The Story Of Us

Глава 21 Мерцающие огни освещали высокую рождественскую елку, которая стояла в углу большой комнаты, украшенная гирляндами из омелы и красных ягод, маленькими игрушками, изготовленными сиротами детского дома Люторов. Комнату наполнил аромат корицы и апельсинов. Кларк зевал от скуки, беспокоясь только о том, чтобы Лоис этого не заметила. Он мечтал поскорее уйти, но знал, что Рождество было особенным временем для Лоис. Она хотела воссоздать настоящий веселый праздник детства. Потому что была лишена этого в собственном доме, переезжая из одной военной базы в другую, когда была ребенком. Он со вздохом изобразил улыбку на своем лице. В то время как те, кто содержал большой особняк из серого камня, чистили, мыли, подметали, застилали роскошное постельное белье и готовили аппетитную еду – получали подарки от Люторов. Старшие слуги при этом были немного недовольны методами новой миссис Лютор, которая устанавливала свои порядки. А младшие взволнованно переговаривались. Все молоденькие горничные украдкой поглядывали на м-ра Лютора, который стоял возле своей жены, такой привлекательный в черном шелковом смокинге. Его черные волосы были зачесаны назад, подчеркивая его красоту. «Я впустую трачу время, покупая подарки для женщин», - сказала Лоис с легкой улыбкой Кларку, когда последний подарок был вручен, и люди начали покидать помещение: «Так как большинство из них были бы счастливы получить тебя, голого, обернутого красной ленточкой». «Ммм… что?» - ответил он, помедлив. Глаза его путешествовали по ее телу, на губах играла улыбка. Он любил ее в этом красном платье, которое подчеркивало изгибы ее тела, и большой вырез сзади оголял спину вплоть до ее бархатистой попки. «Кларк!!» - окликнула она его. Улыбка его стала шире, и он перевел взгляд на ее лицо. «Серьезно, Кларк, хотя бы притворись, что тебе это интересно», - сказала она, нахмурившись. И хихикнула, когда он засунул руку в вырез ее платья и ухватил ее за ягодицы. Потом наклонился, прикусив ее ухо. Он стонал, вдыхая ее запах: «Я лучше тебя оберну красной ленточкой… и распакую…» «Только если ты обещаешь сделать это очень жарко…», - дразнила она его, оглядываясь через плечо. И он стонал, хватая ее в охапку, смеясь и прижимая к своей груди. «Дразнишь моего петуха», - прошептал он с улыбкой. «Ммм… я тебе позже покажу, как я могу дразнить твоего петуха», - сказала она с хрипотцой, прежде чем идти к двери, потянув его за руку. И он пошел, с улыбкой глядя на ее привлекательный зад. Готэм. Город с холодными серыми зданиями, которые отбрасывали мрачные тени в сумраке ночи. И каменные ангелы с непостижимой высоты без жалости смотрели пустыми глазницами на существ, которые ходили по улицам. Где богатые жили на высших ступенях существования, оставив других бродить по улицам в безысходности, страхе и бедности. Место, где преступность охватила город. И место, где были сделаны миллиарды. Он сидел в баре и пил виски, оглядывая большой бальный зал, который когда-то был его игровой площадкой, когда он был ребенком. Не обращая внимания на люстру на резном потолке со сверкающими кристаллами света, на богатые парчовые шторы, которые висели на высоких, от пола до потолка, окнах. Не слыша окружающих его людей, которые ели и пили, пользуясь его гостеприимством. На его лице, которое обрамляли темные волосы, застыла маска вежливости, привитая ему от рождения вместе с аристократичной внешностью, скрывающей глубокие, темные тайны. Брюс Уэйн, наследник династии Уэйнов, сирота, воспитывавшийся в позолоченном мире. Его темные глаза смотрели с капелькой презрения, когда он оглядывал зал. На тех, у кого деньги. Тех, у кого власть. У кого и то, и другое. Они были здесь по его приглашению. Это был знак для них, что мир денег не изменился, такой же единый, процветающий. Он усмехнулся, увидев Оливера Куина, блондина плейбоя и миллиардера в сопровождении двух высоких красивых женщин, блондинки и брюнетки. И догадывался, что после ночной оргии, тот придет утром в Queen Industries с головной болью. Брюс вздохнул и взял свой виски. Гремела музыка, и люди подходили к нему с благодарностью, расположением, просьбами, вежливо улыбаясь. Пока он не увидел Кларка Лютора у входа. И услышал, как зал притих. Все стали поворачивать головы, с интересом глядя на Лютора, стали шептаться. А потом он увидел ее. Лоис Лейн Лютор. Она стояла возле мужа. Ее руки были переплетены с его. И Брюс резко вздохнул, когда оглядывал ее светящееся лицо, темные шелковистые волосы, мягко падающие на спину в вырез платья. Глаза ее затмевали бриллианты в этом помещении. Она крепко держалась за мужа, когда они пересекали зал. «Прелестно…», - прошептал он, не сдержавшись. И подошел к м-ру и миссис Лютор, без сомнения, самым важным гостям в эту ночь. Он не отрывал взгляда от Лоис, пока шел к ним, растянув губы в улыбке. Он вспомнил, что читал в журнальных статьях об их романе, что Кларк Лютор увел невесту у своего вице-президента без угрызений совести, щеголяя своей победой, как если бы получил приз, трофей. Камеры следили за каждым их шагом от посещения концертов до свадебного путешествия. И в каждой фотографии они старались запечатлеть миссис Лютор. Первую красавицу города, чьими фотографиями Брюс восхищался, не раздумывая. Он не верил сплетням, которые всегда сопровождают брак богатого парня. Пока не услышал сам. О реакции Лютора на то, что его жена покинула город на несколько дней. О его тирании в Daily Planet и LuthorCorp в ее отсутствие. И теперь каждый обратил внимание. Что Лоис Лютор – больше, чем еще один игрок на доске, чем они первоначально думали. И теперь, когда он смотрел на нее, Брюс Уэйн понимал, почему. Она излучала такую красоту и сексуальность, которую невозможно было передать на фотографии. «Кларк, рад тебя видеть, счастливого Рождества», - сказал Брюс, когда подошел к паре, протягивая руку в приветствии, украдкой глядя на Лоис. «Брюс, всегда приятно обедать в этом поместье», - ответил Кларк. Мужчины посмотрели друг на друга, пожимая руки. Оба чувствовали силу друг друга. Пожатие было крепким, словно угроза. «Вы, должно быть, Лоис», - сказал он, обращаясь к ней. И обнаружил, что голос его прерывается, когда она обратила свои блестящие глаза на него. «Добро пожаловать в поместье Уэйнов», - он улыбнулся, глядя на нее: «Хотя, я думаю, это ничто по сравнению с особняком Люторов», - пошутил он, когда они пожали друг другу руки, и он ощутил покалывание на пальцах от ее мягкой кожи. «О, знаете,… если вы видели эту груду кирпичей, вы видели все», - ответила она, смеясь. Рука ее лежала на плече Кларка, и пальцы поглаживали шелк его смокинга. Она принадлежала ему. Тонкий намек в ее маленьком жесте, знак собственности. И он видел, как Кларк держал ее за талию, прижимая к себе. Все это делалось плавными движениями, как будто они не осознавали, что делают. И только сотни глаз внимательно следили за ними. Огни стали приглушенными, и они сели обедать. Лоис с Кларком сели справа от Брюса. Играла легкая музыка, речь зашла о деньгах, приправленная вкусом дорогого шампанского. Потом зажглись свечи и начались танцы. Кларк кивал блондинке справа от него, не слыша ни слова, не глядя на ее силиконовую грудь, которая готова была вывалиться из ее платья, не слыша ее кокетливого смеха. Его чувства были заполнены только его женой, которая очаровывала мужчину по другую сторону от нее. Улыбаясь, он положил руку на ее бедро и сжал, испытывая чувство гордости, что она была самой красивой женщиной в зале. И что она была его. И вдруг ему захотелось уйти от этой ночной жизни. Когда и он, и Уэйн знали, что будут рвать горло друг другу при первой же возможности за привилегии, за превосходство. И на него накатила невероятная скука и усталость от дорогой пищи и шампанского, думая лишь о том времени на берегу озера, когда мир был наполнен светом. Когда он был счастлив. Просто счастлив. «Простите», - он прервал блондинку, и она свирепо на него посмотрела, в шоке от его грубости. Он отвернулся и скользнул рукой в вырез платья жены, гладя ее кожу. Она извиняюще улыбнулась мужчине рядом с ней и повернулась к нему лицом. «Хочешь танцевать?» - прошептал он, их лица были близко друг к другу: «Я хочу почувствовать мой подарок, прежде чем открыть его», - сказал он с усмешкой. И она усмехнулась, глаза ее заблестели, как пламя свечи. «Кларк… не здесь…», - прошептала она, услышав хрипотцу в его голосе, чувствуя его настроение. «Танцуем», - сказал он, встал и взял ее за руку. Лицо ее порозовело, когда он повел ее на танцпол, на мгновение останавливая поток разговора за столом. И Брюс Уэйн с интересом наблюдал за ними. Лоис с усмешкой вздохнула, когда он одной рукой ухватил ее за задницу, раскачивая ее в танце в свете свечей. Глаза его светились темным светом. «Кларк…», - она одернула его, оглядываясь на других танцоров, когда он слегка сжал ее ягодицы. И присутствующие с удивлением смотрели на вопиющее проявление страсти от обычно сдержанного, недоступного Кларка Лютора. Все это наблюдал Брюс Уэйн. «Я буду т**ать тебя так жарко сегодня…», - прошептал он, привлекая ее тело к себе и чувствуя мурашки на коже, когда она положила голову ему на грудь, обнимая его. Внутри у нее все горело от тайны, что она скрывала. Она кусала губы и, закрыв глаза, покачивалась в такт музыки. «…и заполню тебя… внутри тебя…» Брюс сглотнул, глядя, как они танцуют. Он видел, как Кларк что-то шепчет, крепко обнимая свою жену, как тело ее дрожит от его слов. И странное чувство настигло его, поразив своей откровенностью. Чувство сожаления. И потери. И глубокая ревность, удивившая его. Брюс ощутил острую боль от того, что Кларк Лютор нашел свою любовь, и что он никогда не найдет такую же любовь, такую женщину, которая заставила бы его быть в десять раз выше, сильнее, которая бы держала его так же крепко, дрожа от страсти, как Лоис делала это с мужем. Женщина, которая любит такого человека, как Кларк Лютор. Нет, не человека. Чудовище. Я хочу ее. Он улыбнулся и заказал напиток, когда Лоис подошла к бару для разговора. Она с улыбкой поблагодарила его, когда он подал ей напиток. «Я слышал, вы неплохой журналист», - сказал он, когда она повернулась к нему: «Сейчас у вас есть интересная работа?» Лоис прищурилась, зная, что Брюс Уэйн владел Gotham Tribune. И в ней стал медленно закипать гнев, когда она вспомнила, что Кларк опять дал ей незначительную историю о строительстве моста в Метрополисе, когда существовала реальная история. О том, кто и как спас ее в тот день, когда она нашла Джека. Эта тайна была похоронена, но она снова и снова мысленно возвращалась к тем образам и чувствам, к тому страху в ночи. Она не поднимала эту тему с Кларком, понимая, что он будет злиться, беспокоясь о ее безопасности. И все же это не покидало ее. «Не так много», - ответила она, потягивая напиток, и он увидел интерес журналиста в ее глазах, и знал, что она ухватится за этот шанс. Да, ты идеально подходишь для этого. Кто бы знал, что ты будешь той, кто, в конце концов, уничтожит его? «Могу себе представить, что в браке с Кларком Лютором занимает большую часть вашего времени», - он поддразнивал ее, наслаждаясь ароматом вишни, наблюдая за ее лицом, изгибом ее влажных губ, волнением ее полной груди. «Не так много, как вы думаете. Он легкий в общении человек», - ответила она. И тело ее дрожало от мысли о том, что Кларк будет делать с ней позже, от его страстного шепота, когда они танцевали, покачиваясь на волнах желания. «Ну, мисс Лейн, боюсь, вы первый и последний человек, кто так говорит о вашем муже», - он смеялся, откинувшись и глядя на нее темными глазами. Лоис тоже засмеялась, откинув голову назад, очаровывая его элегантным взмахом шеи. И Брюс вздрогнул, начиная понимать, что это не обычный пустой флирт. Он действительно реально хотел эту женщину. «Я просто знаю, как с ним обращаться», - усмехнулась она: «На то я и миссис Лютор», - добавила она с улыбкой, от чего он засмеялся, тело его расслабилось, глядя на нее. «Если крутая журналистика – это то, что вы ищите, миссис Лютор», - сказал он с небольшим поклоном: «У меня, возможно, есть для вас работа», - добавил он, перехватив ее заинтересованный взгляд. «Как для вас звучит Африка? Интересно?» - спросил он, наслаждаясь азартом в ее глазах, когда она наклонилась в его сторону, ожидая услышать больше. «Да, зависит от истории», - спокойно сказала она, не желая показывать свое рвение заняться, наконец, реальной историей. «Мои люди свяжутся с вами», - сказал он, насмехаясь над ее стараниями и попытками не показывать свою заинтересованность. Он смотрел на нее и думал, как красиво она выглядит, когда смеется, чтобы скрыть свой интерес к его предложению. Музыка стала медленной, и он захотел с ней танцевать. И увидел Кларка Лютора, который глядел на него с другого конца комнаты. Лазурные глаза были почти черные с предупреждением. Предупреждение, которое Брюс Уэйн не мог игнорировать, не мог ни с чем перепутать. Мрачная тень легла на окаменевшее лицо. А глаза сверкали в свете свечей так угрожающе и опасно, что Брюс Уэйн вздрогнул. Он резко вздохнул, понимая, что был пойман Кларком Лютором, как возжелавший его жену. И образ смерти заморозил от страха его дыхание. И обострил его желание. Лоис проследила за взглядом Брюса. Лицо ее засветилось, когда она увидела своего мужа. Но также она увидела, как в его глазах застыло предупреждение, опасность, страстное желание. И в ней соединились любовь и гнев, когда она ощутила странное дежа вю. Запах страха распространился по комнате. Она снова почувствовала головокружение от опасности, страстного гнева, не зная, не понимая, почему. «Я думаю, Кларк хочет уйти», - сказала она, с улыбкой глянув на Брюса, который замялся, пропуская Лоис. Дыхание его замедлилось, когда он смотрел, как она идет к мужу, который продолжал буравить глазами Брюса. «Эй…», - прошептала она, коснувшись губами мочки его уха, и положила руку ему на грудь, мгновенно его успокаивая. Глаза Кларка прищурились, все еще глядя на Брюса, прежде чем взять ее за руку, которая гладила его сейчас по лицу. «Я устала,… пойдем домой», - она успокаивала его своей улыбкой. Он крепко схватил ее за руку, и они вышли из комнаты. Он обнял ее за талию и притянул к себе, глубоко вздохнул, чтобы успокоить гнев, который поразил его, когда он увидел Лоис, смеющуюся с Брюсом Уэйном. И каждый мускул его тела был напряжен, подавляя желание взорвать Уэйна на куски струями огня из своих глаз. Их губы встретились в борьбе с голодом, как только они опустились на кожаное сиденье лимузина. Лицо его наклонилось к ее груди, язык проникал везде. Он вдыхал ее сладкий запах и стонал, когда почувствовал, что ее пальцы расстегивают его штаны. Она взяла его член и с силой потерла, пока он не распух до невероятных размеров и не начал пульсировать. Она шептала слова любви, успокаивая его. Тело его дрожало, и набухший член горел в ее пальцах. Он хрипло стонал и чувствовал, что его сперма откачивается. Она все терла вверх и вниз. Он схватил ее за шею, и она наклонилась, чтобы сосать его горячую сперму, которая выкачивалась из его члена, своим влажным ртом. Лицо его морщилось от мучительного оргазма, он задыхался. И она слизывала последние капли своим языком. Он закрыл глаза, повторяя ее имя. Луна исчезла за черными тучами над крышами Метрополиса. Стеклянные двери LuthorCorp распахнулись, и вышла женщина, одетая в черный плащ, бросив охраннику пожелание спокойной ночи, глядя на часы, взяв ключи от машины. Она подошла к черному Porsche, села внутрь, бросила портфель на пассажирское сиденье, повернула ключ в замке зажигания и обернулась. И темное небо озарилось огненным светом, когда прогремел оглушительный взрыв, разбив стекло вращающейся двери, оглушая и ослепляя. Porsche взорвался, повалил черный дым, и горящая шина покатилась в центр автостоянки. Дым с раскаленными углями взметнулся в небо. Небо, которое было усеяно белыми звездами. Они образовывали галактический туман – Млечный путь, обосновавшийся на задворках вселенной. Пересекая края реальности, бездонные просторы космоса, на небе теперь светился лук Ориона и элегантная Андромеда. Легкая музыка звучала в желтом доме, расположенном среди высоких стеблей кукурузы, раскачивающихся от ночного ветра. Изнутри слышался смех, согревающий душу. Он смотрел на нее с любовью. Женщину, которую любил. Кто вдохновлял его с такой сладкой любовью. Кто в жизни не умел готовить. Она смотрела на него с любовью. Мужчину, которого любила. Кто направил этот мир к свету. Кто всегда будет ее Смолвиль. Он сгреб ее в охапку с мягким смехом. От плиты распространялся запах горелого. Губы его потянулись к ней, руки ее обнимали его шею. Их губы встретились, сгорая от желания. Он чувствовал тепло в паху. Не зная. Не зная, что сейчас он столкнется с самой большой проблемой в своей жизни. Чтобы вдохновить Кал-Эла, последнего сына Криптона, стать героем, кем он рожден быть.