Destructive affection

Oh, the skies tumbling from your eyes, So sublime, the chase to end all time;

-Красиво...Тут так красиво...       Разум Уилла погружается в вязкий туман. Дрожащие руки потерянно сжимают чужую рубашку, насквозь пропитавшуюся кровью.       Земля медленно и неумолимо уходит из-под ног. Верх перемешивается с низом. Уилл лениво думает, что это похоже на мимолетное вознесение к небу. Подняться, лишь для того, чтобы стремительно низвергнуться во тьму. Где ему самое место.       Грохот воды троекратным эхом проносится в его голове, а виски словно сдавливает обручем. Не остаётся никакого ощущения пространства, лишь головокружительная боль, перемежающаяся с гнетущей тяжестью давящих со всех сторон тёмных вод.       Скула взрывается острой болью от попавшей в рану воды. Сильные, едва тёплые руки показываются из-за спины и разворачивают его к себе. Теперь Уилл видит перед собой лишь бледное лицо своего бывшего психотерапевта.       Умирающий мозг пульсирует рваными вспышками, от чего черты лица Ганнибала то принимают необычайную четкость, то снова расплываются. Его обволакивают туманные змеящиеся разводы крови, которая продолжает течь из щеки профайлера, смешиваясь с прозрачной водой. Уилл думает, что, наверное, это самое прекрасное, что ему довелось видеть в своей жизни. И что он наконец-то принял свою смерть. И стал с ней единым целым.       Он приоткрывает рот, выпуская крохотные пузырьки воздуха. Последние крупицы жизни покидают его, мгновенно уносясь к небу. Тело наливается свинцовой тяжестью и постепенно сдаётся во власть всепоглощающего океанского холода.       Уилл смотрит в чёрные глаза Лектера и медленно шевелит посиневшими губами. Им не нужно слышать друг друга, чтобы понять, прочувствовать каждую эмоцию, захватившую чужое сознание, так тесно переплелись их миры. - Я..прощаю тебя...       Он продолжает беззвучно шептать фразу, словно мантру, губы изгибаются в такой знакомой доктору манере. Произносят его имя. -..Га..нни..бал..       Руки рефлекторно сжимают чужие плечи мертвой хваткой. Истратив последние силы, он подаётся вперёд и прижимается так близко, что чувствует слабое сердцебиение в чужой груди. Потому что его собственное сердце, кажется, уже давно остановилось. Холодные губы к горячим. Вдох ко выдоху. Жизнь к смерти. Мгновение к вечности. Все становится на свои места. И разбитая чашка собирается вновь.