✦✦✦
День близился к вечеру, небесное светило медленно передвигалось к горизонту, лучами касаясь верхушки горы Эббот. Фриск призадумалась и решила, что она не против вновь побывать в подземельях и прогуляться по Вотерфоллу, где растут её любимые эхо-цветы. Пыхтя как паровоз, юная особа с трудом поднималась по каменной лестнице в гору. Пот тёк в три ручья, под рёбрами нещадно болело сердце, но это её не останавливало, так как Фриск была полна решимости. — А раньше не было так тяжело, — печально вздохнула она, — теряю хватку, хех. Глубоко вздохнув, девушка присела на корточки, прикрыв лицо ладошками. Перед глазами мелькали цветные всполохи, лёгкие покалывало от недостатка воздуха. Сумка с покупками, висящая на правом боку, чуть не перевесила её, но девушка смогла удержать равновесие и выпрямиться. Перед ней открылся вид на тёмную античную арку, с лианами вдоль скал и большим обилием жёлтых цветов возле входа. «Вот и главные ворота! - обрадовалась она. - А ведь только недавно я покидала их вместе с друзьями, у края обрыва любуясь закатом. Хах,как же красиво...» Закат солнца обладает воистину притягивающим волшебством. Его стремятся увидеть, запечатлеть на картинах, фотоснимках, описать словами. В лучах заката люди и монстры объясняются в чувствах, делают предложения или же просто, без слов, сидят в обнимку, склонив головы навстречу друг другу. Как жаль, что многие пренебрегают возможностью присоединиться к созерцанию этого настоящего чуда, выбирая более обыденные занятия. Вся природа в закатных лучах чудесным образом преображается. Зеленый цвет растений становится все насыщеннее, контрастнее. Все живое, которое вело активную деятельность днем, готовится ко сну. На все вокруг приятно смотреть, все вокруг кажется таким родным и дружелюбным, что готов все обнять, прижать к себе и никогда не отпускать. Девушка мягко улыбнулась. Вне зависимости от высоты горы люди могут на неё взобраться, пока их души наполнены решимостью. Гуляя по бывшей столице монстров, так похожую на столицу Византийской империи, Фриск с восхищением осматривалась. Подземелье продолжало жить, не смотря на то, что население изрядно уменьшилось: за окнами домов горели жёлтые огоньки, по печным трубам неспешно поднимался дым, а сами серокаменные дома сияли разноцветными огнями неоновых вывесок. По улицам гуляли монстры и люди: парочками, семьями или по одиночке. Всматриваясь в лица прохожих, Фриск про себя отметила, что не видит тени расовой неприязни. Люди и монстры мирно общаются между собой, а, порой, можно было встретить смешанные семьи и их детей. Фриск и раньше видела метисов на поверхности, но их было не так много, как здесь - в подземельях. Видя их счастливые улыбки, сияющий взгляд и искренний смех, девушка наполнялась счастьем. Ведь её труды не прошли даром. Выйдя за пределы города, и глубоко вдохнув, Фриск ощутила лёгкий запах озона и прохлады: неповторимый аромат Ядра. Когда будучи девочкой она впервые очутилась в этом гигантском автономном комплексе, у неё захватывал дух от балансирования на узких мостах и конвейерах, под которыми простиралась сияющая непроглядная бездна. И, если бы не помощь Альфис, она бы вряд-ли смогла пройти его самостоятельно и без травмы. Задрав голову, Фриск с интересом наблюдала, как под потолком хаотично парили маленькие голубые огоньки. Они кружились в причудливом танце, словно души влюблённых, хоть источник их происхождения был искусственно создан Ядром. Преодолев Хоттленд, Фриск спустилась к подземной реке, местному аналогу «метро» людей. — Тра-ла-ла, — в своей обычной манере откликнулся паромщик, — хочешь прокатиться? Фриск кивнула, попросив её доставить к Водопаду. Лодка мягко качнулась и медленно двинулась в сторону мрачных туннелей. Девушка сидела на краю поджав ноги, и от скуки рассматривала своё отражение в прозрачной воде. Она ощутила странность в душе: раньше в этих водах отражался невзрачный ребёнок, раненный, но ведомый решимостью и надеждой на лучшее, а сейчас... сейчас она видит иную, новую сущность, повзрослевшую, чья душа по сей день сияет алым неизменным светом. — Тра-ла-ла, - пропел паромщик, — остерегайся того, кто говорит руками. Фриск удивлённо посмотрела на переправщика, но промолчала, не восприняв его слова всерьез. Как только она сошла на берег, девушка попрощалась со своим старым знакомым, и поднялась вверх по длинному коридору, освещаемый подземными кристаллами лилового цвета, ведущий к лавке Герсона. Девушка купила себе крабовое яблоко и морской чай, после чего завернула налево, выйдя к месту, где в обилии росли эхо-цветы и текли сияющие воды водопадов. Но и там она пребыла недолго, ведомой некой неизвестной могущественной силой к следующему коридору, где по сей день стоит столик с кристаллизованным куском сыра, как бы бредово это не звучало. «Я не помню этой двери, — девушка немного нахмурилась, рассматривая серую дверь, — и как давно она здесь?» Фриск не была трусихой, но, почему-то, ей стало немного не по себе. С каждым вздохом напряжение возрастало, сердце ускорило темп, разгоняя охладевшую кровь по венам. Странная дверь манила, пугала, впечатляла, завораживала... Заглушив в себе голос страха, девушка собралась решимостью и открыла таинственную дверь. Она храбро шагнула во тьму, не обратив внимания, как дверь за ней тихо закрылась и исчезла. Преодолев небольшой коридорчик, Фриск очутилась в мрачной комнате. Такой унылой и невзрачной. В центре, в какой-то неестественной позе, застыла фигура-клякса из тёмной материи. Приглядевшись, девушка разглядела усталое лицо с шрамами возле глаз, словно фарфоровая маска. Маска напоминала безликого, и это наводило на мысль, что пленник комнаты (а именно со стороны так выглядело), либо человекоподобный монстр, либо антропоморфный человек. — Извините великодушно, я не знала, что вы здесь живёте, — вежливо извинилась она, — мистер? Незнакомец дрогнул, приподняв голову. В черных глазницах вспыхнул свет, бледные уста разомкнулись, желая что-то сказать, но тут же сомкнулись в тонкую полоску. Вместо этого он лишь манипулировал руками в пространстве, складывая из пальцев различные символы, и замер. Непонимающее изогнув бровь, Фриск осмотрелась: она только сейчас заметила, что находится не просто в комнате, а в просторном зале с двенадцатью дверями вокруг монстра, и каждая дверь была уникальна по своей цветовой гамме и внешнему оформлению. И сейчас девушка находилась в самом центре этого помещения один на один с затворником. «Может, стоит уйти и не раздражать своим присутствием?» — подумала она. Девушка вновь взглянула на монстра: судя по всему, ему было всё равно, и вовсе не интересовался незваной гостьей. Пожав плечами, Фриск хотела было развернуться и уйти, но стала как вкопанная, осознав, что не может найти нужную ей дверь. «Ну, прекрасно, — мысленно сокрушенно простонала она, — и что мне теперь делать». — Эм, мистер! — Фриск обратилась к монстру, — вы не подскажите, как мне покинуть это место? Я вошла через серую дверь, но не могу найти её. Но неизвестный всё так же молчал, невидимым взглядом уставившись в пол и не реагируя ни на махания рукой перед лицом, ни на прикосновения к чёрной материи, в которой он находился по самые уши. «Ладно. Как говорил один мой хороший знакомый:«Jamás te rindas, pase lo que pase»». Методом великого рандома, Фриск повернула бронзовую ручку синей двери, заглядывая внутрь щёлочки: перед её взором предстал лес Сноудина, знакомый пост скелета-ленивца, лампа и виднеющиеся вдалеке ловушки Папируса. Ничего необычного, всё как всегда, только...в чём тут подвох? Фриск побольше приоткрыла дверь, заглядывая за косяк, и спустя пару секунд её глаза полезли на лоб от увиденного: позади неё стоял Санс собственной персоной, только вот... какой-то не такой. Вместо привычной толстовки и неизменного атрибута вездесущих розовых тапочек (хорошо что не белые), на скелете была униформа Папируса, только синего цвета. А рядом с ним стояла Чара(!?), мило улыбалась и хихикала над его громкими репликами. Они были настолько увлечены друг другом, что просто в упор не замечали третьего лишнего, и Фриск, решив не искушать судьбу, молча закрыла дверь. Остальные одиннадцать дверей аналогично первой вели в другие локации Подземелья, но с весомыми или не очень отличиями от её родного мира. И каждый раз, когда она делала первый шаг, на кого-то да и натыкалась из местных аналогов её друзей и врагов, но наша героиня успевала вовремя юркнуть обратно, прежде чем её обнаружили. Закрыв за собой последнюю дверь, Фриск устало облокотилась об неё, понурив голову. Выход в коридор Вотерфолла она так и не нашла, а хозяин перекрестка миров всё по прежнему молчал, строя из себя глухо-немого, и к тому же слепого. Она пыталась дозвониться до друзей, но, к сожалению, связи не было. Человек недовольно фыркнул,и, не придумав ничего нового, разлёгся на прохладном сером полу неподалёку от «кляксы», раскинув руки в стороны. Сколько времени она так пролежала, и какой день недели снаружи - сложно сказать, но вот то, что ей было безумно скучно, она знала на все сто процентов. «Пристрелите меня кто-нибудь, — пессимистичная мысль эхом отдалась в голове. —На кой чёрт меня потянуло в это место, а? Слишком мрачно, холодно к тому же, и чертовски скучно! Может, порисовать немного? А, блин! Зарядка на пленшете села... Но, постойте! Ведь я могу прямо здесь - на полу! Почему бы и нет? Не зря же в художественный магазин заходила по пути. Правда, расточительно будет выглядеть со стороны... Надеюсь, хозяин не будет против небольшого апдейта: авось, поднимется у него настроение и покажет выход, хе-хе». Разложив возле себя разноцветные баночки с красками, тюбики, кисточки, бутылочку воды и прикинув в голове, что именно она хочет изобразить, девушка приступила к делу, мурлыкая под нос песенку, которую недавно услышала в доме скелебро: — I haven't been myself lately, I don't blame you for not wanting to stay... Мазок за мазком, движение вверх, а потом вниз. В сторону, петля, и снова вверх. Штрих раз, два, три. Спокойное дыхание, печально-добрый взгляд. Фриск рисовала тёмно-зелёную траву, неоновые грибы, которые от прикосновения то зажигаются, то тухнут; она рисовала свои любимые эхо цветы, различных бабочек,бушующие водопады и кристально чистые реки, на дне которых можно увидеть разноцветные кораллы, камни и красочные рыбки. Девушка будто впала в транс, не замечая, что ей больше не требуются краски, нет-нет! - она рисует силой мысли, своей фантазией, потихоньку преображая это унылое место в нечто большее, чем пейзаж Водопада. Всё, что она вывела своей рукой, тут же оживало. Сон становился реальностью, а мечта воплощалась в жизнь. Место наполнялось дыханием души человека, её силой, магией. Пустота одиночества и зловещий мрак постепенно отступали.... [Perseverance]: Каждый, - будь то человек, или монстр, - творец своей судьбы, художник жизни. Те, кто не сдаются, создают то, во что никто не верит. Фриск проморгалась, развеивая пелену тумана перед глазами, и охнула от неожиданности: за каких-то несколько часов пустой зал преобразился в одну из пещер Вотерфолла, с характерным шумом водопадов, заполненный запахом травы и трепетанием эхо-цветов. «Это всё...я? — не верила глазам своим. — Но...как? Как такое возможно!? Я ведь только...» — Удивительно, — раздался тихий голос рядом, отчего девушка невольно вздрогнула, — как легко и непринуждённо чистые души, в отличие от погрязших в грехе, способны заполнить собой всякую пустоту; но самое удивительное то, что их собственные души слабее от этого не становятся. Фриск обернулась, встретившись с взглядом хозяина этого места. Теперь, вместо бесформенной кляксы перед ней возвышался мужчина в бежевом свитере с высокой горловиной, чёрных брюках и туфлях. На плечи накинут длинный чёрный плащ из тонкой ткани. Лицо его практически не изменилось, разве что теперь в пустых глазницах трепетали белые огоньки, на голове появился белый волосяной покров и он мог говорить. У девушки закралось подозрение, что перед ней полукровка. — Не страшитесь меня, леди Фриск, - мужчина приложил бледную ладонь с стигматой к груди, — меня зовут Винг Дингс Гастер, и я благодарю вас. — За что? - Фриск нахмурилась. — Ведь я ничего не сделала по отношению к вам. — Ошибайтесь, — отрицательно покачал головой, — среди бесчисленных видов волшебства созидание души предоставляет большую ценность. Ваша «Решимость», мечты и надежды помогли мне восстановиться. Это место связанно со мной напрямую. Изменяя его, вы изменяли меня и мою душу, возвращая мой изначальный облик. Теперь, когда всё моё существо наполнилось энергией человеческой души, я вновь могу ощущать себя живым как прежде. Ваша сила спасла меня, юная леди, пусть даже неосознанно. — Прошу, обращайтесь ко мне просто Фриск, — девушка дернула плечом от официоза, — вы знаете моё имя, но я его вам не говорила ранее. Откуда вам известно? — Здесь, в Пустоте, я мог со стороны наблюдать за развитием сюжетных линий различных миров, измерений и плоскостей, — мужчина развёл руками, — эти двери - порталы в иные миры, в том числе и в твой. Не серчай, дитя, но я наблюдал за тобой с самого начала, как только ты упала на могилу из золотых цветов. Я видел все исходы твоего путешествия. И, знаешь, я рад, что в конце-концов, ты выбрала верный путь. Благодаря тебе, монстры наконец-то разрушили барьер и освободились. Фриск от изобилия информации осторожно присела на валун, сжав испачкавшиеся в краске ладони в кулак. В голове словно образовался вакуум, дыхание приостановилось, а сердце пропустило глухой удар. Она и раньше чувствовала, будто за ней кто-то следит, но девушка ссылалась на Чару, Альфис, Санса и Флауи, а тут неожиданно выясняется, что был и пятый «сталкер». — Это... довольно неожиданно, честно признать, — Фриск облизнула пересохшие губы, — если вы не против, расскажете, как здесь оказались? — Охотно, — мужчина присел на другой валун напротив гостьи, одну ногу согнув в колене, другую выпрямив, — много лет назад, когда монстры проиграли в войне против человечества и были заточены глубоко под землёй, король Асгор назначил меня придворным Королевским учёным, и приказал создать источник энергии, способный обеспечивать всё Подземелье магией и электричеством. Я был молодым и переполнен амбициями, потому охотно принял доверенную мне роль. Собрав команду верных последователей, мы приступили к работе, и спустя многих лет построили технологический центр Подземелья. В мире людей его бы назвали ГЭС. — Так это были вы? — ахнула Фриск, — вы тот монстр, который создал Ядро, а потом неожиданно исчез. — Верно, — мужчина печально улыбнулся, — моя алчность сыграла злую шутку, возжелав большей силы, не удовлетворившись той, которую имел на тот момент. Это привело к трагедии. Гастер устало покачал головой, тяжело вздохнув: — Мои бедные ассистенты. Мне жаль, что им пришлось пережить подобное, — монстр виновато отвёл взгляд, — когда случилось несчастье, никто не знал, куда подевался молодой доктор, и только двое очевидцев знали правду. — Альфис, и... — интуиция прошептало второе имя. — Санс. Гастер кивнул. Фриск прикусила нижнюю губу. — Что же произошло? На секунду девушке показалась, как на бледном лице монстра проскользнула тень безумия и тихого гнева. — Я модернизировал Ядро, усовершенствовал, придал ему дополнительные свойства. У меня были благие намерения, но мои последователи размышляли иначе. Они вознамеривались заполучить «Силу Бога» - сингулярность, суть Ядра, и заявить свои права на будущее, — мужчина поднял холодный взгляд, и Фриск инстинктивно поёжилась. — это крайне неустойчивая энергия, и если её вынести за пределы сдерживающей капсулы Ядра, в сей момент погибнут не только монстры, но и добрая половина человечества. Планету просто разорвало бы на части. Единственный способ остановить их, пришедший мне тогда на ум - это полностью детерминировать силу Ядра. Я был близок к истине, пока однажды Ядро не взбунтовалось, - учёный тяжело вздохнул, - большинство погибло при взрыве, выжили единицы. — А...вы? - голос девушки дрогнул, что не укрылось от Гастера. — Меня поглотила сингулярность, разорвала в пространстве и времени. Тело обратилось в прах, но моя душа осталось нетронутой, впитав в себя немного силы Ядра. Это помогло сохранить мне жизнь. Но не спасло от участи вечного пленника Пустоты, где время не властвует, а пространство не меняется. Когда я очутился здесь, была лишь безграничная тьма. — А комната? Двери? — Они появились чуть позже, но как и почему - даже я не знаю, — мужчина пожал плечами, — Возможно, это Пустота решила подшутить надо мной, или место изменилось под влиянием чужеродной для неё сущности. Вариантов много, и каждая может оказаться истинной. «Истина...Истина подобна кубику Рубика - многогранна. Человек способен видеть лишь одну грань, дарует смысл существования. Но в любой момент грань может разрушиться или измениться. И что тогда делать человеку? Он начинает искать новую Истину. Бесконечный цикл в вечном поиске...и перезапуски . — Хочешь поиграть? Давай поиграем, я никуда не спешу. С противной ухмылкой Санс махнул рукой, призывая за своей спиной гигантские черепа, по форме напоминающие черепа собак, в чёрных пустых глазницах которых полыхало синее пламя. — Знаешь, как давно я их не призывал? Всё ради тебя, дорогая, цени. Скелет щелкнул пальцами, черепа позади него раскрыли пасть и ударили смертоносным белоснежным лучом. Девочка пригнулась, уворачиваясь от удара, и тут схлопотала коленным суставом в грудь от неожиданно возникшего возле неё скелета. — Ну что же ты так? Мы же играем. Ведь ты так хотела геноцида. Будь активнее, малая! Рявкнув последнюю фразу, скелет призвал кость и ударил, разбивая каменный пол в том месте, где секунду назад лежала Фриск. Хрипловато дыша и держась рукой за отбитый бок, она зло оскалилась, смотря на противника исподлобья. Хмыкнув, Санс взмахнул «клинком», стряхивая пыль. Снова взмах рукой, и стена костей лавиной двинулись в сторону человека. Но та была наготове, ожидая удара, и отшатнулась, взмахивая ножом. Сгусток алой энергии соскользнул с кончика ножа, серпом устремившись в сторону монстра. Проскользив пару метров по каменному полу, Санс замер, с лёгким недоумением глядя на порванную толстовку в боку. — Кажется, я немного расслабился, ты так не думаешь? — Правый глаз вспыхнул жёлто-голубым огнём с новой силой. — Пора стать серьёзнее. — Нападай, — Фриск оскалилась, — чёртов комик. — Грязный убийца брата! Кость, с огромной скоростью упавшая сверху вниз на девушку, наткнулась на жёсткий блок ножом. Атака Гастером-бластером потрачена впустую - девочка уже оказалась за спиной противника. Санс не успел среагировать, как нож с лёгкостью прорвал тонкую одежду монстра, вонзившись в тело и ломая кости. Хриплый крик скелета показался Фриск настоящим пением хора, безумно прекрасным и приятным. С чавкающим звуком она извлекла лезвие из тела противника и нанесла критический удар по ключице. Из горла скелета хлынул кетчуп. Фриск судорожно выдохнула, развеивая неприятные воспоминания об одном неприятном таймлайне, заключив пальцы в замок. Она не знала, как ей реагировать в данной ситуации. С одной стороны ей было жаль монстра, но с другой... Шестое чувство подсказывало, доктор Гастер не до конца откровенен с ней, и что многое он умолчал. Но девушка не стала надавливать на собеседника. «Ковыряться в душевных ранах незнакомцев, и тем более осуждать за содеянное - моветон». Фриск осторожно слезла с валуна, приблизившись к учёному. Тот вздрогнул от неожиданного прикосновения холодных рук. Девушка заглянула в тёмные прорези глазниц монстра, в которых читалось неподдельное удивление и заинтересованность. — Гораздо легче найти ошибку, нежели истину. Ошибка лежит на поверхности и её замечаешь сразу, а истина скрыта в глубине и не всякий может отыскать ее, — девушка мягко сжала ладонь Гастера, — никто не застрахован от промахов - ни человек, ни монстр. Очутившись в подземелье, моя «Решимость» - воля к жизни, - позволяла управлять временем, чем я безнаказанно пользовалась на протяжении множество временных сбросов. Мною управляло детское любопытство «А что, если...?», и я, поддавшись искушению, вновь и вновь причиняла боль своим друзьям, обрекала на душевные муки, и всё ради неимоверной жажды авантюризма, так сладко томившая мою душу в ожидании чего-то, или кого-то. А когда поняла, что я творю, меня охватило отчаяние, страх и боль - настолько сильные чувства, что чуть не потеряла способность сброса. Губы человека дрогнули. — Всего несколько лет назад я сетовала на себя за совершенный в одном таймлайне грех, но нашла в себе силы всё исправить. Смогла простить себя, научилась приспосабливаться к собственным ошибкам. Я не супергерой, и не Всевышний. Мне просто повезло иметь подобный дар, хоть и временно. А что на счет других, обычных людей, не способные даже забрать назад свои необдуманные слова? К чему это я всё это говорю... Фриск улыбнулась, невесомо подушечками пальцев дотронувшись до бледной щеки мужчины. — Что было, то было - сделанное уже не исправить, но можно предотвратить подобное в будущем. Пришло время стать самим собой. Отбросите всё наносное, так чтобы вы смогли жить согласно своим внутренним законам. И хотя на первых порах это может вызвать у вас душевное смятение; в конечном итоге вы сможете освободится от тяжести вины. Будьте решительны! Я уверенна, что у вас всё получится. [Integrity]: Сломать можно почти кого угодно, было бы желание. Зато привести сломленного в порядок – тяжкий труд, не каждый за такое возьмётся. Учёный прикрыл глаза, расплывшись в благодарственной улыбке. В груди монстра сердце пропустило колкий удар, и волнующее тепло заполнило его сломленную душу, наполняя до боли знакомым и родным чувством. — Благодарю за столь тёплые слова, — Гастер осторожно перехватил хрупкую ладошку девушки, — ты подарила мне надежду на лучшее. Осталось немного для полного восстановления моей сущности. Мне придется ещё какое-то время побыть здесь, а тебе пора возвращаться в свой мир, — он кивнул в сторону материализовавшейся серой двери неподалёку от них. — Твои друзья наверняка ждут тебя. Фриск окинула дверь задумчивым взглядом. — А можно мне потом, — дыхание приостановилось, — вернуться к вам? Девушка замерла в ожидании ответа. Монстр удивлённо вскинул бровную дугу, чуть приоткрыв рот, но вскоре покачал головой, и с нежностью посмотрел на свою освободительницу. — В любое время, — он осторожно поцеловал человека в лоб, — я буду ждать твоего возвращения. Дверь будет всегда открыта только для тебя.✦✦✦
Держа руки за спиной, монстр молча наблюдал за тёмным садом, которого до недавнего времени и вовсе не существовало. Фантазии девушки, своими руками создавшая эту красоту, можно только позавидовать: пещеры Вотерфолла по сравнению с этим сказочным маленьким островком тишины казались тусклыми и унылыми катакомбами прошлого. Сложно представить, что каких-то три года назад была лишь Пустота, а ныне - оазис любого мечтателя, предпочитающий журчание воды гомону большого города. Фриск часто приходила в гости к своему новому другу, с каждым своим визитом преображая место его заточения в нечто новое и неизведанное. Гастер прикрыл глаза, вспоминая её мягкие черты лица, тихий голос, плавные движения, нежный взгляд, тёплую улыбку и искренний смех... [Patience]: Терпение и любовь — последний ключ, отпирающий любую дверь. Душа и сердце учёного пело в унисон эхо-цветов, раз за разом повторяя последние слова девушки: «Удачи, доктор...», «Спасибо, Гастер...», «До встречи, Винг...». Злосчастная боль стигмат в руках впервые за пятьдесят лет заточения отступила; трещины возле век более не беспокоили его, болезненная пульсация в висках прошла. Тёмная материя сошла с тела, вечная агония сердца отступила. Гастер ликовал, его сущность наполнилась смыслом. Он - нужен. Он - не забыт. Время заточения подходило к концу.✦✦✦
— Гастер? — девушка тихо позвала своего друга. Ученый сидел неподалёку от речки, склонившись над эхо-цветком и шепча ему своё желание. Сердце в груди человека болезненно пропустило удар, дыхание участилось в предвкушении горячо желаемого. Последний месяц с ней творилось что-то странное: она не могла спокойно смотреть в глаза, чувствовала неловкость от его прикосновений, голос отказывал, а сердце сжималось до состояния ноющей сладостной боли. Фриск была девочкой умной, потому сразу поняла, к чему эти симптомы. Но она долго не хотела признаваться, что сильно привязалась к учёному, к которому питала отнюдь не платонические чувства. Она стремилась к нему, но в тоже время желала убежать на край света. Это сводило её с ума. Но Фриск нашла в себе решимости придти снова, и на этот раз признаться в своим чувствах. «Не отступать, - подобно мантре твердила она про себя, - не своди взгляда». [Bravery]: Для чего действительно нужна смелость, так это для искренности. Мужчина встал, повернувшись лицом к Фриск. В треснувших глазницах горели жёлтые и голубые огоньки. Он внимательно рассматривал девушку пристальным взглядом, оценивая, изучая каждый изгиб её тела. Фриск стало не по себе. Ей было страшно. Она томилась. Винг Дингс сделал шаг вперед. Фриск хотела отступить, но ноги приросли к земле, не в силах двинуться. Еще шаг. Три. Вот он возвышается над дрожащим телом, смотрит сверху вниз. — Винг... — Знаю, — учёный склонился, невесомо дотронувшись лица девушки, - я чувствую твою печаль. Я чувствую печаль в твоём сердце. Ты правда желаешь... — Молчи, - прошептала она, дрожащей рукой дотронувшись до его плеча. Она тянулась к нему подобно цветку навстречу солнечным лучам, жадно впитывая тепло, так приятно ласкающее лепестки. Гастер прижал ослабевшее тело к себе, запустив холодные изящные пальцы в копну каштановых волос. Фриск тихо вздыхала от ласк, выгибалась вперед, уткнувшись носом в шею любимого. Ей это нравилось. Страх отступал, и на смену ему явилось вожделение. Почувствовав желание возлюбленной, мужчина легко повалил девушку на траву, и не прекращая терзать её опухшие губы, начал потихоньку расстёгивать пуговицы блузки. Подхватив ритм, Фриск ловко стянула с него верхнюю одежду, так что оба остались лишь в штанах, и то не надолго. Их души мгновенно зажглись неоновыми огнями, переплетаясь прочными нитями красного и серого: огоньки колыхались, кружились, сливались, то вновь разделяться, танцуя вальс любви. Багрово-красный бушевал энергией, силой, настойчивостью, неимоверной решительностью; серо-голубой окутывал нежным сиянием, с благоговейным трепетом поглощая дыхание жизни. Воплощение холода, тьмы и смерти с великой осторожностью держал в своей длани огонь надежды, такой желанный и долгожданный. И он не намерен кому либо отдавать. Эта душа принадлежит лишь ему. И душа доверилась океану хаоса, проникся его заботой, упиваясь его леденящей душу любовью. Огонёк трепыхался во тьме подобно пульсару в тёмной материи, одинокий, но в то же время защищённый, затерявшись в пространстве и времени. Ярко, со всей отдачей, ради одной единственной сущности. И монстр бесстрашно прыгал в это пламя, купаясь в бархатистых объятиях, ощущая, как его собственное тело вновь и вновь возрождается, а душа поёт в унисон со своей второй половинкой. Её тихий стон - услада для ушей. Её томный взгляд, переполненный нежностью и любовью - бальзам для сердца. Мужчина готов вечно дарить ей наслаждение, лишь бы свет продолжал всё так же ярко сиять, освещая путь во тьме. [Justice]: Только та любовь справедлива, которая стремится к прекрасному, не причиняя обид. Мужчина одаривал внутреннею сторону бёдра мягкими поцелуями, прикрыв глаза от удовольствия. Шелковистая кожа приятно щекотала губы, дразнила своим сладостным благоуханием духов. Не удержавшись, он медленно лизнул, чем вызвал у девушки тихий вздох. Спустившись ещё ниже, Винг приник к тёмному треугольнику тонких вьющихся волос, и её ноги задрожали. Фриск почувствовала его прерывистое дыхание, как он тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, ощупывал языком гладкие лепестки кожи, с осторожностью лаская и впитывая в себя её эссенцию. Потом он отстранился, но лишь ненадолго: его ненасытные губы требовательно приникли к её рту. Жадный язык протолкнулся между зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину, заглушая рвущийся наружу гортанный стон. Монстр двигал своим языком, словно змей-искуситель. Он покрывал её дорожкой поцелуев, опускаясь ключицам и оставляя сильные засосы. Остановившись возле светлых сосков-бусинок, причмокивая, он оттянул губами плоть, вызвав довольный вздох Фриск. Она с радостью приняла это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Монстр сжал её ладони. Отрывистое дыхание и безумные удары их душ — всё говорило о буре, бушевавшей в их телах, которую они уже едва сдерживали. Мужчина одним мощным движением глубоко проник в неё, полностью овладев ею. Человек вскрикнул от наслаждения, изогнувшись в судорогах. Тонкая струйка крови стекала по бёдрам. Два тела, две души слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения. [Chara]: Воплощение несбыточной мечты дарует новую жизнь. Излив семя в её лоно, ученый рухнул рядом, переводя дыхание, как после длительного марафона. У Фриск кружилась голова от испытанного ею удовольствия. Девушка прижалась к телу мужчины, сладко вдыхая его запах и от этого её сердце ещё сильнее начиналось биться. Обняв человека в ответ, Гастер уткнулся носом в копну волос, медленно закрывая глаза. Он наконец-то достиг душевного покоя. [SIИGULAЯITY]: Ничто не разрушается, все замещается и перемещается, и когда существа изменяются, повинуясь вечному порядку, то это среди людей называется - умереть.