Супергёрл. — Но я наблюдала за игрой моей мамы когда-то на Криптоне. Это не совсем то же самое, что пианино, которое у вас здесь, на Земле, но всё равно это было чем-то похоже на пианино по такому же ряду нот и такому же характеру счёта. Моя мама любила играть, я бы хотела разделить место рядом с ней и послушать, как она играет. Жаль, что на Криптоне произошла война, прежде чем у меня появился шанс научиться игре на пианино. Она была великой пианисткой.       Лена кивнула, когда Супергёрл повернулась к ней лицом. Несмотря на то, что тело последней было сделано из стали, в глазах Супергёрл читалась уязвимость, которую Лене ещё не доводилось видеть с этим костюмом. Шагнув ближе к ней, Лена успокаивающе положила руку ей на плечо.       — Я не сомневаюсь в этом.       От прикосновения Супергёрл немного вздрогнула, но улыбнулась с благодарностью.       — Если это не будет слишком, — начала Лена, заняв своё место на фортепианном стуле и расположив свой отредактированный счёт на музыкальной подставке, — не могла бы ты помочь мне, прослушав эту пьесу?       Супергёрл заглянула ей через плечо, пробежавшись глазами по счёту:       — Ты сама всё это сочинила?       —Да, сама. На самом деле, я написала это для друга. Точнее, я думаю, что могу называть её просто другом, но она… Она важна для меня. Я очень сильно ею дорожу, — Лена повернулась к блондинке, чтобы застать застенчивую улыбку. — Я написала эту пьесу для Кары Дэнверс.       Лена заметила, что глаза Супергёрл расширились от удивления, и в течение коротких секунд героиня не могла произнести ни звука, до того момента, когда наконец откашлялась.       — Кара… Она счастливая женщина.       Лена задумчиво кивнула:       — Она восхитительная личность. Её энергия, её сила, её страсть… Это то, что я люблю в ней, среди всего прочего. Поэтому, учитывая, что она является нашим общим другом, мне стало интересно, сможешь ли ты послушать это для меня, чтобы выяснить, понравится ли ей. Я буду весьма благодарна тебе за мнение по этому поводу.       — Конечно. Я, безусловно, помогу тебе, — согласилась Супергёрл и осторожно оперлась на край рояля, чтобы можно было смотреть на Лену, когда она начнёт играть.       Влиятельный и обычно стоический генеральный директор казался видением, когда она играла, и то, как её длинные пальцы танцевали по клавишам пианино, очаровало Кару практически до гипнотического состояния. Она заметила за собой, как переводит свой взгляд с клавиш пианино на Лену. Её бледное лицо, без предательских стрессовых сигналов, которые обычно проявляются в уголках её зеленых глаз каждый раз, когда она встречала Лену на ланче как Кара, вместо этого сменилось спокойным взглядом, как только брюнетка закрыла глаза, и её тело слегка качалось под нежную мелодию. Лена не просто производила мелодию пальцами, она исполняла её своим существом. А Кара, Кара стояла там, невероятно поражённая, и восхищённая, и растроганная, когда музыка заставила слёзы скапливаться в её глазах, ей пришлось держаться, чтобы не упасть, пришлось напомнить себе, что это Супергёрл перед Леной, герой Нэшнл-Сити, а не Кара Дэнверс, обыкновенный репортёр и подруга главы Л-Корп.       Нежный поток мелодии рассказывал свою собственную историю, и Кара обнаружила за собой, что она закрыла глаза, вырисовывая воспоминания, которые она разделила с Леной. Назначенный обед в слишком дорогом ресторане, который подавал только органические или полезные продукты, которые она сама не переносила, но знала, что их любила Лена; лёгкое подшучивание, практически граничащее с флиртом, между ними; тихие разговоры, которые они вели даже после того, как запись была закончена уже в течение нескольких часов и здание Л-Корп опустело; подбадривания, которые она давала Лене после страшной опасности, брошенной на путь брюнетки только из-за её фамилии; манера смеха Лены была настолько редкой, но такой свободной, и когда он изящно ложился на уши репортёра, Кара была одной из немногих, с кем генеральный директор делилась этим. Лена стала очень важной частью её жизни, и Кара никогда себя не простит, если не отложит их дружбу в сторону, чтобы предаться чему-то ещё.       Чему-то большему.       Поэтому, когда она вновь открыла глаза, стоило мелодии остановиться, и обнаружила, что зелёные глаза впились в её собственные, Кара знала, что ей надо действовать и действовать быстро, в объективно правильном направлении, или она рискует потерять кого-то, кто занимал такое значимое место в её сердце.       Лена взглянула на Супергёрл и спросила с лёгкой нервностью в голосе:       — Ну, как тебе? Как думаешь, Каре это понравится?       — Это… — блондинка изо всех сил пыталась подобрать подходящие слова, но практически ни одно из них не могло быть достаточно близко к тому, чтобы описать, насколько прекрасным это было.       — Я не в праве это говорить, — наконец ответила Супергёрл. — Да, это звучит великолепно, но я думаю, ты должна сыграть это самой Каре, и тогда ты узнаешь, насколько сильно ей это понравится.       Лена засмеялась от радости, её бровь поднялась в фирменном жесте:       — Так ты думаешь, что Каре понравится, так?       — Да. Именно так.       — Ладно.       Кара с замешательством приметила внезапное изменение тона брюнетки, когда Лена встала и потянулась за очками, которые до этого были оставлены на верхней части пианино. Её сердцебиение ускорилось, когда Лена подошла прямо к ней всего за два шага и бережно надела очки на её лицо.       Лена заговорила практически шёпотом:       — Ну, и что же ты думаешь об этой пьесе, Кара? Тебе она нравится?       Осознание ударило по Каре, как грузовик, когда она стояла в очках и суперкостюме (такое сочетание явно не рекомендовалось ей), бил и беспорядок эмоций, захлестнувших её.       Она знает.       Кара застыла, разинув рот, перед женщиной, из-за которой она места себе не находила последние несколько месяцев. В последующие минуты молчания ряд мыслей Кары произошёл в следующем порядке: Алекс убьёт её; количество документов, которые Лена должна будет подписать об условиях конфиденциальности ДЭО; подождите, Лена знала всё это время?; Алекс убьёт её; Лена знала всё это время, даже когда Кара спасла её от падения на землю и держала её на руках в свадебном стиле, она знала; Алекс определённо соберётся убить её ещё раз; и, чёрт возьми, Лена знала. Так много для существования одной тайны!       — Лена, я…       Кара вдруг остановилась, когда поняла, в каком состоянии была Лена. Страх, надежда, предвкушение мелькнули в глазах брюнетки, а затем Кара улыбнулась.       — Мне нравится, Лена, правда, эти слова не могут даже быть близкими к тому, насколько сильно я действительно чувствую всё это.       — Всё это?       Кара согласно кивнула, подойдя ближе, чтобы суметь почувствовать дыхание Лены, ударившее по её щекам.       Без каблуков Лена была на несколько дюймов ниже неё, что, вероятно, давало преимущество в росте, но Кара осмелилась протянуть дрожащую руку, чтобы заправить выбившуюся прядь за ухо Лены.       — Что я чувствую к тебе.       Лена могла поклясться, что она почувствовала, как её сердце остановилось, но она всё ещё держалась под пристальным взглядом Кары, интимность действия была слишком громкой, чтобы её пропустить. Голубые глаза держали её собственные расширенные зелёные, и Лена не была уверена, мелькнули ли они вниз, к её губам, прежде чем Супергёрл подняла ту же самую руку, чтобы поправить очки на переносице — действие настолько мучительное и восхитительное, Кара — и она покраснела, прежде чем заговорить и разрушить момент.       (Весьма эффективно скрытое огорчение брюнетки)       — Когда ты узнала?       — Не с самого начала, — призналась Лена. — Ты пришла в мой офис с Кларком Кентом, из всех людей, в тот первый день, и, зная о его личности из записей моего брата, это был первый знак. На самом деле, было несложно сложить два и два вместе, когда мы начали видеться всё чаще.       Кара немного отошла, всё ещё с очками на ней, и Лена начала думать, что её очки очень хорошо подходят первому костюму.       — Так… во все те разы, когда мы обедали, и мне приходилось придумывать различные оправдания…       — Ужасные, если можно добавить…       — И исчезать, чувствуя себя ужасно виноватой из-за того, что оставляю тебя одну, ты знала? И ничего не сказала?       — Я знала, что это была особо секретная тайна, Кара. И тот факт, что ты не сказала мне, означал, что по какой-то причине это было то, чего я не должна знать, и я уважаю это.       Кара начала волноваться:       — Чт… Нет, ты так не думаешь!       — Всё в порядке, Кара. Если бы я была тобой, я бы тоже не рассказала Лютору.       Здесь Кара вздохнула и уткнулась лицом в её руку, простонав. Это действие вызвало волну мурашек по Лене, она склонила голову набок в удовольствии и посмотрела на Кару-в-костюме-Супергёрл, которая начала вытворять вещи в духе Кары.       — Клянусь, это не потому, что ты Лютор, а я Супер, или что-нибудь отдалённо близко к этому. Просто… люди, которые знают мою личность, в большинстве случаев становятся мишенью, на которую направлен вред, чтобы получить воздействие на меня.       Кара отвернулась и закрыла глаза, когда вспомнила, что случилось с Алекс не так давно. Она уже чуть не потеряла единственного человека, которого любила больше всего за все годы жизни на Земле, за один день. Алекс решительно держалась, но всё же… Она не могла рисковать людьми, которых она любит, просто потому, что они владеют этой информацией, а в особенности тех, кого она любит, но кто не знает эту информацию.       — Я… — голос Кары стал напоминать сталь, и она сжала руки в кулаки. — Я не могу потерять тебя, Лена.       — Хэй, иди сюда.       Мягкий голос Лены сопровождался нежным подтягиванием за локоть на себя, тогда и Кара почувствовала себя тающей от объятий Лены, другой женщины, которая без каблуков была чуть ниже ростом.       — Ты не потеряешь меня, Кара, — сказала Лена, успокаивающе поглаживая Кару по спине. — В конце концов… Я же Лютор.       В этот момент Кара немного посмеялась и потянулась обратно довольно близко, чтобы изучить, как зелёные глаза загораются, когда женщина улыбается, прежде чем она наклонилась и накрыла губы Лены своими.       Лена сделала удивлённый вздох, но только на мгновение, а затем поцеловала Кару с ещё большим жаром. Облокотившись на пианино и, следовательно, потянув за собой Кару.       Кара позволила её рукам блуждать от того места, где они были первоначально, вокруг шеи, спуститься к её бокам, когда она плотно прижалась к бёдрам брюнетки, устраняя любое возможное пространство между их телами и прижимаясь грудью друг к другу вплотную.       В этот момент Лена простонала в поцелуй, и Кара использовала эту возможность, чтобы проскользнуть жаждущим языком в рот Лены, вызывая ещё более громкий стон.       Лена прильнула к ней изо всех сил, сжав своими пальцами плащ Кары так крепко, что побелели костяшки пальцев. Язык Кары скользнул к её, и она знала, что звуки, которые они издавали, были не единственным, что было мокрым.       Кара была великолепной. На самом деле, «великолепной» и близко не может охарактеризовать Кару.       Лена издала ещё один непристойный стон в тот момент, когда Кара скользнула устойчивым бедром между её ног и надавила, посылая толчки вплоть до её ядра. Потребовалась вся её сила воли, чтобы сделать это, но Лена успокоилась, приложив руку к груди Кары, и нежно на неё надавила.       Кара отстранилась, и Лена сразу же потеряла контакт, их оглушающие сердца и сбившееся тяжёлое дыхание — суровая дихотомия этого тихого вечера.       — Извини, я увлеклась, — Кара покраснела, играя с очками Лены.       Лена рассмеялась:       — Не пойми меня неправильно, я совершенно наслаждалась этим, но, может, нам нужно немного замедлить ход событий.       — Замедлить, да. Поняла. Есть, мэм.       Кара шутливо поклонилась, но всё равно, когда сказала это, её глаза остановились на израненных поцелуем губах, и брюнетка улыбнулась.       Положив обе руки на лицо Кары, Лена наклонилась вперёд и оставила два нежных поцелуя на уголках губ Кары, прежде чем мягко прислониться своим лбом ко лбу Кары. Когда она снова заговорила, её голос был едва громче шёпота.       — Я рада, что тебе понравилась фортепьянная пьеса.       — Лена…       Голос блондинки задрожал, и Лена разорвала их соприкосновение, чтобы встретить взгляд Кары.       — Никто никогда раньше не делал для меня чего-то подобного.       — Хорошо… потому что я никому не делала этого раньше.       Кара рассмеялась, предварительно взглянув на часы, и удивилась, что уже так поздно.       — Я должна идти, работа начинается в девять утра, а я ещё не закончила со статьёй, которую мне нужно отдать завтра Снэпперу.       — Ты должна, — согласилась Лена, пусть и с неохотой. — Доброй ночи, Кара.       — Доброй ночи, Лена, — Кара одарила брюнетку мягким взглядом и, неспособная себя остановить, налетела на неё, отдав ей последний чистый поцелуй.       Также, когда Кара собиралась уйти, Лена остановила её.       — Подожди, ты забыла снять это, — сказала Лена, аккуратно стянув свои очки с лица Супергёрл и положив их обратно на крышку пианино.       — Ах, точно, — Кара снова покраснела из-за своей невнимательности. — Просто вес очков чувствовался привычным на моём лице. Спасибо.       — Увидимся завтра? — с надеждой спросила Лена, когда она вышла с Карой на балкон.       — До завтра, — согласилась Кара, улетев в темноту. Взгляд Лены проследовал вслед за ней, как и та самая мелодия, танцующая в их сердцах.