В следующий раз

Солас проснулся резко, будто бежал через густой туман и внезапно выскочил на солнечный свет. Голова была тяжелой, мысли текли вяло и как-то мутно. Будто похмелье, только он вчера не пил. Или пил? Солас попытался вспомнить, как уснул, но воспоминания путались и совершенно не хотели собираться воедино. Неужели все-таки похмелье? Солас поморщился, потирая затылок. Головной боли не было, однако мир вокруг слегка плыл перед глазами. Эх. Раньше похмелье давалось ему легче, совершенно точно. Раньше он мог пить ночи напролет, а по утрам убирать последствия обильных возлияний одним щелчком пальцев. Раньше он был слишком глуп и самоуверен. Впрочем, кое-что даже с годами не меняется. Повернув голову, Солас взглянул на спящую рядом Эллану. Безмятежное лицо, растрепанные светлые волосы, чуть приоткрытые во сне губы. Солас совершенно не помнил, как уснул вчера, но был рад, что с ним в постели хотя бы лежала Эллана, а не какой-нибудь случайный собутыльник. Не удержавшись, Солас наклонился и коснулся губами ее виска. Эллана сонно что-то пробормотала, но глаз не открыла. Солас выбрался из постели, и по обнаженной коже тотчас побежали мурашки от холода. Пришлось накинуть на плечи одеяло, хотя после этого ужасно захотелось вновь вернуться в нагретую постель. За широким окном комнаты гуляли ветра, на горизонте между облаков высились белые шапки гор. Солас задержался на них взглядом, точно наяву вдыхая морозный воздух, слыша вой ветра между расщелин, чувствуя колкие снежинки на лице. Он не любил холод. Гораздо больше Соласу нравились зеленая трава под босыми ногами и спокойное тепло солнца. При мыслях о тепле вновь захотелось забраться в постель, прижаться к боку Элланы и заснуть, но Солас мужественно победил искушение. Там, за окном, наверняка кипела жизнь и вершились великие дела. Стоит выйти на балкон крепости – и увидишь людей, трудящихся во имя своего будущего. И разбирающихся с последствиями его – Соласа – необдуманных решений. От этих мыслей стало тошно, и голова все-таки начала болеть. Надо бы присоединиться к людям и помочь им, а заодно узнать, не спалил ли он вчера что-нибудь в хмельном забытьи. — Доброе утро, — донеслось от кровати. Эллана потирала глаза и передергивала плечами, пытаясь укрыться от холода. Удивительно, что она ни разу не заболела, живя здесь. Однако, если задувающие в окна ветра так беспокоят ее – стоило найти местечко в крепости потеплее, чтобы поселиться. С башен Скайхолда было удобно наблюдать за окрестностями, но для проживания они не годились еще тогда, когда Солас был здесь полноправным хозяином. Холодно, ветрено, вдали от всех, и даже на месте перестроенных стен по-прежнему лежит груда камней... Так отчего же Соласа все время тянет сюда? — Доброе. — Солас отвернулся к окну, вновь всматриваясь в облачные дали. — Ты не расскажешь мне, что произошло вчера вечером? Не помню, как оказался здесь – все будто в тумане. — Ну, вчера мы праздновали победу, — ответила Эллана. Судя по шороху – она выбиралась из постели. — Победу? — Над Корифеем. Солас застыл. Проклятье, он же собирался забрать Сферу и сбежать. В его планы не входило оставаться в Скайхолде. Но память и правда начала поддаваться, подкидывая картины боя с Корифеем. Что могло пойти не так в его плане, почему он передумал? — Мы сидели с тобой, пили за победу... И ты во всем признался мне. — Признался в чем? Кажется, у Соласа дернулась щека. Эллана подошла поближе и взяла его за руку. Ее карие глаза смотрели серьезно и одновременно с долей благоговения, как и всегда, когда она хотела объявить ему о чем-то важном. Или узнать что-то важное. Солас любил этот взгляд, напоминавший – он не реликт древней цивилизации, который никому больше не нужен. Наоборот, Солас значит что-то сам по себе, имеет значение хоть для кого-то в этом ином мире. Солас когда-то был достоин звания бога, пусть себя таковым и не считал, и все еще достоин. Давно он не видел у Элланы этого взгляда. — Ты рассказал мне, кто такой, и что за тайну хранишь. И я приняла это. Теперь все будет по-другому. То, что ты собираешься делать – это правильно, Солас. Я во всем готова поддержать тебя. Она прижалась к плечу Соласа, будто ничего такого и не случилось. Будто всего несколькими словами не заставила его похолодеть от ужаса. Но от одного прикосновения Элланы тревоги, возражения и страхи куда-то испарились. И одновременно пришло облегчение. Солас пытался рассказать ей однажды, но натуру обманщика не пересилишь, а долг куда важнее чувств. Теперь же не надо выдумывать, таиться, изворачиваться. И, возможно, с ее помощью все правда будет по-другому, а его планам суждено исполниться. Рядом с Элланой было тепло, а сама она верила Соласу, верила в него. Быть может, он разрушит ее привычный мир до основания, но исправит свои ошибки и заставит события двигаться так, как нужно. Так, как будет лучше. Сбивал его с мысли только завывающий за окнами ветер. Сквозняк касался босых ног, заставлял шторы трепетать, двигал с места писчее перо на столе. Солас снова перевел взгляд на холодную снежную даль, будто сотканную из кружев. Глядя на нее, тепла хотелось еще больше. Пожалуй, сейчас он был почти счастлив. Солас вздохнул и с сожалением провел пальцами по щеке Элланы. Ее карие глаза по-прежнему смотрели на него с серьезностью и определенной долей благоговения. Даже подобострастия. Солас неожиданно вспомнил, где впервые видел этот взгляд – много лет назад, у рабыни, которую он спас из капкана Андруил. Наверное, после этого Солас и заразился болезнью, от которой до сих пор не отыскал лекарства – гордыней. — Ты останешься со мной? — Эллана улыбнулась, грея своим присутствием не только тело Соласа, но и душу. — Здесь и сейчас? Мир никуда не убежит без тебя и меня. Давай не будем стоять на холоде, пойдем обратно... — Я бы очень хотел, — вздохнул Солас, покачав головой. — Но у Элланы глаза всегда были серыми. Извини, приятель – повезет в следующий раз. Глаза Элланы на мгновение вспыхнули, а потом черты ее лица начали таять, как свечной воск, тело – изменяться. Жутковатое зрелище, но Солас видал и похуже. Да и ждать, когда демон полностью сформируется и вступит с ним в схватку, он не собирался. Лишь стоило ему осознать окончательно, что перед ним умелый морок, Солас вернул себе контроль над собственными грезами. Вышвырнуть незваного гостя прочь уже труда не составило. Хотя демон, конечно, попался упорный и на диво наглый. Солас проснулся в своих покоях, куда ушел вчера вечером немного отдохнуть. Некоторое время он лежал, просто глядя на потолок и рассматривая медленно колышущиеся тени. Память вернулась, как и осознание, что Корифей давно уничтожен, Инквизиция распущена, а Эллана навсегда потеряна для него. С другой стороны, он ведь хотел именно этого. Солас поднялся. В его покоях было тепло, а за окнами – зелень и чистое ночное небо, горизонт же терялся за верхушками деревьев. Никаких сквозняков и снега. «Обычно Праздность действует куда тоньше, исподтишка», – мысленно отметил Солас, накидывая на плечи рубашку. – «Вовсе не его стиль работы». Либо демоны совсем обнаглели, либо сдал позиции сам Солас, позволив им шастать по своей голове, как по дорогам Тени. Оба вывода казались неутешительными. Но демонов Солас не боялся – на территории своих снов он был хозяином положения. Впору самому демонам в грезах являться и насылать дурные видения, чтобы знали свое место. Солас взглянул за окно, где вместо стен Скайхолда были другие стены, вместо трудящихся во благо процветания мира агентов Инквизиции и беженцев – эльфы, пришедшие бороться за свое наследие. Все очень похоже, и одновременно совсем иначе. Но так даже лучше. Не будет сожалений, не будет и сомнений. А еще здесь хотя бы нет проклятого холода. Прежде, чем вновь погрузиться в интриги и планы, в решение судьбоносных задач и вершение великих дел, Солас все-таки позволил себе мимолетно помечтать, что было бы, если...