Поверь в меня

Дрожь, холод пронзает тело, заключая в стальные оковы боли. Вокруг всё меркнет. Ты уже не слышишь окружающих, лишь тот голос… Он молчит, но ты знаешь – он здесь, сзади. Ты не видишь его, но чувствуешь, чувствуешь его дыхание, ты знаешь – он улыбается.… Эта улыбка, как долго она тебя мучила? Сколько не давала покоя твоему сердцу, пронзая его мимолетным вниманием? К горлу подступает комок. Просыпается то чувство, которое ты не любишь показывать во всей его сущности, и оно буквально разрывает тебя, пытаясь явить себя окружающим – ненависть… Ненависть – это прерогатива добрых людей, она возникает, когда твою доброту втаптывают в грязь, и ты достойный обладатель этой награды. Вдруг, в одно мгновение, всё исчезло. Тебя выдернули из той холодной темноты, кто-то вернул тебя обратно в этот мир звуков и ощущений, физических ощущений, которые сразу же дают о себе знать намокшей кофтой и чем-то липким и холодным, медленно расползающемся по твоей груди. Взгляд проясняется, и перед тобой снова эта крокодилья улыбка, весёлые слегка виноватые глаза, и неуклюжие движения салфеткой по груди, которые только ухудшают положения. - Ты больной! – завопил Татсуя. - Ага, справку показать?! – простонал Рё, – Чёрт, нихрена не видно, здесь свет тусклый! – разозлился он. Нишикидо стал сильнее растирать пятно на груди Уэды, где уже грозилась появиться дыра. Джунно, наблюдавший за происходящим, подхватил парней под локти и со словами "Тат-чан это надо срочно застирать!" потащил в служебное помещение за баром. Ты больше не слышишь его, страх и боль остались позади, его голос больше не слышно… В комнате, предназначенной для отдыха барменов и официантов, сейчас никого не было. Тагучи достал из своего шкафчика серую кофту и предложил Уэде переодеться. - Спасибо, Джунно, – поблагодарил Татсуя. Тагучи весело заулыбался и, поклонившись обоим, вернулся на работу. - Спасибо, – обратился Уэда к Нишикидо и принялся переодеваться. - За что? – спросил Рё, он слегка усмехнулся. - Ты знаешь за что, иначе бы не сделал этого, – немного разозлился Татсуя, ему не хотелось показывать свою слабость и признавать, что он нуждался в помощи. Нишикидо лишь фыркнул и, слегка улыбнувшись, отвел взгляд от парня. Сейчас такой растерянный, ранимый, и до безобразия сексуальный… Всё внутри перепуталось, и Рё просто не мог смотреть на него спокойно. Повисла неловкая тишина. - Ты ничего не спросишь? – почти шепотом произнёс Уэда, почему-то этот тон казался ему самым подходящим в данной ситуации. - Нет, – тот же шепот. - Почему? – удивление. - А нужно? - Нет. - На этом и закончим, – подытожил Нишикидо. Он понимал, что парню сейчас совсем не до расспросов, за что Уэда был ему безгранично благодарен. В тот момент, когда они подошли к бару, и тот парень обратился к Татсуе, Рё впервые увидел, как душа мучается оттого, что пребывает в телесной оболочке. Если бы она тогда могла отделиться от тела, то исчезла бы не оглядываясь, но она не могла… Нишикидо понимал, что пауза между вопросом незнакомца и ответом Уэды затянулась. Татсуя стоял спиной к парню, и тот не видел злости на его лице и взгляда, наполненного болью и немой мольбой о помощи. Казалось, он вот-вот заплачет. Никто не должен видеть его слез! Эта мысль без промедления заставила Рё действовать. Он знал: чтобы быстро вывести из такого состояния, нужно иное сильное потрясение, и для этого хорошо сгодятся неожиданные физические ощущения. Нишикидо схватил стакан с какой-то жидкостью со стойки и, словно собираясь сесть на стул, оступился и "нечаянно" пролил его на застывшего Уэду. Это был коронный номер Рё, он частенько так отделывался от надоедливых девиц или от собеседников, с которыми совсем не хотелось беседовать. Услышав ругательства, он тихо выдохнул. Ну наконец-то… Теперь нужно было увести его отсюда. Нишикидо елозил по груди Татсуи салфеткой и чувствовал неуемную дрожь, парень был на грани. Тут весьма кстати подоспел Тагучи. Уходя, Рё заметил очень неприятную улыбку на лице того, к кому так и не посмел повернуться Уэда. Нишикидо не смог как следует разглядеть его, но одно он успел понять – парень был иностранцем. - Нужно выпить! – Татсуя, уже переодевшись, направился к выходу, но у самой двери притормозил в нерешительности. И какого хрена я с ним нянчусь?! Рё обошел Уэду и вышел в зал. - Тагучи? – он вопросительно кивнул парню, тот внимательно осмотрел зал и в ответ отрицательно помотал головой. Значит, путь свободен… - Идём? – как-то слишком нежно, Нишикидо даже обалдел от собственного голоса. Быстрым шагом Татсуя проскользнул к лестнице и уже спокойнее стал подниматься на второй этаж к их комнатке. Параллельно он достал телефон и начал набирать сообщение. Рё последовал за ним. Сев на диван, он не знал, чем себя занять. Уэда сидел напротив и тарабанил по кнопкам мобильного. Сейчас Нишикидо решил его не трогать – поговорить с ним всё равно не получится, а язвить не хотелось. Он, конечно, редко взирал на душевное состояние своих жертв, но одного взгляда на Татсую хватило, чтобы отбить малейшее желание расстраивать парня. Даже наоборот – несмотря на то, что Уэда надел, наверно, самую злую из своих масок, глаза выдавали его с головой. Боль и растерянность. Эти эмоции прекрасно читались во взгляде парня, и от этого у Рё настолько болела душа, словно на его глазах мучили беззащитного котенка, ему отчаянно захотелось его обнять. Да что за черт? Почему этот почти чужой человек, да еще и с невыносимым характером, так задевает его сердце?! Татсуя, наконец, захлопнул крышку мобильника. - Надеюсь, я не испортил тебе вечер? – слегка съязвил Татсу. Нишикидо, услышав этот насмешливый тон, уже был готов к достойному ответу, но, встретившись снова с этим взглядом, который насквозь прожигал болью, он лишь отрицательно помотал головой. - Тат-чан, ты в порядке?! - в комнатку влетел Тегоши и, чуть ли не бросив поднос с несколькими бутылками спиртного на столик, присел на корточки возле Уэды. - Я ведь, просил, чтобы нас обслужил официант, почему ты опять здесь? – притворно разозлился тот. - Прекрати. Ты прекрасно знаешь почему, мне Джунно рассказал. - Ю, стоп! – Татсуя вытянул вперед ладонь, не давая парнишке продолжить, – Я сегодня ничего не хочу слышать из разряда "сейчас, Тат-чан, я тебе промою мозг, и станет легче". Не сегодня. - Но… - Никаких "но". Завтра будешь делать с внутренностями моего черепа что захочешь, может и похмелье быстрее пройдёт, но сегодня я отдаюсь на милость высоких градусов, – он указал на несколько бутылок, содержимое которых уже внимательно изучал Рё, – Так что не волнуйся и иди работай, и остальным передай, что всё хорошо, – уже мягче добавил он, - Нишикидо составит мне компанию, правда? – Татсуя посмотрел на ну очень довольного Рё, который глазами уже вгрызался в содержимое столика. Нишикидо так энергично закивал головой, что, казалось, она сейчас отвалится. - Хорошо, – поднявшись, серьёзно сказал Юя, – Но завтра ты придешь в универ, и мы поговорим. Уэда кротко кивнул, и Тегоши, низко поклонившись обоим парням, покинул их. - А сейчас, дамы и господа, мы опустимся в первоисточники, в те глубины, из которых наш клуб поднялся на землю грешников!!! – весело объявил голос ди-джея. На пару секунд погас свет на танцполе, музыка смолкла, но уже в следующие мгновение плазменные стены взорвались огнём, а прожекторы излучали красный свет, отражаемый дискоболом. Казалось, танцпол превратился в один сплошной костер, а песня прекрасно дополняла происходящее. Hell no. - Так вот что это место мне напомнило… - отвлекаясь от бутылок, засмеялся Рё. - А я решил, что ты уже не догадаешься, - улыбнулся в ответ Татсуя, – Опять развлекается… - буркнул он, всматриваясь в сторону балкона ди-джея, – Ты прав, этот клуб отражает интерьер элитного ада, – пояснил Уэда, открывая бутылку виски, – Здесь развлекаются падшие души великих людей и не боятся быть раскрытыми во внешнем мире. - Теперь мне понятно. Название клуба его полностью оправдывает, только самые грязные души в аду мучают именно черным пламенем, – широко улыбнулся Нишикидо и, приняв стакан с виски, резко опустошил его. - И самые богатые, – поморщившись от спиртного, подметил Татсуя. Он предпочитал вино, но, чтобы забыться, нужно было что-то покрепче. - Стоп! – опомнился Рё.– А как Тегоши догадался принести нам выпивку? Мы же не успели ничего заказать! Уэда достал мобильный и повертел перед носом у Нишикидо. - Только я просил симпатичную официантку, но Юя слишком упертый, когда дело касается моего душевного состояния, – засмеялся парень, наливая новую порцию алкоголя. - Ага. И, похоже, к тебе бежит ещё одна заботливая мамочка, – Рё мотнул головой, указывая вниз, – Шустрая черепашка! Татсуя проследил направление взгляда и увидел Каменаши, со всех ног несущегося наверх, за ним еле поспевал Аканиши. У лестницы в вип-зону появилось двое парней из охраны. Уэда облегченно выдохнул и смог, наконец, расслабиться. Теперь их не побеспокоят… - Тат-чан?! – в комнатку вбежал взъерошенный Каме. - Порядок! – Татсуя указал на батарею спиртного. - Точно? – подозрительно прищурился Каме. - Казу… – простонал Уэда, ему не хотелось сейчас слушать морали. - А Юя? - Завтра, сегодня я расслабляюсь… - - Ладно, тогда я тоже, – Каменаши уютно устроился на диване и потянулся за стаканом. - Э? А ты, вообще, что тут делаешь? – удивился уже слегка захмелевший Татсуя, мельком взглянув на мобильный, – Я думал, ты уже в гримерке, у тебя выступление через десять минут, – напомнил он. - Черт!!! – Казуя так и не прикоснулся к желанному напитку, в одно мгновение покинув комнату и чуть не сбив вползающего Аканиши. - Что это с ним? – пытаясь отдышатся, спросил Джин. - Не обращай внимания, Джи, – Нишикидо заботливо похлопал друга по плечу, – Черепашка любит побегать, – он подал стакан, пытаясь привести его в чувство. - Ага, я уже сомневаюсь, что он черепашка, - пробурчал парень, – Вон, бегает, как заяц в поисках самки в брачный период. - Или самца, – захихикал Рё, покосившись на Уэду. - Нишикидо, не забывайся! – улыбнувшись, пригрозил тот. И как он пропустил момент, когда парень расслабился? Теперь в его взгляде плясали веселые чертики. Заметив это, Рё сам невольно улыбнулся. - Да ладно тебе, – шутил Нишикидо, открывая очередную бутылку, – Не, а реально, куда он ломанулся, и что за выступление? – Рё принялся наполнять стаканы. - Скоро увидишь, – кротко ответил Татсуя и на выдохе осушил новую дозу забвения. Они продолжали пить. Аканиши сел у самого края балкона, пытаясь что-то разглядеть внизу. Уэда откинулся на спинку дивана, расслаблено прикрыв глаза, и поднимался лишь за очередным стаканом. Нишикидо сидел напротив и пытался врубиться, какого дьявола он не может оторвать от него взгляд? Почему этот парень кажется ему столь сексуальным? Такое чувство, словно он специально его провоцировал. Кофта, которую дал Тагучи, была ему великовата в плечах, и каждый раз при неосторожном движении оголяла одно из них. Сначала Уэда пытался ее натягивать, но потом просто забил на это. А вот Рё не мог. Он как последний дебил таращился на парня, чуть ли не слюни пуская, пока не заметил, что на него смотрит такой же весьма заинтересованный взгляд. - Ты во мне дыру прожжешь, – заплетающимся языком буркнул Татсуя, – Во мне что-то не так? - Да не знаю, пытаюсь понять… - Что? – Уэда немного выпрямился. - Какого чёрта ты такой сексуальный? Блядь, я это вслух сказал? Так, мне на сегодня хватит, я и так слишком разоткровенничался! Татсуя сначала удивился, потом тихо засмеялся, но ничего не ответил. Он подсел ближе к балкону, на сцене уже загорелся свет. - Дамы и господа, пришло время для нашей звезды! Встречайте! Каменаши Казуя!!! – объявил голос ди-джея, и на сцену с гитарой вышел Каме. Нишикидо облегченно вздохнул, что Уэда проигнорировал его вопрос, и подсел ближе к Джину полюбоваться на выступление. Но, казалось, Аканиши вообще не замечает присутствие друга. Он словно под гипнозом всматривался в Казую. А когда услышал его голос, вздрогнул. - А у засранца красивый голос, – похвалил Рё, вслушиваясь в до боли знакомые слова, - Это ведь твоя песня, – констатировал он, посмотрев на Татсую. - Да, только немного переделанная, – объяснил тот, наслаждаясь голосом Каменаши. - Я заметил, – кивнул Нишикидо. Теперь песня посвящалась девушке, смысл и слова сохранились, изменился лишь пол адресата. Прошло четверть часа. Каме, закончив очередную песню, удалился на перерыв. - Мне пора, – сладко потянувшись, произнёс Аканиши. Он встал и направился к выходу. - Рановато ты, – недовольно буркнул Рё. - Завтра съемки за городом, нужно выспаться, – устало вздохнул парень, – Был рад знакомству, Уэда. - Взаимно. Может, в следующий раз мы сможем нормально пообщаться? – губы Татсуи растянулись в пьяной улыбке. - Обязательно. До-кун, созвонимся! – кинул Джин и поспешно удалился. Они остались вдвоём. Время близилось к часу ночи. Несмотря на халявные напитки, Нишикидо уже не пил. Ему просто надоело. Особого повода напиваться у него сегодня не было, да и похмелье с утра его не вдохновляло. Чего нельзя было сказать о Татсуе. Тот вливал в себя стакан за стаканом, иногда даже не обращая внимание на то, что именно он пьет. Когда его руки уже перестали слушаться и не давали рту поймать желаемую дозу, Рё решил, что парню хватит. - Так, малыш, отдай дяде каку, – забирая стакан, улыбнулся он. - Нишики… уф… ты охренел… я тебе щас… покажу… - ноги уже не слушались и, попытавшись встать, Уэда плавно рухнул на пол. - Что ты мне покажешь? – засмеялся Рё, возвращая парня на диван, – Балет "Умирающий лебедь"? Хотя нет, лучше "засыпающий", тебе сейчас это нужно как никогда. Блин, и как я тебя тащить буду? – простонал Нишикидо. - Ты позаботишься о нем? – Рё испуганно вздрогнул – он так увлекся восстановлением вертикального положения Татсуи, что не заметил, как в комнатке появился Накамару. - Придется, я же его сосед. Да и дружок его куда то пропал… – ответил он, прикидывая, как бы дотащить парня до такси. - У Казу еще два выхода сегодня, он не сможет прийти, – пояснил Юичи, грустно взглянув на Уэду. Да что они смотрят на него как на великомученика? Он что, умирать собрался? Почему с ним так все носятся? - Понятно. Только как это тело хотя бы до выхода дотащить? – озадачено пробубнил Нишикидо. - А тебе сегодня обязательно в общаге ночевать? – спросил Мару, внимательно изучая лицо Рё. - Да нет, не принципиально, – удивленно ответил тот. - Вот и отлично, – обрадовался парень и кинул ему ключ, – На третьем этаже есть номера, – пояснил он, – Что-то типа мини-отеля, там останавливаются гости, которые не хотят или не способны возвращаться домой. Двадцать седьмой – это ваш. Вы можете спокойно отдыхать, там есть всё, что нужно. Но если чего-то не хватает – позвонишь вниз, и вас обслужат, – Накамару вывел парня из комнатки и показал ему, куда идти, – Пожалуйста, побудь с ним рядом этой ночью, ему сейчас очень нужен надежный человек. - А с чего ты взял, что я надежный? – удивленно фыркнул Нишикдо. - Татсуя никогда бы не привел сюда того, кому не доверяет. Пусть еще не полностью, но он уже видит в тебе друга, не потеряй его доверия – обратно ты его вернуть не сможешь, – улыбнулся парень и удалился дальше проверять, все ли нормально в клубе. Рё ничего не ответил. Философствовать он будет завтра, а сейчас нужно доставить это недоразумение в номер. Нишикидо подхватил Уэду за талию, закинув руку на шею. Татсуя был еще в сознании, но молчал и вел себя послушно, стараясь идти прямо, хотя это у него весьма хреново получалось. Они без проблем добрались до нужной двери и, войдя внутрь, Рё на мгновение замер. Номер состоял из небольшой прихожей, гостиной, спальни, кухни, и туалета с ванной и душевой. Нехилый "номер", больше смахивает на небольшую квартиру… Дотащив Уэду до спальни, Нишикидо остолбенел у кровати. Она была одна. Одна двуспальная кровать. Да вы издеваетесь?! Рё плавно выгрузил уже сопящего парня на постель, а сам отправился в душ. Нужно освежиться и привести мысли в порядок. Минут через десять он вернулся в спальню. Татсуя, развалившись на всю кровать в позе звезды, крепко спал. - Черт, тебя ж раздеть надо… Нишикидо потуже затянул на бедрах полотенце – единственный предмет его гардероба на данный момент. Взывая ко всем богам, он без проблем стянул с парня кофту и обувь, но когда дело дошло до штанов… Расстегнув ширинку, Рё услышал стон. Да, именно тот, о котором вы подумали, сладкий и тягучий. Нишикидо трясущимися руками быстро стянул с парня штаны, стараясь поскорее удалиться от провокационной зоны. Уэда повернулся на бок и скрутился калачиком, его начала бить мелкая дрожь. - Дааа, серьезно ты перебрал, – хмыкнул Рё, укрывая парня. Ощутив тепло тела Нишикидо, Татсуя железной хваткой вцепился в парня и повалил на кровать. - Ты что творишь?! – завопил Нишикидо. Но ответа не последовало. Уэда спал, крепко прижавшись к источнику тепла, или скорее уже жары. От столь близкого прикосновения к телу Татсуи у Рё начала подниматься температура. И не только… Да какого хрена?! Надо выбираться! Но Уэда был другого мнения и, ещё ближе притянув к себе ошарашенного соседа, поудобнее устроился у него на груди. Поняв, что выкарабкаться из захвата не получится, Нишикидо натянул на них одеяло и постарался расслабиться, смирившись с участью подушки и обогревателя в одном лице. Только, стоило ему успокоиться, как тело пронзило дрожью – по груди Рё потекло что-то мокрое и холодное. Татсуя плакал. Он всё еще спал, но слезы неудержимо катились из глаз, опаляя сердце Нишикидо. Почему ему было так больно чувствовать эти слезы? Почему парень, которого он практически не знает, разжигал внутри такой странный, но приятный огонь эмоций и чувств? Рё не знал ответов. Но сейчас это было ему и не нужно. Сейчас он хотел лишь облегчить страдания Уэды, хоть немного… Нишикидо аккуратно принялся гладить парня по голове, заулыбавшись от нежности его волос. - Тише, тише, всё будет хорошо… - успокаивал он. Через какое-то время Рё тоже погрузился в сон. Сейчас, в объятиях друг друга, они чувствовали покой, и им этого было достаточно…