Конец повествования от лица Маши
«… Твою мать, я думала, Ксю не отравила порцию Артемия, которую он мне добродушно отдал! Макарошки… которые отравлены зеленкой! Вместо соуса песто! Я вообще не знаю, как не лежу клубочком на кровати и не хныкаю от болей в животе!» Мышеус хмыкнул, в то время, как я еле сдерживаясь от дикого ржача, вспоминала первое апреля. Да… та девчонка из шестого класса решила пошутить над своими товарищами, а я, как представитель класса выше по рангу и количеству домашки, наблюдала со стороны. Алекс продолжал свое чтение, пока к нам не вошла разъяренная Андайн. — Ктоооооо? — медленно прошипела она, выставив свой трезубец вперед. Её единственный глаз сверкнул янтарем гнева. — Спокойно, рыбка! — не оценил про достоинству ситуацию Грановский. — Рыбка?! — Тихо! — крикнула я, после чего повернулась к Андайн, по совместительству генералу королевской стражи Подземного Мира. — Ох, Аня… во-первых: Джуди всю ночь спала у входа в комнату… — Почему? — перебила я её. И зря сделала, потому что та пригрозила своим верным оружием. — Ночное Сердце всю ночь смотрела аниме, которые украла у Альфис! Это второе. А в-третьих: Трис пытается убить её, потому что та собралась смотреть аниме на новом телевизоре, который только-только купили Никита и Ира. А Трис хочет поиграть в новую приставку. Я про себя усмехнулась. Трис и приставка — неразделимые понятия. Даже когда ее Тобиас зовет «к себе, поговорить», она отказывает по причине того, что перешла на шестнадцатый уровень. — Сэээм, тащи смирительную рубашку! — крикнула я. Через пару минут прибежал Винчестер с этой крайне полезной вещью в руках, успевший сам в ней запутаться. Я вздохнула. — Это для Трис. Джуди пускай себе спит. А Ночное Сердце лучше не бесите, когда глаза будут как у демона перекрестков, тогда пусть приходит. Все еще кипящая от злости Андайн вырвала её из рук Сэма (Сбрейте. Ему. Бороду!) и зашагала к лестнице. Пока она топала, с лестницы успели свалиться кувырком Пиппин и Мерри. Пока сверху доносились визги Трис, выстрелы и скрежет клинков, я отправилась за компьютер. Зная свою память золотой рыбки, я решила сделать задуманное сейчас. Я открыла поисковик. Набрала по буквам: «Сибуна». Компьютер загудел, обрабатывая информацию. Я подождала. И вот на экране высветилось… ничего. «По запросу Сибуна ничего не найдено.» Я раздосадовано ударила кулаком по столу. Вот блин! Но, сделав глубокий вдох, я подумала: «А на что ты надеялась? Они же секретные агенты». Но что же тогда делать? Я обвела задумчивым взглядом комнату. Отсюда почти не было слышно визгов Рыцарей, но все равно дом немного трясся. А судя по налетевшему ветру, к работе присоединилась и Ксюша. Она тоже была Рыцарем, после смерти своих родных во время Судной Ночи она везде была с нами. И я была очень благодарна ей за то, что она не винила меня, как некоторые. Верная подруга еще с первого класса. Магия… точно! Эдди — единственный источник. Больше мне не от кого ждать информации. Как бы не упрямился этот придурок его можно уговорить. Ну или в конце концов пригрозить сделать его мишенью в соревнованиях по метанию горящих шишек, спонсором которых был Гэндальф. Я выключила комп и побежала искать Эдди. Оббежав Голлума, который почему-то пытался стоять прямо, как человек, на ногах, я побежала в гостиную. Там как раз Алекс спорил с Эдди, сможет ли последний съесть больше зефирок, чем Алекс. Я усмехнулась про себя, уже зная победителя. Но все же решила, что мой допрос может и подождать. Я хочу посмотреть на самоуверенного глупца, который попытается пережрать Грановского. Это была ожесточенная битва. Эдди держался, как мог, но в итоге остановился на сороковой зефирке и свалил в туалет. У него там точно ничего не слиплось? Но в итоге, когда парень наконец вышел из туалета, я подошла к нему. — Эдди, разговор есть. — сказала я и, держа друга за плечо, отвела в сторону. Тот пожал плечами и последовал за мной, покачиваясь. — Чего? — спросил он. — Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить. Знаю, но нам серьезно нужно больше информации… — Да о чем ты? — кажется, мозг Эдди тоже слипся. — О «Сибуне». Парень замер. То ли что-то вспоминая то ли думая, говорить ли со мной, он уставился в стену. — Да ничего особенного. Просто кучка придурков. Он попытался обойти меня, но я преградила ему дорогу. Он был чуть выше меня, и мне пришлось приподнять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. — Стоять! Мне нужно знать все о них. Эдди вздохнул. — Если тебе нужно все, то это не ко мне. Я знаю гораздо меньше, чем хотелось бы. Про себя раздосадовано шипя, я спросила: — А кто тогда знает? — Сами агенты. Или мистер Фробишер. — Кто-кто? — Фробишер. Ну чувак такой, он много всего знает. Вот у него и ищите информацию. А теперь… оооой… Парень развернулся и, прижимая руки к пятой точке, побежал в туалет. Я не знала, ржать ли мне над ним или досадовать. Остановить его? Не, не буду его мучить — пусть нормально в туалет сходит. Спросить кого-нибудь еще? Нет никого из Рыцарей, кто был бы знаком с Эдди до драки в подвале особняка Клуба Калиостро. Все, что мне оставалось — это загуглить этого Фробишера. Я отправилась в свою комнату. Точнее. Уже не только свою — вместе со мной поселили Гвендолин. Теперь приличную такую часть шкафа, в котором Гвен его прятала (паранойя, паранойя), занимал хронограф. «Рубин» сидела на своей кровати вместе с «Алмазом», Гидеоном Де Виллером. Они разговаривали о чем-то, иногда прерываясь на поцелуи. Когда я влетела в комнату, они совершенно случайно стукнулись лбами. В глазах Гвендолин я заметила неподдельную злость. «Ой, уж извините, побеспокоила голубков!» — Что такое? — спросила она. — И чего врываешься? — Это вообще изначально моя комната, — огрызнулась я. — У меня дела поважнее поцелуев. Гвен фыркнула. Сейчас она ну очень сильно напоминала свою дорогую тетю, Шарлотту, которая всю жизнь задирала девушку, которая тогда еще считалась ее двоюродной сестрой. — Что же такое важное у четырнадцатилетки? Настал мой черед фыркать. — Во-первых, ты всего на два года старше. Меня слушают даже Дин с Сэмом, им вообще за тридцать. О Гэндальфе и Арагорне я и говорить не буду. А во-вторых, вы меня сами лидером признали. Параллельно говоря, я села за ноутбук, открыла его и застучала пальцами по клавиатуре побыстрее самого заядлого геймера. Через пятнадцать секунд великий Гугл выдал ссылку на википедию. Я открыла и забегала глазами по тексту. — Так… Смайт Фробиршер умер?! Я немного офигела. Вот досада! Я готова была рвать на себе волосы, но мне было жалко себя. Гвендолин с Гидеоном уставились на меня. — Что такое? — спросил Гидеон. — Ничего. — буркнула я. — Че? — прищурилась моя соседка по комнате. — Не важно. Я продолжила читать. Ага… у Фробишера есть правнучка, которая живет… в Египте? Мелькоровы подштанники, почему все так сложно? Но в моем мозгу все же зародилась надежда. Я прикоснулась к маленькому наушнику в своем ухе и нажала на кнопочку. Тот пискнул. — Всем, кто находится в Особняке Феникса, собраться в общей комнате. Повторяю, собраться в общей комнате. Вместе с удивленными Гвендолин и Гидеоном я вышла из комнаты и направилась в общую комнату. Все потихоньку подтягивались туда, и вскоре в комнате уже были все, кто не ушел на работу. Я быстро объяснила все Рыцарям. Все это время Эдди стоял в стороне, словно не желая принимать участие в разговоре. — Мне известен точный адрес проживания этой девушки — закончила я. — Нам нужно к ней наведаться. Все недолго обдумывали все. Затем взгляды устремились на Золотое Трио Хогвартса. Рон попытался уползти под стол, но не удалось. — Опять? — простонал он. — Даааа!Повествование от лица Эдди
Нехотя, парень вывалился из своего самодельного жилища и поплёлся на встречу, с ужасом поглядывая на особняк. Снег под ногами хрустел настоящими сухарями, иногда Эдди сам проваливался в белые сугробы, мерцающие яркими искрами в серебристых дорожках луны. Парень завернулся от холода в свой любимый медвежий плащ. Уже в лесу он заметил, как прекрасна природа в зимнюю ночь: сосульки, словно кристаллы, сверкали синими огнями, отражающейся в них спокойной ночи, деревья серебрились льдом, покрывшим их крепкую кору. Эдди вздохнул лесные запахи, перемешанные с морозным ароматом января. Такая сладкая смесь запахов и не приторная, как духи в магазинчиках косметических компаний. — Долго ещё будешь наслаждаться природой? — спросила девушка у него за спиной. Парень медленно повернулся и увидел черноволосую Патрисию с рюкзаком на плече. В нем что-то блестело золотом, но Эдди точно знал, что это. Он хищно улыбнулся, сверля голубо-серыми глазами Маску Анубиса в сумке агента «Сибуны» очень похожую на морду шакала. — Больше не буду, ведь есть кое-что поинтересней, лапушка! Патрисия протянула артефакт ему в руки, тот с возбуждением, распахнувшим свои белые крылья в груди, взял её. Глаза его заблестели. — Спасибо, — только вымолвил Эдди, оскалив зубы в странной улыбке, с которой он смотрел на Маску Анубиса. Самое страшное оружие, помощнее Трианона, «Разрушителя миров» и других изобретений — теперь в его руках! Золотые слезы, рецепт вечной молодости и лекарство от смерти — теперь у него! Краем глаза он увидел странный огонёк в глазах Патрисии и… багровый румянец, который она успешно скрыла отворотом в обратную сторону. Эдди только это развеселило. Небось, все ещё помнит их школьную страсть, любовь в его глазах. — Холодно? — усмехнулся Эдди. — Д-да нет, — отмахнулась от вопроса девушка, вытаращив глаза. Коленки предательски застучали друг о друга. Все признаки, что он соединил в единый пазл, получились единой картиной — смущение. И больше, не говоря ни слова, Осирис устремился к Особняку Попаданцев, спрятав Маску под плащом. Осирис… Осирис… Осирис… глупое звание для обычного пацана, который только три года назад познакомился со всеми чудесами. И продолжал с ними встречаться каждый день. Он зашитник, страж хранителя Глаза Гора. Он — жизнь и смерть в одном лице. Он — теперь вернёт Тень из заточения земли.Повествование от лица Леголаса.
Леголас все так же шел по лабиринтам. Но на этот раз он был не один — Маргарита Державина следовала за ним, положившись на острое зрение эльфа. Но сколько бы принц Лихолесья не вглядывался, он видел перед собой лишь зеркала. Все, что позволяло ему его зрение — это не врезаться в зеркальные стены. Он не знал, сколько времени прошло в этом Междумирье. Светила на небе не двигались, ничего не менялось. Даже звезды не мерцали. Они словно были мертвы, безжизненные отголоски настоящих звезд. Путники не чувствовали ни усталости, ни голода, ни жажды. Словно само Время застыло в этом месте. Леголас в который раз вцепился пальцами в стену, приподнялся и, упершись ногами и руками в стены, стал подниматься. Конечности скользили, и подниматься было трудно. Леголас поднялся почти до самого края, метров на семь над землей, но больше у него не получалось — сверху стены очень скользкие. Эльф вытянул шею и посмотрел, что сверху. — Ну что там? — крикнула снизу Маргарита. — Видно что-нибудь? — Там выход! — воскликнул эльф. — Я вижу отдельное зеркало, в гранитной оправе! С этими словами он позволил себе соскользнуть и спрыгнул на землю. Дорогу он запомнил. Маргарита стояла, о чем-то думая. — Я не помню такого хода. То зеркало, через которое я попала сюда, было в серебряной оправе. А твое, как ты говорил, в золотой. Леголас замер. — Так значит, здесь не два выхода? — Похоже, нет. Иначе бы я наверняка уже выбралась отсюда. Ладно идем. Это уже хоть что-то. Они вновь пошли по этим бесконечным коридорам, которые стали для синды уже привычными. Он даже больше не щурился, глядя на сверкающие стены. Зеркало завибрировало при приближении Созерцательницы. Послышался знакомый мелодичный перезвон, напоминающий ветряные колокольчики. — Идем? — женщина дала руку Леголасу. — Идем. Они вместе вошли в зеркало. Сразу же юношу обдало волной ледяного воздуха. Он поежился и тут же ощутил невероятную усталость, горло раздирала жажда, а желудок, казалось, сейчас сжует сам себя. Он огляделся. Но вид ему не понравился. Он стоял в поистине огромной пещере, свод которой был где-то высоко. Стен пещеры он тоже не видел четко, но знал, что это именно пещера. В пещере протекала широкая река. Леголасу она сразу не понравилась — от нее шел ужасный, сжигающий ноздри запах. То ли это галлюцинации, то ли вода действительно была призрачного зеленоватого цвета? Возле реки стоял гигантский трехголовый пес. Его красные глаза сверкали злобой, слюна стекалась в лужицы под его пастями. Леголас с ужасом посмотрел на когти — один такой «коготок» мог рассечь его надвое одним ударом. Но что еще привлекло внимание — это огромные очереди людей. На лицах их не было никаких выражений, они просто стояли, даже не дыша. Они все стояли в очереди к столу, за которым сидели трое незнакомых людей. А еще в пещере были три отдельных области. Первый отдел представлял собой настоящий рай. Там было все: фонтаны со сладко пахнущей родниковой водой, зеленые заросли, столы со всевозможными яствами. Словно Ривенделл, только во много раз прекраснее. Эльф с трудом поборол желание пройти туда. Второй отдел был полной противоположностью. Каменный пол там потрескался, из него выглядывала лава. Множество орудий пыток и телевизоров с включенной и повторяющейся рекламой стояли там. «Восемь-восемьсот, пять-пять-пять три-пять-три-пять, проще позвонить чем у кого-то занимать». Люди там вопили, стараясь убежать от преследующих их скелетов. А третий отдел был полем. Просто пшеничным полем, бесконечным и пустым. «Небо» над ним было серым, без облаков. Ни один колосок не шевелился. Застывшее навеки место, в котором находиться немногим лучше, чем во втором отделе. — Где мы? — спросил Леголас Маргариту. — Я не уверена… — пробормотала она. Ей было как-то трудно говорить. — Но кажется, это Подземный мир. — Гномьи чертоги? — Нет. Сюда… люди попадают после смерти. Но я думала, что это лишь миф. Однако река Стикс… и Цербер… — Поверьте, несколько месяцев назад я не поверил бы в существование других миров. И тут он ужаснулся, взглянув на Созерцательницу. Её лицо побелело, даже в алых тонах её платья была различимая кровь… — Марго! — вовремя схватив падающую почти без сознания женщину, выкрикнул Леголас. Дальше он посмотрел на очередь. Сердце его пропустило один удар. Почти в центре очереди он заметил знакомое лицо. Серое и безжизненное, полупрозрачное, но узнаваемое. Александра Горлач. И почти в самом конце очереди другое знакомое лицо. Мисс Перегрин. Леголас забегал глазами по толпе. Чем больше он всматривался, тем больше друзей он видел. — Саша! Ты помнишь меня? Что ты здесь делаешь? — кричал он ей. Но она даже не моргнула — продолжала смотреть в никуда. Даже мускул не дрогнул на ее лице. — Саша! Цербер зарычал. Все три пары глаз устремились на Леголаса. Пес громко залаял и побежал в его сторону. Тут-то и настало время бежать. Эльф развернулся и побежал, вместе с этим держа за плечи ослабленную вновь открывшейся раной мать Катерины. Ноги болели, от голода он мог просто упасть замертво, но он продолжал двигать ногами. И вот когда зубы зверя клацали у него за спиной, а горячее зловонное дыхание опаляло всю спину, он успел в последний момент запрыгнуть в зеркало. И Маргарита за ним. Уж не думал Леголас, что ему в радость будут Зеркальные Лабиринты. Все исчезло: и усталость, и голод, и жажду как рукой сняло. Но он продолжал тяжело дышать, лежа на стеклянном полу.