Игра в гляделки

Эта уродская дорога с ямами меня в могилу сведёт, от каждой кочки новая волна боли расползается от раны. — Ты машину водишь? — ощущение, что мы просто очень быстро едем на прогулку, но дым в дали разрушает все иллюзии. — Да. — Монтенегро улыбается будто не верит мне. Что? Девушка не может уметь водить машину? Что смешного такого я сказала? — Окей. — Он тянется рукой на заднее сидение и достаёт оттуда оружие внушительных размеров. — Это ACE… — Штурмовая винтовка. — Подхватываю на ходу и кажется чувствую гордость в таком познании оружия, но сейчас явно не до этого. — Умница, не знаю откуда ветер тебя принёс, но в стрельбе ты соображаешь, держи. — Он протягивает мне оружие и продолжает внимательно следить за дорогой. — Пойдёшь с Крисом. — Я мельком посмотрела на машину ехавшую сзади нашей. — На территории должны стоять две тачки с грузом, сядешь за руль и попрёшь от туда как можно быстрее. — Куда мне ехать? — Подхватишь меня на выезде. Аванпост там здоровый. Я поеду с тобой и прикрою. Но если ты, блять, снова захочешь сдохнуть, ты же знаешь, что будет?! — Мда, а вот и мой добрый старый психопат, как можно было о нём забыть? Размечталась деточка, размечталась. — Так что нехуй там по сторонам смотреть, оружие тебе на всякий случай, если твой прекрасный зад всё-таки нарвётся на приключения. — Он сказал прекрасный? Стоп, стоп, это сейчас был комплимент? Вот это да, вот это повороты пошли, к такому меня жизнь не готовила. — Смотри сам не откинься, солнце. — Я громко усмехнулась, кажется время перед битвой самое весёлое на свете. — В прошлый раз когда ты меня так назвала, приковала к кровати, съебалась из моего лагеря и чуть, сука, не сдохла. — Шипя сквозь зубы Ваас на прямую показывал, что не готов шутить в данный момент. — Ладно, ладно. Тише, тигр. Так лучше? — Монтенегро ничего не ответил, но лыба на лице выдавала его с потрохами. Мы ехали долго. В какой-то момент показалось, что добраться до нужного места мы сможем только спустя неделю, но машину свернувшая с малого поворота на главную дорогу с Карлосом на переднем сидении, говорила, что осталось совсем немного. Из далека послышались выстрелы, взрывы и крики людей. Мы подъехали через деревья к месту назначения. Аванпост и правда был большим, совершенно никакого забора, да это же просто идеальное место для нападения. — Живо! Все знают свою работу! — Ваас с азарной улыбкой как у ребёнка поднял своё оружие и тут же сбил с ног двух туземцев выстрелами. — Поиграем. Все двинулись вперёд, мы же с Крисом заняли места за ближайшем укрытием и стали высматривать груз. В этом хаосе нельзя было разобрать даже где свои, в где противник. Земля была усеяна трупами и удобрена лужами крови. Повсюду со свистом летали пули и гранаты. — Вон глянь! — Сквозь весь этот шум войны мне практически не удавалось услышать Криса, но он всё-таки указал на огромный с полуовальной крышей гараж. В такие обычно загоняют самолёты возле взлётной полосы. — Машины должны быть там, я уверен. — Крис конечно парень умный, молодец, но проблема в том, что нам до этого ангара, как до Китая раком! Вокруг воспроизводятся события Второй Мировой войны и любимая музычка Хойта сейчас бы подошла как нельзя кстати. Обойти невозможно, напрямик просто смертельный приговор, но другого выхода у нас нет. — Работаем перебежками! До ближайшего укрытия, погнали! Крис рванул первым, а я прямо за ним. Бежать было тяжело и больно, чёртова рана, вроде бы уже столько времени прошло, но ноет ужасно. Сейчас бы я многое отдала за пачку обезболивающего, но знаете, никакая боль, даже эта, не сравниться с первыми днями ПМС, вот это реально жёстко, вот тут если бы были бабы, они меня поняли. Какого чёрта я вообще про это подумала? Наконец первое укрытие. Над головами свистят пули и как же я всё-таки рада, что меня окружают все эти пираты, никогда не думала, что скажу это. Нам пришлось отстреливаться. Первый, второй, третий…мои пули достигали точки и отнимали жизни. Самое время подумать, о да, философии тут как раз и не хватает. Если бы я появилась на этом острове при совсем другом прошлом? Если бы жила в городе как обычная студентка и просто занесло меня ветром на любимый остров Рук? Смогла бы я так просто взять оружие и убивать людей которых в первый и последний раз вижу в своей жизни? Если бы Хойт Волкер не был моим отцом, смогла бы я сейчас стоять на одной стороне с пиратами и наёмными убийцами? Очередная пуля пролетевшая над головой сообщает о жестокой реальности и философия отступает на второй план. На ремне шипит рация, что мне дали ещё в лагере. — Эй, леди, как делишки? — Игривый голос передаёт счастье Монтенегро, но я вообще не понимаю чему тут можно радоваться. — Да знаешь, как-то всё слишком херовенько. — Отпускаю кнопку передачи сигнала и выглянув из укрытия снимаю ещё двух врагов возвращаясь на место. — Воу, где ваши манеры мисс? — Засунь их куда подальше. Мы продвигаемся, но как-то под пулями не найс бежать. Долгий процесс. — Чувствую себя одним из наёмников или подчинённых Монтненгро. Это спокойный голос на поле битвы. — Тогда блять шевелите булками! Думаете эти обезьяны пришли с нами в войнушку играть?! Возможно вы сучки слишком тупы, чтоб понять, но они пришли за грузом, а вы должны первые до него добраться! — Игривость сменяется яростью и пират переходит на крик. Почему он зол именно на нас, а не на этих мужиков с разрисованными лицами и автоматами в руках? — Напоминаю, что ты тут не один умеешь материться и выпускать оскорбительные фразы, поэтому просьба закрыть пасть и ждать, пока мы доделаем дело, а не сдохнем под первой пулей. Конец связи. — Рация снова вернулась на место, а я сняла ещё несколько противников. Мы почти достигли назначенной цели, но какой-то конченный смертник выбежал прям у нас перед носом выпуская обойму в разные стороны. Одна из пуль прошлась по плечу Криса, рана не смертельная, но должно быть это адски больно. Наконец мы добрались до назначенного места, машины и правда находились там, хотя уже какие-то два разукрашенных урода пытались залезть на переднее сидение, но мы быстро избавились от преграды. — Ты вести то сможешь? — Крис кивнул, а я уже залезала на водительское сидение одного из грузовиков.Моя машина стояла первая и протаранив ворота я выскочила на улицу, а за мной и раненый товарищ. — Ваас, ответь. — Рация шумела, но слова так и не было слышно. — Чёрт возьми, Монтенегро, не смей умирать! — Поверила? — Ответ и дикий смех который даже не могли заглушить звуки боя. — Где ты? — Совсем рядом, леди. — Пират резко запрыгивает на пассажирское сидение прямо во время движения грузовика. — Ну ты и скотина, Монтенегро. — Он опять дико смеётся и крича давить на газ начинает стрелять. Я гоню вперёд сбивая все маленькие оградки и оставляя Ракьят под колёсами тяжёлой машины. Грузовик трясёт и подкидывает на горках, кажется, что вот вот и мы перевернёмся, но пират лишь спокойно старается стрелять во всё движущее в наше направление. Наконец дорога в джунгли. Выстрелы остаются позади. Хойт как всегда оказался прав, а я дура его не хотела слушать. Он говорил: « — Скай, учись защищать себя ведь ты никогда не будешь в безопасности». Как же я рада, что он уговорил меня сесть за руль и научится держать в руках оружие. — Крис, давай через пески. — Ваас отдал приказ в рацию и грузовик ехавший сзади свернул на другую дорогу. — Куда это он? — Я посмотрела на Монтенегро. Его пыл утих и на его место пришли спокойствие и усталость. Все штаны были грязные и в пыли, на лбу засохла кровь, но она была не его, сам он в этот раз не дал себя ранить. — Поедет к лагерю у моря. Погода портится, будет дождь, если дороги размоет машина сядет, переждём ночь, а завтра как раз доставим товар к месту передачи. Бери левее. — Выехав на нужный участок дороги я обратила внимание на небо, за всей этой суматохой даже не заметила как облака собирались в тёмные тучи закрывая собой всё пространство. Время и правда быстротечно, не успели опомниться как наступил вечер, прошла неделя, за ней ещё две, а вот уже и пролетели года. Начало греметь, как Ваас догадался, что будет дождь? Может всё не так страшно. Впереди виднелся забор, мы наконец прибыли на пост, вот только он был пуст. Вокруг не было не души. Никто не разжигал костёр, не ругался, не пил и лишь мёртвое тело большой ящерицы валялось в клетке, не далеко от здания. — Зайди внутрь и подожди меня. — Мне даже не хотелось спрашивать зачем ему ещё понадобилось оставаться на улице, капли уже начинали падать на землю и я поспешила зайти под крышу, чтобы не намокнуть. Минута, две, прошли мгновения и на улице начался настоящий ливень, он тарабанил по крыше маленького здания не дав насладиться тишиной. Внутри помещения была не особо много места. Просто стол с ноутбуком, аптечки, шкаф для оружия и кровать на которой можно отдохнуть и хоть немного расслабиться. Ваас зашёл почти весь мокрый, ирокез на голове потерял прежнюю форму, а с красной майки на пол капала дождевая вода. Он быстро избавился от мокрой одежды и сел на порог открытой двери закуривая сигарету. Дождь конечно стоял стеной, в дали ничего не было видно, но кажется пират всё-таки мог, что-то разглядеть в этой темноте. Я осторожно встала с кровати, что она даже не издала скрип как мне казалось характерный для такой дряхлой мебели. Ноги расслабились и были слегка ватными. Подсев к Монтенегро я принялась рассматривать его лицо. Усталый, но грубый и сдержанный вид, кровь засохшая на лбу смылась водой которая до сих пор капала с подбородка. Взгляд спустился ниже и пристально изучал рану от того стекла, что я так отчаянно полезла вытаскивать. Плечи то поднимались после каждой затяжки, то опускались когда дым выходил из его полуоткрытого рта. Раньше даже не обращала внимания какая у него смуглая кожа, это понятно ведь по всей видимости он испанец. Пахнет как настоящий мужчина, потом и кровью, Хахах. Когда он успел стать таким идеальным в мои наивных глазах? Я устала себя разубеждать, моё сердце и правда чаще билось когда его руки касались меня. Кукла не должна испытывать таких чувств к кукловоду, но они были. Будь то странная привязанность или Стокгольмский синдром, но я испытывала это влечение. — Так смотришь…что чувствуешь? — Его рука ближе притянула меня за талию, глаза так и смотрели вдаль. Что я сейчас чувствую? Наверно это глупо, но ревность к сигарете которую он так жадно затягивает. Наконец Ваас выбрасывает этот бычок на улицу и вдруг я почувствовала себя так же. Монтенегро не парень с улицы или из клуба, он не страдает любовью и привязанностью к жертвам. Он наверняка встречал и красивее и умнее и даже особ нахальнее меня. Возможно завтра или через год, однажды среди пленных появится девушка, что очарует его с первого взгляда, с которой его жизнь может кардинально поменяться в лучшую сторону, а я ничего не смогу ему дать нового. Только наверно наивные чувства. Я лишь очередная сигарета в его пачке, что докурится и выбросится. — Что будешь делать? Глупая, глупая Скарлетт. Ты ещё совсем ребёнок. Куда же ты лезешь? Сдалось ему всё это? А если сдалось? Он ведь поцеловал меня утром, или днём, уж давно не слежу за временем. Мне мало. Я снова тянусь к его губам, а он поняв чего мне хочется в данный момент только сильнее притягивает к себе. Не смотря на холодный дождь под которым Монтенегро успел промокнуть, от него исходит тепло, даже жар. Отстраняюсь, его лицо не выражает эмоций лишь взгляд прожигает насквозь, как тогда во время песни. Убираю с талии руку и встаю на ноги. Кажется тут меня ждёт явно облом. Становится дико обидно. — И это всё? — Хочу поскорее лечь на кровать и постараться заснуть, но Ваас перехватываете меня прижимая к стене. Почему это вечное дежавю. Это вечно повторение? — Ты знаешь, что такое, безумие? — Он улыбается и снова целует. Его стиль никогда не изменится, жадный и дикий, ему вряд ли присуща нежность, если раньше он возможно и был другим, но это очень очень старые воспоминания. Он отстраняется в попытке глотнуть воздуха в лёгкие и припадает к моей шее заставляя откинуть голову назад, покрывает её долгими поцелуями и оставляет ощутимые мокрые пятна. В этот момент мне захотелось заплакать, но в этом не было смысла. Что же я вытворяю? Однажды он узнает кто я, кто мой отец. Это не честно по отношению к нам обоим. Вдруг, после открытия правды Ваас возненавидит меня? Или будет пользоваться? Это очень больно. — Ты боишься меня, Бемби? — По телу прошла заметная дрожь, но я давно не боюсь тебя Ваас. Не отвечаю, лишь снова целую положив руки на его слегка выпирающие ключицы. Он никогда не был против моих прикосновений. Сейчас не хочется думать о чём-то плохом. Ваас снимает с меня футболку и я вспоминаю про бинты. Всё таки не понимаю, как же мне так повезло. Пуля попала чуть ниже груди, пару сантиметров выше, меня бы тут больше никогда не было. Застёжка на бриджах легко поддалась пальцам пирата и я осталась лишь в нижнем белье, а Ваас продолжал покрывать моё тело поцелуями. На пол упал ремешок для ношения оружия со всем его содержимым. Монтенегро сам справился со всей работой, какой джентльмен. Он сильнее прижал меня к стене и приподнял за бёдра так, чтоб я обхватила его ногами. На минуту мы разорвали нескончаемые поцелуи и посмотрели друг другу в глаза. Страсть, это новая черта, что он мне показывает. — No puedo admitir la derrota*. — Он резко вошёл и я вцепилась в него коготками, как он недавно выражался. Его улыбка такая необычная, не свойственная обычному человеку. А что чувствуешь ты Ваас? Становится жарко, по ушам бьёт барабан дождя, а мой безумный пират начинает двигаться, такой же ненавистный как и любимый. Ты попала Скай, попала по полной. В комнате душно, даже холодная стена к которой я прижата уже не приносит дискомфорт. Я чувствую только эйфорию, экстаз, огромное блаженство от губ на шее и шершавых пальцев, что поглаживают мои бёдра. Быстрые толчки доводят до пика блаженства и я снова прикасаюсь к его губам, что так хозяйски ласкали мою шею. Ваас смеётся и мне тоже хочется улыбаться, а из-за чего? Из-за того, что прижата к стене психованным пиратом и сейчас у нас был прекрасный секс? Он тяжело дышит, не сводит своих глаз и только сильнее прижимает моё обмякшее тело к себе. — Повторим? — Victoria o derrota*? — Не вдумываюсь, смысл мне всё равно не понять, думаю стоит заняться испанским. Перемещаемся на кровать. Ваас нависает сверху и будто, что-то тщательно обдумывает. — trampa*. — Дождь всё продолжает барабанить и хочется, чтоб он никогда не прекращался. Что же всё-таки говорит Ваас? Почему он скрывает от меня свои мысли?