Когда путешествие подойдёт к концу.

Ты не мог задержать его полгода. Все его выходки с бедными, а хотя не такими уж и бедными женщинами, заставили выйти из себя не только твою тёмненькую душонку, но и твоё начальство. «Какой-то альфонс, морочит тебе голову приличный год, ты что издеваешься?» — даже слова не вставишь. Ну конечно издевается, что ещё может делать эта двухметровая дылда, которая сейчас хрен знает где, а ты, хрен знаешь как её найти, а не тем более задержать. Про это ты перестал думать ещё в вашу пятую встречу, когда столкнулся с ним в Портленде, покупая пудинг. Единственным здравомыслящим существом из вас двоих, тебя и пудинга, был конечно не ты Мериан. Такой шоколадный с тонкой сливочной прослойкой, которую ты помнишь до сих пор. А вот свою излюбленную дылду, которую ты не видел месяц, тогда забыл. Ну твою же на лево, он намекал тебе всем чем мог, а ты. А что собственно ты? Конечно, даже не так, естественно, тупил по страшному. Со своими двумя высшими, детектив ты недоделаный. « Мартин, подай прошу вон тот, клубничный » — откуда же, какой-то левый чувак, может знать твоё имя, ты даже не задумался. Ты думал о том, что нужно задержать одну раздражающую личность, которую ты заметил только тогда, когда она отсалютировала тебе воздушным поцелуем, расплачиваясь на кассе. Но ты же стоял в очереди, с этим чёртовым пудингом в правой руке, купить это шоколадное месиво было куда важнее, чем ломануться за этим любителем клюбники. Ну это же пипец какое важное дело. В вашу совсем недавнюю встречу, в одном из цветочных магазинчиков Токио, ты действовал как истинный деби..Детектив, именно это я хотела сказать, ничего другого. Он, слегка помятый и невыспавшийся, сонно потирал слипавшиеся глаза, разглядывая разнообразные растения, в то время как ты яро собирал букет, для своей дочурки, праздновавшей в сей прилестный майский денёк свои именины. Почему именно в столице Японии? Да хер его знает, а он то точно знает, ему задница подсказала, которая якобы всё чувствует. В твой отдел поступили сведенья о том, что вот это создание, которое расплачивается за тридцать две розы, ошивается где-то здесь. — Марти, вот это встреча. Ты как всегда умопомрачителен.- поцелуй в висок и три тонких стебля, протиснувшихся в твою ладонь, — Увы не могу долго говорить, спешу, так что пошалим в следующий раз. До скорого, сладкий. Две минуты лёгкого шока. « Пошалим..», какого?! Резко разворачиваешься на пятках, в два шага подле двери, дёргаешь рукоять, закрыто. Дон Жуан, с букетом чайных роз по другую сторону стекла, сияет улыбкой, крутя на указательном связку отмычек. Кипишь от злости, наблюдая за тем как темноволосое нечто опаляет дыханием часть стёклышка, над твоей головой, и выводит на замотевшем: « Не злись, малыш. Просто я тебя очень сильно люблю.» Повторяешь тоже самое, усердно пишешь, почти что царапая поверхность ногтями: « Иди ты в зад. Как только поймаю, засажу за домогательство к лицу при исполнении.» Он прыскает смехом, продолжая мини-переписку: « В зад, говоришь. Договорились, как только ты меня поймаешь, обязательно возьму тебя сзади.» Устало улыбается, словно твоё присутствие его тяготит (словно, ага), машет на прощание грямя ключами, уходит, оставляя тебя, косплеющего помидорку стоять на месте. С того момента, можно сказать с момента его не очень приличного обещания, прошло три месяца. И о чудо, они вновь встретились на одном островке, близ лежащего Токио. Повелитель запотевших стёкол сам ухватил его за запястье. — Айдо Кисуми, я прибыл вас задержать.- проговорил блондин, тыча орденом преступнику, в подбородок, выше не дотягивался. — Почему так долго? Мне пришлось самому искать тебя.- протороторил Айдо, отодвигая надоедливые ручонки в сторону. — Пхе. Здорово ты меня ищешь. Интересно, что же я забыл на острове посредь океана? — Ну.. Зато смотри какая романтика: пальмы, пляж, море.- перечислил он, охватив все окрестности. -Ага, а ещё жарища, комары, семьсот келометров до цивилизации и нормальных туалетов. — Боже, ты все розговоры к заднице сводишь? — скалится романтик. — Чего? — Или ты так нетерпишь, ощутить меня в себе, м? — звонкий шлепок и щека горит алым отпечатком. — Пошёл ты, со своими шуточками.