Ручной Волк

Я бежал изо всех сил, подстегиваемый криками и отблесками огня на земле. Сзади настигали люди, которых вели собаки. Перекинувшись, я легко бы оторвался, но мама говорила, что нельзя, нельзя... Скатившись в овраг, я не смог встать — щиколотка горела огнем. Стиснув зубы, я пополз вниз, сидя по пояс в холодной воде ручейка. Немного совсем не добежал до деревни, проклятье... Но ничего, вода собьет собак со следа, люди уйдут... Почти не чувствуя хвоста, я увидел нишу в склоне, заваленную ветками и наполовину прикрытую толстым упавшим стволом. Оттуда пахло человеком, маленьким каким-то, но сзади становился все громче лай. Выбрав однозначную победу над маленьким монстром, я заполз в убежище, стараясь не наследить запахом. Человек оказался совсем маленьким. Я первый раз увидел его так близко. А, нет, платье. Маленькая девочка с рыжими волосами испуганно забилась поглубже в нишу, но тут же рванулась ко мне: — Ой, фу, фу, оно по мне ползет! Отшатнувшись, я тут же забрался назад и ухватил ее за руку. Тихо. Девочка послушно замерла, а на ее лице все так же было выражение полного отвращения. Заглянув ей за спину, я стряхнул многоножку с ее плеча. Она успокоилась. Люди приближались, так что я закрыл глаза, чтобы отблески не выдали нас. — Я боюсь темноты! — пискнула она, вцепляясь в меня холодными пальцами. Посиди тихо, потом я еще посвечу. Малявка притихла. Ее маленькое тельце подрагивало — платье мокрое. Вздохнув, я ухватил ее подмышки и усадил к себе на колени, обнимая. Я после ручья все равно не замерзну, а она маленькая, может заболеть. Послушно сидя и не двигаясь, она позволила мне уткнуться носом ей в плечо. Такая малявка, наверное, не старше Даррена. Крепко жмурясь, я вслушивался до звона в ушах. Они уже близко. Их запах тоже близко — резкий, грязный запах немытых мужчин. Девочка в моих руках пахла как... Как девочка. Цветочками, молоком, немножко мылом. Такая маленькая — и так глубоко в лесу, странно. Собаки жалобно скулили, не находя мой запах, взвизгивали, огретые кнутом за ошибку. Потоптавшись и поорав, люди вместе с лошадьми и псами ушли. Осознав, что они удаляются, я выдохнул и открыл глаза. Девчонка расслабилась, когда темноту немного рассеял свет моих радужек. Пересадив ее обратно на землю, я выполз из убежища. Ночь безлунная, темная. К утру станет еще холоднее, а она мокрая... — Куда ты? — захныкала рыжая, выбираясь следом за мной на воздух. — Не уходи, мне страшно! Маленькая, в перепачканном платьице, трет грязные щечки кулачками и сейчас точно заревет. Нельзя же ребенка бросить в лесу, да? Но это же человек! Я же не могу привести человека в деревню! Присев на корточки, я снова взял ее за руку. Больно хрустнула почти зажившая лодыжка. Как ты тут вообще оказалась? — Мы куда-то ехали, потом я пошла ловить бабочку, — дрожащим писклявым голосом начала она, — и потеря-алась!.. Не реви. Скоро тебя найдут. Хочешь, я разведу тебе костер? — Но я боюсь одна-а! — вцепившись в мое запястье, девочка все же заплакала. — Останься со мной! Вздохнув, я закатил глаза. Оставить ее тут — значит убить. А мама всегда говорила, что детей надо выводить из леса обратно к людям. Они еще не злые. Но как я ее выведу? Не ел с обеда, нога болит, да и дома обыскались. Как тебя зовут? — Меня? — округлив глаза, полные слез, она всхлипнула. — Я... Я не помню... Я забыла! Это что ж такое? Как можно имя свое забыть? Ну что за бестолковая! Я отведу тебя к себе домой. А утром мы вернем тебя к родителям. Хорошо? — Хорошо! — как будто и не ревела только что, только посмотрите. — А как тебя зовут? — Дерек, — неохотно рыкнул я, выпрямляясь. Разумеется, она не прошла все сама. На середине пути начала ныть, что устала. Я хотел было рявкнуть, как на Даррена, но вспомнил, что она ж девчонка. Они все слабые. Пришлось брать на руки. На околице уже ждали несколько Волков и мама с дли-инной хворостиной. Ну вот... — Что за беспредел, Дерек! — вслух начала ругаться мама. — Я же сказала тебе вернуться к ужину! Ночь-полночь! Ты еще не дорос по ночам шастать! — Я уже возвращался, — забубнил я, прижимая к себе сонно озирающуюся девочку, — но наткнулся на охотников. Ты говорила спрятаться в таком случае, я и спрятался. А потом меня собака учуяла, уже темно было. Они меня гнали через пол-леса, я еле убежал. — На тебя посмели напасть охотники? — зло прищурился один из мужчин. — Они будут наказаны. А это с тобой кто? — Потеряшка, — пожав ноющими уже от ее веса плечами, я украдкой вздохнул, радуясь, что хворостиной не получу, похоже, — мы вместе прятались. Она сказала, что не помнит свое имя. — Кара, приютишь до утра? — Волк повернулся к маме, она кивнула. — А мы займемся этими наглецами. Мужчины начали раздеваться, а меня мама за ворот потащила домой. Все, кто посмел напасть на Волка, пусть и маленького, умрут этой ночью вместе с семьями, чтобы другим было неповадно. Умыв и накормив нас, мама уложила девочку в кровать Даррена, который уехал с Данаром в их лес. Оставив маленькую лучину, чтобы ей не было страшно, мама поцеловала меня в лоб. Ты молодец, Дерек. Деток нельзя оставлять одних в лесу. Спокойных снов. Спокойных снов. Тихонько закрыв дверь, мама ушла спать. А я отвернулся к стене, слушая дыхание девочки и через всю комнату ощущая, что она все еще пахнет цветами.