Wings

и ничто души нᴇ потᴘᴇвожит, и ничто ᴇᴇ нᴇ бᴘосит в дрожь, — кто любил, уж тот любить нᴇ можᴇт, кто сгоᴘᴇл, того уже не подожжᴇшь Сергей Есенин

… Джеймс болтал ногами в воздухе, сидя на толстом суку дерева. Холод щипал ноги. Фрея сидела рядом, обнимая его за пояс и положив голову ему на плечо. — Фрея, а давай когда-нибудь поженимся? — внезапно спросил Джим. Девушка посмотрела на него, как на идиота, фыркнула и рассмеялась. — Не-ет уж. Спасибо. Не надо. Джеймс сморщил нос, сдвинул губы набок, и вообще напоминал сердитого кролика. Фрея ткнула его в бок, чтобы он особо не дулся. — Зачем? — устало спросила она. Джим пожал плечами. — Я люблю тебя. Весомый повод, — просто сообщил он и глянул на девушку. Чёрные глаза встретились с голубыми. Фрея чмокнула его в губы. — Я согласна. Они улыбнулись, и Джеймс обнял её ещё крепче. Они немного помолчали. — Когда всё это закончится, мы останемся здесь, поженимся. Может, увидим королей и королев, — тихо сказал Джим. Фрея взяла его за подбородок. — Обязательно. Я люблю тебя. Она поцеловала его, слегка сжимая нижнюю губу, а потом Джеймс запустил язык ей в рот и принялся щекотать. Фрея залилась заливистым смехом, суча ногами. Может быть, они и не знали, что будет завтра, через неделю, через год. Зато они точно знали, что будут любить друг друга всегда… Прошли сутки с последней битвы. Фрея спала все это время. А короли и королевы готовились к коронации. Питер ещё готовился к разговору. Откровенному разговору с Фреей. Хотелось иногда подойти к ней и сказать в лоб: «Я люблю тебя.». Так делать нельзя было, и от этого хотелось выть. У Фреи же ведь был Джеймс, которого она любила… и любит до сих пор. Это был удар ниже пояса. От этого становилось обидно вдвойне, и Питер не знал, куда себя деть! Аслан сказал ему подождать, но ждать не хотелось. Решено. Он скажет ей после коронации. Все скажет. Ответит, не ответит, пес с ним. Главное, скажет. Фрея проснулась за два часа до коронации. Девушка умаялась от этой войны. Все было по-другому. Закончилась зима, Джадис мертва, наступил мир. Джеймс хотел бы это все увидеть. Они мечтали об этом вместе. Но сейчас его нет, и Фрея готовилась к коронации королей и королев. Фея не стала просить Аслана, чтобы тот убрал её крылья. Уж очень они нравились ей. Сильные, красивые, мягкие, молочного цвета. Фрея выбрала самое красивое платье на ее взгляд — белое с золотой вышивкой. Когда девочки увидели подругу в таком виде, то сказали, что она похожа на ангела. Фрея лишь рассмеялась. В тронном зале было много нарнийцев. Всем не терпелось увидеть своих правителей. Волнение, любопытство и восторг слились в одно. Солнце тепло лилось сквозь мозаичные окна и ложилось на мраморных колоннах и полу. По стене прыгали солнечные зайчики. В зал вошли Певенси. Между Питером и Сьюзен, по середине, шел Аслан. Все затаили дыхание. По бокам встали кентавры. Они гордо держали свои мечи над головами у будущих королей и королев. Прямо перед ними стояли четыре трона на возвышении. Певенси были счастливы. Они не верили в то, что стали королями и королевами. Однако, это было действительно так. Они подошли к своим тронам. Аслан встал рядом с ними. Вперед вышли бобры с бархатными подушками, на которых лежали короны. За ними шли мистер Тумнус и Фрея. Аслан заговорил. Голос у него словно мед тек по залу. — Именем Блистающего Восточного Моря, да славится королева Люси — Отважная. Мистер Тумнус с трепетом возложил серебряный венец на голову Люси. — Именем Великого Западного Леса, король Эдмунд — Справедливый. Фрея взяла серебряную корону и также опустила её на голову Эдмунда. — Именем Лучезарного Южного Солнца, королева Сьюзен — Великодушная. Теперь мистер Тумнус взял золотой венец и короновал Сьюзен. — Именем Ясного Северного Неба, да славится король Питер — Великолепный. Фрея (её лицо также светилось от счастья, как и у её друзей) водрузила корону на голову Питера. На миг их глаза встретились. «Спасибо. Ты молодец, милый». Короли и королевы сели на свои троны. Аслан обернулся к ним: — Кто хоть день правил Нарнией, тот навсегда король или королева. Пусть ваша мудрость хранит вас, пока звезды не упадут с небес. Зал охватило всеобщее ликование и восторг. Нарнийцы закричали все хором: — Да здравствует король Питер! Да здравствует король Эдмунд! Да здравствует королева Сьюзен! Да здравствует королева Люси! Ребята и сами были счастливы. В Нарнии наступила пора счастья. После коронации был большой праздник. Звуки флейты мистера Тумнуса лились по залу, все пели, танцевали, смеялись. Аслан подошел к улыбающимся Певенси и Фрее. Они обсуждали жаркие моменты битвы. — Фрея, у меня для тебя есть подарок. Девушка с горящими глазами посмотрела на Великого Льва. Её друзьям тоже стало любопытно. Они оглядывались вокруг, стараясь найти этот самый подарок. Аслан повернул голову в сторону двери. Она распахнулась, и в зал вошёл Джеймс. Джеймс Сноу. Фрея так и осталась стоять с дурацкой улыбкой. Нет, да быть такого не может. Джеймс подошел к ним. Все такой же высокий, с чёрными волосами и глазами, на дне которых плескалась вечность, и чёрными крыльями. В обыкновенной белой рубахе, темных брюках и сапогах. Он встал рядом с Асланом, смотря на Фрею исподлобья. Никого не было теперь вокруг кроме их двоих. Время остановилось. А потом Фрея издала какой-то звук, вроде как беззвучное «ха», и прижала руки к губам. С ресниц сорвались капли слез. Девушка набросилась на Джеймса, обнимая его так крепко, слово хотела переломать ему все кости разом. Она что-то бормотала, целовала его. Глаза феи стали ещё больше и совсем безумными, а лицо светилось от счастья. Джеймс прижал её к себе. Никогда больше не отпущу. Он вдыхал её запах и улыбался. Они не переставали обниматься, и никто не мог их разлучить. Сердце Питера сделало кульбит и упало. День, который должен был стать самым счастливым, стал самым дерьмовым. Его брат и сестры, кажется, догадались, кто это, и были рады за Фрею. — Я вернул Джеймса из своей страны. Он здесь на час, а потом ему придется уйти, — объяснил Аслан. Фрея посмотрела на него. — Так мало? — Так много. Все равно придется когда-нибудь уйти, — ответил вместо Аслана Джеймс. Лев кивнул и удалился, оставив ребят наедине. Джеймс не хотел отпускать теплую тонкую талию невесты. — Кто вы? — спросила Люси. Она улыбалась. — Джеймс, Ваше Величество. Жених Фреи. Я тут ненадолго. Питер заметил кольца на пальцах Фреи и Джеймса и окончательно расстроился. — Думаю, нам надо оставить… их одних, — справившись с голосом, сказал он и ушел. Его брат и сестры удивились, еще раз улыбнулись Джиму, и ушли. Фрея прижималась к любимому и ничего не видела вокруг. Не видела она и жадный, полный лютой тоски, взгляд Питера. Она ласкала Джеймса по скулам, лежа у него на плече и обнимая другой рукой за пояс. Фрея не хотела отпускать его ни на секунду. Рядом с ним — как вернуться в дом, покинутый десятки лет назад: вроде все забыто, но, оказывается, еще помнишь, где какие выключатели, какие доски в полу скрипят, какие окна заедает. Они много говорили в тот вечер. Стояли на балконе и любовались морем и небом. Казалось, они слились в одно. Отчаянно пахло солнцем и солью. — Я скучала. Господи, Джеймс, как же я скучала, — говорила Фрея. Джеймс поцеловал её в сладко-соленые губы. — Я тоже. — Это было страшно? Умирать? — Нет, — он качнул головой. Задумался. — За миг до того, как всё померкло, знаешь, что последнее мелькнуло у меня в голове? Ты. Я боялся, что эта ведьма достанет тебя. Но ты жива… Фрея, грустно усмехнувшись, прервала его: — А жаль. Джеймс двумя ладонями обнял её за шею, развернул к себе. — Даже не смей так говорить, ангел. Ты должна жить, а я должен был умереть. Фрея скользнула вверх по его спине, прижалась к нему и зацепилась ладонями за плечи. Они снова и снова целовались, говорили. Они старались превратить этот момент в вечность. — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. Я… не представляю себя без тебя. Фрея смотрела вдаль, облокотившись одной рукой на перегородку. Джеймс чмокнул её в висок. — Выйди замуж и роди прекрасных карапузов, — засмеялся он. Девушка насупилась. — Сам рожай, понял? Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. — Джим, а в Стране Аслана хорошо? — Не скажу. Тебе нельзя это знать, прости. — Я понимаю. Джеймс глянул в зал. Фрея тоже. Аслан смотрел на них янтарными глазами. Зовёт. Джеймс сделал шаг вперёд. Фрея вцепилась ему в руку, развернула его и поцеловала. — Не уходи. Еще чуть-чуть. Пожалуйста, — хныкала она, обнимая его лицо. Глаза красные, нос тоже. Вот-вот заплачет. Джеймсу тяжело было смотреть ей в глаза. Он чувствовал, будто отрывает от себя руки и ноги. Умереть было легче. Он обнял её запястья и поцеловал каждое. Чёрные глаза заглянули в самую глубь голубых, или наоборот, — голубые заглянули в чёрные — и сказали то, что не могли губы. — Люблю, — только и сумел выдохнуть Джеймс. Фрея не плакала. Поедала глазами лицо любимого. Фея кивнула ему. Они стукнулись лбами и зажмурили глаза. Оба дышали так, будто побежали марафон. — Я люблю тебя, слышишь? Я люблю тебя! — голос Фреи дрожал, как осиновый лист. Джеймс нашёл её губы, и целовал её так, как никогда до этого. А потом его руки и губы вдруг исчезли. Фрея не смотрела, как он уходит. Не могла. Она вцепилась зубами в ладонь, все еще жмурясь. К ней подошли девочки и обступили её, глядя по спине и волосам. — Они ушли, Фрея. Все, — сказала Люси. Девушка распахнула глаза, обняла подруг и заплакала горько и отчаянно. Когда она успокоилась, Эдмунд взял её за руку, и они станцевали. Потом Фрея танцевала с мистером Тумнусом и ещё с кем-то. Она просто осознала, поняла. Джеймс был сегодня здесь, рядом с ней. Но теперь ушел, а все это — его прощальный привет. Теперь Джеймс ушел навсегда. В Стране Аслана ему хорошо, решила Фрея. Она глубоко вдохнула. Еще никогда она не чувствовала такой легкости и свободы. Фрея отхлебнула из кубка. К ней подошел Питер. Посмотрел на неё и протянул руку. Девушка смело вложила в нее свою ладонь и улыбнулась. Они танцевали впервые. И Питеру было хорошо с ней. Он знал, что она может никогда его не полюбит, но он любил ее, а это было достаточно на сегодня и навсегда. — Ты знаешь, а ведь я отпустила его. Фрея крепче обняла Питера и закрыла глаза, прижимаясь к теплому телу. Король рассеянно перебирал её волосы. В толпе он нашёл Люси. Та крутилась в танце с бобрами. Девочка остановилась, поймав взгляд брата, и кивнула. Питер рассказал ей о Фрее, о том, как любит её. Лу он мог доверять, она поймет. Питер отстранился от Фреи, положив ладонь ей на щеку. Девушка насторожилась, но не ушла. Она смотрела в лицо короля. — Я люблю тебя, — сказал Питер и сам удивился, как легко слова сорвались с губ. Губы Фреи дрогнули. — Я не та, которая нужна тебе. Ты выдумал меня. Такой на свете нет. Такой на свете быть не может. Питер смотрел на неё, обнимая за лицо и шею. — Я люблю тебя, это все, что я знаю, — твёрдо произнес он. Фрея положила руку ему на сердце и закусила губу. — Я не могу ответить тем же, понимаешь? И может это вообще ошибка, мимолетная влюбленность. Ты не нашел, человека который тебе нужен. Питер поджал губы и чуть ли не бегом ушел на балкон. Его бесил больше всего не отказ, а тон Фреи. Как будто она говорит с неразумным дитем. Снисходительно. Жалостливо как-то. Фрея немного помялась, а потом пошла за ним. Она ожидала чего-то подобного, однако, не могла ответить тем же. Ей было жалко Питера. Она понимала, что он действительно любит её, но не могла ничем помочь. Понимала, что внутри него рушится целый мир. Питер зло сжал кулаки и смотрел, как рубиновое солнце опускалось в прозрачно-синие воды. Как глаза Фреи. Девушка положила руку ему на плечо, подойдя сзади. Питер скинул её. — Прости-и, — только и сказала она. — Ты мне нужна. Ты! Я люблю тебя! — воскликнул Питер, обернувшись к ней. Фрею возмутил такой тон. Хоть Питер и Верховный король, но он не всегда может иметь то, что ему хочется. Видимо, король это понял. Наверное, увидел, как сверкнули глаза Фреи. — Хорошо. Я подожду, если ты этого хочешь, и я дам тебе всё, что тебе нужно. И я прожду всю жизнь, чтобы стать твоим. Питер ещё раз оглядел Фрею, на которую эти слова произвели впечатление, наклонился вперед (скорее всего, хотел поцеловать), но потом отстранился, качнувшись на носках, и ушел. Фрея слышала шум волн, и слова Питера все еще крутились у неё в голове. Девушка вдруг порывисто оглянулась и хотела позвать его. Но передумала. Потом, она скажет ему. Может, он и не зря будет ждать. Он влюбился в нее слишком рано, а она, наверное, полюбит его слишком поздно.