Маскарад

Темнота кареты не могла рассеяться от неяркого света светильника. Алекс сидел небрежно развалившись на сидении. В противовес ему Лим был очень напряжен и задумчив. - О чем задумался, малыш? – даже в неверном свете было заметно как возмущено вскинул голову мальчишка. – Сразу предупреждаю, я буду тебя так называть в имении, а ещё буду обнимать и ласкать в разных местах… Мальчишка пыхтел, сопел и… не мог ничего сказать в своё возмущение. А ведь действительно, они едут в место, где будет проводиться отнюдь не светский раут. Да, там будут очень многие из представителей высшего общества, но при этом формат мероприятия не предусматривает каких либо норм поведения. Точнее эти нормы есть, но они настолько прозрачны и условны, что можно утверждать их полное отсутствие. - Я вижу, что ты вполне осознал формат нашего общения в том месте. – Граф удовлетворенно кивнул сам себе и своему собеседнику, неуверенно взирающему на него с сидения напротив. – Предлагаю немного порепетировать пока мы едем. У нас есть около получаса. Мы успеваем. Мужчина похлопал по сидению рядом с собой. Его визави ещё посидел некоторое время, поприкусывал свои губки, неуверенно поёрзал и решился. На сидение он присел как пугливая птичка, которая готова сорваться с веточки при первом намёке на опасность. Парень благодарил высшие силы и слуг графа за скудное освещение. Он надеялся, что при этом свете не видно его пламенеющих скул и неуверенности, которая просто не могла бы быть незаметной такому наблюдательному человеку, каким слыл граф. А граф внутренне потешался и умилялся такой непосредственности и невинности мальчика. Его рука скользнула по талии, прямо по обнаженной коже и уловила невольную дрожь от такого откровенно прикосновения. Второй рукой Алекс приподнял Лима за подбородок и провел подушечкой большого пальца по нижней губе. - Я уверен, что эти губы ещё не знали поцелуев… - легким движением вуаль с маски была сдернута и спланировала на колени мальчики. – Надо исправить эти упущение, потому что там, - граф специально выделил интонацией последнее слово, - я буду целовать тебя… и довольно нескромно… не так целомудренно, как положено получать свой первый поцелуй, такому «правильному» мальчику как ты… С каждым словом губы графа нежно прикасались к щекам юного виконта. Через какое-то время маска оказалась там же где и вуаль - на сидении. Граф уже обеими руками сжимал головку парнишки и легкими поцелуями пробирался к соблазнительным губам. Губам, которые уже были приоткрыты в ожидании обещанного поцелуя. Глаза Лима были затянуты чувственной дымкой, тело расслаблено и наполнено незнакомой истомой. Не сказать, что это было ему неприятно или пугало, он был уже вполне готов к таким отношениям. Только в силу своей скромности, неопытности, да и что тут такого, удаленности от крупных городов с их искусами, ему не пришлось познать такую часть жизни. Но он уже хотел. И был не против такого учителя как граф Алекс. Граф тоже погружался в чувственный дурман. Но в отличие от неопытного Лима, он вполне контролировал свои действия и степень возбуждения. Но искушение было очень велико – он прекрасно помнил, как выгибался перед зеркалом мальчишка, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон… Умелые губы накрыли приоткрытый ротик, прижимаясь и надавливая, завоевывая крепость, которая совершенно не сопротивлялась. И эта покорность и полное доверие грозили сорвать все грани дозволенного. Но граф вполне давал себе отчет в совершаемых действиях. Язык очертил контур губ и слегка толкнулся в сомкнутые зубки. Лим не стал сопротивляться, и белоснежная преграда пропустила язык дальше. Робкое прикосновение язычком юного неофита чувственных наук вырвало из груди графа едва слышный стон. Ладони Алекса не лежали на одном месте. Неспешное скольжение от затылка, по кромке волос, вниз по спине, до края корсета, по обнаженным плечам, лаская пальцами ямки ключиц. И снова к подбородку и по краю волос к затылку. В итоге одна рука зарылась в волосы, а другая захватила подбородок парня и зафиксировала его. Граф целовал виконта, прижимая его все сильнее и сильнее, намеренно усиливая напор. Он хотел посмотреть, насколько парень позволит ему зайти, и на какой момент пуританское воспитание даст о себе знать. Но для него оказалось приятной неожиданность то, что руки, ранее не проявлявшие активности, робко скользнули по груди графа и обвились вокруг его шеи. Тихий вздох соскользнул с губ паренька, когда их губы в очередной раз разомкнулись, чтобы в их легкие проскользнула небольшая порция воздуха. Алекс понял, что он проиграл это небольшое сражение и тихо засмеялся, прижимая растрепанную голову мальца к своей груди. его плоть требовала к себе внимания, посылая в голову пошлые картинки того как эти немного распухшие от жадных поцелуев губы смыкаются вокруг и скользят, а язычок описывает вены… - Так, давай приведем тебя в порядок. – Граф скептически окинул взглядом сидящего рядом парня. – Ну, в относительный порядок… По виду парня было сразу заметно, что они не сидели чинно в карете весь путь. Растрепанные волосы, шало блестевшие глаза, яркие губы, влажные и притягивающие взгляд. Судорожно вздымающаяся грудь, сползший корсет, который уже совершенно не скрывал напряженные сосочки, сморщенными ягодками торчащие над бархатом ткани. В принципе, такой вид вполне соответствовал тому, как покидали транспортные средства приехавшие гости. Но, в случае графа, это было не совсем характерно. Но, видя такого лакомого малыша, никто не удивится его виду. Даже с графом это было вполне вероятно. И он, уже в очередной раз подумал, что такого парнишку надо будет постоянно держать не просто в поле зрения, а не отпускать от себя ни на шаг. В атмосфере полной вседозволенности царившей на сборищах у барона была неудивительна потеря или смена партнера. Скорее порицалась ситуация, когда за всю ночь партнер оставался один и тот же. Общими усилиями внешний вид Лима был приведен в слабое подобие порядка. Граф настоял на сохранении некоторой небрежности в целях достоверности их легенды – скучающего аристократа и его «игрушки». Оставшуюся часть пути Алекс старался подробнее рассказать о случающихся на подобных вечеринках ситуациях. Он не скрывал всей неприглядности и пошлости этих ситуаций. Чем больше и подробнее он расскажет, тем меньше вероятности того, что шок будет сильным. Лим сидел красный от смущения, но слушал внимательно. Его воображение пасовало перед разворачивающимися перед ним картинами. Некоторые картины вводили его в ступор – «как это возможно?», но и были такие, что заставляли примерить это на себе, что вводило его в ещё большее смущение и вгоняло в краску. Алекс не отказывал себе в удовольствии приучать малыша к прикосновениям, даже довольно откровенным. Главным аргументом было: «Ты же не думаешь, что в том доме к тебе будут относиться как на светском приёме? Раскованное поведение там норма. И тебе нужно быть готовым к тому, что тебя могут бесцеремонно обнять и погладить по попке. Для большинства присутствующих там это является комплиментом». Алексу путь показался слишком коротким, а Лиму так не очень. С одной стороны, мальчишка был заинтригован и его томило любопытство. А с другой стороны было очень страшно идти в место где с ним могут сотворить что-то страшное, но неизведанное. Малая толика чувственных наслаждений, что попала к нему на язык только растравила его любопытство, но страх и рассудительность охлаждали пыл и заставляли задуматься о последствиях. - Граф, я могу Вас попросить об одном… Вы можете… дать мне честное благородное слово, что моя… невинность останется со мной? – Лим понимал, что с его стороны немного самонадеянно ожидать подобающего по статусу отношения, но и формат того мероприятия, куда они едут, как бы, подразумевал совершенно обратный итог этой ночи. - Малыш, - графа умиляла такая смесь невинности, любопытства и чувственности, - давай для начала договоримся, что там ты будешь обращаться ко мне на «ты». Это во первых. А во вторых, как ты себе представляешь это все? Видя как мальчишка задрал свой маленький подбородок, поджал губки и решительно выпрямился на сидении, граф постарался в срочном порядке придумать приемлемый выход их этой ситуации. С одной стороны, требование юного виконта вполне понятно и закономерно. Но с другой стороны, как можно гарантировать неприкосновенность в месте, где похоть и разврат – норма поведения? Правда гарантия может быть дана. И даже вполне сдержано будет это обещание. К пассиям графа не настолько частого гостя у барона, но очень там желательного, было особое отношение – если граф не желал делиться своей «игрушкой», то никто не был вправе требовать от него этого. Поэтому ответ граф подбирал очень тщательно и с наибольшей выгодой для себя. - Так, давай обговорим некоторые моменты. Ты осознаешь, что место куда мы едем несколько, да что там несколько, очень сильно отличается, от обычных раутов, к которым ты привык? – получив утвердительный кивок, граф продолжил. – в этом случае я могу дать тебе честное благородное слово, что твои… - граф оказался в замешательстве, как сказать такие откровенные вещи более понятным языком. А потом просто решился сказать как есть. – Могу дать тебе слово чести, что тебя сегодня ночью, на маскараде у барона никто не трахнет, не поимеет, не заставит делать что-либо порочащее твой моральный облик. Так пойдет? Лим задумался – клятва была очень своеобразна. Ему была пообещана защита от гостей барона. Но, в то же время, он понимал, что граф может что-нибудь попросить его сделать, так сказать, в целях подтверждения их легенды. Алекс видел все метания мальчишки. Его мысли так красноречиво отражались на подвижном лице. И он не мешал своему юному собеседнику обдумывать все плюсы и минусы такой клятвы. - Я понимаю, граф, что Вы… ты не можешь дать мне клятву в другой интерпретации. Благодарю Вас… спасибо тебе за понимание. - Ты прав, малыш, я могу тебе пообещать защиту от других. Но ты должен понимать, что нам придется, для достоверности, совершать некие акты, долженствующие показать нашу близость. Другими словами, я буду тебя целовать, причем далеко не целомудренно. Обнимать и ласкать в разных местах, причем, это будет при всеобщем обозрении. Но неприкосновенность твоих интимных мест, вернее попки, тебе обещана! Лим сидел красный как помидорка. Его фантазия уже подкидывала разнообразные ситуации, в которых граф будет просто обязан его касаться и целовать. Предыдущий разговор просто добавил топлива в огонь его любознательности. - Мы подъезжаем… - прервал его размышления граф, - приведи себя в надлежащий вид и будем выходить. Лим схватил маску и постарался приладить её на место. Это оказалось довольно сложно, только с помощью Алекса у него это получилось. Как раз в этот самый момент карета остановилась и дверка распахнулась. Гости увидели перед собой импозантного мужчину, в котором оба узнали барона Трампа. - Ка-акие гости… - барон растягивал слова, немного манерно и развязно приветствуя гостей, - граф, как редко Вы оказываете мне честь своим присутствием. О, я смотрю Вы опять со своим «развлечением»? Вы опять меня обижаете, граф! Мои малышки просто мечтают оказать Вам внимание, а Вы их игнорируете! Хотя эта крошка, ваша куколка, просто невозможно хороша! Будьте готовы к просьбам её одолжить… да-да… я бы и сам не отказался от такого лакомого кусочка… Пока Алекс и Лим поднимались по нескольким ступенькам ко входу в поместье, барон не переставал вещать своим довольно красивым баритоном разнообразные пошлости, облекая их в комплименты Лиму. Руки распускать он так и решился, после первой же попытки получив от графа такой сердитый взгляд, что даже его жизнерадостность немного поутихла. - Прошу Вас, граф, проходите. Там дальше в большой гостиной вас ожидают закуски и напитки… Хотя что это я, вы же не в первый раз у меня и знаете что, где и куда… а мне нужно встречать других гостей. Ещё раз, примите моё восхищение этой сладкой куколкой… Граф Алекс и виконт Лим вступили в зал наполненный разнообразными людьми. Ну что ж ночь начинается. Что им принесет этот маскарад? Что они познают? И сможет ли юный виконт выполнить своё, опрометчиво данное, слово? Сдержать слово, не уронив при этом честь и достоинство…