Поверь в меня

Татсуя переоделся в пижамные штаны и сел напротив ожидавшего его Нишикидо. В принципе, Уэда догадывался, о чём пойдёт речь. В последнее время Рё уделял ему немало внимания. Он целовал и обнимал его, уже не считая это чем-то неестественным. Конечно, он не мог быть полностью уверен в тех чувствах, которые к нему испытывает Нишикидо. Но не заметить очевидное мог лишь полный идиот, коим Татсуя не являлся. Глубоко вздохнув, Уэда решил начать первым. - Рё, прежде чем… - Я люблю тебя! – выпалил кансаец. Татсу даже рот приоткрыл от удивления. Нет он многого ожидал, от «ты мне нравишься» и до «я хочу тебя», но такое… Да и вид самого Нишикидо… Слегка напуганный и неуверенный взгляд, покрасневшее лицо. Он мял кончики простыни в руках, заметно нервничая. От наглого и своевольного парня следа не осталось, как будто Уэда увидел иную неизведанную сторону своего соседа. Сам же Татсу попросту растерялся, внешний вид Рё и его слова… К такому Уэда был не готов, поэтому тупо пялился на парня напротив, пытаясь заставить мозг работать, в то время как стук собственного сердца заглушал даже малейший отголосок каких-либо мыслей. - Рё… Я не знаю… Не знаю, что ответить… - Татсу опустил голову, скрываясь от взгляда Нишикидо. Он не знал, как объяснить то, что он чувствует к Рё. С одной стороны, ему нравился парень, то, что он делал для него, его поцелуи и прикосновения… Всё это обволакивало теплотой, создавая атмосферу покоя и счастья, но была и другая сторона. Страх. Что-то не давало Татсуе полностью окунуться в эти чувства, открыть перед Нишикидо себя настоящего, и в нынешнее время сила страха побеждала, хотя Уэда до конца сам не понимал, чего именно он боится… - Я тебе говорю о своих чувствах не потому, что хочу услышать ответ, – Рё рукой нежно прикоснулся к подбородку Татсуи и медленно поднял ему голову, тем самым прося: «Посмотри на меня». Краснее самого спелого помидора Уэда осторожно посмотрел на Нишикидо. Взгляд Татсуи говорил о сожалении. - Я люблю тебя, – снова повторил парень. – И мне не нужен ответ. Мне нужно, чтобы ты знал, что есть человек, который всегда рядом. И что бы не случилось, я всегда буду на твоей стороне. – Нишикидо улыбнулся и тыльной стороной ладони прошелся по щеке Уэды. Всматриваясь в этот искрений взгляд и нежную улыбку, Татсуя словно неосознанно перехватил руку Рё и плотнее прижал к своему лицу. Когда же Нишикидо убрал руку и Татсуя перестал млеть, снова почувствовав вину, он опустил взгляд. - Почему? – тихо спросил Уэда. Он взял Рё за руку и поглаживал её, словно извиняясь. - Почему что? – не понял кансаец, пытаясь держать себя в руках и не задавить своего лисёнка в объятиях. - Почему ты любишь меня? - А разве нужна причина? – Нишикидо искренне удивил данный вопрос. Ведь Татсу уже знает, что это за чувство, тогда зачем спрашивает? И тут Рё замечает, что Татсуя больше не гладит его руку, а его взгляд упёрся в постель, он словно серьёзно над чем-то задумался… «Причина… Действительно, почему? Почему я любил его?..» – Уэда как будто выпал из реальности. Раньше он никогда не задавал себе подобный вопрос, принимая это как должное, но сейчас… Должно же было быть что-то, что стало тем поворотным моментом, когда он понял, что влюблён? Он появился в аудитории, и я залип, пялясь на его внешность. Как будто ничего особенного, в нашем университете было много иностранных студентов, и взор уже привык к разным оттенкам кожи и разрезам глаз, но что-то в нем притягивало. Он улыбался и о чём-то разговаривал с профессором. Потом, поклонившись, удалился, словно его и не было. Я не знал, кто он и откуда. На следующей паре я уже забыл о нём. Ближе к вечеру в кафе, где я всегда питался, так как атмосфера в столовой универа меня не особо вдохновляла, я снова увидел знакомое лицо. Он сидел в дальнем углу, в одиночестве читая какую-то не очень толстую книгу и медленно перемешивая давно остывший чай. Я сел за соседний столик и тоже достал книгу - «Венецианский купец» Шекспира в оригинале. Я любил читать в этом кафе, тут всегда было тихо и немноголюдно. Интерьер как раз соответствовал духу Шекспира - лёгкий английский стиль, разбавленный старинным колоритом. - Сеньора, вы меня лишили слов! Лишь в жилах кровь моя вам отвечает. В моей душе такое же смятенье, Какое после речи благосклонной Любимого монарха наступает В жужжащей, полной радости толпе, Когда в ней воедино все слилось, Смешалось в хаос радости всеобщей С словами и без слов, – процитировав кусочек из «Купца», он сел за мой столик и приветливо улыбнулся. Я поднял голову и удивленно посмотрел на него. Сначала, широко открыв глаза, он всматривался в моё лицо, потом обречённо вздохнул и нахмурился. Ну вот, опять меня приняли за девчонку… - Ты бы хоть подстригся, – рассмеялся он, но его смех почему-то меня ничуть не разозлил. Обычно я очень остро реагировал на подобные случаи, когда меня принимали за особ женского пола. - Татсуя Уэда, – я протянул руку для знакомства, зачем? Сам не знаю, но мне было интересно, кто он… - Джун Мацуширо, – улыбнулся он и мы на этом закончили. Я ушел, просто так, ушел не оглядываясь, чувствуя, что это наша далеко не последняя встреча. В следующий раз мы увиделись в универе. Друзья задерживались, и я подсел к нему за стол в столовой во время обеда. Он как всегда был один. Мы разговорились, оказалось, что он недавно перевёлся на факультет искусств. Как-то незаметно он влился в мою жизнь, стал дружить с моими друзьями, лишь Юя смотрел на него с опаской. Со временем он стал мне близким другом. Постепенно что-то стало меняться. Его отношение ко мне превратилось в чрезмерную заботу. Он носился со мной, словно мы двое влюблённых, и у нас цветочно-конфетный период. Я, в принципе, был только рад. Даже не так – я был счастлив. В моей жизни появился человек, который мог стать мне очень близким, поэтому я отвечал взаимностью, стараясь быть для него лучшим… «Привет, Химэ…» - до сих пор иногда звенит в ушах. Я ненавидел это прозвище, он дал мне его, сказав, что спутал меня с миленькой принцессой тогда в кафе. Я косо смотрел на друзей, когда они в шутку так меня называли, но ему это позволялось, а я лишь глупо улыбался в ответ. Наши отношения не особо куда-то двигались. Ближе к весне, когда я вернулся из Европы и снова увидел его, то хотел уже гораздо большего… Была ли это любовь или просто… - Татсу? – Рё легонько взлохматил волосы парню. Он видел, что тот над чем-то думает, неотрывно изучая простынь вот уже около десяти минут, но что бы там ни было, Нишикидо хотел побыть немного эгоистом, и чтоб хотя бы сейчас, в такой важный для них момент, Уэда был рядом и телом, и душой. - Чёрт… - Татсуя хотел сейчас сквозь землю провалиться. Мало того, что он не может достойно ответить на чувства Рё, так он ещё и думает о прошлом с Мацуширо в такой момент. Татсуя, какой же ты придурок! - Я тебе нравлюсь? – немного неуверенно и тихо спросил Нишикидо. Уэда закусил губу, и снова жутко покраснев, уверенно кивнул головой. - Да, но… - Без «но», мне этого достаточно сейчас, – перебил кансаец. – Если нравлюсь – значит, есть шанс, а большего я не требую. - Прости… - поник Уэда - Бака, за что? – рассмеялся Нишикидо. – Я счастлив … Они ещё какое-то время просидели просто в молчании, пытаясь успокоить громко бьющиеся сердца. - Давай спать! – Рё весело чмокнул Уэду и забрался к себе в постель. - Оясуми, лисёнок, – подмигнул ему Нишикидо и закутался в одеяло. - Оясуми, Рё, – улыбнулся Татсуя. Засыпая, Уэда пытался понять, насколько сильно теперь изменится его жизнь. - Как холодно… - Татсуя стоял возле университета, сумерки накрыли город и холодный ветер пробирал до костей. – И почему я оделся так легко? Вокруг было тихо и безлюдно. Уэда чувствовал сильное одиночество и пустоту. Он пытался позвать хоть кого-нибудь, но ответом ему было лишь собственное эхо. Он вошел в здание. Тёмные коридоры казались зловещими и пугающими. Быстро добравшись до своей аудитории, он надеялся хотя бы там встретить друзей, но класс был пустым, казалось, все вокруг просто вымерли… - Я нашел тебя, Химе, – этот голос был страшнее всего, что его окружало. Татсуя не успел опомниться, как его резко развернули, и он увидел глаза цвета неба, в которых пряталась душа дьявола. Татсу испугался, он пытался отстраниться, но руки чужака держали крепко. - Ты не сможешь сбежать, – снова этот голос, и Уэда ощущает, как его отпускают и он начинает падать куда-то в темноту, чернота обволакивает, опустошая душу… - Поверь в меня… - он открывает глаза и видит маленький светлячок, сияющий очень робким светом, но таким тёплым, что внутри зарождается надежда… - Люблю тебя … Этот голос… Я его знаю? Светлячок стал сильнее, ослепляя ярким светом и теплом… - Ты в порядке? – Рё проснулся среди ночи, услышав как Татсуя крутиться и сдавленно стонет во сне. - Опять этот сон… - отдышавшись, прошептал Уэда. - Кошмар? - Да, давно он мне не снился… И вот опять… Нишикидо обнял парня за плечи и притянул к себе. Татсуе стало так уютно и спокойно. - Но в этот раз конец был другим… - улыбнулся Уэда. - Другим? - Ага… Там был маленький светлячок, – он засмущался, так как думал, что Рё будет над ним смеяться, но всё же продолжил. – Когда мне стало очень плохо, он засиял рядом. Я не помню, что он сказал, но эта капелька света начала расти и освещать все, проникая в самую душу. Это было так прекрасно… - Можно, я посплю с тобой оставшуюся ночь? – шепнул он на ушко своему лисёнку. - Не думаю, что мне опять что-то подобное приснится сегодня, – попытался успокоить его Уэда. - Я не из-за этого… - как-то робея, ответил Рё. – Я просто хочу почувствовать тот свет… Звучало так смешно и наивно, но Татсуе стало так приятно. Он подвинулся и дал Рё лечь рядом. Уэда лёг в объятия кансайца и улыбнулся. Ему очень хотелось признаться, кто был для него этим светом, но он решил пока промолчать и радоваться своему счастью. Утром Рё проснулся от тихого шороха. Кто-то аккуратно пытался открыть дверь в комнату. Татсуя ещё спал, уткнувшись носом в грудь кансайца, а ему очень не хотелось разбудить своего лисёнка. Повернув голову, Рё увидел, как дверь приоткрылась, и в неё протиснулась госпожа Уэда. Она сначала немного удивилась, но потом приветливо улыбнулась и жестом показала на часы, потом на пальцах продемонстрировала девятку и завершила своё выступление, показывая поедание еды. Рё покраснел с головы до пят и не знал, куда деться. Он жутко стеснялся, что мама Татсу застала их в таком положении. Но он прекрасно понял, что она хотела сказать - «завтрак в девять». Женщина загадочно, мило улыбаясь, поклонилась и вышла, прикрыв двери. Ещё какое-то время Рё просто лежал, наблюдая за спящим чудом у него на плече, и понимая, что он всё сделал правильно, и что ни о чем не жалеет. - Лисёнок, вставай, завтракать пора, - как бы Нишикидо не хотелось подольше так полежать, но их ждали к завтраку и опаздывать не стоило. Рё нежно поцеловал его в носик. Почувствовав приятные ласки, Татсуя спросонья поймал губы Нишикидо своими и поцеловал так, словно это было самым желанным для начала нового дня. А Рё нагло балдел, он не сразу понял, что нашло на парня, но решил, что потом разберется и просто наслаждался процессом. Когда же Уэда пришел в себя и окончательно развеял дремоту, то резко отстранился и покраснел. - Твоя мама заходила, – Татсуя вздрогнул, но быстро взял себя в руки. – Она предупредила, что завтрак в девять. – Рё всё ещё лежал в постели и наблюдал, как Уэда пытается найти что-то в шкафу. Теперь Нишикидо было гораздо легче, ему больше не приходилось что-либо утаивать или отрицать, и он мог открыто поедать взглядом шикарное тело своего лисёнка. Пусть даже как в музее – можно смотреть, но руками не трогать. Татсуя же прекрасно ощущал на себе интерес Нишикидо. Самое удивительное, у него это не вызывало каких-то неприятных ощущений, только небольшое желание ещё больше подразнить Рё. Наконец найдя то, что искал, он подошел к постели и передал кансайцу футболку и спортивные брюки. - Ты же не спустишься в том, в чём приехал? – улыбнулся Тат и, слегка вильнув бёдрами, пошел в душ. Быстро приведя себя в порядок, парни спустились к завтраку, где их уже ждали родители. - Вы с нами побудете ещё немного? – поинтересовался Уэда-старший, когда они принялись за еду. - Прости, пап, нам нужно возвращаться, - извинился Татсу. – Мы и так не успеваем на пары сегодня, но в клубе-то я должен быть вечером. Да, Рё, ты тоже извини… - он повернулся к парню и робко произнёс. – Я обещал, что мы вернёмся утром, но, похоже, что на пары ты не успеешь… - Да ладно…– Нишикидо стало немного не по себе, что Татсуя извиняется перед ним в присутствии родителей. - А где Куро? – удивился Татсуя, заметив отсутствие брата. - Ещё не проснулся, – просто ответил отец. Рё нахмурился. Да этот мальчишка действительно слишком избалован. Рейо хоть и не был ему родным братом, но с малых лет и Рё, и Джин научили его уважать старших и почтительно относиться к законам дома и семьи, где тебя так тепло принимают. А этот, наплевав на семейный завтрак, и то, что они с братом видятся так мало, просто дрых… Поблагодарив родителей, парни стали собираться в дорогу. - Рё, мне нужно кое-что купить, ты со мной или дома побудешь? – Уэда, словно вспомнив о чём-то важном, даже из машины выскочил. - Я с тобой. Парни решили пойти пешком, до торгового района было всего пару кварталов, смысла ехать на авто они не видели. - А за чем мы идём? – спросил кансаец. - У мелкого неделю назад был день рождения, а я не смог приехать… Нишикидо улыбнулся. Как бы Татсуя не противился и не обвинял Куро во всех смертных грехах, он любил это младшее недоразумение. - Сюда… - Татсуя остановился возле антикварного магазинчика. - О, молодой господин, рад вас видеть! – радостно воскликнул продавец. Это был мужчина уже преклонных лет с густой сединой и доброй улыбкой. – Вы наконец прибыли за ним? - Да, господин Мияги, я именно за ним, – почтительно поклонившись, ответил Уэда. – Вы же сохранили его? - Конечно… - мужчина на минуту пропал в задней комнатке за прилавком и вышел с небольшой коробкой, слегка пыльной, но очень красивой. Красное лакированное дерево с традиционной японской росписью в чёрно-красных тонах. Он бережно смахнул пыль и открыл коробочку… - Самолёт? – удивился кансаец. - О, это не просто самолёт, – воодушевлённо заметил старик. – Это точная модель Nieuport 24 1916 года, сделанная из цельного куска красного дерева с ювелирной детализацией! Вещица была действительно симпатичной, но Нишикидо никак не мог понять, почему именно эту старую безделушку Татсу решил подарить такому как Куро. Рё считал, что тот больше оценит какую-нибудь новую видеоигру или ещё что-то на молодежную тематику. - Татсу, а нафига ты ему даришь именно это? – не удержался Нишикидо когда они уже возвращались. - Куро учится в старшей школе и мечтает поступить в лётную академию, – Татсу усмехнулся, покрутив в руках коробочку. – Он хочет проектировать самолёты… Парни быстро добрались до дома, и на этот раз за руль решил сесть Рё. - Папа, он проснулся? – Нишикидо уже сидел в машине, но прекрасно слышал, с какой надеждой Уэда произнёс эти слова. Отец отрицательно покачал головой. - Передашь ему, скажи, что мне жаль, что я не успел вовремя ему это подарить… - он отдал мужчине коробку и сел в машину. Попрощавшись, парни отправились в Токио. Дорога обратно заняла чуть больше четырёх часов. Всё это время они просто разговаривали, опять же, на нейтральные темы. Задевать разговоры о чувствах и тому подобном было просто опасно на скоростном шоссе… Вернувшись, парни решили ехать прямиком в клуб, сегодня в университете им уже нечего было делать. - Томо, а ты чего тут в такую рань? – клуб был закрыт. На часах показывало начало четвёртого и кроме охраны в помещении никого быть не должно. - И вам привет, – буркнул Пи. Он сидел в баре, попивая виски, хотя уже имел вид как после тяжелого бодуна. - Что ты здесь делаешь и почему не на парах? – нахмурился Татсуя. - Ты мне не мамочка, – покосился он с явным раздражением. – Хватит меня опекать, и так хреново! - Прекрати ныть и объясни, что случилось? – встрял Рё. Ему не нравилось поведение друга, тем более когда он грубит его лисёнку. - И ты туда же… - он встал, громко поставив стакан. – Я сегодня отдыхаю, два дня отработал, так что могу пить сколько захочу! – Ямашита пошел по направлению на второй этаж. – Буду в двадцать пятом, по возможности не беспокоить! – быстро поднявшись по лестнице, он отправился в номер. - Эй! – Рё хотел последовать за ним, но Уэда его остановил. - Не нужно, Рё, в таком состоянии с ним нет смысла разговаривать, – пояснил Татсуя, тяжело вздохнув. – Я поговорю с ним, когда он протрезвеет и успокоится… Ребята пошли в двадцать седьмой номер. Переодевшись, они спустились обратно к бару. Татсуя стал потихоньку готовить напитки и подготавливать посуду и в общем сам бар к приёму клиентов, а Рё помогал, чем мог. Он впервые увидел, как Татсуя готовит своё рабочее место, да и вообще как работает в баре… - Тат-чан, вы уже вернулись! – обрадовано воскликнул Юя. Парни так увлеклись работой, что не заметили, как пролетело время. - Да, привет, Ю, – улыбнулся Уэда и закончил наконец полировать стаканы. - Да вы тут уже всё приготовили?! – поразился парень. – Татсу, не стоило, это же наша работа… - Мне было скучно… - хмыкнул Татсуя и подмигнул парню. Что значит - не стоило? Татсуя же вроде как бармен? Рё немного удивился. - Кстати, Юя, что тут произошло, пока нас не было? – он внимательно посмотрел на лицо друга. – Что случилось с Томо? От услышанного имени Тегоши скривился и нахмурился. - Не напоминай мне о нём… - напряжено попросил Юя. - Но, Ю… - Чёртов собственник! Я его ненавижу!