Награда

– Я тебя держу, держу! – Бокуто и правда стиснул ладонь Широфуку в своей, потянул ее вверх. Широфуку поморщилась: Бокуто от избытка чувств не всегда рассчитывал силу. А избыток чувств у него был перманентно – по крайней мере, когда он не спал зубами к стенке. – Спасибо, уже не надо, – Широфуку все-таки поддалась, оттолкнулась от камня и взобралась на следующий, куда ее затягивал Бокуто. – Но я все-таки подержу, – тот и вовсе поймал ее одной рукой за талию. – На всякий случай. Мне так спокойнее. В смысле – за тебя же волнуюсь! Широфуку хмыкнула себе под нос и чуть закатила глаза. Ну да. Конечно. То есть, очевидно было, что Бокуто и правда волновался – вопрос только за кого, и тут Широфуку ставила на его вранье. Прижатая к широкой груди, она ладонью чувствовала, как у Бокуто колотилось сердце. Хотя иногда казалось, что это просто нормальное состояние Бокуто: он реактивный, значит, и двигатель у него должен разгоняться на дофига оборотов, так? – Идем дальше. Или назад? Раз ты так в самом начале разволновался, может, и не стоит тогда продолжать? – с легким беспокойством спросила она. И, наверное, тут же соскользнула бы назад, но горячая рука притиснула ее еще сильнее. Бокуто весь раздулся – потому на камне и места стало меньше. – Издеваешься, что ли? Капитан, ас. Бокуто Котаро! И вдруг назад? – от праведного негодования он, казалось, стал пыхать жаром. Широфуку посмеялась про себя – эффект достигнут. И тут же отстраненно посочувствовала горячему Бокуто: и так жарко, даже сейчас, когда солнце село. – Все-все, тогда дальше, – Широфуку выпростала зажатую между телами руку и ущипнула Бокуто за бок. Тот обиженно охнул, дернулся, но зато быстро полез дальше по камням. Заодно и волнение притихло – Широфуку решила запомнить и использовать щипки за бока как легкое успокоительное для капитана. Уже метров через пять или десять камни, по которым приходилось подниматься в гору, закончились, да и склон, в общем-то, тоже. Идти стало гораздо проще, видно стало дальше – они выбрались из тени самых густых деревьев в начале пути, и теперь им светила луна. – Ну-у-у, – протянул Бокуто, упирая руки в бока и оглядываясь. Нужно было найти метки на деревьях и свечки. Прошел с другом по свечкам – собрал все ленточки с деревьев – молодец, выдержал испытание на тропе храбрости. Широфуку такое развлечение со средней школы разве что помнила, но в тренировочном лагере это было такой же традицией, как барбекю в конце. Ну и зачем отказываться, особенно когда можно встать в пару с Бокуто? Это же весело – хотя, конечно, и утомительно. Но весело больше. – Ну-у-у, – повторил Бокуто и уверенно указал на белую полосу на дереве справа. – Это совсем легко. А тут уже даже не темно. Все видно, могли все и днем все провести с таким же успехом, – зафыркал он, отвязывая ленты с сука дерева сначала для Широфуку, потом для себя. Она подставила запястье, потом завязала ленту у Бокуто на руке. – Вот и расскажешь всем, какая это все фигня и как не было страшно. Посмотрим, кто не согласится, – подбодрила Широфуку и уже сама пошла вперед – дальше по тропе слегка дрожал в темноте желтый огонек новой свечки. Бокуто снова заулыбался, догоняя ее. Еще по одной ленте они взяли без приключений, если не считать того, как Бокуто споткнулся и ушиб палец. Дальше свеча стояла далековато, зато была хорошо видна – там кроны деревьев становились гуще, и луна пряталась. – Вон там, – они еще не дошли до огонька, когда Широфуку подергала Бокуто за рукав мастерки и указала на дерево. Чтобы добраться до него, пришлось сойти с тропинки, и в этот же момент перед глазами что-то мелькнуло, пронеслось с громким шорохом, потом снова – уже в другую сторону. Широфуку ойкнула, инстинктивно зажмурилась и прикрыла голову. И тут же поняла, что дышать тяжело, а спина отдалась болью. Это Бокуто впечатал ее в дерево, закрыл собой и нависал теперь, сопя в макушку. – Ты что? – сдавленно спросила Широфуку, пытаясь его отпихнуть и посмотреть, что там было. – У меня реакция, – удивительно спокойно ответил Бокуто, первым обернулся, оценил обстановку и потом отошел на шаг. Перед ними еще покачивалась, но уже медленно, разлапистая ветка. В темноте она была похожа на руку монстра – не то всего в перьях, не то ужасно волосатого. – Что, не испугался совсем? – Широфуку подозрительно сощурилась и подняла голову – высматривала, кто притаился на дереве и был ответственным за сбрасывание «волосатой лапы». Как назло, конечно, никого не было видно. – А чего? – Бокуто уже спокойно снимал для них ленты. – Тут все просто: бери да реагируй побыстрее. Считай, что как на приеме мяча или на блоке. Кто боится резких неожиданных движений, тот в волейбол не играет, – Бокуто закончил завязывать новый узел на запястье Широфуку и наставительно поднял палец вверх. В целом Широфуку была с ним согласна. Не то чтобы она сама не испугалась – все-таки очень стремно, когда что-то широкое сверху падает почти на голову, да еще и в темноте. В общем-то, эффект неожиданности – это единственное, что заставляло Широфуку подскакивать в кино на ужастиках, но такой резкий испуг долго не длился. На смену первому инстинктивному желанию дернуться и отскочить приходила более осмысленная реакция, и страх испарялся, оставляя за собой разве что горячий остаток в груди и пленку пота на коже. Новую ленточку Широфуку сняла с дерева сама и жестом предложила Бокуто склониться, повязала ему на шею. – Медали не хватает, – резюмировала она и похлопала по болтающемуся на груди Бокуто узелку. – Какой? То есть, я не против, но все-таки – за что? – он живо зажестикулировал и попытался заглянуть Широфуку в лицо – так близко склонился, что вот это уже стало и правда страшновато. Особенно учитывая, как круглые глаза Бокуто блестели в темноте – как раз и луна показалась. Широфуку дернула плечами и схватила его за нос двумя пальцами, заставив заморгать, охнуть и отшатнуться. – За реакцию. Ты же сначала бросился меня закрывать. Хотя у меня теперь синяк на спине будет, уже чувствую, – притворно вздохнула она, наблюдая, как Бокуто стал теряться и колебаться: не то ему расцвести, самодовольно заулыбаться и грудь выпятить, не то начать извиняться за синяк. Тишина затянулась. Бокуто было открыл уже рот, видимо, определившись, но тут вдали что-то мерно стукнуло пару раз, потом снова. Бокуто тут же закрыл рот, напрягся, даже в ночном лесу Широфуку было видно, как у него закаменели плечи и будто бы заострились черты лица. – Идем уже, – она зацепила его ладонь своей. – Я тебя держу. Знаешь, на всякий случай, за тебя же волнуюсь, – Широфуку усмехнулась сама себе, услышала, как Бокуто фыркнул. Но ладонь ее охотно сжал и следом пошел. Через пару шагов впереди снова мерно застучало, и Бокуто замер, как на стекло наткнулся. Пришлось потянуть его за руку, но он так и не сдвинулся. – Ты не слышишь, что ли? – он почему-то вдруг стал шептать. – Вот, вот сейчас! – и снова мерный стук, сначала как раньше, потом быстрее и на пару ударов больше. – Слышу, ну и что? – Широфуку недоуменно моргнула, снова потянула Бокуто за руку и почувствовала, как его горячая ладонь становится чуть влажной. – Давай там обойдем, – быстро предложил Бокуто и сделал жест в сторону. – Но свечка-то вон там. – Но там стучит! – и как будто в подтверждение слов Бокуто стук снова повторился. В количестве и быстроте ударов явно прослеживалась какая-то закономерность. – Ну и что? – повторила вопрос Широфуку и изогнула бровь. – Да ты что! – Бокуто вскинулся и заговорил громким шепотом. – Самые отбитые маньяки во всех фильмах – это те, которые оставляют кучу знаков и предупреждений, а еще заставляют решать головоломки. Они как бы играют с тобой, как кошки играют с едой. Особенно когда это какие-нибудь мистические маньячные существа, тогда еще хуже! Хотя нет, все-таки люди хуже… Но в общем, в обоих случаях все очень плохо, а этот стук – это точно какой-то знак или задание жертвам от маньяка, обычно так все и начинается. Какой-то шифр? Азбука морзе?.. – Бокуто дышал быстрее, живо жестикулировал и по-прежнему не двигался с места. – Ну, теперь я знаю на какие фильмы ходить с тобой в кино, – протянула Широфуку и улыбнулась, поймав обиженный взгляд Бокуто. – Ненавижу головоломки и знаки. – Просто пойдем. У тебя же реакция. – А если маньяк меня обхитрит? Зачем тогда вообще нужна эта реакция… – Бокуто явно сникал все больше, переживал очередной кризис, и повторяющийся стук никак не способствовал поднятию его духа. Широфуку вздохнула. – Бокуто, это же все наши. Посмотришь потом, кто был твоим маньяком-барабанщиком, небось, удивишься, лица-то все знакомые. Бокуто улыбнулся уголками губ, как-то смущенно и беззащитно, и все же двинулся вперед. С такой улыбкой он как будто сразу становился лет на пять младше – странное сочетание с его ростом и размахом плеч. Мистический стук становился тревожнее, звучал то тише, то громче, и Бокуто явно через силу шел за Широфуку. Он стискивал ее ладонь в своей почти до боли и упрямо сжимал челюсти. Широфуку негромко вскрикнула и инстинктивно подпрыгнула, когда что-то мазнуло по щиколоткам. Стук прекратился, казалось, вообще весь лес затих, а потом вокруг зашуршало, зашелестело. Щиколоток то и дело касались не то тонкие ветки и сухие листья, не то жесткий мех. В траву вокруг словно вплетался шепот. Широфуку пыталась переступать и подпрыгивать, а Бокуто так и шел, с усилием переставляя ноги. Он смотрел строго перед собой, на приближающуюся свечку под помеченным деревом, и не моргал. Что-то зацепило за волосы, за футболку, за подкасанные штаны, Широфуку испуганно завертела головой, пытаясь понять, что это и откуда берется, но ничего и никого не смогла заметить. Вид жутко бледного в свете луны Бокуто странным образом свел все беспокойство на нет: было даже смешно, примерно на это Широфуку и рассчитывала, когда становилась с ним в пару. Последние шаги давались Бокуто мучительно, он разве что зубами не скрипел. Уже у самого дерева он оступился на ровном месте и едва не упал. Тогда же все вокруг прекратило цеплять их за волосы, одежду и ноги. – Сколько ты весишь? – пропыхтела Широфуку – запнувшийся Бокуто налетел на нее. – Утром или вечером? – несчастно, но как-то облегченно пробормотал тот. Он перестал наваливаться, встал ровно, но не отпустил. Крепко обнял и засопел в шею. Широфуку чуть закатила глаза и улыбнулась сама себе, развернулась в объятиях и закинула руки Бокуто на шею. – Ты молодец, – она заглянула в еще больше округлившиеся благодарные глаза и, поддавшись порыву, поцеловала Бокуто в щеку. Лицо у него сразу чуть вытянулось, с лица как ветром сдуло остатки испуга. – А, мм… – Бокуто стал лихорадочно подбирать слова, стиснул Широфуку за талию, потом отпустил и стал жестикулировать. – Мм, а… Слушай… Быстро сдернув с ветки одну из лент, Широфуку сунула ее Бокуто в рот и засмеялась в кулак. К следующей свечке Бокуто шёл впереди, пыхтя, а Широфуку, перестав посмеиваться, задумчиво рассматривала сквозь ветки небо. Облизывала губы. Щека у Бокуто оказалась чуть шершавая и очень теплая. Он вообще походил на радиатор, излучал тепло. Не солнце, пожалуй, а ядерный реактор, но Широфуку это нравилось даже больше – так интереснее. – Это еще что? – Бокуто остановился под нужным деревом. Свеча была на месте, метка – тоже. Но лент не обнаружилось ни на одной ветке. – Может, кто-то, кто шел перед нами, забрал все? Или их ветром сорвало? – предположила Широфуку, обходя толстый ствол вокруг. – Или нет, – она остановилась с другой стороны и поманила Бокуто к себе. – Ладно, а это еще что? – озвучил он общие мысли. На дереве была нарисована стрелка, указывавшая вниз, на какую-то черную посудину, умостившуюся между корней. Посудина походила на здоровенную кастрюлю или даже скорее котелок и со стороны выглядела безобидно – и тем более подозрительно. – Хм, – Широфуку присела на корточки, рассматривая котелок ближе. На нем ничего не было нарисовано или написано. Бокуто пошарил рядом в поисках лент, но ничего не нашел и присел рядом. – Думаешь о том же, о чем и я? – Широфуку кивнула на стрелку, которая замерла на коре немой настойчивостью. – Наверное, – Бокуто поджал губы, но решительно закатал рукава мастерки. Руки в котелок они запустили одновременно. Широфуку тут же охнула и руку отдернула. По спине прокатился ворох ледяных мурашек, перешел на руки, заставляя волоски подняться. Бокуто тоже сидел над котелком, хотя и не столько испуганный, сколько растерянный, и смотрел на свою руку. Внутри оказалось что-то склизкое, гадкое. В голову сразу полезли мысли о кишках и прочих внутренностях. Широфуку передернуло, волоски на руках снова поднялись. – Придушу того, кто это придумал, – Широфуку цыкнула, глубоко вдохнула и снова протянула руку. – Тебе необязательно, – Бокуто мягко перехватил ее за запястье. – Хочешь, я сам достану? – Нет. Не ты один проходишь тропу храбрости. Я тут не для декораций, знаешь. Если доставать будешь только ты, то выходит, что я испытание не прошла. Бокуто отпустил ее запястье и посмотрел со смесью уважения и гордости. – Тогда на «три». – Три, – мрачно скомандовала Широфуку и быстро сунула руку в склизкую мерзость. Пришлось пошарить, пропустить сквозь пальцы массу – по ощущениям, длинных тонких червей. Широфуку только мысленно благодарила всех ками за то, что черви, если это были они, не шевелились. Хотя шарящая рядом рука Бокуто и создавала впечатление, будто масса живая. На дне нащупывалась покрытая гадостью, но все же явно ткань. Широфуку выдернула ленту и с отвращением посмотрела на нее, уныло свисающую вниз. У Бокуто была такая же. И несмотря на то, как она выглядела и ощущалась, сам Бокуто широко улыбался. – Ты считала? Это последняя, все, выходим. Мы прошли, – торжественно сообщил он и победно вскинул зажатую в кулаке влажную ленту вверх. Выглядело нелепо, но, что странно, все равно как-то воодушевляющее. Широфуку засмеялась. Злиться на умника, придумавшего кишки-червей, больше не хотелось. Вместо этого она подалась вперед, закинула руки Бокуто на шею. Тот охнул, неловко покачнулся назад и рухнул задницей на корень дерева. Грязную руку с лентой он так и держал поднятой, чистую устроил у Широфуку на спине, придерживая. Широфуку все еще улыбалась. Она снова прижалась губами к щеке Бокуто, на этот раз плотнее и крепче, намереваясь поцеловать звонко. И замерла. Бокуто быстро повернул голову так, чтобы поцелуй пришелся в губы. Его ладонь легко прошлась по спине вверх и вниз, словно успокаивая. Широфуку сглотнула, прикрыла глаза и разомкнула губы. Поцелуй получился неловкий, зато мягкий – от него в груди что-то теплело и замирало. Ощущение такое хрупкое, секундное – и такое приятное, что было страшно его спугнуть лишним движением или вздохом. Отстраниться все же пришлось. За ними уже наверняка кто-то шел по тропе, и Бокуто, и Широфуку это понимали. К кромке леса шли молча, и только когда между деревьями стал виден лагерь, Бокуто притормозил и зацепил Широфуку за край футболки. – А это, мм, это вроде как значит, что мы… – он поиграл бровями и сделал какой-то абсолютно непонятный Широфуку, но в его понимании явно красноречивый жест. Широфуку бессознательно дотронулась пальцами до губ, легонько постучала. – С одной стороны, тропу храбрости ты прошел и должен получить награду, о, достойнейший из достойных, – протянула она со смешком. Бокуто приосанился, выпятил грудь и засиял улыбкой. – А с другой – посмотрим на твое поведение, – закончила Широфуку и смешливо фыркнула. Плечи Бокуто поникли, но только слегка. – Посмотри-посмотри, – покивал он и зашагал дальше к лагерю. – Ты в себе так уверен? – Да, – просто отпустил Бокуто и обернулся с новой улыбкой. В лагере все поделились на группу тех, кто по тропе уже прошел, и тех, кто еще готовился. Строго соблюдали правило не перемешиваться, чтобы никто никому не проболтался об испытаниях. В группе отстрелявшихся всех ждали с водой и полотенцами. – Кто это придумал? – Широфуку продемонстрировала вымазанную руку и склизкую ленточку. Вокруг засмеялись, Коноха хлопнул ее по плечу и стал лить воду на руку, помогая все смыть. – Никто не признается. Я ставлю на кого-нибудь из молодых тренеров. Но уже известно, что это сто лет варившаяся лапша, так сказать, в собственном соку, – он снова захохотал. – Когда мы там шли, ты клялся, что в жизни больше никогда не станешь есть лапшу, Коноха-сан, – как бы между делом заметил Акааши, подошедший с водой и полотенцем к Бокуто. Тот тут же прыснул, а Широфуку подняла на Коноху довольный взгляд и хмыкнула. – Тебе, смотрю, на награду как-то не повезло, – хохотнул Бокуто, вытер руки и от души хлопнул Коноху по спине. – Какую такую награду? – тот тут же подозрительно покосился. В ответ Бокуто сделал загадочное лицо, но такое довольное, что Широфуку про себя сделала ставку: он проболтается еще до того, как они уедут из лагеря. Не то чтобы она была против. Широфуку снова легонько постучала подушечками пальцев по своим губам. Все-таки награда у них с Бокуто была обоюдная.