Skin Vision

      Эти губы почти всегда выглядят так, будто Кирк очень долго целовался или только что получил по ним за то, что слишком много трындит. Слышать приказы, отдающиеся такими губами – сложная задача: надо понять, о чем речь и не зависнуть на эстетике. Спок думал об этом с тех пор как стал на корабле "вторым после капитана" и "голосом разума всея Энтерпрайз".       Внутренний конфликт – желание идеально выполнять служебные обязанности, участвовать в миссиях и заниматься исследовательской деятельностью и в то же время – борьба с эмоциями, так редко, но точечно ярко проявляющимися в минуты, когда капитан в очередной "горячке приключений" начинает пороть нелогичную чушь. Несколько раз Спок не давал победить этим чувствам и соблюдал субординацию, выполняя явно дурацкие приказы Кирка. Наблюдение за прилетающим капитану впоследствии нагоняем от адмиралтейства или его побитым лицом, приносило, к собственному стыду, некое удовольствие. Однажды он даже не смог его скрыть (о чем, конечно, пожалел, ибо негоже вулканцам опускаться до такого уровня). Классическая фраза "а я ведь говорил, что это нелогично", сказанная с насмешкой при всей команде и отказ Спока присутствовать на собрании для работы над ошибками ("вы ведь всё равно сделаете по-своему") тогда привела Кирка в ярость.       На этот раз происходило что-то совершенно несущественное, но, видимо, сработал эффект последней капли. Кирк увлеченно жестикулировал и раздавал приказы команде - через час их ждёт высадка на новой планете и важная (как обычно) гуманитарная миссия. Но их бы не прислали сюда, если бы не вероятность параллельной высадки сюда же весьма недружественных жителей соседней планеты, целью которых, возможно, является перевербовка нейтральных местных обитателей. Но это всё не важно. Он опять говорит ерунду. Опять ввяжется в драку и мало того, что сам будет нуждаться в восстановлении, так ещё и подвергнет риску членов команды.       Возможно, всё сегодня было бы иначе, если бы не важное отчетное мероприятие через неделю (на котором желательно было бы появиться живыми и с невредимым кораблём) и не накопившаяся усталость от таких разных по наполнению, но таких одинаковых по схеме, проблем: Кирк решает – Спок объясняет, что именно нужно сделать иначе – Кирк слушает, иногда даже соглашается и... делает по-своему или просто импровизирует на ходу – случается какая-то лажа – Энтерпрайз отгребает. Споку не нравилось, что он пришел на корабль к одному из самых талантливых кадетов, променял Академию на приключения, но в итоге вынужден тратить время на решение чужих проблем. Где развитие? В чем суть его научного офицерства, если выводы на основании анализа часто просто игнорируются? Что его вообще до сих пор держит рядом с этим взбалмошным капитаном?       Кирк жестикулирует, обрисовывая в воздухе схему потенциально важного научного центра на новой планете, что-то рассказывает о коллекции редких семян, упоминает, что там активно развита генная инженерия и если гости не понравятся, то их могут попросту пустить на эксперименты. Опять какой-то бред. – Спок, что тебе опять не нравится? – капитан уже научился отличать оттенки настроений на совершенно нечитабельном для многих лице офицера по науке. – Капитан, будьте любезны, завершайте ваш пафосный спич и дайте команде спокойно подготовиться к высадке. – Каааак-как ты сказал? "Пафосный"? Спок, ну серьёзно, ты что не понимаешь, как важно нам всё сделать правильно? – Что я слышу! "Сделать правильно"? Конечно, я понимаю, что значит сделать правильно. Я понимаю, что на эту планету стоит высаживаться крайне аккуратно, общаться с жителями очень и очень осторожно, потому что мы не знаем, кто побывал на планете до нас. Только вот ваше настроение, как и обычно, не даёт надеяться ни на что, кроме надобности заметать следы после очередного "неизбежного" столкновения или дипломатического конфликта. Диалог вышел напряженный, и просверливающие друг друга взгляды двух главных людей на корабле заставили остальных членов команды на всякий случай замереть. Только Боунз попробовал разрядить обстановку внезапным вопросом о состоянии медицинского отсека. – Не сейчас! – хором зарычали Кирк и Спок и сами несколько удивились такой синхронности. – Коммандер Спок, давайте продолжим нашу беседу в моей каюте, – Кирк зачем-то подошел совсем близко и сказал это почти что прямо в остроконечное ухо. – Как скажете, капитан, – Спок постарался сохранить невозмутимое выражение лица.       Капитан указал жестом, что собрание окончено и все могут быть свободны, и быстрым шагом направился в свою каюту. Вулканец так же быстро последовал за ним. Боунз, глядя на эту сценку, пожал плечами и ушел в столовую.       Дверь капитанской каюты закрылась, и Кирк подошел к Споку совсем близко и немного неуклюже похлопал по плечу. – Спок... Пойми, нам надо показать там себя. Я послушаю твои советы, но в первую очередь здесь нужна будет импровизация, ты же знаешь, что я везучий. И не сей панику, пожалуйста. Все знают, что твой скепсис – плохой признак. – Если бы вы сами не обратили внимание команды на моё лицо, никто бы не заметил ни "скепсиса", ни "паники". Но я не собираюсь делать вид, что согласен с вашей стратегией. – Я же просил называть меня "ты" наедине. Мне неуютно так разговаривать с бывшим преподом, – Кирк попытался отвлечься. – Хорошо, Кирк. Ты знаешь, что я считаю тебя одним из... хотя, нет, самым талантливым кадетом из всех, с кем приходилось лично общаться. Но я не могу больше идти у тебя на поводу. Ты провоцируешь меня на нарушение субординации, ты заставляешь мой холодный, наполовину вулканский мозг закипать и порождать эмоции, влияющие на мою компетентность. Я чувствую, что начинаю работать вхолостую – ты меня не слушаешь, я исключительно циклюсь на наших, пока ещё, адекватных, профессиональных "покусываниях", – Спок сам не понял, как и зачем внезапно перешел на такую откровенность. – Споооооок! Я запутался! Пойми, сейчас мне очень сложно быть капитаном, – Кирк присел на кровать и нервно взъерошил волосы. – Меня начала тяготить ответственность и, скажу честно, я... боюсь! Понимаешь, я боюсь этой высадки, боюсь, что потеряю людей и провалю задание. И я помню про отчетное мероприятие! Я знаю, что бываю невыносим, но только тебе могу признаться, что сейчас просто запутался. Я здесь главный, это не Академия, нет никаких уроков и оценок, всё по-настоящему, и я до сих пор не всегда отдаю себе отчет в том, что делаю. И... ээээ... Мне так не хватает иногда порядочной трёпки от строгого преподавателя... – Кирк сказал последнюю фразу очень тихо, почти зарывшись лицом в колени.       Что-то произошло во время этого монолога со Споком. Нечто странное и животное, скрываемое от самого себя и, тем не менее, зародившееся ещё на первом занятии в Академии и растущее с каждым днём на Энтерпрайз, сейчас, кажется, стало почти осознанным. И не на шутку испугало коммандера, ведь чувства к капитану совершенно недопустимы. Но воспоминания об Академии стали последней каплей. Да, вот же оно! Спока дичайше бесит, что здесь главный Кирк, а не он, и что за ошибки капитана наказывать нельзя. Но признание самого бывшего кадета в том, что он скучает по "воспитательным элементам" заставило посмотреть на проблему по-другому. – Капитан, вы знаете... – Ты – опять напомнил Кирк. – Да, кхм. Кирк, я тебя понимаю. Но в данный момент твоя задача управлять всем на этом корабле, ты не можешь давать себе возможность расслабляться, ты должен работать и поддерживать команду. – Офицер по науке старался быть спокойным и не проявлять свои новоосознанные ощущения, но с целью более эффективной поддержки решил всё же присесть рядом с капитаном. – Спок, а что если... – Кирк покраснел и отвернулся. – Что если что? – Спок уверенно повернул его опять лицом к себе. – Что если я попрошу тебя... ээээм... наказать меня? – За что? – Ну... ты лучше меня знаешь, за что... Уверен, ты ведешь какую-то статистику типа "случаи, когда капитан налажал" и табличка "из-за понтов", "по тупости", "думал, что поступает правильно", "ошибочно интерпретировал сигнал" и т.д. Разве у тебя такого нет? – Кирк истерично хохотнул и встал. – Хм... – Спок тоже встал и подошел к Кирку. – Допустим. Табличек и статистики у меня, как ни странно, нет, но случаев, когда ты действительно раздражал, накопилось достаточно. – Спок улыбнулся. – Честно говоря, часто хотелось просто заткнуть тебя пощечиной... или поцелуем.       Доли секунды и настолько откровенное признание хладнокровного коммандера привело к тому, что Кирк уже держал его лицо в руках и жадно целовал. – Накажи меня. Я серьёзно. Ты же ученый, должен был уже заметить, что я иногда будто специально нарываюсь на неприятности. Мне это нужно. Я не хочу в этот раз подставлять других людей и постараюсь всё сделать правильно. Но помоги мне. Мне нужна физическая боль. – С удовольствием. Ты, действительно, заслужил, двоечник, – Спок постарался сказать это без издевки, но, видимо, не получилось, потому что лицо Кирка немного изменилось. Но это и к лучшему, лёгкая издевка всегда входила в совокупность воспитательных методов.       Какой метод наказания наиболее подходит двум физически развитым мужчинам, если нужно причинить физическую боль, но не оставить видимых следов? Конечно, порка. Причем самых "спрятанных" частей тела.       Упуская подробности, отметим, что Кирк не садился в любимое капитанское кресло дня три, а Спок находился в необычно хорошем расположении духа ещё неделю. Высадка прошла на удивление грамотно и спокойно. Отчет был представлен блестяще. Команда не могла нарадоваться адекватности руководства. И только Боунз почему-то загадочно улыбался и приносил в каюту капитана мазь из семян одного редкого растения.