Ты ещё веришь в happy end?

Сокджин знает Юнги с самого детского сада, но даже он не сможет ответить, как давно Юнги стал таким. Мин и в детстве не отличался своей дружелюбностью, но ведь Джину удалось с ним подружиться. Юнги даже во всём слушался хёна, уважал и любил его. Скорее всего, всё произошло плавно и медленно, так естественно, что Джин упустил это из виду. Поэтому Юнги теперь такой грубый, ни с кем не церемонится, часто влезает в драки и его отношение к Джину изменилось. Той теплоты в отношениях больше не существует. Только и слышны язвительные колкости в сторону старшего. Нет, Джин ещё в силах ненадолго утихомирить Юнги, но, кажется, вскоре и это перестанет у него получаться. А самое обидно, что Сокджин не понимает в чём он провинился. Что такого сделал младшему? — О, хён, здравствуй. Опять всю ночь шлялся со своим пидо… Опс, sorry, со своим молодым человеком? Юнги встретил Сокджина в дверях, ухмылка так и сияла на его лице. И алкоголем несло за километр. Только десять утра, а он уже в таком состоянии. Джин совсем не хотел сейчас ссориться с ним. Он не хотел снова слышать его слова. Да, Сокджин слышит часто подобное в свой адрес, но ему всё равно больно от каждого колкого слова. Будь это кто-то другой, Джин и не обратил бы внимания. Но это Юнги, его Юнги. Тот парень, которого он знает с детства, тот парень, кто был в самые важные моменты его жизни рядом. Человек, который знает о нём больше, чем кто-либо. Сокджин опустил взгляд, и оттолкнув Юнги, прошёл в квартиру, сразу же свернув в свою комнату. Буквально месяц назад Юнги стал просто невыносим. Его постоянные пьянки, его поведение, отношение к старшему. Находиться с ним в одной квартире для Сокджина стало невыносимым, поэтому он старался уйти оттуда под любым предлогом, лишь бы снова не слышать ссоры и ругань. — Хён, как ночь прошла? Наверное, до самого утра там кувыркался? Устал, да? Задница не болит? Кто из вас кого имеет? Юнги стоял под дверью и говорил всё это с таким удовольствием своим слегка хриплым голосом, а потом залился таким же ядовитым смехом. Он точно просто в хлам. В трезвом состоянии он никогда бы не позволил себе сказать такое. А Джина изнутри съедает боль, течёт по венам и так колит, будто там маленькие осколки стекла. — Юнги, пожалуйста, прекрати. Остановись. Сокджин изо всех сил старается сейчас держаться, не психануть, не подойти и не ударить младшего. — А то что? Хахаля своего позовёшь? Снова этот смех. Этот ядовитый смех. — Да чёрт тебя возьми! Держаться больше не было сил, Сокджин вылетел из комнаты и чуть не сбил с ног Юнги, налетел на того, схватил за воротник и уставился в глаза Мина. Ярость так и намеревалась вырваться подобно взрыву вулкана. — Ты просто заебал меня. Нет у меня никого и не было. Я просто уезжаю, чтобы тебя не видеть, чтобы не слышать все эти замечания, чтобы перестать ссориться и ещё больше отдаляться от тебя, придурок мелкий. Почему ты вообще так себя ведёшь со мной? Какого хуя происходит? — Люблю я тебя, любовь свою так проявляю. Мин усмехнулся и поддался вперёд, поцеловав старшего, на его губах был едкий вкус алкоголя. Этот пьяный бред просто убивал Сокджина, он отбросил Юнги и ударил того по лицу, после чего даже не зная, как сильно пришёлся удар, скорее покинул эту адскую квартиру. Эти слова… Да какой болван может шутить о подобном, кто вообще с чувствами играется? — Алло, здравствуйте. Да, я бы хотел заказать у вас номер. Да, как обычно, пожалуйста. Спасибо. Уже почти месяц Сокджин бронирует номер в отеле и ночует там. А ведь всё из-за Юнги… Всё из-за этого мальчишки. Пока до вечера много времени, нужно чем-нибудь себя занять, на работе дали отпуск и полно свободного времени. Может, к Тэхёну с Чимином съездить? Давно их не видел. Чимин радужно встретил Сокджина и сразу же отвёл того на кухню, где уже ожидал радостный Тэхён. Эти парни были общими друзьями Сокджина и Юнги, только вот Юнги как-то перестал с ними общаться из-за своих постоянных пьянок. — Хён, так давно не виделись. Как… Как там Юнги поживает? Чимин усадил Сокджина рядом с Тэхёном, а сам сел напротив парней. Тэхён подвинул чашку кофе к Сокджину. — С ним всё хорошо, ты сам как? — Юнги по-прежнему на своей волне. Ещё больше вредничает. Я хорошо, сейчас в отпуске. Сокджину совсем не хотелось, чтобы парни переживали и приходилось немного недоговаривать. После сытного завтрака все трое пошли играть в приставку. Ну как трое. Чимин просто наблюдал за игрой Джина и Тэхёна. Сколько Тэхён не пытался научить Чимина играть за всю их совместную жизнь, ничего из этого не выходило. Ну не его это было. Время пролетело быстро, ближе к вечеру Сокджин попрощался с парнями и, пожелав им всего хорошего, отправился домой, нужно было взять чистую одежду. На этот раз Юнги встретил Сокджина в более приемлемом состоянии, но молча. Это было крайне необычно, ведь без подкола никогда не обходилось. — Хён, прекрати. Оставайся и ночуй здесь, а не где-нибудь там. Это твой дом. И… Прости. Сокджин даже ответить ничего не успел, как Мин сразу же ушёл в свою комнату. Это новое поведение парня крайне настораживало. Что же с ним происходит, что творится в его голове? Наконец ванна, горячая ванна. Дома, а не где-то там. Всё своё и родное. Сокджин никогда не думал, что ему столько радости принесёт обычное принятие ванны. И правда классно. Но только вот сегодняшний день не выходил из головы Сокджина. Эти слова Юнги, эта его необычная доброта по отношению к нему. С этими мыслями он заснул. Утро проходило обычно, за исключением трезвого Юнги, но крайне молчаливого. Впервые за месяц Сокджин готовил на своей кухне завтрак. Он порядком соскучился по этой обыденности. Младший позавтракал, быстро поблагодарил Джина и скорее удалился. Это его состояние пугало больше, чем прежняя грубость. Так проходил день, второй, третий. Юнги продолжал хранить молчание, говорил только тогда, когда это и правда было неизбежно. Ещё одна странность заключалась в том, что Мин ни разу не поднял взгляда на Джина, упрямо этого избегал. Тогда Сокджин больше не мог этого терпеть, в один из таких спокойных дней, он выловил Юнги и прижал к стене, заставив посмотреть ему в глаза. Во взгляде Юнги он увидел сожаление и стыд. — Юнги, объясни, что происходит? Какого ты игнорируешь? — Я не игнорирую. Просто… Юнги вновь опустил взгляд, избегая зрительного контакта. Тогда Джин взял его за подбородок и поднял голову, вновь заставляя смотреть в глаза. — Просто что? — Просто… Агх, да чёрт. Я думал, что ты уходишь к какому-то хахалю. Я думал, что у тебя кто-то есть и ты с ним спишь! — А если бы и так было, тебе что с того? — Да я, блять, ревную тебя. Да, прикинь. Снова атмосфера вокруг накалялась и напряжение росло. — И с чего это тебе вдруг меня ревновать? — Потому что нравишься ты мне, идиот. — Ага, и поэтому ты так себя вёл, да? Заставлял страдать того, кто нравится? Необычно, согласен. — Я не знаю… Всё выходило само, я не контролировал. Я не знал, как себя вести… Да это, блять, сложно. — Молодец просто. Сокджин отпустил младшего и ушёл в свою комнату, больше слушать этот бред ему не хотелось. Юнги медленно опустился на пол по стене и взялся за голову. Сколько чувств его сейчас переполняли, даже невообразимо сколько человек может чувствовать сразу. После каждого обидного слова, сказанного в сторону старшего, он уничтожал себя. Он разбивался на маленькие кусочки. Но вновь продолжал это делать. После его заявления, после очевидного отказа в чувствах Сокджина, ему просто хотелось убежать и забыть случившееся. Да, он только найдёт жильё на первое время и сразу же съедет. После того ужасного разговора прошло два дня. Сокджин по-прежнему не разговаривал с Юнги, Юнги прекрасно понимал такое отношение к себе. Он бы и сам так поступил, наверное. Жильё уже найдено, осталось собрать вещи и перевезти их. Хотя, вещи можно и позже забрать. Сейчас бы скорее покинуть это место. А что, по сути, его держит? Юнги собрал вещи на первое время и собрался уходить, он остановился у двери комнаты Сокджина, хотел попрощаться, но, наверное, это не лучшая идея. Юнги просто молча, тихо ушёл. Так всё и закончилось. Юнги уже третий день живёт на новой квартире, Сокджин звонил ему, но Мин решил, что лучше пока не разговаривать с хёном, им обоим нужно прийти в себя. Неожиданно кто-то начал звонить в дверь. Может, хозяин? Забыл что-то… хм. Юнги пошёл открывать и каким удивлением было, что на пороге стоит Сокджин. — Хён, а ты как тут… Сокджин не дал ему договорить и буквально ворвался в квартиру. — Ты что опять удумал, ты что творишь? Какого ты съебался и ничего не сказал? Я нашёл адрес на твоём столе. Если бы не это, я уже собирался в полицию идти! — Хён, я решил, что лучше съехать. Ведь дружбы между нами не может быть, а отношений… Ты не принял… — То есть это всё было серьёзно? Ты не прикалывался? Что? Сокджин прижал Юнги к себе и заключил в крепкие объятия, а после впился в его губы. — Какой же придурок… Столько дерьма, столько упущенного времени. Почему нельзя было просто признаться? Нахуя это всё? — Хён, я правда не знаю. Я не знаю, что творил. Прости. Кажется, в этот момент каждый из них восстановился вновь из своих разбитых частиц. И связь между ними усилилась. Они снова смогли дышать свободно, легко, как это делают обычные люди, больше ничего не давило на грудь. Стало лучше, будто исцеление, будто всё встало на свои места. — Я не говорил, что не принимаю твои чувства. Я принимаю их и желаю, чтобы отношения между нами были. И были всегда, самые крепкие. Может, наконец, пойдём домой? — Хён, а одежда? — Потом разберёмся. — Но, хён… — Из-за тебя мы и так забыли, что у нас есть дом. Дом, который предназначен на двоих, и который долгие дни не исполнял свой долг. Идём. Сокджин буквально вытолкал Юнги из его временного жилья, тот едва успел двери замкнуть. Теперь у Сокджина не было сомнений, что всё наладиться, что теперь он будет бежать с работы домой, а не наоборот, что теперь его младший будет приносить ему только тепло и любовь, а не боль, которая его убивала. Теперь вся пустота заполнится Юнги, его чувствами. Новыми, светлыми воспоминаниями.