последняя

дэхви чувствует одну лишь сжимающую пустоту, когда стоит на холодном балконе в одной лишь растянутой футболке. в тонких пальцах тлеет и тихо потрескивает сигарета. черноту ночи разрезают серые клубы дыма. они повсюду: вокруг дэхви на этом самом балконе, за углом университета, в кабинке мерзкого туалета; возможно в самом парне остался только убивающий никотин, вытесняя чувства. зависимость — нелегкая штука, но дэхви справится. ведь справится же? переезд из сеула в ньюбери-парк поначалу казался подобием некоего приключения. новые люди, знакомства, мысли, совершенно всё. калифорния представлялась тогда еще семнадцатилетнему дэхви интересной и неизведанной. в день переезда он видел одни лишь коробки, машины, нервную маму и как всегда спокойного отца. прощание с самыми близкими друзьями — джиненом и джихуном. грустно, но они конечно и дальше будут общаться. обязательно. когда дэхви входит в класс его встречают миллионы пар любопытных разноцветных глаз. всё с первых секунд показалось ужасно непривычным, и парень отчужденно здоровается и немного пятится ближе к выходу. он сам не понял, как оказался сидящим рядом с темноволосым симпатичным парнем. у того заразительная белая улыбка, что ли аж сам невольно улыбается, и представляется он самуэлем. метис, понимает дэхви. его скучные вечера, между которыми дэхви думает, что ему срочно требуется родственная душа, постепенно заполняет своим тихим, но таким нужным присутствием самуэль. дэхви нуждался в поддержке, понимании и, наверное, принятии его внутренних демонов. к сожалению, парень поздно осознает: джинен и джихун никогда не принимали и не понимали. самуэль, кажется, да. в один из таких вечеров дэхви вновь стоит на мерзлом балконе. серая растянутая футболка уже как обязательство. в руках тлеет сигарета, и дэхви проводит ее кончиком прямо по венам, выжигая. — мазохист, — слышится из-за спины тихий голос. — давно куришь? — с момента переезда, — все также тихо. серый пепел ворохом оседает в осипшем горле. чувства к самуэлю кажутся неправильными и пугающими. дэхви чувствует уютную теплоту клетчатого пледа на плечах и чужие пальцы, осторожно проводящие по светлым волосам, как бы успокаивая. и правда, уже теплее. теплый ветер дует дэхви в лицо, красиво потрепывая его светлые волосы. солнечные блики тихонько переплетаются с тем же солнечным цветом на макушке, и самуэль еле сдерживается, чтобы не поцеловать ее обладателя. дэхви улыбается, по-настоящему улыбается. впервые за год. они сидят на крыше машины самуэля, и если в голове парня тяжелые мысли о дэхви, то у другого лишь пустота в голове. это уже не та былая пустота в вечере балкона. рядом самуэль, и дэхви, кажется, счастлив. — ты серьезно? — вопрос, когда самуэль видит чужие длинные пальцы, достающие сигарету из пачки Malboro. — последняя, — уверяет его светловолосый. — хочу верить, что она последняя. темный потолок, похоже, медленно разрушается, либо это чувство, когда думаешь, что все отпустил — дэхви точно не знает. от долгого нахождения в одной и той же позе у парня все затекает, и он постепенно меняет положение на спину и голову, прислоненные к резной спинке кровати. так думать определенно получается лучше. мысли вновь тяготят голову, но ли давно принял свои чувства к лучшему другу, так что это его уже мало волнует. он, кажется, засыпает, потому что сначала не замечает звонких щелчков около лица. первое, что он видит, открывая глаза — лицо самуэля, так непозволительно близко. ким улыбается и приближается губами прямо к маленькому уху, аккуратно убирая прядь пальцами. — твоя мама впустила меня, так что, прошу, не задавай сейчас никаких вопросов. дэхви хочется спросить, что именно его друг (?) собирается делать, как слова резко застревают в горле. он чувствует нежные губы на своих и робко отвечает на поцелуй. все происходит слишком медленно и тягуче, они небольно сталкиваются лбами, и самуэль немного мажет по подбродку — темное сплетается со светлым. когда они отстраняются друг от друга, то видят малиновые щеки и слегка опухшие губы словно отражение. самуэль тянет дэхви в объятия, и они вместе падают на мягкие подушки. — ты мне нравишься, — первым подает голос дэхви. — нет, наверное, я даже тебя люблю. слышится смешок, прикрываемый ладонью. — а я думал, когда же ты наконец-то скажешь мне это. — подожди, так я тебе нравлюсь или нет? — ты сам знаешь ответ, — и целует в лоб. оба уже смеются в голос. дэхви долго думает, прежде чем подняться с кровати и взять со стола бумажную пачку. смотрит на самуэля, в чьих глазах читается немой вопрос, подходит к открытой форточке и, размахнувшись, выкидывает злополучные сигареты. — та была последняя, — и улыбается.