За пределами досягаемости.

      Мир Джуне начинает трещать по швам, когда Джинхван сообщает, что уезжает на стажировку в США в феврале. На год. Он радостно тараторит о том, что выиграл какой-то там грант, и это прекрасная возможность поработать с именитыми режиссерами; что такой шанс выпадает раз в жизни. Глаза старшего наполнены фейерверками, искрами счастья и восторга, а искры в глазах Джуне тухнут.       А у Джуне внутри все трещит по швам и разбивается, впиваясь острыми осколками в грудную клетку, вот-вот обещая вырваться наружу, обнажив свои окровавленные шипы. Но на его лице, конечно же, не дрогнул и мускул. Он растягивает губы в свою привычную улыбку и обнимает старшего, поздравляя его с этим потрясающим событием. Джуне понимает, что он не в праве лишать Джинхвана такой возможности, и, даже если бы и хотел, совсем не в силах его остановить. Ему остается лишь с ужасом ждать того момента, когда старший покинет его на целый год, оставляя ему кусок времени, которое нужно будет переживать, вместо того, чтобы жить в нем, потому что время - штука безжалостная. Особенно отчетливо Джуне понимает это в тот момент, когда, еще толком не успев свыкнуться с мыслью об отъезде хена, он вдруг замечает, что стоит в аэропорту напротив Джинхвана и провожает его в дальнее путешествие. А Джинхван улыбается, сдерживаая слезы грусти от прощания и приободряет друзей. Говорит, что, вообще-то, не навсегда уезжает; что он непременно вернется; что никто же не умер, в конце-то концов. Джуне же стоит со своим, привычным для всех, непроницаемым лицом, поэтому никто и не догадывается, что эта маска изнутри уже трещит, трескается и вот-вот рассыплется в пыль, обнажая истинные эмоции младшего. Но он, из последних сил сохраняя невозмутимое лицо(маску), обнимает старшего, желая тому хорошего полета и шепчет Джинхвану на ухо, чтоб тот не забывал их (читай: Джуне) и не забывал заботиться о себе, теплее одевался, и, вообще, просто был более осторожен. Его маска мимолетно дает слабину, когда самолет, оторвавшись от земли, взмывает в воздух, и, рассекая небо своими крыльями, уносит маленького хёна далеко за горизонт.       Первое сообщение от Джинхвана приходит буквально на следующий день. В нем он рассказывает, что все хорошо. Он долетел отлично, так как проспал всю дорогу без задних ног. Что его встретили в аэропорту, а общежитие вообще очень крутое, да и соседи классные. Джуне рад. Нет, он действительно искренне рад за него.       В следующий раз увидеть хёна он смог лишь через 1,5 недели, в экране ноутбука. И большое сердце Джуне готово было разорваться на части от тоски. Но, как всегда, он остался невозмутим, даря Джинхвану свою теплую улыбку, что была абсолютно привычной для второго, но с таким трудом давалась первому.       Тем временем, неминуемо приближался день рождения Ку. И он с ужасом ожидал этого момента. Ему страшно. Очень. Ибо он не знает что принесет этот день. А его любимого хена нет рядом, и никто не поддержит его. Будь он рядом, было бы не так страшно, наверняка. Он безумно боится, что метка может появиться слишком быстро, а он не хочет предать свою любовь, предать Джинхвана. И назвать это как-то иначе язык у Джуне не поворачивается.       В день рождения, вместо того, что Джуне так сильно жаждет, он получает огромное сообщение-поздравление от Джинхвана, а еще, доставленную курьером, посылку с подарком. Джинхван имеет привычку все обдумывать заранее, от этого, конечно, Джуне не легче, но все же теплее, как ни крути. Достаточно, чтобы согреть свои дрожащие то ли от озноба, то ли от страха пальцы.       И вот уже наступает май, с Джинхваном связаться становится все сложнее: старший завален работой и учебой, да и у Ку сессия на носу. Метка Джуне так и не проявилась, чему он безумно рад, только вот волнения это совсем не убавляет, так как все может случиться в один момент, стоит Джуне лишь на секунду расслабиться. Он уверен в этом.       В следующий раз, когда Джуне смог увидеть Джинхвана, уже наступил июнь - лето вступило в свои права, плавя улочки Сеула под палящим солнцем. Джинхван теперь блондин, а волосы однозначно стали длиннее. У Джуне на лице и в душе щенячий восторг, потому что он наконец-то увидел Кима, и никакая жара не испортит этого чувства. Именно так думал Ку, пока на экране, рядом с его Джинхваном, не появляется девушка, причем, явно кореянка. Старший представляет ее как свою девушку, а у Джуне все внутри обрывается в пропасть. Все трескается и разбивается, покрываясь холодной ледяной коркой. Лицо мимолетно трогает гримаса боли, но никто ничего подобного не замечает, потому Джинхвану совсем не до этого. Он шепчет своей девушке на ухо, что Ку - его лучший на свете тонсен. Она непременно ему понравится. Но она Джуне не нравится, потому что ее маленькие ножки уже топчутся на пепле, оставшемся от полностью разрушенного теперь и так бережно хранимого ранее, мирка Ку. - Ее зовут Ли СуИ, - именно так представляет девушку хен. - Можно просто Лиа, - прокашляв в кулачок, поправляет своего бойфренда СуИ. Как оказалось, она младше Джинхвана, но, при этом, является нуной для Джуне. Лиа - само воплощение аристократичности и царственности. Ее холодный, невозмутимый взгляд, что направлен на Джуне сквозь экран монитора, на самом деле, немного даже пугает. Возможно, это происходит потому, что в этом взгляде, да и вообще в этой девушке, он видит свое отражение. И именно этот факт бесит его в сто крат больше, чем что-либо другое в этой, и без того абсурдной, ситуации. Потому что она, при всей схожести с Джуне, совсем не ОН. И она ТАМ, рядом с ЕГО Джинхваном, и она - девушка. А он кто вообще? Ку уже и сам не знает.       Из Джуне окончательно вылетают все оставшиеся шестеренки, когда он видит метку на руке старшего и точно такую же (что действительно поразительно, ведь это редкость) на руке девушки, но виду не подает. Потому что, когда человек вдруг умирает изнутри, это не всегда заметно со стороны.