Born Out of Competition

«Он должен быть исключён из соревнования». «Он придурок раз думал, что никто не заметит». «Талантливым людям не нужно мошенничать». Комментарии последней недели крутятся в его мыслях, разжигая отрицательную энергию, которая заставляет трястись руки. Даже несмотря на фиаско, приведшее к самопроизвольному приступу тревоги, он как-то справился с ней для того, чтобы сохранить своё место в соревновании. И до этого момента — даже после того, как они выступили, те комментарии не выходили из головы… только противно жужжа во время ожидания результатов своей и других танцевальных команд. Обратный отсчет на экране, находящегося перед ним, сводил с ума, и всё, что он мог сделать — это приложить руку ко лбу и раздвинуть ноги чуть шире на маленьком пуфике, где им любезно дал сесть Mnet. Сону смотрит на Даниэля и хмурится, замечая жёсткую позу и опустившиеся в печали уголки глаз — точно брошенный щеночек. Без предупреждения тело Сону делает то же самое; чувствуя каждую частичку тревоги, переходящую от Даниэля, почему-то впитывающуюся в него самого: шея становится твёрже, кончики пальцев ног беспокойно сжимаются внутри ботинок. Колено Даниэля мягко задевало колено Сону все время, пока они сидели там. И это тепло даже немного утешало… вероятно, это и побудило его положить свою руку ладонью кверху на бедро Сону; Даниэлю неважно, как это выглядело — как открытый знак или призыв помощи — потому что в сердце тяжело, глаза слезятся и- Сильная рука вкладывается в его собственную и держит, жар кожи Сону под костяшками пальцев в месте, где порваны джинсы, ощущается особенно горячо, и Даниэль чувствует, как от этого по позвоночнику проходит дрожь, тем самым сбрасывая напряжение с мускул. Когда их глаза встречаются, Сону мягко кивает; большой палец кротко поглаживает руку Даниэля между большим и указательным пальцами, ощущая расслабление мышц под кожей. Молчаливые слова плавают между ними и никакие из них не получат шанса быть сказанными в этот день. В следующее мгновение ока что-то меняется между их взглядами, и они находят себя смотрящими в разные стороны друг от друга. Затем они возвращают глаза на экран — камера приближённо снимает их. Однако как бы Даниэль не пытался сделать вид, что полностью сфокусирован на очках, что высвечиваются на экране, он не может не заметить, как рядом краснеют кончики ушей Сону… Когда рука, находящаяся в его ладони сжимает её сильнее, Даниэль предполагает, что Сону устраивает шоу для камер. Он даже может почувствовать беспокойство Сону бьющееся в переплетающихся жилках, идущих вверх по запястью и щекочущее собственные кончики пальцев. Краем глаза он может видеть, как камера приближает их сплетённые руки, но они не разъединяют их. В этот момент, в животе Даниэля что-то начинает возбуждённо прыгать и покалывать. Сейчас он даже не помнит расположение мест в их команде…пять часов съёмки, а он не может вспомнить и рейтинга их команды среди всех дэнс групп или что-либо ещё.всё, что он помнит это то, как они с Сону сидели в крошечной комнате напротив камеры со сплетёнными руками, быстро бьющимися сердцами и разгорячённой кожей. Вечером он сидит на своей нижней койке, ноги свисают с одной стороны, почти касаясь пола, волосы все ещё мокрые после душа, шорты прикрывают колени; на глаза падает свет от экрана телефона. Внезапно прозвучавший голос пугает его на секунду — крепко сжимая телефон в руке, глаза бегут вверх, чтобы взглянуть на обладателя голоса. — Йа.Что ты делаешь? Сону смотрит на него с дверного прохода с расстояния нескольких маленьких шагов, очевидно также только вышедший из душа, на нём просто огромная футболка, собирающаяся открыть его плечо и треники, доходящие лишь до щиколоток. Когда Самуэль и Дэхви пролетая мимо бормочут: «Как это там не осталось горячей воды в душевой хёнов?», он странно глядит на Даниэля с приподнятой бровью. Они встречаются взглядами и начинают смеяться вместе; Даниэль приглашающе похлопывает по пустому месту справа от себя и отбрасывает телефон, матрас прогибается под весом Сону. Кроме них в комнате никого нет, и Сону смотрит на дверь, чтобы убедиться, что та хотя бы прикрыта, и наклоняется к Даниэлю, второй повторяет действия первого. Взгляд Даниэля отрывается от двери немного позже, и он приникает вправо, именно в то время, когда Сону кротко одаряет его губы тёплым поцелуем. Он знает, что не должен, но хватает Сону за плечи и приближает к себе для ещё одного поцелуя. Мягкий протест Сону заглушается прикосновением их губ. — Даниэль- Сону мычит его имя, но Даниэль не обращая на этого никакого внимания, уже закидывает свои конечности на первого. Сону отталкивает его, и Даниэль придурошно стонет о том что сильно бо-бо; он поднимает ноги на кровать и поворачивается так, чтобы было возможным видеть, как мило Сону смотрит на него; сочетание надутого и хмурого лиц. — Я должен был ожидать это, но ты всегда удивляешь меня, ребёнок, — Сону щипает его за бок, и улыбается потому что, когда он пробует сделать это во второй раз, Даниэль ловит его запястье с яркой улыбкой. — Ты начал это… А я просто заканчиваю, — шутит Даниэль, проводя пальцами вдоль вен на запястье Сону уже второй раз за день. Между ними устанавливается короткая тишина на пару секунд. Их пальцы переплетаются; тепло ладоней успокаивает, как одна капелька воды с волос Сону падает на костяшку его пальца. В этот момент Джихун заходит в комнату, кидает на них взгляд и пожимает плечами. Он берёт свой телефон с кровати и уходит, закрывая дверь. Их отношения ещё никогда не были раскрыты между трейни. В принципе никто и не выглядел обеспокоенным их близостью… похоже на то, что они были не единственными, чьи отношения зрительно граничили между братской привязанностью и запретной любовью. Так что даже если они и целуются скрытно и дрочат в спешке друг другу в течение пятиминутного принятия душа, они не стыдятся показывать немного чрезмерную «дружескую» любовь на глазах других трейни… просто достаточную для того, чтобы вызвать некоторые сомнения, но не для того, чтобы утвердить их отношения. — Я знаю, что возвращение к норме займет время, но ты сможешь сделать это, Ниэль-а. Когда Сону называет его псевдонимом, глаза Даниэля словно проблёскивают на секунду. Даниэль потирает огрубевшую от занятий би-боингом кожу костяшек пальцев. Его ресницы мягко подрагивают, когда Сону настигает его и зачёсывает назад пятернёй мокрые пряди, чтобы те не падали на глаза; пальцы с нежным нажимом проводят по щеке, прежде чем упасть на чужое колено… — Я не знаю каким местом я думал, когда жульничал… но я никогда не сделаю этого снова… Если честно, я думал, что ты больше не будешь со мной после выхода этих статей, — его голос затихает к концу слов, и он шумно глотает, когда рука Сону крепко хватает его за колено. — Это был момент отчаянности…Не твоё лучшее время, но я бы не перестал любить тебя из-за этого, Даниэль, — в голосе Сону проскальзывают искренние нотки сожаления и… соблазнительности, из-за последнего Даниэль хочет слышать этот голос снова и снова. Это явилось толчком к тому, чтобы уложить Сону на постель, не обращая внимания на то, как у того нахмурились брови, вместо этого фокусируясь на прогибающемся теле. Даниэль прижимает его к кровати, смотря на него своими медовыми глазами так, словно тот его ожившая фантазия. — Черт, я люблю тебя, хён… — быстро произносит он. Его слова прерываются из-за того, что он быстро нагибается и атакует губы Сону, вместе с этим наваливаясь на него, окольцовывая своими руками чужие плечи и зарываясь пальцами в волосы на затылке. Редко когда Сону позволяет делать ему это в комнате… обычно из-за высокой вероятности того, что кто-либо может зайти, в начале их отношений Сону отталкивал его. Конечно Даниэль после этого решил для себя, учитывая их положение, что их поцелуи в открытой комнате совершенно точно не самая умная вещь и быть может он был слегка навязчив в прикосновениях. …Однако по-видимому сейчас что-то заставляло Сону тянуться к нему всё ближе и ближе. Может факт того, что Даниэль такой «умный, милый и тактичный», как сказал Сону в один день перед тем, как удивить Даниэля в душе неожиданными поцелуями, причём настолько интенсивными, что те переместились с их лиц на область груди; то, что положило начало их отношениям. Но вскоре он узнал, что опасность и острые ощущения это то, чему Сону давал место в редких случаях и сейчас, как уже было сказано — один из них. Сону притягивает его ближе, поворачивая голову так, чтобы углубить их поцелуй; Сону засовывает свой язык в рот младшему, касаясь им чужого. Сначала он мягко впивается в губы Даниэля, после становится грубее, прикусывает его нижнюю губу, а затем посасывает для того, чтобы соединить их губы вновь. Даниэль почти задыхается от нехватки воздуха, но несмотря на это продолжает мять чужие губы в ответ. Из-за продолжительных поцелуев их опухшие, красные губы блестят от смешанной слюны. Даниэль одной рукой проскальзывает под бедро Сону, чтобы обвернуть его ноги вокруг своей талии и глубже вдавливает его в матрас; чувствуя каждый стук сердца и шумное дыхание, исходящее из груди Сону. Он ставит другую руку на поверхность кровати, возле головы старшего для устойчивого положения и смотрит сверху вниз на того. Это заставляет Сону затаить дыхание, он поворачивает свою голову в сторону, чтобы свободно вздохнуть и хватается пальцами за Даниэля. — Ты… ты всегда так д-делаешь, — его хриплый голос дрожит, спина изгибается дугой, в глазах взрываются звёзды при вспоминании того, как Даниэлю нравится держать его в напряжении и оставлять его задыхающимся каждый раз, когда они целуются. И этот раз не исключение: Даниэль ищет его губы с ухмылкой, хватка на чужих бёдрах сжимается сильнее для того, чтобы прижать Сону ближе. Их губы соприкасаются несколько раз, прежде чем Сону издаёт нехарактерное хныканье, влекущее за собой дрожь по даниэлевскому позвоночнику. Сону одной рукой достигает лица Даниэля и несильно отталкивает, ощущая себе заключённым в клетку животным. Он пытается унять своё сердцебиение, а его рваное дыхание приходится на кожу предплечья Даниэля. — Ч-чёрт, Даниэль, стой.Я не.не могу дышать- Даниэль смотрит на него сверху вниз, в глазах пылает огонь, перед тем он тихо произносит «Хорошо» и начинает покрывать поцелуями шею, прикусывая кожу между подбородком и адамовым яблоком, постанывая, когда Сону ровно дышит, пальцы зарываются в его волосы жёстче, пятка его ноги упирается в спину Даниэля при каждом движении. Спустя несколько секунд слышатся шаги по ту сторону двери, возможно даже в нескольких метрах и Даниэль взвизгивает, когда его резко сбрасывают на пол, и выглядит ошеломлённым, когда Сону спрыгивает с его кровати и бежит в другую сторону комнаты, где находится его собственная. Даниэль садится и потирает свою спину, ругаясь на их жёсткие деревянные полы и быстрые рефлексы взволнованного Сону. Он сердито посматривает на Сону, чьё лицо наоборот украшает озорная улыбка. Сону тянется за лосьоном для лица. Волосы растрёпаны, ноздри раздуты от тяжёлого дыхания, но в целом вид относительно нормальный для того человека, кто молил о пощаде под руками и ртом Даниэля. — Нужно быть быстрым, щеночек, — произносит Сону тихим хриплым голосом, но тем не менее Даниэль услышал его, и теперь пытается остановить то, как действует на него это прозвище — заставляет его лицо загореться отчаянием и желанием. Через малость времени Джихун заходит в комнату и проходит между ними, останавливается возле своей кровати и приподнимает бровь, прежде чем посмотреть на Даниэля вопросительным взглядом. — Хён, почему ты сидишь на полу?..И почему твои уши такие красные? — он вытаскивает свои наушники из кармана и кидает их на ближайшую поверхность. Даниэль мотает головой, делая вид, что не слышал того, как Сону вздохнул сзади. — Ах… Я делал растяжку, Джихун-а…наверное это увеличило моё кровообращение. Джихун смотрит на него ещё несколько секунд и затем смотрит на Сону, который дружелюбно улыбается тому в ответ, растирая лосьон по лицу, лёжа на своей кровати. — Неважно. Джихун закатывает глаза, прежде чем откинуться на свою кровать, повернуться к стене, обнять мягкую кошечку, которую ему подарили фанаты и провалиться в сон. В то время как Даниэль пытался выглядеть Сону через тушку Джихуна, тот уже преспокойненько лежал в кровати, так же повернутый в противоположную сторону, плечи размеренно двигались, сам он накрыт одеялом, краешки которого тот сжимал в руках. Следующим утром он припирает Сону к стенке душа, кладёт одну руку на его член, а другую на задницу. — Нужно быть внимательным, Сону-я, — шепчет он в чужой затылок, довольно посмеиваясь, когда слышит негромкий испуганный визг Сону, который материт его и одновременно с этим льнёт ближе к его прикосновениям. Спина старается прижаться ближе к груди Даниэля. Он вздрагивает словно от холода, даже если горячая вода потоком льётся на него. Где-то в потёмках своих мыслей он оставляет себе заметку отругать Даниэля за то, что тот ведёт себя как неотёсанный мудак, но сейчас он настолько возбуждён, что едва может держать рот закрытым; из него вырываются хныканье и стоны. Сону просто молится на то, что плотный звук бьющейся о кафельную плитку душевой воды заглушает издаваемые ими звуки. В конечном счете, Даниэлю приходится зажать рукой рот Сону, чтобы подавить протяжные стоны, которые он получает в награждение за то, что двигает рукой по чужой эрекции, и дразнит, нажимая большим пальцем на головку. Когда Сону откидывает голову на его плечо с громким стоном, хватаясь за руку, что зажимает ему рот, Даниэль понимает, что тот близок к пику. И когда Даниэль решает ускорить свои толчки, спустя несколько секунд он чувствует теплую сперму в своей руке. Он выжимает остатки, придерживая его около себя, когда Сону хнычет и пытается продвинуться вперёд; пальчики добираются до руки Даниэля, что лежит поверх его рта, а его ноги трясутся, когда Даниэль зажимает головку посреди оргазма, и он почти кричит, перед тем как сдаться и лечь на грудь Даниэля. Чудом ему понадобилась лишь минута для того, чтобы прийти в себя. По телу прошлась дрожь, когда Даниэль убрал руку со рта и нежно погладил его скулу, позволяя им немного отдохнуть, прежде чем продолжить. — Спокойно, Сону-хён, — мягко произносит Даниэль, наклоняется лицом к изгибу чужой шеи, нежно прижимается к плечу и отпускает размякший член. Сону возвращается к поглаживанию его лица; тёплая вода омывает их тела. На дрожащих ногах Сону поворачивается к Даниэлю, кладёт свои руки поверх скользких плеч и прижимает его к стене. В следующую секунду он падает на колени, оказываясь меж ног Даниэля. Когда тот пытается поднять его, он ударяет по обеспокоенным рукам Даниэля, и через некоторое время тот понимает, что Сону хотел сделать. Он пытается скрыть то, как дрожат собственные бёдра…его мускулы постепенно расслабляются достаточно для того, чтобы взять Даниеля за колено и держать его на месте. Он вскидывает взгляд на Даниэля, перед тем как наклониться; чёрные волосы упали на глаза, он облизывает свои губы прежде, чем сказать: — Будь нежнее… Мой голос ещё мне нужен. Даниэль улыбается в ответ и кивает, хватает Сону за подбородок прежде, чем тот мог бы сдвинуться, заставляя снова посмотреть на себя. Сону вопросительно широко раскрывает глаза перед тем, как даже допустить мысль о том, чтобы взять член Даниэля в рот. — Только в этот раз… в следующий когда исключат трейни с 60 по 35 место давай отпразднуем нашу победу и используем смазку для той вещи, которую я показал тебе? — он нажимает пальцем на уголок рта Сону, удивляясь, когда видит, что Сону краснеет как школьница, разрешая пальцу Даниэля лишь скользить меж его губ и кусает его, как бы мстя. Случайное видео какого-то милого японца, засовывающего в себя пальцы, приходит в мысли Сону, и он совершенно точно не был готов к ментальной атаке прямо сейчас. Даниэль взвизгивает и вытаскивает свой палец, нахмуриваясь, когда Сону усмехается ему. — Окей, это не честно- — Ой заткнись… будь хорошим, и может быть я приму твоё предложение, — говорит Сону; тон его голоса где-то между дразнящим и совершенно серьёзным. Даниэль приподнимает бровь в изумлении, закрывая рот в испуге оттого, что Сону откажется от его предложения, и упирается обеими руками в стенку душа. Сону довольно смеётся. Мускулы бёдер Даниэля трясутся словно желе, когда он становится меж его ног, чтобы отсосать ему своими прекрасными розовыми губками, к тому же тот ещё и подмигивает своими красивыми глазками. По всему его телу проходит дрожь, когда он чувствует, как головка его члена упирается в горло Сону. Но он отгоняет приближение оргазма на несколько минут в пользу тёплого рта Сону, толкаясь вперёд и постанывая, когда Сону легко принимает его; открывая рот ещё больше, кружа языком вокруг головки. Но когда Сону отодвигается, чтобы приласкать его яички, и смотрит на него мокрым взглядом с беспрецедентной уверенностью; это становится угрозой, что толкает Даниэля в пучину наслаждения. Они пачкают друг друга снова и снова, пока струи воды не смывают доказательства их порочных дел в канализацию. После они стоят в тишине. Его руки покоятся на нижней части спины Сону, он может слышать, как Сону шепчет что-то о похвале и заверении в шею. Даниэль знает, что у них целый день съёмок впереди; но он готов покорить мир, если будет нужно. Они крепко держатся друг за друга, через клубы парового дыма видно их тени; они целуются, прикасаются друг к другу. Они не отходят друг от друга, пока не слышат, как Хёнсоп и Уджин начинают тарабанить по двери ванной. Когда они переодеваются в одежду для трейни и выходят, Уджин первым встречает их с недовольным видом, и Сону, качая головой, идёт впереди Даниэля и гладит Уджина по голове. — Детки, вы заходите в неподходящее время… никогда не давая мне и Даниэлю насладится принятием душа, — с сарказмом произносит Сону и смотрит с нечитаемым лицом и приподнятой бровью, вследствие чего Уджин краснеет и немедленно отводит глаза. То, что сказал Сону, можно интерпретировать по-разному, но он не волнуется об их реакции. Он просто знает, как преподносить утверждения: дразняще и неясно одновременно, и, господи, он обожает это делать. Даниэль закатывает глаза, бросает полотенце на голову и говорит, что Уджин уже в душе проходящему мимо Хёнсопу, а тот лишь стонет в ответ. — Я абсолютно уверен в том, что нам нужно продезинфицировать душ, перед тем как мы сможем им воспользоваться. Сону останавливается на своем пути, поворачиваясь назад, в то время как Даниэль возвращается в их комнату. — Йа, хёны- Хёнсоп поворачивается, глядя на него со скучающим видом на лице, рукой уже почти закрывая дверь. — Даже нет, хён… вы вдвоём столь очевидны, я уверен, что вам даже отрицать этого не удастся. Выражение лица Сону не меняется, руки скрещиваются в замок, и он качает головой, когда Хёнсоп прикрывает дверь с усмешкой. Он знает, как держать лицо в нужные моменты. Но ему нужен кто-то, кого можно обвинить; потому что это удушающее смущающее чувство в груди не исчезнет само собой, и когда в его поле зрения появляется лицо Даниэля, он решает сыграть жертву. Когда он возвращается в комнату, Джихун до сих пор спит, повернувшись к стене, Даниэль поднимается с кровати после того, как натягивает носки, чтобы поцеловать Сону в щеку, пока они одни; но получает лишь сердитый взгляд и ладонь на лице. Даниэль делает озадаченное лицо, поднимая руки вверх в поражении. — Что я сделал неправильно? — Сону проходит мимо него и кладет руку на бедро, бросает полотенце с плеч на стул, находящийся в углу комнаты, и встречает взгляд Даниеля с пущей серьёзностью на лице. — Никакого секса на этой неделе… ты на испытательном сроке Кан Даниэль, — почему-то внутри становится таак хорошо от сказанных слов… в любом случае, это вина Даниэля за его смелость. Даниэль подходит к Сону, хватает того за локоть и с дразнящей ухмылкой на лице прижимает ближе к себе, в отличие от Сону не беспокоясь о том, что кто-то может войти или Джихун проснуться. Они говорят шёпотом, Сону одёргивает назад свою руку; Джихун начинает шевелиться, и в то же время Даниэль улыбается ему. — Ну же, детка, — Даниэль ловит чужой мизинец и нежно соединяет палец со своим. Сону приподнимает бровь в удивлении. Даниэль называет его так, когда хочет что-то, чего не может получить. — Йа… Кан Даниэль — Странный смех, раздавшийся в комнате прерывает их диалог, и Даниэль вместе с Сону оборачиваются на кровать, где трясётся тушка Джихуна. Джихун поворачивается к ним лицом, весь такой милый ото сна малыш, обёрнутый в одеялко, но конечно эта улыбка с самого начала не была невинной. — Вы двое занимаетесь сексом так часто… чёрт… я завидую, — улыбка растянутая на лице Джихуна похожа на ту, с какой хён смотрит на него в ужастиках. После этого дня они не прячутся от других в комнате, когда камера вокруг не снимает… но это никого даже это не волновало. Ради блага всех остальных они занимаются всякими непотребствами в душе ранним утром и поздним вечером, но это не значит, что воображение других не разгуливает. Они удивили нескольких людей, но особых изменений нет, их отношения были рождены из соревнования и ничего не сможет их разбить. Они победят, будут королями сцены и в конце каждого дня будут вместе; поцелуи и приятные слова на ночь, пот, усиленная работа и камеры на протяжении дня.