Переплетенные судьбы

У демонов все не так просто, как слагается людьми. Сумасшедшие предположения остаются всего лишь предположениями и, слава Бельфегору, не больше. Согласен, может быть раньше мы и натворили дел, которые повлияли на мнение смертных, но сейчас никто из нас не желает завоевывать мир, подчинить всех и упиваться чужими страданиями. Давно уже не тот век. Демоны потеряли к этому пылкий интерес, а Низшее звено, к которому относятся чертовское отребье, просто потешается над людьми, не имея особого желания их убивать. Ад был уже не тем, как и населяющие его демоны, и, естественно, не сильно кровожадным. Люди сочиняют чудны́е сказки про огонь и лаву, однако всего этого тут никогда и не было, поэтому слушать подобные байки всегда мучительно весело, особенно когда наступает момент восхищения Люцифером. На самом деле, если быть реалистом, за такие истории не жалко и по голове дать, но отчего-то многие демоны потешались, не воспринимая ни единого слова всерьез, и слушали дальше. Из-за отсутствия жажды жертв и крови, повелителям чинов можно было теперь свободно посещать мир людей, и даже, если отсутствует работа внизу, жить. Хотя последнее было неудобным — мы легко могли за секунду переместиться в любую точку человеческого мира, поэтому жить там не было особого интереса. Можно сказать, что просто можем выйти на прогулку, даже в истинном обличии. В конце концов, выглядим не хуже. Давно, когда дорога в другой мир была только-только открыта, высшие демоны тут же повыпрыгивали из своих чинов в поисках своего «Tantum Amor», но через пару тройку столетий умерили свой пыл — вновь вернулись, огорчились и забыли. Поэтому сидят теперь недовольные и не выходят никуда. Наши «Tantum Amor», что значит «Единственная любовь», находятся только в мире людей. Они выглядят по-разному, разного пола и с разной жизненной историей, но каждый из них предназначен для демона в качестве вечного спутника, и найти его практически невозможно, а для нас найти свою половину считалось важным достижением. Люди подобное называют Соулиментами, но, в отличие от нас, так же влюбиться с первого взгляда им не дано, поэтому наши Единственные могут и отвергнуть любовь существа из Ада. Из-за этого вырабатываются определенные комплексы. Однако, несмотря на общую возню и любовные сопли вокруг, я отличался только тем, что не хочу кого-то найти. Ну как не хочу? Просто не особо верю, что божественная чудо-любовь когда-нибудь пронзит мое сердце. Но, даже если включить столь мизерную возможность, не знаю, какова бы была моя реакция. Да и к чертям мне надо это знать. — Вельзевул! — я вздохнул и поднял взгляд, устремляя его на бессмертного клоуна, что в этот час решил меня потревожить, и вновь вздохнул, очень сильно понимая собственное бессилие. Только ведь недавно присел. Черта с два, в покое не оставят, — Ты подготовил отчет? Велиал, величественно сложив руки на груди, остановился перед моим рабочим столом, словно таким образом пытался донести свою важность. Внутри заскребло от раздражения — эту циничную шкурку хотелось припечатать к стене и размазать по всей поверхности, но, волей-неволей, пришлось кашлянуть в кулак, подавляя все желания. Вальяжно откинувшись на спинку кресла, я закинул ногу за ногу, прекрасно осознавая и повторяя себе, что, хоть мир и не пострадает от исчезновения одного демона, Выше никто столь бурную самодеятельность не оценит. — Лиля, — я злорадно усмехнулся, — Готов был еще утром. Думал, ты раньше зайдешь. — О, Вельзи, в отличие от некоторых, у меня, Высшего демона, есть много дел и обязанностей, — Велиал развел руками, драматично растрепав свои прилизанные лохмы на голове. Его глаза сузились, вызывающие сверкая светло-голубым огнем, а губы растягивались в противной улыбке, заставляя непроизвольно сжать челюсть, борясь со всем своим гневом. Эта скотина бесит меня. Но я незаметно глубоко вздохнул, возвращая былое спокойствие. — Лиль, — с укором кинув на него взгляд, прикрыл глаза, — Естественно. Другого мальчика на побегушках мы не найдем, — и иронично вздохнул, с интересом наблюдая, как изменяется выражение лица Велиала — забавное и самое мое любимое зрелище в этой скучной дыре. Сколько плескалось сейчас в нем злости и ненависти — не передать ни словом, ни предложением. Однако, несмотря на все это, он старался выглядеть как можно спокойней, наверняка забыв, насколько сильно выдает холодный блеск в его глазах. — Люцифер приказал, чтобы ты разобрался с группой демонологов, — сквозь зубы. — Что эти мелкие людишки задумали? — я приподнял бровь и, стараясь изобразить удивление, попутно начал вынимать идеально ровный лист из выдвижной полки стола. Шляться в другом мире сегодня не входило в дневной план. Осточертело. По графику на бумаге, моя смена начинается только через несколько дней. Из-за того, что эти смертные мушки все вечно портят своим неутолимым желанием вызвать не всякое отребье, а высших, более сильных и опасных демонов — и откуда столь сильная страсть к этому? — нам, правителям чинов, приходиться разгребать все это дерьмо, дабы они по случайности не вызвали дремлющих Адских псов. С таким успехом можно не только жизни лишиться. И тогда уж точно проблем не оберешься — виноваты же во всем будем мы, демоны, ведь из-за нашей якобы халатности пострадает кучка недоразвитых имбицилов, ищущих верную смерть. Признать честно, то я, как честный и самый порядочный, не вмешивался бы, будь моя воля — если хотят умереть, так пусть умирают из-за своей глупости. А тут, в Аду, мы уж встретим их со всем гостеприимством. Ознакомим с местными правилами и, согласно решению Суда, дадим наказание на несколько столетий, а потом отпустим. Не захотят уйти — дадим демонскую суть, захотят — отправим к ангелам на перерождение. Вот и все. Просто, понятно и без трудностей. А тут еще возиться, спасать никчемные души. Не ангельская ли это работа? Пернатые уже совсем и страх, и совесть потеряли, раз на нас свою работенку скидывают. Куда только смотрят? Это же им поручено охранять души, отговаривать от грехов и давать по ушам, но никак не нам. — Мне почем знать? — Велиал недовольно скривился. О, надо же, а я уже почти забыл о нем, — Сейчас этим занимаешься ты. — Красивому демоненку напомнить, что сегодня не моя смена? — парировал я. Он нахмурился, проигнорировав реплику: — Тебе вчера не сообщили, что Маммон в отпуске? Вот это новости. — Этот бездельник? — я чуть не задохнулся от возмущения. Благородные и трудолюбивые демоны работают, а он, значит, отдыхает? Да было бы от чего! Проклятый подхалим устал от своих же шуточек? — В любом случае, — Велиал развернулся, — Тебе стоит поторопиться. Ритуал будет проходить в лесу П... — В отличие от некоторых, — перебил я; уголки губ слегка приподнялись, изображая подобие полуулыбки. Если бы мог — разорвал бы в клочья. — Я могу чувствовать подобное без подробного местоположения. И, не дождавшись должного ответа, быстро исчез с глаз долой, оставляя незваного гостя в своем кабинете одного — сам пришел, сам и уйдет. И как додумался ляпнуть такое? Я не настолько слабый демон, чтобы самому не почувствовать, а сие происшествие — удар по чести любому, и это чаще всего приводит к дуэли. Велиал надменен, самодоволен и постоянно хочет доказать свою значимость во всем, и оттого говорит то, что не следует. Если я к этому привык и вполне могу осечь словом, то другие — бьют так, словно от этого зависит звание и место, а поэтому демону частенько достается от кого-нибудь. Стыд и позор на весь род. Ладно. Вздохнув который раз за последних несколько минут, приоткрыл глаза, оказываясь в гуще непроходимого леса. Ненавижу подобные места — неужели нельзя найти что-то получше? Пляж какой, чистый дом? Раз уже мы демоны, то обязательно тащить на помойку? Или им кажется, что от этого ритуал лучше сработает? Либо это глупая наивность, либо неизлечимый дебилизм. Однако, признаю, все же лучше, чем общение с Лилей. Поодаль виднелась потрепанная и забытая на долгие годы беседка, чем-то напоминающая нити паутины. Вокруг стоял сумрак, хотя солнце находилось высоко в небе, а в воздухе витал запах смерти — цветочный, приторно-сладкий и отдающий землей. Неужели, опоздал? Но ничего… — я несколько раз сосредоточенно прикрыл глаза —… не ощущалось: люди никого не вызывали. Или не успели. Внезапно сзади хрустнула ветка, и я тут же обернулся, предвкушая грядущее развитие событий, однако в недоумении наткнулся на чудо перед собой. Девушка смотрела прямо мне в глаза, замерев буквально в нескольких метрах. Милые кудряшки, еле-еле касающиеся плеч, обрамляли маленькое личико, по которому стекали капли пота. Рваное дыхание, быстро бьющееся сердце и трясущиеся от собственного веса ноги, сбитые в коленях, — она была словно загнанный после долгого сопротивления в угол котенок. Я бы и внимания не обратил на столь мелкое существо, если бы что-то внутри не заставило вздрогнуть, пропуская через себя странное тепло, разлившееся по всему телу, а сердце не сделало первый удар. Первый удар за всю мою долгую жизнь. От шока я потерял дар речи, а девушка, испугавшись, тут же ринулась куда-то вбок, но, не сделав нескольких шагов, шумно упала, сломав еще несколько веток и наверняка ставя себе кучу новых ран. От осознания того стало не по себе — возмущение, волнение, страх за чужую жизнь смешались в один комок и я, не помня себя, быстро преодолел расстояние между нами и легко поднял свою Единственную с земли. Сердце билось с немыслимой скоростью, будто вот-вот сломает ребра, а мозг охватило желание прижать к себе, спрятать и никогда не отпускать. Я со всем своим удивлением смотрел на это чудо, не в силах поверить в происходящее. Неужели это… — Отпустите… пожалуйста… — девушка слабо задрожала и, упершись руками мне в плечи, пыталась оттолкнуть. И я вздохнул. Еще раз и еще, стараясь вернуть былое спокойствие и холодность. Но чертова… природа. Черт. Аккуратно поставив ношу на ноги и убедившись, что она стоит крепко, с большим усилием заставил себя отойти назад, подавляя в себе порыв прижать к себе. Мне часто собратья рассказывали про Единственных, насколько сильны чувства и насколько сложно становится управлять собственными желаниями, однако я никогда не верил в подобное — и даже сейчас с трудом принимаю происходящее как реальность. Может, мне чудится? Может, это проказы Велиала? Усмехнувшись, в бессилии зарылся рукой в волосы. Я нашел вторую половинку. Хоть и не искал. Что за чушь! Много столетий считал — и сейчас считаю — все это простой выдумкой и помутнением. Не хотел, не верил, не желал — за что мне? Черт. Будь оно все проклято. Девушка недоуменно окинула меня взглядом, пошатнувшись назад, вновь чудом не упав, отчего я чуть было не двинулся навстречу, чтобы поймать и снова подхватить на руки — как она тут оказалась? В этой глуши одна? Какого черта именно она и сейчас? — Я тебя пугаю? — слегка нагнувшись, этим пытаясь снизить свой рост, вкрадчиво поинтересовался я. Вот потеха для других — Князь Тьмы сюсюкается не хуже сопливого мальца. Такой случай можно записать только в исторические гримуары и выцарапать на камне холмы Пламенного рыцаря. Реакция была вполне ожидаема: Единственная вздрогнула и, потупившись назад, испуганно смотрела мне в глаза, не решаясь отвести взгляд. Внутри все сжалась, побуждая от злости на самого себя стиснуть зубы. Сейчас я самым честным чувством не знал, что сделать, когда увижу Маммона: пожать ему руку или выбить зубы? — Ос-ставьте м-меня, — ее глаза заслезились и я отошел назад, не желая быть причиной слез. И вообще не желая, чтобы столь милое существо плакало, и оттого злился на себя сильнее. Ее кто-то напугал до меня. Не зря же тут витает зловещий запах смерти, предупреждая об опасности — именно его мы чувствуем, когда люди затевают что-то подобное, и именно на него появляемся. Однако вокруг не было ничего магического, а поэтому дело было изначально связано с ритуалом, который по какой-то причине не закончили. Или… И тут все понял. — Тебя спасти? Она недоверчиво окинула меня взглядом, делая неуверенные шаги назад. Ее плечи тряслись, как и бледно-синие губы, побуждая сжать руки в кулаки от застилающей глаза ярости. Черт. Если найду причину — убью. Изящно. — А вы… — она нервно вздохнула, опуская глаза, — Не врете? Теперь же вздохнул я. Сейчас был действительно рад, что столь наивное чудо встретилось именно мне. — Хочешь, исполню желание? — присев на корточки, я осторожно протянул ладонь вперед, пытаясь улыбнуться, однако, судя по испуганной мордашке, получалось плохо, — Абсолютно любое? Злость просто кипела внутри. Я уже предвкушал, как буду рвать тонкую плоть этих мелких людишек, которые, вопреки своему маленькому мозгу, додумались провести обряд с жертвоприношением — самый опасный из всех. Глупцы осмеливаются считать, что за жертву мы будем готовы им прислуживать. На самом деле все это имело силу призывать нежить. Но вот подчинить себе — никогда. Возможно, раньше и составлялись контракты, где прописывались все условия сделки, но сейчас ни у кого из высших чинов не было выгоды и интереса. Абсолютно. Перегорело. — Любое? — девушка немного осмелела, сделав один маленький шаг ко мне навстречу. И внутри все смягчилось — я был готов встретить даже с объятиями. — Да, — для пущей уверенности еще и кивнул. Что за чудесное создание? — Тогда… — ее глаза заслезились, и давно умершее сердце сжалось, — Подарите мне, пожалуйста, счастья. Я растерялся. Счастья? А что людям нужно для счастья? И что это такое? Власть? Деньги? Свобода? — недоуменно выгнув бровь, не мог вымолвить и слова. Я с самого начал предполагал, что с моей Единственной будет не все так просто, но почему именно настолько? И… —… В чем заключается твое счастье? Она вновь опустила голову, обняв израненными руками себя за плечи, словно вот-вот заплачет. Однако двинуться к ней навстречу я не мог, как бы сейчас не хотелось прижать столь мелкое чудо к себе и прибить всех нерадивых обидчиков, которые посмели покуситься на ее жизнь. И с каких пор я такой заботливый и услужливый? — Эй! — крикнул кто-то сзади, отчего девушка вздрогнула всем телом. В ее глазах застыл дикий ужас, — Кто ты такой? Жить надоело? Верни девчонку! Внутри плескалась ярость. По телу буквально прошел электрический разряд, заставивший напрячь все мышцы. Я со сладким предвкушением представлял, как буду потрошить эти никчемные тела с давно сгнившими душами. Это они. Они посмели навредить моей Единственной. Посмели. И заплатят. — Вали отсюда, если хочешь жить!.. … внезапно тонкие руки обвили мою спину, а девушка, дрожа всем телом, доверчиво прижалась ко мне, уткнувшись носом чуть ниже груди. Сердце забилось в сбивчивом ритме. Я, не имея ни желания, ни возможности отстраниться, аккуратно положил ладонь на мягкие волосы и сильнее сжал в объятиях. — Ты оглох? Она моя, наша! Вокруг закружился ветер. Это то, о чем говорили влюбившиеся демоны? Это умиротворение внутри, тепло, спокойствие и трепет сердца? Но разве это не проклятие? Жестокому существу испытывать подобное? Нет. Нет. Черт возьми. Нет! Князь Тьмы и это все происходящее — полный бред. Большой бред, которому нет места в моей жизни. — Пожалуйста, спасите… — девушка сильнее сжалась. И весь мой мир рушился на глазах. Безысходно оглянувшись и, все так же чувствуя необычные ощущения внутри, опустил голову, приложив руку ко лбу. Не просто рушился — крошился. Черт. Тяжело внутри. Словно в ответ мыслям, девушка в моих руках внезапно обмякла, и, недолго думая, я быстро подхватил ее на руки, мимолетом целуя в лоб. И одернул себя. Черт. Снова. Но что-то неведомое грело душу от осознания того, что это хрупкое чудо настолько доверилось мне. Я не мог с собой ничего поделать. Не мог. — Эй! Ты… — я обернулся и щелкнул пальцем, лишая глупого человека голоса. Достал. Тот лишь в ужасе заметался, хватаясь руками за шею. Издеваться было нельзя, точнее, нежелательно, но я ничего не мог с собой поделать. Да и разве такое можно назвать издевательством? Я лишь слегка ведь. Совсем безобидно. Человек упал к моим ногам, и я тут же его отшвырнул. Жалок. Он не достоин смерти от моей руки. *** Их оказалось шестеро, и им всем пришлось стереть память и выкинуть на дорогу, растворив на них всю одежду — столь мелкое унижение ни за что не пойдет за месть, но внутри я был удовлетворен хоть от какой-то пакости за совершенное ими. Иначе бы я сошел с ума от того, что, являясь опаснейшим существом, позволил обидчикам выйти сухими из воды. У людей много моралей, правил, законов, на которых строится субъективное и объективное мнение, вырабатывается грань правильного и недозволенного и формируется нечеткое представление добра и зла. Малейшая ошибка ведет к наказанию и клейму на всю жизнь, за которое общество отделяет от своей массы. Ад при жизни и после смерти, что может быть лучше? Что может быть сильнее? От скуки изучая веками литературу, написанную человеческой рукой, многое было мною понято. Здесь ярко выражается отличие между ними и нами в очень многом. Однако людская глупость породила мнение, что их жизнь чем-то схожа с нашей — ложь. Наша жизнь лучше. Они создали на Земле Ад, сравнивая его с нашим Царством, словно сами не понимают, что медленно падают в пропасть. У нас, демонов, все намного проще. Еще с самого начала всех нас поделили на высший, средний и низший чины. Высшие занимаются душами, определяют степень их очерствения, собирают доказательства виновности, передают Суду и производят отчет. А там уже решают, как, куда и насколько отправлять душу на наказание. Средние выполняют поручения, следят за работой Низших, наказывают души и играют роль дополнительной высшей силы. Низшие — рабочая сила. Они так же наказывают души, но, при этом, не имеют возможности принимать решение и руководить определенными ситуациям, другими демонами и своими делами. Оттого и рабочая сила. И все понятно, просто и несложно. Вздохнув, я опустил взгляд вниз. Девушка так умиротворенно спала в моих руках, что будить ее не решался, наблюдая за дрожащими во сне ресницами и мягкими чертами лица. Весь мой мыслительный процесс ушел куда-то на задний план, побуждая просто наслаждаться столь милым зрелищем. Сердце забилось сильнее. Черт. Как же я попал.