***
— Вот, в этой сумке лежат продукты, а в этой — сменная одежда, — тараторила Хината, попутно докладывая в сумку с едой пакет с клубникой и парочку бананов, от которых Химавари была без ума. — Там же остались еще бананы? — она любопытно попыталась заглянуть в холодильник, но дверка быстро захлопнулась. — Нет, прости, — будто не зная о вкусах дочери, сказала Хината, отвернувшись к столу, ища что бы положить еще. — Но… Тогда я возьму один, — Хрупкая рука потянулась в пакет, но была грубо остановлена. — Еще чего! — Хината игриво выхватила пакет, прижав его к себе. — Даже не думай! Так и прошло утро девушки, ничем особо не отличающееся от других воскресений, когда она была дома, а не на миссии. Далее, после того, как ее выпроводила мать, Химавари пошла гулять, предварительно оставив свои вещи в шкафчике супермаркета. За этот день она успела побывать в парке, в горячих источниках, и даже сходить в кино, а после, уже под вечер, придя сюда — во двор резиденции Хокаге. — Папа, вроде, нейтрально относится к бананам, — грустно сказала, с печалью поглядывая на бананы, лежавшие в светло-голубом пакете. Она встала со скамейки, еще раз посмотрев на часы — ровно двенадцать. — Пора идти, — пролепетала, взяв в хрупкие руки пакеты. Она всегда приходила к отцу в такое время, часто заставая его спящим. Делала это не потому, что избегала его, а потому, что ей нравилось гулять по ночам, а особенно, в таких крупных зданиях, как это. Поднявшись вверх по ступенькам, а после пройдя длинный коридор, девушка тихо, без лишнего стука, открыла дверь, слыша, как она немного скрипнула. — Блин, — прошептала она, заходя в кабинет. Как предполагалось — Наруто спал прямо на куче разбросанных бумаг, валявшихся на столе, который, по идее, должен был быть всегда чистым и аккуратным. «Кабинет Хокаге — лицо деревни» — так говорили многие, кто там никогда не был. Девушка подошла к столу, положив возле него пакеты со всем необходимым, собралась уходить. Взгляд зацепился на бананах: Химавари прищурилась, пытаясь побороть желание, но желудок предательски громко заурчал. «Уф… Ну, съем один. Мама не узнает, да и папа спит», — подумала, сев на колени возле папы и доставая банан из пакета. — Ну, здравствуй, мой любимый, — она довольно улыбнулась, глядя на чищеный желтый фрукт. Девушка высунула язычок, начиная облизывать любимое лакомство, прикрыв глаза — так дольше тянула удовольствие, прежде чем съесть его. Она немного взяла его в рот, начиная сосать, ерзая зубами, ощущая вкус сильнее. Химавари настолько сильно увлеклась, что не замечала ничего вокруг. — Привет, — тихо прошептал Узумаки, устало улыбаясь. Девушка сильно дрогнула, громко ойкнув, не ожидав, что отец проснется. — Д-да… Привет, папа, — нервно поправила волосы, быстро вставая с колен. На лице высветился заметный румянец. Она быстро съела банан, выкидывая кожуру в урну. «Надеюсь, он ничего не видел. Боже, какой позор», — она мысленно терзала себя за такую оплошность. Но, казалось, Наруто совсем ничего не видел. — Садись, посиди со мной, — он указал дочери на стул возле себя, все так же устало улыбаясь. Он выглядел слишком потрепанным: белые волосы взъерошены, синяки под глазами, глубокие морщины по всему лицу, как будто ему было далеко за пятьдесят. Химавари села, положив руки на стол, пытаясь состроить спокойный, и в то же время умный вид. Во рту чувствовался вкус банана, а сердце бешено билось от смущения, что не ускользнуло от отца. — Ты не против, если я выпью? — он достал из шкафа начатую бутылку крепкого алкоголя и сел обратно в свое мягкое, но так надоевшее ему, кресло. Хима закивала головой, переводя взгляд на портреты предыдущих Хокаге. — Как у тебя дела на работе? — вдруг спросила после пятиминутной паузы, за которую Наруто успел опустошить половину бутылки. — Да… Все плохо. Я сильно устал, — Наруто сначала хотел сказать, что все хорошо, но посмотрев на кучу бумаг, решил, что сказать правду будет проще. Его голова устало откинулась назад. — Мне тебя жаль, — Химавари грустно посмотрела на отца, положив свою руку на его. — Может, мне тебе как-нибудь помочь? — Да нет, не стоит. Ты не поймешь, прости, — Седьмой снова улыбнулся, попивая остатки напитка из бутылки. Химавари сжала руки в замок, сосредоточенно осматривая кабинет, стараясь не выдавать волнение. Напряженный взгляд остановился на подсолнухах в зеленой вазе, что стояли прямо на столе Хокаге, возле нее. Внезапно, она засмеялась, прикрыв рот ладошкой. «И чего я так волнуюсь?», — она перевела веселый взгляд на отца. — Чего смешного в этом растении? — Наруто озадаченно посмотрел на вазу. — Подсолнух — символ веселья, благодарности и благополучия. Считается, что цветок способен отражать негативные энергетические нападки и защищать от недобрых сил. И я… очень люблю подсолнухи! — По-моему, тебе нравится желтый цвет, — Наруто улыбнулся своей дочери, потирая шею. — Как же я устал… думаю, на днях взять выходной. Химавари, увидев, как ее отец пытается самостоятельно сделать себе некое подобие массажа, решила ему помочь разобраться с его проблемой в области плеч. — Давай я помогу… Она подошла к Наруто сзади, положив небольшие ручки на его широкие плечи, начиная легонько разминать так, чтобы не доставить ему лишних болевых ощущений. Большие пальцы уперлись в позвоночник, слегка вдавливая круговыми движениями. Хокаге ничего не сказал, лишь расслабился в ее умелых руках. Казалось, еще немного, и веки сомкнутся в сне, но он все время что-то рассказывал своей дочери, устало бормоча под нос, и держа в руке бутылку. — Скажи, у тебя есть парень? — вдруг спросил, отпив еще немного. — Нет, нету. — Да? Но тебе же скоро восемнадцать. Совсем скоро… Какой сегодня день? — он потянулся за календарем, но Химавари, крепко сжав плечи, вернула его обратно, слегка вдавив в кресло. — Не утруждайся. Мой день рождения сегодня, в это воскресенье, — слегка улыбнулась, увидев грусть на лице своего невнимательного отца. Казалось, сейчас заплачет от такой новости. Голубые глаза действительно прослезились, и он поспешно протер веки. — Прости… Я так сильно заработался, что совсем не обратил внимания. Я слишком давно не был дома, не общался с тобой и Боруто, не целовал и не любил как женщину Хинату. — Наруто откинулся на спинку, чуть придавив руки девушки, отчего она их убрала, подходя к отцу спереди, глядя на его член. «Он… стоит? Но почему?», — подумала Хима, с интересом присев на корточки между его ног. Рука невольно дотронулась до твердого достоинства, начиная слегка поглаживать. Узумаки довольно выдохнул, расслабившись еще больше. Похоже, он слишком пьян. — Я ведь похожа на маму, да? — тихо спросила она, не отрывая взгляд от выпирающего бугорка. — Да… Очень, — хрипло сказал Наруто, чуть двинув бедрами. — Тогда, — девушка успела прошептать лишь одно слово, мысленно добавив к своей незаконченной реплике: «сегодня я буду ее заменой». Она неумело стянула штаны и трусы с Наруто, смущенно отведя взгляд от полового органа. Химавари сомневалась, стоит ли ей это делать, ведь она всегда была моральным человеком. «Инцест — это плохо. Как люди вообще могут этим заниматься с родственниками?», — так она всегда думала, каждый раз морщась от какой-либо истории про это. И вот, прямо сейчас она стоит на коленях перед своим отцом, решаясь взять в руку его возбужденный член. Она это делала не потому, что была слишком развратной, скорее даже наоборот. Ее душа хотела лишь одного — помочь ему. Лицо, казалось, сейчас сгорит от стыда, а сердце выпрыгнет из груди от волнения. Девушка, чувствуя неуверенность и чуть ли не плача, все же встает, намереваясь уходить, но ее останавливает рука Наруто. — Останься, пожалуйста. Сделай это, — тихо шепчет он, не открывая глаз. Именно в это время у нее появляется частичка уверенности, и она становится обратно. Дрожащая рука решительно схватилась за член, начиная аккуратно мастурбировать. «Нет времени тянуть все это. Я должна решиться. Уже нет пути назад», — она наклонила голову к члену. — Он так близко.... Девушка уже более спокойно смотрит на половой орган, рассматривает его. Черные волосы упали на лицо, создавая эффект ограниченности, будто это маленькая комната из мягкой гривы. Ей стало немного легче на душе, и она, слегка высунув горячий язычок, начала водить им по головке члена. Привкус банана сменился чем-то кисловатым, будоражащим вкусовые рецепторы. Не знала, что это такое, но, прикрыв глаза, продолжила свое занятие, слыша довольные стоны над собой. — Возьми его в рот. Тяжелая рука легла на голову Химавари, слегка надавливая. Та, подчинившись напору, послушно открыла ротик, впуская в себя чуть меньше половины члена. Химавари замерла, слегка сжавшись. «Это неправильно! Я… Не могу», — думала, сжав лежавшие на коленях Наруто руки в кулачки. — Все хорошо, — как можно увереннее сказал Наруто, положив свою руку на ее. Он, несмотря на то, что находился в нетрезвом состоянии, и сам волновался по поводу того, что сейчас происходит между ним и его родной дочерью. Тонкая грань его, как отца, была переступлена, и теперь, казалось, он недостоин права называться папой. Тем не менее, алкоголь сильно затуманил его разум, не давая здраво мыслить, в отличие от дочери, которая хотела ему помочь, и всего-то. Девушка слегка вздохнула, пытаясь расслабиться. Она сильно сжала руку отца, начиная сосать член, представляя, что это банан. «Может, это мне поможет», — подумала Хима, продолжая увлеченно заниматься удовлетворением отца, представляя, что она одна у себя в комнате со своими любимыми бананами. Постепенно влага между ее ног нарастала, и девушка поняла, что неосознанно возбудилась. Хрупкая рука нырнула в трусики, проводя средним пальцем по клитору. По телу пробежали мурашки, и девушка, сама того не замечая, почти довела Наруто до состояния экстаза, но, внезапно остановившись, вытащила член изо рта. Седьмой только успел огорченно поднять голову, как тут же увидел большие груди дочери со стоящими сосками. Он громко сглотнул, понимая, что не в силах отвести взгляда от ее прекрасного тела. Его рука невольно схватилась за большую левую грудь, начиная мять ее, слегка сжимая, вызывая сладостный стон у Химавари. Девочка придвинулась еще ближе к Наруто, аккуратно водя своими сосками по головке члена, играясь. «Как сильно кружится голова», — пронеслось в мыслях, пока игралась с напряженным клитором и сосками. Сжав грудью член, она начала ими двигать вверх-вниз, иногда прикасаясь языком к головке. Периодически, когда он снова становился сухим, девушка его облизывала, снова пленяя между своих грудей, чтобы тот лучше скользил. Внезапно, она почувствовала, как член начал пульсировать. — Я сейчас, — только и успел прошептать Хокаге, на что Химавари, быстро среагировав, взяла в рот головку, тут же чувствуя горьковатую скользкую жидкость. Она покорно все проглотила, пытаясь понять, что ей напоминает этот вкус. Тело отца обмякло, и из его рук с грохотом вылетела бутылка, приводя девочку в чувства. Она, будто очнувшись, посмотрела на свою обнаженную грудь, быстро заправляя ее в лифчик, сверху накидывая кофту. Надев штаны и трусы обратно на Наруто, словно избавляясь от улик своей шалости, она пулей выскочила из его кабинета, выбегая на улицу. — Неужели я, — девушка не успела договорить, слыша внезапный громкий гудок от машины. Сердце сжалось, белый яркий свет окутал ее, и история закончилась.***
— А-а-а! — закричала девушка, с грохотом падая с кровати. Она больно ударилась коленкой об деревянный пол. На первом этаже уже слышна шумиха: все радовались и, похоже, Наруто сегодня дома. — Ну что за? — удивленно сказала она, понимая, что находится в собственной комнате. — Неужели, сон? Химавари подошла к календарю — сегодня воскресенье. Ее дрожащая рука легла на вспотевший лоб, слегка потирая. «Этого просто не может быть», — мысленно кричала она, нервно смотря на календарь. Лицо было красным, как помидор, а сердце бешено билось в груди. Взгляд голубых глаз поднялся выше, находя вазу с подсолнухами и записку. Девушка открыла небольшой конвертик, быстро читая вслух:«С Днем Рождения, Хима! И все-таки, вчера была суббота...»