Гарри Поттер и осколок прошлого

Приготовления к ритуалу прошли нормально, как и сам ритуал. Шило страховал, пока я блуждаю по грани. Тяжело было. Грань кишела огромным количеством потусторонних сущностей жаждущих полакомиться душами. Единственная защита — идти не оглядываясь. И эти сущности обладали ментальными возможностями. Они звали, кричали, дергали за края материи и всячески пытались препятствовать движению. И опыт у них был большой. Ведь все мы имеем слабые места. У меня это любимые родственники. Родители, братья, ребята, друзья… и не всегда можно спокойно пройти мимо иллюзий, криков, стонов и прочее. Мерзость полная. Приходилось идти, опустив глаза и держать свечку (связь с миром живых и защита) впереди себя. В какой-то момент ко мне присоединились двое. Взяли под ручки и шли рядом. Я же боялась скосить глаза или повернуться, так как защита тут же спадет. Но мне в разы стало спокойнее. Теперь я отчетливо понимала, что крики и зазывания — это иллюзии. Шли мы очень долго. Моих спутников тоже пугали, но я могла лишь сжать руку, которой он держал меня за плечо и идти дальше. Но шли. Спутники тоже соблюдали правила: молчать, идти вперед и не оглядываться. Путешествие окончилось внезапно. Вначале вдалеке появился небольшой огонек, который с приближением становился больше. Вскоре вокруг огня стали мелькать неясные тени, которые по мере нашего приближения обретали объем и человеческие черты. А когда мы подошли близко, послышались и голоса, которые смеялись, пели песни и благодарности богам. Прислушавшись, я различила: «Стани-стань доли, яко Род вели! Стани-стань доли — с Неба до Земли!..» Хотела подойти ближе, но появилась яркая черта на тропинке золотисто-красного цвета. Граница. Было видно, как туманная дорожка резко обрывается на границе и переходит в покрытую молодой травой землю. Вздохнула и стала наблюдать за празднеством. После песни и кружения, волхвы, одетые в рубахи и подпоясанные штаны, понесли к огню дары. В основном это были корова и лепешки. Часть кидали в огонь, часть раздавали людям. И песни пели. Людей было немного, но лиц различать не получалось. Но пели громко и от души: Во Сваргу Рарогом всходи, Слава Богам нашим! Ко Диду, а Дубу, а Снопу, К Купале Сварожичу Светлу, Ко Роду от Родов Русских — Из Огня Святая Треба! А яко бысте от веку, Так есте, а тако буде! Да буде Земле Родной благо! Гой! Смотреть было интересно. И чудные одеяния вызывали улыбку. Гой, Купала! СВА! Светло зареве, Всполыми стократ Огне Яреве, Купы многи дей — любы истые, Оберег полей — Воды чистые! Коло Огне — СВА! Боже Праведне, Всполыми стократ злато заренье! Гой, Купала! СВА! Слава! Слава! Слава! С последними словами волхвы открыли бочки за капищем и, зачерпнув из него, стали обходить людей и поить их. И после каждого глотка, слышались благодарности, хвалы богам и кланялись тем, кто угостил их. Кланялись все: и старики, и дети, и девушки. Тут мой желудок голодно заурчал и через секунду послышались те же звуки с обеих сторон. Я не выдержала и засмеялась, согнувшись и попытавшись сдержаться. — Чаго это вы Богов не славите? Аль с худыми деяниями явилиси? — вдруг услышала я звонкий девичий голосок. Поднявшись, увидела перед собой девчушечку лет 4-5 одетую в льняную рубаху до пят и в руках она держала ковш. Так как говорить я не могла, то прижала правую руку к сердцу и низко поклонилась. Личико ребенка разгладилось. — Добре. Отведайте меду из братины и вступайте в круг. Не гоже в такой день в стороне стоять и богов гневить, — сказала она, протянув ковш нам. Протянув руки, я приняла ковш, имеющую формы уточки и отпила тягучего, сладкого, медового напитка. Так вот ты какая, русская медовуха. Несмотря на холод, я не забывала и о спутниках. Сделав три глотка, повернулась направо и протянула ковш. Справа от меня стоял Дарий. Он был необычайно худ и изможден. И внимательно смотрел на меня. Подчиняясь какому-то натию, я приподняла ковш и помогла ему испить из него. Преображение было мгновенным. С первым глотком кожа из серо-зеленоватой стало здорового, розоватого оттенка. Со вторым глотком с него будто сошла серость и чернота, глаза стали ярче и волосы разгладились и налились силой. С третьим глотком он весь возмужал, вырос еще на пол головы, раздали плечи вширь, руки налились силой, обрастая мышцами, исчезла угловатость и незавершенность в образе. Отстранив ковш, он белозубо улыбнулся и, подмигнув, наклонился и поцеловал в лоб. Я на него укоризненно посмотрела, и повернулась в другую сторону, уже зная, кто мой второй спутник. Лисенок смотрел очень устало. В глазах его была пустота. Весь его вид был намного хуже, чем у Дария. Да и вспомнилось, что именно слева особо лютовали духи. Теперь понятно, почему… Вздрогнув, я протянула ему ковш. Чтобы придти в себя, ему понадобилось девять глотков. Я же во все глаза с отвисшей челюстью наблюдала, превращение мальчишки в прекрасного юношу. Жемчужные волосы отросли до поясницы, сам резко стал расти вверх и вширь, сравнявшись с Дарием и обгоняя его на три пальца. Бровь стали резко соболиные, ресницы еще длиннее, губы стали тоньше, да и сам он весь был длинным. Длинные ноги, длинные пальцы… в общем, замечталась. Нет, я воображала каким он будет красавчиком, когда вырастет, но ЭТО… Даже вейл больше напоминал миловидного паренька из рода эльфов. Но там я хоть думать могла. Тут же я выпала в кому. Вижу. Дышу. Слышу. А соображать… не, это не про меня. Очнулась я от его самцовой улыбки, будто говорящей, нет, кричащей о том, что он победитель, и что у нас сейчас будет горячий, страстный и сумасшедший секс. Не успела я вздернуть нос и фыркнуть, как мне в руки залихватски подмигнули, всунули в руки ковш, и, пока я отвлеклась, поклонились и чмокнули в губы. Только я было собралась возмутиться, как была нагло отодвинута девчушкой, которая протянула руки моему парню и потребовала поцеловать и ее. Моему! Парню! Моргана! Надеюсь, не вслух я это подумала! Лис (ага, заматерел, чертяка!) подхватил девчушку на руки, пару раз под веселый визг подбросил её вверх и расцеловал в обе щеки. Это я увидела краем глаза, ибо одна чернявая зараза изволила ревновать и повторить «подвиг» блондина. В общем, опомнилась я не сразу. Пришла в себя дерганий девочки. — Я тоже хочу! И меня! — нагло заявила она и, посмотрев на меня укоризненно, отпихнула меня от Дария и повторила свой маневр, напрашиваясь на поцелуи. «Не, ну нифига себе девочки тут растут! Едва из слюнявчика выросла, а уже поцелуи ей подавай!» — мысленно возмущалась я. Дарий тепло улыбнулся девочке, вызвав тем самым во мне укол ревности, взял за ладошки и покружил, крутясь на месте. Малышка засмеялась, потребовала «летать» и поцелуев. Подбросив малышку раз двадцать, опустил, расцеловал ладошки ей и важно чмокнул в лобик. Девочка обиделась, так как хотела большего. Но обижалась не долго. Оставив лежать пустой ковш на туманной земле, она нас всех вытолкнула на поляну. Барьер мы не почувствовали и удивились. Вскоре нас увлекли в хоровод и думать о необычной девочке с большим венком цветов на голове было уже некогда. После хороводов были пляски, шуточные бои, догонялки, и прочее развлечения. Потом был большой пир, за капищем, а потом местные вернулись на капище и игры продолжились. Выкатили большой чурбанок очень подозрительной формы и стали поджигать. Смотрела на чурбанок прищуренными глазами. Даже плясать перестала. Ведь это не то, о чем я думаю, да? Эх. У кого, что болит, — решила я не заморачиваться и вернулась в хоровод. Но когда помимо сожжения чурбанка вдруг заголосили бабы о том, что мол, после смерти, ничего стоять у мужиков не будет, я захихикала. Ага. Мне не показалось! Чурбанок был выструган в форме мужского члена! В обряд сожжения никто не вмешивался, но смеялась я не одна. После пепел и головешки бабы собрали и якобы унесли в поле хоронить, чтобы урожай хороший был. Ага. Конечно! Но урожай не только в поле бывает. Хехехе Смеяться было очень легко. Да и на душе легко было. Свободно. Будто до этого там было мало место из-за огромных глыб камней. На место костра принесли ветки берез и начались петушиные бои. Так как мои спутники были самыми высокими, то им пришлось носить на плечах более мелких собратьев. Я опять смеялась и шутливо прогоняла разбойников. Рядом со мной была девушка моего возраста и она помогала мне. Но перед этим, пришлось покумовиться. Чмокнулись через ее венок. Который был почти такой же венок из красивых полевых не благородных цветов, как и у той девочки, которая нас угощала медовухой. Его она мне водрузила на голову, объявив меня кумушкой и подругой. Она меня и снабдила зеленым прутиком с листочками, чтобы я отгоняла «разбойников» и она же постоянно тягала меня в хороводы и игры. Наконец, ребята таки отвоевали ветки (им просто разрешили это) и с улюлюканье понеслись куда-то. — Убежали топить «девичью честь», — пояснила мне напарница и потянула в сторону поля и леса. Больше часа мы бегали в темноте, собирая травы и цветы. Потом собрались возле капища, где уже вовсю полыхал огромный костер, скинули стоги сена в одну кучу и принялись в обе руки перебирать травы и плести венки и браслеты. Девушка о чем-то напевала. Явно что-то волховское, обережное. И плела. Так же и мне помогала плести. Многие травы из моего пучка она безжалостно выкинула, но ее кипы хватило на нас обеих. — Пойдем! А то опоздаем! — вдруг крикнула она, и дернув меня за рукав, куда-то побежала. Я припустила за ней. Прибежали мы к озеру. — Кидай! — вдруг крикнула она и, широко размахнувшись, кинула свой венок в воду. Я покачала головой. Я столько трудилась, чтобы все это выбросить? Ну нет! Но упору девушки не занимать, гневно прикрикнув, она все же вынудила меня бросить в воду. Осмотрев меня с ног до головы, ткнула пальчиком в мою голову и кивнула. Пришлось бросать и второй венок. — А теперь побежали! — весело заявила она и, схватив меня за руку, побежала вдоль берега. Мои венки медленно плыли, вцепившись в друг друга, а вот девушкин вскоре утонул. Девушка печально вздохнула. — Эх. Будут у тебя в этом году аж два жениха, а у меня ни одного. Везет тебе. А может поделишься? — и с надеждой заглянула мне в глаза. — Неа. Все, что мое, то мое! Повезет в следующий раз! Вот увидишь! — Да? Точно? — и столько надежды в голос, что я перестала обижаться на нее. — Обязательно! У каждого из нас есть вторая половинка. Так мне сердце подсказывает. И твоя половинка тебя тоже ищет. Правда, - девушка вмиг повеселела. Ее улыбка стала ещё ярче, чем раньше. — Ну, если уж ты так говоришь, гостья, то это действительно так! Ну, и чего стоишь?! Побежали купаться! Пока мальчики заняты ловлей венков, надо успеть искупаться! А то потом подглядывать будут! — Чего стоим? Бежим! — рассмеялась я. И мы побежали. Сбросив рубаху, разбежалась и бомбочкой прыгнула, намочив всех. На берегу, куда меня привела подруга, мы были не одни. И пока остальные возмущались и кричали, подруга последовала моему примеру. А за ней и все остальные. Водные забавы были в самом разгаре, когда мы обнаружили слежку и все бабы табуном ринулись на берег, возмущенно крича угрозы и обещания расправы. Дико хохоча, мы с подругой бежали следам, укрывшись волосами. — Бежим в лес! — А платье?! — Да наши мальчики давно все растащили! — Блин! Бежим! - и мы побежали. Босиком и голыми. Вот нафига я в воду полезла?! В лесу у подружки была заначка и, переодевшись, мы вернулись к капищу, где горел костер и молодые парочки уже вовсю прыгали через него. — Так. Иди, ищи своих спутников, будете вместе через костер прыгать. — Зачем? — удивилась я. — Надо. Вы здесь гости, появились втроем. Вместе и прыгайте. — А, ясно. Искать ребят не пришлось, они сами меня нашли. Огромный костер в два моих роста уже был с одной стороны обложен лестницами и досками так, что подняться и пробежаться по ним было можно. С другой стороны были большие стоги сена, в который и прыгали парочки. Честно, трусила. И прыгать не хотела. В итоге каждый хватал меня в охапку, разбегался и прыгал. Я визжала, орала, проклинала, на радость всем собравшимся. Но от меня ничего не зависело. Тем более, что парни прекрасно научились мне рот затыкать. Ага. Поцелуями. — Ну, пойдем! Мы уже раз десять прыгали и ничего! — Настаивали они, уговаривая пробежаться. — Нет! — упрямилась я. На моих глазах несколько парней разбежались и, сделав несколько кувырков над огнем, перепрыгивали. Вокруг раздавались восторженные крики, свист и подбадривания. — Трусиха. Мальчики, а побежали со мной? — спросила Лада, томным голосом. Ребята неуверенно переглянулись и заинтересовано посмотрели на девушку. — Я не буду брыкаться, кричать, ругаться и сопротивляться. Можете даже поцеловать меня, — скромно добавила она и заправила прядку за ухо. И вид такой невинный, что аж завидно стало. Дарий, смотревший на меня, вдруг озорно подмигнул Лису и, обняв пискнувшую девушку, шагнул в сторону лестницы. Нет, я понимала, что меня провоцируют, но вспыхнувшая внутри ревность буквально не давала думать. В итоге, пришлось согласиться и злобно сверлить подругу взглядом. Та только заливисто смеялась и как бы невзначай становилась сексуальной. То плечико с рубахи невзначай опустится, оголив плечо. То ножка покажется во всей красе, а то и встанет так, что ткань облепляет грудь, выставляя все напоказ. В общем, подхватив пускающих слюни парней, смело шагнула в сторону костра. Разбежавшись мы перепрыгнули и, громко хохоча, стали выпутываться. Миг, когда мы зависли втроем над пропастью что-то напомнил мне. Будто мы это делали невпервой. Получив причитающиеся поцелуи, я вернулась к подруге, которая достала откуда-то корзинку лесных ягод и с нетерпением смотрела за толпой ребят, стоявших в отдалении и мастеривших что-то. — Сейчас будут в озеро запускать горящее колесо и можно считать начало дивной ночи открытой! - приглядевшись, я заметила, что ребята обматывают тряпками колесо и щедро поливают его чем-то. — Что это? — Масло. Гореть будет лучше. Все! Закончили! Побежали в озеро наперегонки! - и со смехом убежала. Пришлось догонять. Вскоре вслед за нами побежали и ребята, катившее горящее колесо. В центр колеса была воткнута палка, за которую они и катили его по земле, меняясь с другими. С криками и улюлюканьем добежали до озера, и утопили колесо. Я, поддаваясь всеобщей радости, прыгала и веселилась со всеми, пока меня не схватили в охапку и не кинули в озеро. Крик возмущения застрял в горле. Ибо пришлось быстро реагировать и всплывать. Оказалось, что я такая была не одна. На озером стоял дикий девичий визг и довольное ржание ребят. Еще бы. Ведь под рубахой не после купания не было у многих белья. Не успела я опомнится, как меня потащили под воду. Брыкаясь и фыркая, я сопротивлялась. Но двое оболтусов явно решили помочь мне избавиться от лишней одежды. Тьфу на них! Нашли забаву! В общем, с грехом пополам я таки вырвалась и сбежала. Подруга помогла. Лада. Оставив ребят судорожно искать меня на дне озеро, я побежала в сторону леса, так, что пятки сверкали. Не, обижаться на этих оболтусов сил не было. Они просто повторяли действия остальных чудиков. Идиоты! Я им это припомню! Прибежали в лес и легли на траву, пытаясь отдышаться. Посмотрев на небо, я вдруг вспомнила о своей цели. — Слушай, сестренка! Скажи, а в вашем лесу можно цветок папоротника поискать? — Можно. А почему сестренка? — удивилась девушка. — Ну, так после всего пережитого, ты мне роднее, чем подруга. Нет, если ты против… — Я за! Младшая сестренка! Пошли собирать травы. — Опять венки? И почему это я младшая? — возмутилась я. — А потому! Венки. И юбочки. Пошли! Как раз про папоротник и расскажу! Немного поспорив, кто из нас младше и мудрее, мы собрали травы. Увы, цветов уже практически не было. Один венок я таки нацепила на пояс, ибо захотелось. А снять уже не получалось, так как рассыпается. За это время мы сильно углубились в лес, в поисках цветов. Поглядев меня, сестра жалостливо вздохнула, сняла с головы роскошный венок, и водрузив мне на голову, взяв мой из травы, махнула в лес рукой. — Ступай в ту сторону и не вздумай оглядываться! Если Лес посчитает тебя достойной, то поделится сокровищем! Но помни! С первыми лучами солнца ты должна вернуться! Чтобы там не произошло, возвращайся! Иди в сторону солнца! И придешь к нашему костру! А я пока тебе головешки от костра приберегу. Будут оберегами в твоем доме. Прощай, сестрица! - и убежала. Вздохнув, поправила пояс, повернулась в сторону, куда она указала и побежала.

***

— Где они? — У истоков. Нам проходу туда нет. Корни — святое место, защищаемое всеми силами. Нам остается только ждать. — устало проговорила девушка, ложась на песчаный берег и закрыв глаза. — Помнится, там твое второе отражение заперто, верно? Жизнь? Помнится, ее любимая игра превращение на купала из девочки в девицу? — Да. Увы, нам не суждено превратится из девицы в мужнюю жену. Нам нужен особый избранник. Спутник. Которого мы можем выбрать лишь единожды. В раннем детстве. После первых девяти десятков годов жизни это становится невозможно. Наша аура становится взрослой, сильной и не потерпит слияния с другой. Отторгнет чужеродное. — У всех стражей так? — Да. Такова… цена. Более того, мы не сможем иметь детей после того, как умрем. Если наше тело утратило искру Жизни, которая горит с момента рождения и до самой смерти, то без этой искры подарить жизнь мы не можем. Я Смерть и Жизнь только для смертных в этом мире. Для вечных вне его, я лишь сестра и соратница. — Ясно. Поэтому ты цепляешь их всех троих? — спросил лодочник, сидя в своей лодке и обняв колено рукой, подогнув другую под себя. — Да. В Олли горит искра. Хотя она умерла однажды. Искры едва теплится, но она есть! Более того, она молода. Ее аура еще способна к изменениям. Поэтому я и привязала ее насильно к двум абсолютно разным парням. Я надеюсь получить от нее детей. Стражей-воинов и стражей-созидающих. Да, я поступила очень подло и готова за это ответить, но в итоге я спасу свою семью. Спасу Стражей от вымирания. Ухода к потокам. У нас есть будущее. И в данный момент, оно в руках этой девчушки со слабой искоркой. — Думаешь, если она умрет и избавится от тела, перейдет в новую форму жизни, она сохранит эту искорку? — Нет. Надеюсь на рождение детей с кровью стражей и с горящими искрами. Эти дети потом и пополнят наши ряды, но вначале родят еще детей. И так вечно. — А как же твои дети? Ведь ты их родила, еще будучи имея живую искру. — Девушка поморщилась. — Да. Но мне тогда было больше ста и родила я их не от своего Спутника. Моего спутника случайно убили жрецы еще несколько тысячелетий назад. Я подселила в свое тело дух девушки, которая была сожжена на костре. Понадеялась, что аура, не имея связи со мной, допустит единение и последующее рождение малыша. Мне нужно было продолжить род… понимаешь? Но мироздание за это наказало всех. Покинув тело, Страж лишается связи с ним и оно погибало. А все Стражи любили путешествовать и быть запертой в одном мере, который к тому же не достаточно развит… не по нам. Мироздание и разорвало связи с телами, умертвив их. К тому же, лишило нас искр, без которых… ну, ты понял. — Понял, — Харон глубоко и печально вздохнул. Но твои же дети живы? Да и тело это твое… живое. Разве нет? - девушка глубоко вздохнула и села. — Иди сюда. Садись тут. Ни к чему постоянно находится в лодке, - Харон кивнул и подчинился. — Ну, и почему ты до сих пор не полноценный страж? — Я не могу покинуть тело. Я хранитель. К сожалению, моя задумка обмануть закон мироздания почти удалась, поэтому нас всех и наказали. Девушка, чью душу я подселила, влюбилась в местного целителя сидхе. И родила. Девочку. Но теперь, с той девушкой я неразрывно связана. Я — Смерть, она — Жизнь. Но она пожелала обитать в корнях нашего Древа и не взрослеть. Она еще надеется. — На что? — На Спутника. Она ждет перерождения души моего Спутника и возвращения ее Спутника — сидхе. Да вот только они из нашего мироздания исчезли навсегда. Ушли. — Куда? — осторожно спросил Харон, после продолжительного молчания. Девушка пожала плечами. Молчание затянулось. — Ты уверена, что эта девушка станет полноценным Стражем? — Уверена. Ее искра очень сильна. И преодолело проклятье. По глупости я смешала нашу кровь, хотела помочь выжить и держать ее жизнь, но итог… ты видел. Но ее искра справилась, хотя вместе с душой не раз пыталось покинуть тело. Не знаю, какими тропами эта душа пробралась к нам и как ее смогли отпустить родные Стражи, но этот ребенок попал в мои руки. И даже тогда, я заметила силу души. Но искру…заметили собратья. Я хотела просто дать шанс жить ей и душам своих потомков. Которые тоже сохранили искры. Это и послужило поводом для вмешательства мирозданию. Поэтому мы сейчас спасаем Древо, осекая вероятность рождения всех из прошлого, настоящего и будущего. Тогда дети станут неуязвимы. — То есть, Олли не единственный Страж? — Нет. Гарри тоже Страж. Но его род мы не можем понять. Но он точно не хранитель, не воин. И не просто Страж. — Ему ты тоже найдешь двух Спутниц? — Да. Работа уже ведется. Нужная девочка уже изъята из одной из погибающих ветвей. И воспитывается. Но знакомить их рано. Гарри нет и пары десятков. Это с Олли пришлось поспешить. У нее седьмой десяток на исходе, а привязанность только одна. Да и та — чистая душа! Которой законы мироздания не писаны. И очень хрупок. Потому я и свела ее с мальчиком, который сам ушел из умирающего мира, но застрял в мертвом мире. Сам знаешь, мне туда нельзя. Точнее, он бы не пережил знакомство с моим обличием, которое допускал тот мир. Проверив его кровь и узрев искру Спутника, я и наделала глупостей. Сам знаешь. — Ага. Но, если глупить, то до конца, верно? - девушка кивнула. — Не хочу ей той же судьбы, что и у меня. Потерять спутника… — тут она горько усмехнулась и замолчала. — Откуда в мире носители искр? Разве они все не… ну, ты поняла. — Мои потомки. Маги же. Почти у всех древних родов есть капля моей крови. А кровь Стража она или есть, или нет. Полноценными быть не могут, так как душа жизни не была стражем, но сидх, ее избранник, был Спутником. Так что потенциальных спутников в этом мире много. И я собираюсь увеличить их численность в разы. — Девушку звали… Лада, верно? — Откуда знаешь? — Слухи. Богиня девочка, которая в купала превращается в девицу. И мечтает стать мужней женой. Верно? — Все-то ты знаешь. — недовольно забурчала девушка. — Зачем тогда вопросы задаешь? - Харон надолго замолчал. — Кто я? За что я проклят? - взгляд девушки омрачился. Она медленно села. Ссутулилась. Лицо стало напоминать безликую маску. — Ты — тот самый жрец. Что убил мое сердце и душу. Моего Спутника. Ты принес его в жертву и поглотил его душу. Уничтожить тебя я не смогла… Не спрашивай почему. Но попыталась уничтожить личность, память и прошлое. Но вмешался закон мироздания. В тебе была частичка его. Потому — я не смогла. Вот и сделала тебя Лодочником. Возить души мертвых. А теперь прощай, - с этими словами девушка поднялась и исчезла, так и не подняв головы. Харон сидел, бездумно уставившись в пространство.