Ужас

Гул выстрелов застыл в ушах, разнося по позвоночнику неприятный холодок. На самом деле, Фарии не было жалко тех людей, что безвольными телами были разбросаны по земле, вряд ли уже еще хоть раз имеющими возможность очнуться. По данным разведки, эти уроды в первый день своего прибытия увели самых сильных мужчин и убили их. После настала очередь женщин, над которыми они всячески издевались – насиловали, избивали, морили голодом – относились, как к мусору, проще сказать. В душе клокотали ярость и презрение. Лишь задворками разума египтянка понимала, что её жертвы тоже люди и так поступать нельзя, ведь отнимая чужую жизнь, пусть даже и у убийцы, ты сам становишься им. Гром среди ясного неба вновь разорвал тишину, и давно выработанным движением перезарядив оружие, Амари вновь приставляет приклад к плечу, целясь в следующего врага. Они уже давно потеряли свою человечность. Если углубляться в философскую тему, то смерть – это иллюзия и необходимая ступень в жизненном цикле. Умирает один – рождаются двое. Все просто, как дважды два. А эти выродки, что считают себя повелителями чертового мира, недостойны ступать по земле и влачить свое существование. Их нужно было устранять. Убивать, как надоедливую букашку, что своим жужжанием отвлекает от более важных дел. Все же привычка передалась ей от матери. Но та делала зарубки на винтовке, а так как собственной снайперской винтовки у Амари нет, то та предпочла делать их на полу, дабы не повредить табельное оружие. На своем же ракетомёте ей попросту бы надоело их делать. Не проявив ни единой эмоции, Амари вновь выстреливает, даже особо не целясь. Судить пришлось по звуку – приглушённый выкрик явно говорил о том, что женщина попала точно в цель. Просто превосходно. На одну мразь меньше. Фария закрывает один глаз, плавно вдавливая курок и наблюдая за тем, как свинец лишил жизни еще одного негодяя. Рот того безвольно открылся в немом крике боли, а глаза за считанные секунды остекленели, и на землю упала лишь безвольная оболочка убитого ею человека. Совсем не было жаль. На мгновение прикрыв глаза, она практически незаметно выдыхает, вновь открывая глаза и цепляя взглядом одного из мародеров, тащившего за волосы женщину, чтобы после использовать ту, как живой щит. Тварь. Глухо зарычав, египтянка полностью абстрагируется от остального мира, концентрируясь лишь на своей цели и винтовке, что холодом остужала горячую щеку. Щелчок. Патрон вставлен. Шумный вдох. Взгляд, что горел холодной яростью. Плотно сжатые бледные губы, но расслабленное тело. Выстрел, и противник падает с дырой в горле, а женщина, отчаянно крича, с ранением в плечо. Вынужденная мера. Коротко и вполголоса произнеся молитву, Амари вновь вставляет патрон в патронаж, хладнокровно истребляя бандитов, что все-таки обрели зачатки мозга и стали прятаться за укрытиями, понимая, что открытый бой им ничего не даст. Азарт еще больше разгорелся в груди девушки, и зарубки на полу башни стали появляться все чаще. Движения становились резче, лицо искажал оскал. Неизвестно до чего это могло дойти, но девушку прервал неожиданный шум со стороны лестницы. На пол смотровой вышки спустя пару секунд упала женщина, зажимая рукой окровавленный бок – судя по всему, пулевое ранение. – К-капитан... территория зачищена… капитан… – невнятно что-то бормоча, солдат подползла к стене вышки, с шипением жмуря глаза. Амари знала эту женщину, ведь служила с ней в одном отряде практически с самого момента его основания. Бесчисленное количество раз они прикрывали спины друг друга, будь то бой или незаконно пронесенный алкоголь на базу. Фарра смело могла назвать эту женщину своим другом. Лучшим другом. – Кажется, я проспорила тебе бутылку виски, попугай. Глаза рыжеволосой медленно закрывались, тускнея, будто бы жизнь покидала тело. Сдавленно вскрикнув, египтянка откидывает оружие, подхватывая падающую на бок женщину, прижимая ту к своей груди и утыкаясь носом в спутанные рыжие волосы. – Ты не умрешь сегодня… ну же, держись… – Голос дрожал, а внутри разрасталось противное чувство волнения, целиком охватывая разум и тело, что, конечно же, замедляло возможность мыслить. – Ты, черт возьми, еще не всё сделала! Не смей меня бросать! Дрожащей рукой достав коммуникатор, Амари надавливает на кнопку вызова, поднося устройство связи к губам и набирая в грудь воздуха, силой воли заставляя голос не дрожать. – Ричардс, вытаскивай нас отсюда, –прошипев в рацию, Амари крепко стискивает зубы, продолжая держать на руках бессознательную особу, крепче прижимая ту к своей груди, будто бы сейчас набегут бандиты и попытаются её отобрать. В принципе, египтянка была права, но вместо множества мародеров был всего один, успевший ранить египтянку в плечо, прежде чем навсегда закрыть глаза и упасть вниз по лестнице с пулей промеж глаз. – Sawt 'iilaa alhawiati, makhluq. Убрав выхваченный пистолет обратно в кобуру, девушка глухо рычит сквозь стиснутые зубы, с трудом держа себя в сознании. Из-за того, что Фарра поддерживала женщину, кровь точками выходила из раны, делая кровопотерю всё более обширной и помутняя разум капитана. Однако, вызванный по рации парень вовремя подоспел с рапортом о полной зачистке базы. Он также доложил о вылетевшем на помощь спасательным вертолётом, после принимаясь хоть как-то привлечь внимание уставшего командира. – Капитан! Держитесь! – кричал ей в лицо Ричардс, сцепляя пальцы на здоровом плече женщины и потряхивая ту, будто это могло стать ключом к спасению. Фарра улыбалась, она старалась не терять бдительности, но слабость и холод стремительно окутывали желавшего спокойствия тело. Мутнеющим взглядом смотря будто бы сквозь юношу, она сдавленно прошептала о том, чтобы он скорее вытащил их из этого ада. Кровопотеря была слишком сильна, но вскоре наступила спасительная темнота, отрезая девушку от боли и подавляющего шума войны.