Влюбись в меня снова

      Это так сложно, правда? Отпустить любимого человека ради его спасения. Чтобы этот человек был счастлив и жизнерадостен, но без тебя. А ты постоянно страдаешь, в вечной депрессии от того, что поступил так, но и рад счастью близкого. Так произошло и со мной. Я не знаю, где сейчас Келли, что с ней, но очень надеюсь, что её жизнь наполнена самыми лучшими моментами, у неё любящая семья.       Но такой не была моя жизнь. Конечно, у меня больше не существует провалов в памяти, как бывали в детстве, есть мама, которая любит меня и всегда поддерживает. Но не хватает чего-то, что могло бы заставить меня считать свою жизнь поистине прекрасной.       Не хватает тебя.       Из моей головы никак не выходят события, произошедшие со мной. Когда я попадал в совсем другую реальность и был рядом с тобой. И на первый взгляд всё казалось прекрасным, жизнь налажена. Но это только на первый взгляд.       Постоянно что-то выходило не так, как планировалось. Либо я попадал в тюрьму за убийство Томми из-за собственной ярости, либо из-за изменения прошлого Келли становилась, мягко говоря, девушкой лёгкого поведения, либо она влюбляется в Ленни. В последней попытке изменить прошлое она умерла из-за бомбы. Возвращение к самому началу. В итоге я пришёл к отчаянному выходу из положения. Спасти тебя. Так, что ты забудешь меня, но будешь жить в этом огромном мире, где если изменишь одно — изменится всё.       Тогда, находясь в психиатрической больнице, я сбежал из своей палаты и заперся в кабинете врача. Схватил первый попавшийся лист, карандаш и залез под стол, пока в коридорах были слышны чьи-то выкрики о сбежавшем пациенте. Я стал писать слова, одновременно проговаривая их вслух: — Если кто-нибудь найдёт эту записку, значит мой план провалился. И я погиб. Но если удастся вернуться к тому, с чего все началось, возможно, у меня появится шанс её спасти.       Я услышал, как люди, ломившиеся в кабинет, кричали: "Наверно, он здесь!". Но я не обращал на это внимания, спешно включая фильм из детства. Появилась картинка, на которой была мама, Келли и я; стал вглядываться, стараясь сосредоточиться. — Как тебя зовут? — спросила тогда моя мать у девочки, стоявшей рядом со мной, положив руки мне на плечи. — Келли, — сказала она, глядя на меня. — А это Эвен, — представила меня мама.       Стали выламывать дверь и разбивать стёкла, крича "Эвен, открой дверь! Эвен!", но делать я этого я не собирался. Мне нужно было спасти Келли любой ценой. Лишь бы успеть... — Поздоровайся, — доброжелательно сказала мама, слегка подталкивая меня к Келли. — Давай.       Келли смущённо поцеловала меня в щёку, поставив в ступор. Параллельно с фильмом слышались голоса копов и треск стёкол. Нужно сосредоточиться, сконцентрироваться только на этом фильме.       Получилось.       Всё вокруг стало растворяться, и в следующий момент я оказался в своём детском теле в том самом месте, на Дне рождении какой-то подруги детства, имя которой я уже давно не помню. Келли стояла передо мной и смотрела куда-то на землю. Я глубоко выдохнул и, поборов себя и все свои страхи, подошёл к ней, наклонившись к её уху. — Я тебя ненавижу. И если ты ко мне подойдёшь, я убью и тебя и всю твою проклятую семью, — шептал я ей угрожающим голосом. Пока я говорил, она даже не поднимала взгляд. Но после моих слов в слезах убежала к миссис Миллер, спрятавшись за ней и вцепившись в платье, всхлипывая. — Прощай, — тихо сказал я, грустно посмотрев на неё. В последний раз я видел её, в последний раз увидел её слёзы.       Стали всплывать воспоминания другой реальности. Психиатрическая больница, Келли с бомбой в руках, главный врач... Всё это сменили события, произошедшие в будущем. Келли и Томми остались со своей матерью, а не отцом. Конечно же, им было незачем оставаться с ним. Они не знали меня. И вместе с матерью были по-настоящему счастливы, не подвергались насилию со стороны папы-педофила. Келли была с каким-то мне парнем. И вот я обнимаю свою маму. С ней всё в порядке, она жива и у неё нет рака. Всё прекрасно. Почти.       Все моменты прервались и я обнаружил, что нахожусь в своей комнате, в общежитии. Я весь трясся и вцепился в одеяло, на котором остались капли крови, текущие из моего носа. — Всё хорошо? — ко мне подбежал Ленни и обеспокоенно задал вопрос. — Где Келли? — вопросом на вопрос дрожащим ответил я и приподнял голову. — Какая Кэлли? — недоумевал Ленни, странно глядя на меня. — Какая Кэлли? — сначала спросил я, не понимая, каким образом он не помнит, кто она. Но уже спустя несколько секунд до меня дошло. У меня получилось. План сработал. — Какая Кэлли, — спокойно сказал я. — Может, тебе к врачу?.. — Нет. Нет... На этот раз всё будет хорошо, — я улыбнулся. Теперь всё будет действительно так. Келли спасена, и ей больше ничего не угрожает. — Ты уверен? — спросил Ленни, когда я кидал из коробки в железный бак все имевшиеся у меня фотографии, где события так или иначе связаны со мной, дневники и прочие записи.       С этим надо покончить раз и навсегда. Больше никому не хочется навредить, изменить прошлое совсем в иную сторону, исправив лишь одну маленькую деталь. Казалось, такие незначительные изменения и такие огромные последствия. Но нужно научиться говорить и делать правильные вещи и подумать прежде, чем осуществить их. Если бы я не напомнил про случай в подвале их дома, где были съемки этого "фильма про Робина Гуда", то тогда Келли бы не убежала, оборвав разговор, и я бы никогда не услышал сообщение от Томми на автоответчике, что она покончила с собой. Тогда бы не пришлось менять прошлое, создавая ещё более ужасное будущее. Сам всё и испортил. Я просто хотел быть с ней. Чёртов эгоист.       Я достал коробок со спичками из заднего кармана джинсов, открывая её. — Я в себе разобрался. И помощь мне больше не нужна, — ответил я и бросил горящую спичку в железный бак. Вместе с Ленни я смотрел на все эти горящие дневники, фотографии, плёнки, думая о том, что всё сделал правильно. Другого варианта просто нет и не будет. Всё так и должно быть.

***

      С того момента прошло восемь лет. Больше у меня не случалось провалов в памяти и жил я обычной жизнью. Стал работать психиатром, жил вместе с мамой в радости и я мог почти полностью сказать, что жизнь наладилась. Почти.       В довольно обычный день я вышел из больницы и разговаривал по телефону с мамой, улыбаясь. — Я немного опаздываю. Да, задержался с пациентом. Закажи какой-нибудь суп. Хорошо. Я люблю тебя, мам. Пока.       Я шёл вперёд и неожиданно остановился. Только что мимо меня прошла Келли. Хотя, возможно, это простые галлюцинации, но я продолжал находиться в ступоре, боясь повернуться. В итоге обернулся, но не увидел никого поблизости. Только девушка в белом костюме шла где-то вдалеке, скрываясь в толпе. Я не мог поверить своим глазам.       Просто не ожидал, что смогу встретить Келли снова в этом большом Нью-Йорке. Ведь это нереально. Однако, она только что прошла рядом со мной, лишь на секунду взглянув на меня. — Я тебя ненавижу. И если ты ко мне подойдёшь, я убью и тебя и всю твою проклятую семью, — вспомнились мои же слова, сказанные Келли очень давно. И именно эти слова изменили мою судьбу так, создав ту жизнь, которой я живу и наслаждаюсь сейчас. Впервые, говоря что-то подобное человеку, которого любишь, я испытывал по-настоящему терзающую изнутри боль.       Так же тяжело ей было наверняка тогда, возле кафе, где она работала официанткой. Я приехал спросить о том событии в подвале, снова наплевав на окружающих. Она искренне была рада меня видеть, но я завёл разговор совсем не в то русло, тем самым всё испортив. Она напомнила о том, что я ни разу не позвонил ей за семь лет, в чём она была права. Я был слишком эгоистичен.       А до этого я видел её в последний раз из окна машины, когда мы с мамой переезжали в другой город. Далеко от Келли. Как бы я не пытался уговаривать, мама настаивала на этом переезде, так как волновалась за моё состояние и все эти провалы в памяти. Тогда я успел начеркать в дневнике лишь четыре слова, приложив блокнот к стеклу, чтобы Келли заметила надпись: — Я вернусь за тобой.       Я вернулся. Однако, не за ней, а только за ответами на мои вопросы. И сейчас среди огромной толпы безразличных мне людей я встретил её. Лицо Келли светилось от счастья. Наверно, работа, семья и жизнь сделали её такой счастливой. Но я не буду до конца счастлив без неё и никогда не смогу забыть. И ведь всё по моей вине. И потому я мысленно буду просить её всегда: — Прошу, влюбись в меня снова.