Хорошо, что кончается ночь. Начинается день. Сохрани мою тень.
Перспектива от лица Азриэля
Голова раскалывалась от боли. Сегодняшний день будто напрочь вылетел из памяти. В сознании остался лишь момент, когда Чара вошла в комнату. Остальное как в тумане... Я приподнялся, упершись локтями в деревянный пол и приводя себя в сидячее положение. Черт возьми, что здесь произошло? Практически вся мебель была разрушена до основания! Кровати разломаны на две части, опрокинутый платяной шкаф лежит в углу, а разорванная семейная фотография вылетела из разбитой стеклянной рамки! Отец убьет меня, если увидит это! Оборачиваясь и сокрушенно осматривая помещение, я наткнулся глазами на Чару. Она лежала на полу и не показывала абсолютно никаких признаков жизни. Воспоминания стали медленно возвращаться ко мне, когда я увидел все ее ранения. Это сделал я! Подорвавшись и игнорируя нарастающую боль в затылке, я подбежал к Чаре, всматриваясь в лицо. Оно было полностью лишено такого свойственного ей слабого розового румянца. Глаза, покрытые двумя толстыми вертикальными шрамами, происхождение которых она так старательно умалчивала, были плотно закрыты. Я сжал ее руку, посылая теплые лечебные волны к телу. Конечно, папа учил меня не только боевой магии. Но мне даже и в голову не приходило, что мне придется использовать ее, чтобы реанимировать Чару! А получится ли? У меня же совсем нет опыта! Открытые раны на ее теле превращались в рубцы, но это все, что получилось выжать из моих навыков. Паника подступала, я совсем не знал, что делать, истерика дышала в спину. Не могу поверить, что Чара погибла! Разве папа не говорил, что такие люди не могут умереть? И это ведь только моя вина! Я УБИЛ ЕЕ... Колдовство не помогало, я плакал навзрыд, прижимая девушку к моей груди. Слезы падали ей на лицо, после чего стекали тонким ручейком на одежду. Безысходность окружила меня, вина тяжко грызла сердце, а отчаяние разрывало душу. Я смог промямлить сквозь всхлипы: "Чара, пожалуйста, не уходи..." Чего я ожидал? Что она сейчас раскроет глаза и произнесет мое имя? Что она, как ни в чем ни бывало, поднимется и забудет про всю ту боль, что я ей принес? Да, именно на это я надеялся... Но, судя по всему, надеждам и мечтам было не место в этом мире. Или?.. "Ты меня сейчас задушишь..." Этот голос был самой сладкой песнью для моей души. Я открыл глаза, не веря своим ушам. "Ч-чара?" "Нет, это Азгор, кто же еще? Хватит сжимать меня как плюшевого мишку!" Я утер слезы о мех на правой руке. Чара смотрела на меня исподлобья своими блеклыми карими глазами. Я все еще продолжал прижимать ее голову к своей груди. Наверное, ей действительно было тяжело дышать. Я отпустил ее, чтобы сразу же схватить в более подобающее, но не менее крепкое объятье. Она ойкнула, попытавшись вызволиться из захвата. Дрожащим голосом я проговорил: "Я так боялся, что ты не вернешься..." В ответ лишь молчание. Как стоило его воспринимать? Может быть, она ненавидела меня? Ей есть за что. Но я не хотел отпускать. Я был готов сидеть так целую вечность. И мое терпение было вознаграждено. Глубоко вздохнув, девушка тоже обхватила меня своими руками, кладя голову мне на плечо. "Чара, пожалуйста, прости..." "Азриэль, это не твоя вина. Это вообще ничья вина." Мы так сидели еще несколько минут, наслаждаясь уединением. Я решился задать вопрос: "Что случилось после того, как я потерял сознание?" Чара же смотрела вниз, потупив голову. Дрожащим голосом она сказала: "Я-я не хочу об этом говорить." Это было странно. В конце концов, пока я был в отключке, ничто не должно было подвергать ее жизнь опасности. Но тем не менее, совсем недавно она лежала мертвой на полу. И что вернуло ее к жизни в итоге? Вопросы поступали ко мне в голову, и как бы я не хотел найти на них ответ, все мои догадки были крайне нелогичными и глупыми. Увидев мое задумчивое выражение лица, девушка поспешила успокоить меня мягкой улыбкой, и нельзя сказать, что у нее это не получилось. Вспомнив про творящийся вокруг бардак, я предположил: "Если родители увидят, во что превратилась наша комната, то нам определенно несдобровать. И если ты не являешься плотником со стажем, то не помешало бы придумать, как отвлечь их от всей сломанной мебели." Девушка несколько секунд посидела в задумчивости, но практически тут же нашла выход из ситуации: "Я сегодня была в городе, ходила по магазинам. Хотела сшить свитер папе, купила шерсти. Наверное, к этому моменту он был бы уже готов, если бы не... Да." Чара неловко замолчала, мне тоже не очень хотелось продолжать мысль, а потому я просто сказал: "Отличная идея! И вместе со свитером подадим ему его любимый ириско-коричный пирог!" Молча кивнув друг другу, мы принялись за работу. Сначала необходимо было снять мерки, но если бы мы пришли с этим вопросом к отцу, то это не было бы никаким сюрпризом. Азгор не являлся маленьким монстром, скорее наоборот, другое дело, что я практически догнал его в росте, но не по ширине. А потому было принято решение набить мне под одежду подушек, чтобы сравнять габариты, по крайней мере внешне. Процесс не был увлекательным, совсем скоро я вспотел, о чем не преминул сообщить Чаре, тщетно пытающейся обхватить мое тело измерительной лентой. "Ну ты скоро там? Я сейчас расплавлюсь!" Моя жалоба не пришлась ей по душе, судя по ее грубоватому ответу: "Стой на месте и терпи! Я же не виновата, что Азгор во всем стремится к идеалу, а потому и форма у него соответствующая - шарообразная." С меня уже стекал седьмой пот, когда все измерительные работы были завершены. С невероятным облегчением я стянул с себя верхнюю одежду, чувствуя, как свежий воздух приятно обдувает тело. Стремительно краснея, Чара поспешила совершить разворот на сто восемьдесят градусов, достав из пакета вязальную шерсть и набор крючков. Заметив смущение девушки, я непроизвольно улыбнулся, смотря ей в спину. "Тогда я, наверное, прогуляюсь в сад." "Л-ладно." Оставив "девчачье" дело Чаре, я вышел из комнаты, держа в руках свой зеленый свитер. Наверное, до сих пор дуется на меня... Ну а кто бы не был расстроен, когда тебя убивает твой лучший друг? Другое дело, что я раскаялся и искренне жалею об этом, хотя это не звучит как хорошее оправдание. С этими мыслями я вошел в сад, снимая с ног обувь и ощущая приятную прохладу цветков под ногами. Это было самое прекрасное место в подземелье, и оно идеально подходило для того, чтобы успокоить собственную душу после всех совершенных тобой грехов. Пение птиц действительно умиротворяло, заставляя забыть о проблемах. Подойдя к быстрому струящемуся из стены ручейку, я окунул в него руки, после чего освежил лицо кристально-чистой водой. Именно здесь я впервые встретил Чару, хотя, скорее всего, она не помнит. В этом нет ничего необычного, если учесть ее тогдашнее... Эм... Состояние... Что-то мягко коснулось моего плеча. Я обернулся, ожидая чего угодно, кроме Чары. Она смущенно смотрела в пол, держа в руках приличный кусок пряжи. "Зачем ты пришла?" "Просто одной... Одиноко..." С облегчением вздохнув, я надел обратно свой свитер, чтобы не смущать девушку своим телом, предлагая присесть ей рядом со мной. Она воспользовалась предложением, опускаясь на небольшую цветочную поляну. Сразу же после этого Чара приступила к работе крючком, доделывая свитер. Заинтересованно наблюдая за ее деятельностью, я не мог не заметить, как ее руки постоянно дрожали, то и дело норовя выпустить инструмент или промахнуться по очередной дырке. Стремясь подбодрить девушку, я сказал: "У тебя хорошо получается! Где ты этому научилась?" Немного поразмыслив, она произнесла: "Лет шесть назад мама решила обучить меня вязанию." Не ожидая такого краткого ответа, я продолжил свои попытки поднять ее настрой: "Так красиво! Наверное, ты практиковалась в этом каждый день!" Обычно, получив комплимент, румянец Чары резко распространялся на все лицо, но сейчас его не было вообще. Девушка лишь потупила голову, избегая взгляда глазами со мной. Может быть, я что-то не то сказал? Она не любит говорить о прошлом, если это не касается времени, проведенном с моей семьей. В молчании мы просидели еще один длительный промежуток времени. Я никак не мог помочь Чаре, но она и сама справлялась достаточно хорошо, чтобы завершить работу без каких-либо нареканий. Меня поражало ее терпение - как вообще можно сидеть несколько часов не покладая рук над каким-то свитером? Даже мне заметно надоело простое бездействие. В конце концов она встала, торжественно поднимая вверх розовый свитер с желтой надписью на нем "Мистер Папаша". Я был рад, что, несмотря на ее подавленное настроение, она все еще продолжала нести позитивные эмоции. Свитер получился действительно хорошим, по крайней мере, у меня не получилось заметить на нем каких-либо видимых изъянов. Я предложил: "Отличная работа! Осталось только приготовить пирог и можно презентовать отцу!"***
Мы вошли в просторную кухню, где обычно мама проводила большую часть своего времени. Сейчас она была чем-то занята, что было нам только на руку. Найти книгу рецептов было сложно - начиная с холодильника, вся комната была уставлена буфетами и шкафчиками, содержащими в себе различные секреты. Но, в конце концов, поиск принес свои плоды - перед нами лежал толстый потрепанный том в кожаном переплете, который предположительно был старше меня и Чары вместе взятых. Листая страницы наполненные разнообразной кухней монстров, мы все же нашли искомый рецепт. Ирисково-коричный пирог, так любимый отцом. Осталось только удостовериться, что у нас есть все ингредиенты для его приготовления. Мука, сахар, желток... Чара грустно проговорила: "У нас нет масла... Без него пирог не получится рассыпчатым, а это уже совсем другое блюдо." Мысленно удивляясь познаниям девушки в кулинарии, я стал искать решение. На самом деле, проблема была решаема очень легко: "Масло ведь делается из подсолнухов, да? Таких желтых больших цветков." "Ну да, в основном." "У нас в саду растет что-то подобное. При помощи магии я нарву цветков и выжму из них масло." Кажется, Чара о чем-то задумалась, но я был так воодушевлен своей гениальной идеей, что даже не услышал ее слова, выбегая из комнаты: "Подожди, разве у нас в саду растет что-то кроме лютиков?.."***
Сок из подсолнухов добывался не просто, я очень сильно устал, даже при учете того, что использовал только магию. Но это стоило того! Пирог получился прямо как на картинке, а пах лучше, чем тот, что готовила мама. Я был очень горд Чарой, хотя меня до сих пор грызла вина - хоть бед натворил я, но работала над пирогом и свитером практически только девушка. Был уже глубокий вечер, и отец сидел в своей комнате за столом, одетый в простую клетчатую красную рубашку и шорты. Он заполнял дневник не меняющейся день ото дня записью: "Сегодня был прекрасный денек". Мы тихо вошли в комнату - я держал в руках свернутый свитер, Чара же шла сзади, неся пирог на большой тарелке. Папа тут же почувствовал знакомый запах, поворачивая голову к двери. "Привет, пап! Это наш с Чарой тебе подарок!" Я тут же вручил свитер недоумевающему отцу, который несколько секунд находился в ступоре, но все же нашел, что спросить: "А в чем причина такой щедрости?" Я немного замялся перед ответом: "Мы... Эм... Сломали кровати в нашей комнате..." Казалось, отец совершенно не удивился, поскольку уже надевал свитер и красовался перед зеркалом, смахивая слезу со щеки. "Мистер папаша? Как это мило!" Он рассмеялся, но все же не забыл пожурить нас: "Что же вы такого делали с этой кроватью, что ее теперь ремонтировать надо?" Чара резко покраснела и, хихикая, прикрыла подносом свое лицо. Я, в свою очередь, не понял ни шутки в вопросе отца, ни жеста девушки, но прошептал: "Тащи пирог!" Сразу же успокоившись, девушка подлетела к отцу, протягивая ему блюдо. Глаза папы, казалось, сейчас расширятся до размеров подноса, на котором это самое блюдо лежало. Схватив заранее приготовленную нами вилку, он отхватил большой кусок, сразу же загребая его себе в рот. Папа несколько секунд задумчиво пережевывал пищу, после чего прошептал: "Твою..." Но испуганный взгляд на лице Чары не дал ему договорить фразу. Однако судорожно проглотив еду, чтобы не обидеть ее, он все же продолжил: "...мать..." В следующую секунду папа упал на колено, держась руками за живот и скорчив болезненное выражение резко зеленеющего лица. Чара опрокинула поднос, на котором оставалась большая часть пирога, после чего прижала ладони ко рту, сдерживая крик. Я бросился на помощь к отцу, склоняясь над ним и используя остатки своей целительной магии - за весь день мой запас колдовской энергии практически иссяк. Всхлипывая, девушка пробормотала: "Неужели... Пирог настолько плох?" Азгор, не вставая, выдавил из себя улыбку, попытавшись отшутиться: "Ничего страшного, Чара... Просто, в следующий раз... Не добавляй лютики... И не готовь без мамы..." Девушка лишь издала нервный смешок, хотя смешного было мало: "Ха-ха..."***
Спустя несколько дней новые кровати все же были установлены, и мы могли поспать как нормальные монстры. Папа потихоньку шел на поправку - сильно затруднял процесс выздоровления тот факт, что лютики полностью блокировали действие лечебной магии. Тем не менее, время продолжало идти своим чередом... Пока в очередной раз ночью не раздались крики: "Нет, пожалуйста, не надо!" Резко подскочив, я вытянул правую руку перед собой, моментально концентрируя на ладони переливающийся языками пламени сгусток энергии. Он работал не только как освещение, так как будучи брошенным, вполне мог поджарить какое-нибудь существо не слишком больших размеров. Но вокруг никого не было. Я переместил взгляд в сторону кровати Чары, зная, что крики в любом случае идут от туда. И не ошибся. Встав, я подошел к девушке, пытаясь понять причину беспокойства. Последние несколько месяцев ей практически перестали сниться кошмары, но недавно они вновь заявили о себе. Но с тех пор что-то изменилось - если раньше, закричав, Чара мгновенно просыпалась, то теперь просто продолжала спать. Зрелище действительно было жалкое. Девушка согнулась в позу эмбриона, плотно обнимая одеяло и не переставая дрожать. Погасив огонь и дотронувшись до ее щеки, я мог понять, что она вся была мокрая. Чара тут же отреагировала на прикосновение: "П-папа, забери м-меня отсюда..." Бредит? Так или иначе, подобные сны никому не могут идти на пользу, и если она больше не может самостоятельно пробудиться от них, то ей буду помогать я. Толкнув ее за плечи у меня получилось добиться того, чтобы Чара тихонько вскрикнула, широко раскрывая глаза и ошарашено смотря в мою сторону. Я ожидал чего угодно, но точно не того, что она, плача, бросится мне на шею. Через всхлипы можно было услышать слова: "Аз...Азриэль... Это..." На самом деле девушка уже давно призналась мне, что, а точнее кто и как терроризирует ее сны. По правде говоря, это была моя инициатива. Я считал, что если она сможет с кем-то поделиться своими кошмарами, то ей станет легче их переносить. "Снова он? Твой отчим?" "Да... Т-только..." Чара замолкла, опустив голову вниз и даже перестав хлюпать носом на какое-то время. Но я спросил: "Что?" "М-мне... П-пон...Понравилось..." Я даже не успел понять смысл этой фразы, как девушка разрыдалась с удвоенной силой, не давая мне и открыть рта. Смысл сказанного стал медленно доходить до меня. Но я все еще не мог найти подходящих слов утешения. Выплакавшись мне в плечо, Чара слегка успокоилась, решив задать вопрос: "Т-ты можешь убить меня?" Эта фраза была для меня сравни удару под дых по неожиданности. Да что вообще с ней такое происходит? Взглянув на девушку, я мог заметить, что ее глаза вновь окрасились из бледного карего в ярко красный, слегка освещая окружающее пространство, губы же сложились в подобие той улыбки, с которой матёрый маньяк убивает очередную жертву. Ужас пронзил меня. Что вообще можно ответить в этой ситуации? "Чара, пожалуйста, не делай больше такое лицо!" Несколько секунд просидев в ступоре, девушка тряхнула головой, будто отбрасывая отрицательные эмоции. Она больше не смотрела на меня. "Раньше... Еще когда я ходила в школу... У меня не получалось контролировать подобные заскоки. У меня и сейчас не слишком хорошо получается... Это случалось абсолютно спонтанно, и продолжалось по долгое время. Другие дети окрестили меня ведьмой, постоянно издеваясь или просто избегая... Ты ведь ничем не лучше, Азриэль? Ты ведь тоже боишься меня... Хотя я бы никогда не подняла бы на тебя руку... Как и на тех детей." Этот длительный монолог заставил все мои слова застрять где-то посередине горла. У меня совершенно не было понятия, как ее успокоить или утешить. Чара же продолжала: "А теперь эти сны... Те люди были правы... Я отвратительна сама себе. Я больше не осознаю и не хочу осознавать себя как человека, тогда зачем мне вообще жить на этой земле? " Я брякнул первое, что пришло в голову, стараясь отвлечь девушку от суицидальных мыслей: "Если ты не хочешь быть человеком, то всегда можешь стать монстром." "Да, ты прав. Наверное, я все-таки монстр."***
Девушка сидела посередине сада, следя за шелестом деревьев и слушая пение птиц. Я подошел к ней сзади, держа руки за спиной. Слегка дотронувшись до Чары и заставив ее обернуться, протягиваю ей два небольших слитка в зеленой обертке: "Вот, купил немного шоколада. Один тебе, а другой для тебя." Расплывшись в улыбке, девушка приняла мой подарок, сдирая фольгу одной рукой и засовывая сладость целым куском себе в рот. Я молча сел рядом, наблюдая за тем, как она пережевывает. Немного смутившись, девушка сделала попытку отвернуться. Пережевав и проглотив шоколадку, она еще несколько секунд молчала, после чего с удивительной серьезностью в голосе спросила: "Азриэль, хотел ли ты когда-нибудь попасть на поверхность?" "Что за глупый вопрос? Каждый монстр мечтает об этом!" "Хорошо. А будь у тебя возможность уничтожить барьер ради меня, то ты бы сделал это?" "Без сомнений!" К чему она клонит? Немного поколебавшись, девушка придвинула голову ко мне, затягивая в поцелуй. Чувствуя легкий привкус шоколада, небольшая часть моего сознания призналась, что процесс проходит гораздо лучше и приятнее, чем в первый раз. Отпустив меня, Чара как-то подозрительно медленно проговорила: "Тогда пообещай... Что добудешь еще шесть душ. Ради меня и всех монстров." В ее правой руке лежала дюжина цветков лютика без стеблей, содержавших в себе ядовитый сок.***
Перспектива от лица Азгора
Сидя в одиночестве над кроватью Чары, я ничего не мог поделать, кроме как наблюдать за ее аурой. Аурой решимости ярко красного цвета. По крайней мере, раньше она была такой. Но сейчас что-то изменилось. Девочка была окутана тьмой, будто... Она не хотела жить? Мне нечего было сказать. Приложив огромные усилия, Чара смогла повернуть голову в мою сторону. Отравление лютиками проходило для нее еще более болезненно, чем для меня. Слишком большая доза, она могла не выкарабкаться. С трудом открывая рот, девочка проговорила: "П-папа?" "Да, милая?" "Когда я умру... Я ведь всегда смогу воскреснуть, да? Это же свойство людской решимости..." Мне не хотелось лишать Чару надежды, но я не смогу спокойно спать, если буду знать, что соврал больному человеку перед его смертью: "Дитя мое... Люди, которые могли воскрешаться только из-за своей решимости, давно ушли в легенды. Не смог удержать человеческий род то качество, позволившее им победить в войне с монстрами. Оно им стало больше не нужно. Люди, имеющие решимость как главное свойство их души хоть и продолжают рождаться и по сей день, но она едва ли дает им какие-либо преимущества. Хоть она и помогла тебе вернуться в первый раз, но это произошло из-за вмешательства моей целебной магии. Лютики же полностью блокируют ее. Но чтобы ни случилось, нужно надеяться на лучшее. Чара, ты будущее людей и монстров! И ты должна сохранять решимость!" Девочка слушала мой рассказ, с каждой секундой выражение ее лица становилось все более безнадежным. Она вымученно улыбнулась, прикрывая воспаленные глаза и отворачиваясь к стене. Раздался звук открываемой двери. "Папа, ты будешь не против, если мы немного побудем с Чарой наедине?"***
Перспектива от лица Азриэля
Я дрожал. Она тоже. Я не понимал, почему она это делает. Зачем нужна была эта жертва? Разве ее жизнь стоит меньше, чем счастье других? "Ч-чара?" Девушка подняла на меня глаза, ее грудная клетка тяжело поднималась и опускалась. Все ее лицо было пронизано болью, и я не могу поверить, что она осознанно пошла на это ради других. И я не хочу видеть, чтобы кто-то еще страдал подобно ей. "Н-нужно ведь еще шесть душ, верно? М-мне не нравится этот план... Я не хочу никому причинять боль... Неужели наша любовь закончится тем же, чем и началась... Твоей смертью?.." Чара тяжело вздохнула, протягивая мне свою левую руку и слабо сжимая мою ладонь. "Азриэль... Монстры гораздо человечнее людей... И вы все заслужили право на хорошую жизнь..." Я сжал ее руку крепче, не желая осознавать, что Чаре придется умереть ради чужой расы. Моей расы. И на этот раз взаправду. Она продолжила: "Я долго не выдержу... Гастер... Поглощает изнутри... Ты должен забрать мою душу быстрее, чем он..." Я вновь бросил взгляд на ее лицо. Симптомы отравления лютиками раскрывались в полной красе, оставляя на девушке гримасу страданий. Это не то, как мне хотелось запомнить ее в памяти на всю жизнь. "Чара?" Молчание. "Ты м-могла бы... Улыбнуться?" Я нес ее труп на поверхность. Белоснежный барьер, сдерживавший монстров от выхода наружу, услужливо расступился передо мной, пропуская вперед. С поглощением души Чары контроль над моим телом разделился. Это была ее идея отнести ее же на наверх - она боялась, что отойдя от трупа, связь между нашими душами может разрушиться. Я согласился с этим, и уже поднимался по древним ступеням, вырубленным в скале поколения назад неизвестно кем. Поверхность встретила меня ослепительным светом, мне даже пришлось закрыть глаза рукой, чтобы не потерять ориентацию. Под ногами мягко шелестела трава, окружающие зеленые деревья качались в такт ветра. Это место очень сильно походило на наш сад, но с одним исключением - я видел небо. Прекрасное голубое небо, частично скрытое белыми как снег облаками. На горизонте виднелся большой оранжевый шар, после взгляда на который начинались слезиться глаза. О таком я мог мечтать только во снах. Красиво, правда? "Да, это очень красиво." Слезы непроизвольно стали течь по моему лицу. Теперь и мой народ сможет насладиться этим видом. Я не подведу его. Я не подведу Чару. Спускаясь вниз, к городу, я пытался успокоить себя. Или не я. Мне нужно убить шесть человек. Барьер падет. И тогда монстры будут свободны. Дома-коробки встретили меня светом огней. Люди выбегали на улицу, удивленно смотря в мою сторону. Совсем скоро их собралась огромная толпа, гораздо больше шести человек. Они заинтересованно переговаривались между собой, пока один из них не крикнул: "Что это у него на руках?" "Это что, труп?" От интереса людей не осталось и следа. Он мгновенно заменился страхом. Прохожие начали разбегаться в разные стороны, но вместе с громким звоном сирены на дорогу выехало несколько машин бело-синей окраски. Из нее тут же начали выходить люди в форме, держащие в руках какие-то черные предметы: "Отпусти девочку на землю и подними руки вверх!" Я не совсем осознавал, почему им это было нужно. Азриэль! Атакуй! Я поднял правую руку, зажигая в ней огонь и готовясь выстрелить в гущу людей. Вокруг раздались крики. Шар был готов слететь с моей руки... И именно в этот момент ко мне пришло осознание, что у меня не получится. Вспоминая страдания Чары перед смертью, я не мог заставить себя принести их кому-то еще. Выстрел, еще один. Пули влетали в мое тело, проходя мех насквозь и оставляя на мне большие ранения. Прорычав что-то нечленораздельное, я опустился на колени, не отпуская девушку из рук. Что ты делаешь?! Они тебя убьют! Азриэль, пожалуйста, атакуй! Часть моего тела хотела уничтожить этот город дотла. Но мое нежелание причинять кому-то боль было сильнее. Никто не заслуживает смерти ради чужого счастья. Это неправильно. Количество ран на моем теле увеличивалось с каждой секундой. Я постепенно терял связь с реальностью, видя, как люди в форме продолжают стрелять в меня из своего оружия. Часть моего сознания плакала. Пожалуйста... Если ты меня любишь... Отбивайся... "Тогда... Получается, что я не люблю тебя." Огромный кусок моей души отсоединился от меня, мгновенно разлетевшись на миллионы осколков.CHARA LV1 HP 0/20 CHARA LV1 HP 0/0