Игра в гляделки

Снова просыпаюсь, на улице только начинает рассветать, вокруг тишина и лишь издалека слышны голоса мужчин, а между какими-то небольшими тёмными и разукрашенными ангарами мелькают красные майки. Смотрю на ребят, никто не спит кроме Милен, кажется она единственная кто смог из них расслабиться, хотя точно помню, что иногда выходя из страны Морфея слышала как она тихо молит Бога о помощи. — Что произошло? — Тишина нагнетает и я просто не могу оставаться в неведение. Закрыть глаза на пляже, а открыть связанной в клетке, думаю не самый лучший сюрприз. Молчание, иногда мне кажется, что парни вообще бояться со мной говорить, они как украшение с краю, это жутко бесит. — На пляже… — Начинает Сара дрожащим голосом и я вижу как и на так красных глазах собираются маленькие слезинки. — Эти ребята, пираты. Они выскочили из неоткуда и окружили нас со всех сторон, даже с моря. Один из них бросил банку из которой начал появляться дым, — Граната Сара, это граната. — Вы с Милен вырубились, а нас схватили и привели в этот лагерь. Они…они убьют нас. — Девушка начинает плакать и я понимаю вчерашние крики по этому поводу, от таких завываний голова и правда может лопнуть. Время течёт медленно, но я заметила, что на этой части острова погода не такая жаркая как дома, солнце высоко, а я не чувствую той дикой духоты. Голоса наполняют лагерь, где-то включается музыка. В сторону клетки идёт чёрный мужчина, на нём как и на остальных обитателях этой земли красная потрёпанная майка, зелёные широкие штаны и высокие сапоги, на его лице бандана закрывающая нижнюю часть лица. — Ты, вставай, — Пират явно обращается ко мне тыкая оружием, — Босс хочет тебя видеть. — Он грубо выталкивает меня наружу снова защёлкивая замок на решётке, развязывает руки и ведёт вперёд. База похожа на стандартный населённый пункт, между зданиями подвешены верёвки на которых сушится одежда, за самодельными столами из коробок сидят парни играющие в карты, большие массивные псы-боксёры безжалостно поедают свои утренние куски мяса раздирая его огромными челюстями. — А как тебя зовут? — Но мужчина не отвечает на мой вопрос заводя в здание и сажает на стул привязывая к нему верёвками. Окна заставлены картоном и не пропускают свет, на верху болтается лампочка покрытая пылью и дохлыми насекомыми, незнакомец спешно уходит закрывая за собой дверь. Вижу армейские сапоги и синие джинсы человека, что сидит на столе и курит сигарету. Лица не видно, лишь тлеющий свёрток в темноте. — Ничего…ни паспорта, ни бумаг, даже нет сраных фотографий не говоря уже о телефонах, у вас нет ничего. — Сигарета по всей видимости отправилась в пепельницу и я вспоминаю этот уже по видимости, прокуренный голос. — Скажи мне милая, вы призраки? Или это всё моё грёбанное воображение?! — Просто отдыхающие. — Мужчина явно раздражён и молчать как упрямый осёл не самый лучший вариант для моей шкуры. — Приплыли насладиться райским пляжем, ничего больше. — Лапшу мне на уши вешаешь? — Он заходит сзади как будто специально не даёт его разглядеть. — Они, это жалкая кучка мусора, твои друзья никто, лишь тараканы под ногами. — Чувствую большую руку на волосах, она гладит меня как питомца, осторожно и медленно. — Ты не такая как они, ты ценная, а я люблю ценные вещи. Так скажи мне кто ты и как связаться с твоими родителями, чтоб они забрали тебя домой. — Голос звучит мило и заботливо, но это враньё, рабов не возвращают домой, их продают. — Почему я должна говорить своё имя человеку, который не удосужился назвать мне своё? Рык, ощущение, что в помещение прошёл тигр. Между пальцев на левой руке приземляется охотничий нож с рукояткой болотного цвета вперемешку с въевшими красными пятнами, а с правой стороны ухо обдаёт горячим дыханием и я чувствую как по телу пробежали мелкие мурашки. — Ставишь в игре свои правила, а кишка не тонка у такой бедной беззащитной девочки привязанной к стулу, в месте где её никто не спасёт? — Я всего лишь хочу узнать кто ты, а не вызываю на дуэль. Молчание, кажется в этом полумраке прошла целая вечность. Ощущаю как стул начинает падать назад, но мужчина появляется передо мной и удерживает его ногой, — Ваас. — Стул возвращается в нормальное положение и он наклоняется упираясь руками в деревянные подлокотники. — Твоя очередь. Теперь он стоит в свете лампы, зелёные глаза смотрят на меня в упор, зрачки расширенны и от этого взгляда становится не по себе. Необычный и небольшой ирокез на голове создаёт о нём впечатление опасного парня, а шрам дополняет этот образ до конца. — Скай, это моё имя. — Произношу на автомате, но мои мысли заняты изучением своего надзирателя от чего на его лице расползается улыбка. — Кто ты Скай, расскажи мне. — Играем в гляделки, кто первый запнётся тот проиграл, но я не люблю проигрывать. — Нет… — Шёпот напоминает хрип. В горле опять ужасно пересохло, всё тело свело и мне казалось, что я перестаю ощущать свои руки, чувство паники одолело меня на мгновение, но получилось удержать эмоции под контролем. Удар, обожгло щёку, голову отбросило на бок и от этого кажется, что-то хрустнуло в шеи. Раньше, Хойт никогда не позволял себе поднять на меня руку, оказывается получать по морде очень больно, а мужики этим ещё и развлекаются, странные. Сжимаю губы всё ещё ощущая эту боль в скуле, хочется заплакать, но я сдерживаюсь из-за всех сил. — Скай, Скай. — Опять эта нотка заботы в голосе, как вчера ночью перед клеткой. Если бы я понимала к кому он испытывает это. Ко мне, к себе, или может к одному из своих Тульп? — Эй, принцесса, не плачь. Чш-чш-чш, всё окей, окей. — Мужчина прикасается к щеке ладонью и она кажется ужасно ледяной по сравнению с местом на который пришёлся недавний удар. — Давай ещё разок. Скай, расскажи, кто ты такая? — Я…человек. — Наверно такой грубый ответ выйдет мне боком, но что я ещё могу? Он начинает глубоко дышать словно перед быком помотали красной тряпкой, чувствую как верёвки на руках начинают ослабляться и я не понимаю, что делать, врезать ему по морде или так и сидеть не двигаясь. — Борзая, да? — Он с такой силы толкает стул, что тот переворачивается и я оказываюсь на полу чувствую у горла холодное лезвие, — что мне мешает убить тебя прямо сейчас? — Деньги чувак, тебе мешают деньги. — Вы мои и я могу делать, что угодно. — Не нахожу, что сказать, мы лишь снова играем в гляделки, это начинает надоедать. Замечаю справа от нас окно которое не до конца закрыто картоном, вижу в открытом проёме забор, то есть он находится сразу за зданием и я смогу через него перелезть, в джунглях выжить шанс один на миллион, но он всё же есть. — perra valiente*. — Пират шипит не совсем понятные для меня слова и убирает лезвие от горла, в этот момент эффектом неожиданности у меня получается выхватит нож из его руки и ударить рукояткой в висок. Пират сваливается с меня и держась за голову громко матерится. Срываю картон и понимаю, что в раме нет стекла, это облегчает работу, уже от подоконника быстро отталкиваюсь и словно мешок переваливаюсь через забор слыша в след лишь истерический смех. Погода на частях острова разная, но джунгли везде одинаковые, зелёные и трудно проходимые, бегу то вверх то вниз от чего немного кружит голову. Я слышу как сзади меня погоня, лают собаки, но сколько бегу они меня так и не догоняют, может стоит поучаствовать в мировом кроссе? Силы на исходе, впереди уже не вижу дороги, но как только я думаю «Всё, у меня получилось, я оторвалась» меня словно машина сбивает с ног, не могу поверить, что это просто человек. — Милая, это блять было очень не красиво, у меня опять будут грёбанный головные боли! — Как он чёрт возьми меня догнал? Может это всё мои, а не его глюки? — Так тебе и надо невежественный говнюк! Думаешь ты один тут оскорблениями кидаться можешь? — У меня снова получается выбраться и я отбегаю на два метра. — Да чтоб у тебя там всё отсох… — Пират орёт, чтоб я стояла, но наплевав делаю шаг и провалившись падаю. Чёрт возьми, серьёзно? Обрыв? Как я могла его не заметить? Быстро сообразив и сгруппировавшись падаю в воду благополучно всплывая и направляюсь к ближайшему берегу. Силы окончательно покинули, думаю ещё вот вот и точно пойду ко дну, но мне удаётся дотянуть до берега и я разваливаюсь только выбравшись из воды. Тут кажется и умру, но пара солдатских сапогов перед глазами убеждают в обратном. — Ты можешь умереть, только когда я этого захочу. — Умеешь читать мысли что-ли?