Король Артур и его меч

      Вортигерн тянется ногой до смесителя и жмёт на него, выключая воду, льющуюся в ванну, полную пены. Мужчина затягивается сигаретой в последний раз, тушит её в стоящей на полу пепельнице и уходит с головой под воду, разливая мыльную воду по мраморным плитам пола. А позже он стоит под душем, смывая пену из волос и выходя, натягивает халат прямо так, на мокрое тело. Мужчина шлепает босиком по полу, оставляя следы, зачесывает пальцами мокрые волосы назад, некоторые пряди уже завились в кокетливые колечки, и падает в разобранную, развороченную постель. Яркое солнце пробивается через светлые шторы, ещё только полдень, но Вортигерн работал всю прошлую ночь, поэтому сейчас ему хочется просто уснуть, поэтому он подгребает под себя подушки, игнорируя смятое одеяло, проваливается в легкую дрему. И когда дыхание Вортигерна выравнивается, он чувствует нежное, едва ощутимое касание на щеке, скользящее по губам, подбородку, шее, открытой груди... он лениво открывает глаза и встречается взглядом с улыбающимся Артуром. Он весь будто из солнца — в белой футболке, синих джинсах, с нелепым растрепавшимся хвостиком, такой счастливый и живой, с хитрым прищуром. Артур держит в руке почти раскрывшийся пион и дразняще гладит Вортигерна по коже. Подмышкой у него целая охапка пионов — он только из сада.       — Привет, — тянет, улыбаясь шире, парень, на что Вортигерн закрывает глаза и едва улыбается.       Артур качает головой, бросает цветы прямо на кровать и опирается руками по обе стороны от головы мужчины:       — Ты совсем по мне не соскучился? — в вопросе нет и грамма серьезности.       — Ты прекрасно знаешь ответ,— наконец, Вортигерн отвечает и скорее наигранно недовольно смотрит на цветы в кровати. — Я найму тебя садовником.       — Если это твоя фантазия... — Артур улыбается во все 32 и тут же получает лёгкий тычок под рёбра.—Ну кто-то же должен ухаживать за твоими цветами.       — Я не раз предлагал нанять настоящего садовника, — мужчина выразительно выгибает бровь.       — А я не раз говорил, я буду ревновать,— в словах Артура только половина шутка.       — Наймём пузатого старичка? — оба улыбаются и знают, что никто кроме Артура не дотронется до пионов Вортигерна.        — А скучаю по тебе... — Артур утыкается носом куда-то в ключицу любовника. — Когда ты возьмёшь хотя бы выходные?       — Я... — Вортигерн внезапно осознаёт, что не помнит, когда у него был отпуск,— хорошо.        — Правда? — Артур поднимает голову и радостно смотрит, он счастлив, как ребёнок, но не верит, что в этот раз разговор прошёл так легко.       — Да, — кивает мужчина,— я слишком устал, чтобы спорить с тобой.        — Признайся, моё обаяние, наконец, взяло верх,— парень ухмыляется и наклоняет голову набок.        — Артур Утер Пендрагон, я сдался твоему обаянию уже очень давно... — вздыхает Вортигерн, и его взгляд лучше слов говорит о его оценке интеллектуальных способностей Артура.        — Ты становишься таким милым, когда получаешь меня,— сдерживая смешок, жмёт плечами Артур.        — Ты абсолютно невыносим! — закатывает глаза мужчина.       — И тебе это нравится, — улыбка Артура стала шире.       —Если мне это нравится, то я с Биллом...        Что Вортигерн собирается делать с Биллом, договорить он не успевает, Артур целует его напористо, вжимая своим телом в кровать и накрывая собой. Когда парень, наконец, разрывает поцелуй, щеки Вортигерна окрашивает лёгкий румянец, он дышит ртом, и его зрачки совсем немного расширены. Артур стягивает с себя футболку и щёлкает пряжкой ремня, спеша, развязывает пояс халата и тут же опускается горячими губами на кожу, ещё сохранившую аромат пены для ванны.       У Артура ровные белые зубы с отстрой кромкой, и Артур любит кусаться. Вортигерн вздрагивает всем телом, когда зубы смыкаются под рёбрами и сжимают кожу несколько долгих болезненных и сладких секунд, когда язык проходится по свежему укусу, мужчина шумно втягивает воздух. Следующий укус Вортигерн получает под ключицу, и дышать становится сложно, Артур не даёт ему передышки, аккуратно прикусывая плечи и сжимая в широких ладонях талию, силясь освободить тело от мешающей одежды. Когда халат, наконец, не без общих усилий, поддался, был стянут и брошен на пол, Артур прижался губами в поцелуе, вылизывая рот Вортигерна, жадно стискивая бёдра и рыча в поцелуй. Мужчине только и остаётся, что хвататься за широкие загорелые плечи и притираться всем телом, выгибаясь в спине. Парень ухмыляется в губы любовника и опускается рывком вниз, лаская рукой, губами и языком полностью вставший член, дразнясь и не беря в рот. Вортигерну этого слишком много, и он в нетерпении подаётся бёдрами вверх, к руке и губам, Артур не выдерживает и берет в рот, сразу же пропуская головку глубоко в горло, и сглатывает, вызывая громкие стоны у мужчины. Вортигерну хватает всего пары рывков, всего несколько толчков в умелый рот, и он спускает с протяжным стоном. Артур выпрямляется и садится на пятки, стирая с губ и щеки слюну вперемешку со спермой, неотрывно следя за тяжело дышащим и распалённым любовником. Вортигерн шало смотрит снизу вверх, он только что кончил, но ему хочется большего, ему нужно больше. Парень ухмыляется, ему хватило бы и быстрой дрочки в душе, но раз его любовник хочет больше, он это получит. Достав начатый тюбик смазки, Артур легко похлопывает Вортигерна по бедру, прося повернуться, и когда тот разворачивается на живот и приподнимает бёдра, опираясь на дрожащие колени, парень не скупясь льёт смазку на промежность, растирая пальцами и толкаясь в тугое колечко сначала одним пальцем, затем неспешно добавляя ещё два. Парень глубоко трахает пальцами дурнеющего от ласк Вортигерна, выгибающего поясницу и бесстыдно стонущего, и почти вскрикивающего, когда длинные пальцы входят особенно глубоко, проезжаясь по бугорку простаты. Мужчина безмолвно просит, уговаривает взять его, и Артур до скрежета сжимает зубы, так ему хочется вставить, в одно резкое движение вогнать член до упора. Парень вытаскивает пальцы и спешно смазывает себя, оттягивает одну ягодицу в сторону и приставляет член к растянутому входу. Когда Артур делает первый толчок, Вортигерн скользит ладонями по постели и сжимает крупные бутоны пионов дрожащими пальцами, цветы повсюду: под руками, лицом, грудью, животом, и их сладкий, душащий аромат кружит голову. Воздух кажется Артуру раскалённым, он хватает его ртом, и тот обжигает легкие, парень сжимает бёдра мужчины и толкается, загоняя член на всю длину, он уже не слышит задушенных всхлипов и стонов, он закрывает глаза и резко двигается, быстро входя, сходя с ума от того, как внутри узко и горячо. Вортигерн сильнее вцепляется в простыни, сминая под пальцами лепестки, а вторую руку опускает на вновь вставший член, двигая ей в такт толчкам Артура, задыхаясь и срывая голос. Парень сильно жмурится и рычит, ускоряя движения и сжимая светлую кожу до бледных пока ещё отметин, он толкается в последний раз и замирает, изливаясь внутри любовника. От резкого толчка, Вортигерн проезжается по постели, большая часть цветов и осыпавшихся лепестков падает на пол, мужчина кусает нижнюю губу в кровь и двигает кулаком на своём члене, достигая разрядки. Артур падает на постель и собственнически подтягивает к себе Вортигерна, оба любовника загнанно дышат, пытаясь привести сердечный ритм в норму. Когда бёдра Вортигерна уже не так дрожат, а пальцы Артура наконец слушаются его, парень протягивает руку и снимает с бедра мужчины нежно розовый, почти белый лепесток.       — Пионы....