Жара

Лето. Как много в этом слове. Его обожают все: от мала до велика. Все, кроме Свята. Он ненавидел эту разъедающую мозг жару, которую переносил с трудом и только в компании вентилятора, работающего на всю катушку три месяца ада. Это лето не стало исключением — Свят все так же страдал. Единственное, что хоть как-то отвлекало — социальные сети и переписка с двоюродной, кажется, сестрой. «Кажется», потому что родственные связи в семье Свята были что-то с чем-то — без ста грамм не разберешься. Парень сидел на кровати, держа ноутбук на коленях, и с удовольствием подставлял лицо под прохладные струи воздуха, которые любезно предоставлял неутомимый и уже ставший лучшим другом вентилятор. «Эх, еще бы кондер сюда, и было бы терпимо», — мрачно подумал он, даже в одних плавках потея, как бегун на десять километров. — Что бы я без тебя делал, мой любимый Геннадий, — Свят облобызал бы его, если бы тот не работал. Свят так и сидел, блаженно прикрыв глаза, пока ноутбук не издал звук пришедшего сообщения. Открыв переписку с Верой Олбаненко, той самой вроде как сестрой, он прочитал: «Пс-с-с, бро, ты там живой?» Парень хмыкнул и взъерошил свои жесткие, соломенные волосы. «Скорее бы осень». «Тьфу, типун тебе на язык. Заткнись, ирод, никому не хочется на учебу». «Я ж про прохладу». «Так-то к этому прицепом идет учеба, сессия и БОЛЬ. Тебе-то ничего — только второй курс начнется, а я… Последний год, диплом… Пожалей меня хоть. Ты же должен быть святым. Ну спасибо, все настроение похерил». «А я знаю, как сделать так, чтобы тебе было весело и задорно». «Жги». «Гей-порно с двумя потрясающими мужиками. Все, как ты любишь». «Все, как мы любим, спешу заметить». Свят поморщился, но в глубине души согласился. Он был убежденным геем. Парень, наверно, душу продал бы первому же заблудшему демону, который пообещал бы, что Верка никогда и ни за что не узнает про этот грязный маленький секрет. Для сестры он стал в какой-то степени подружкой, с которой можно и о парнях поболтать, и годным гей-порно поделиться. Притом Свят по умолчанию был пресловутой страшной подружкой. Его аж передернуло от воспоминания о том, как радовалась Верка, узнав, что он гей, и как он схватился за сердце, когда осознал, что Верунчик слэшер со стажем, да еще и строчащая фанфики. Ужасу Свята не было предела, но со временем он привык и к тому, что сестра постоянно ищет ему парней (с одним даже могло что-то срастись), и к громким воплям о гей-порно для вдохновения. Сейчас воплей не было, но это мало что меняло — Свят быстро отыскал то самое видео, по которому пускал слюни последние два дня. Он тащился от порнушки, в которой сразу и не определишь, кто снизу. Оба большие, мужественные, и вот приходилось гадать, кто кого. Свят не переносил видео с маленькими хрупкими мальчиками-одуванчиками — возможно, потому что сам не был таким. Был бы он невысоким милашкой, а не пусть и симпатичной, но башней, не оставался бы в «девках». С другой стороны, Свят, конечно, мог найти «пассива», но подобное его особо не привлекало. «Определенно Матрица где-то дала сбой», — всегда объяснял он Верке, неравнодушной к судьбе своего бро. Задумавшись над причинами сбоя, Свят машинально прикрепил видео и быстро напечатал, не смотря в экран: «Глянь на пассива, ну вылитый Белозёров же». Отправил и стал дожидаться ответа, чуть опустив крышку ноутбука и снова наслаждаясь обществом прохладообразующего Геннадия. Где-то через десять минут пиликнул ноутбук и, предвкушая восторженные визги о великолепности видео, Свят посмотрел на экран… и обомлел. Открыта была переписка совсем не с Веркой, а с Андреем Белозёровым, где гордо красовалась, выделяясь на общем фоне, любимая порнушка Свята с той самой подписью о схожести пассива и незапланированного адресата. — Как?! — раздался истошный громкий крик на всю квартиру, а то и на все здание. Свят совершенно не понимал, как так можно было промахнуться. Он вскочил, чуть не уронив ноутбук, так и не посмотрев, что за сообщение ему прислали, и заметался по квартире, не зная, куда себя деть. — Че-е-е-е-е-ерт! — провыл Свят, вцепившись в волосы и падая на пол. — Вот кто угодно, только не Андрей… Я притягиваю сбои в Матрице. Парень закрыл ладонями лицо и, выдохнувшись, зашептал: «Ой, дурак, ой, рукожоп». Так стыдно Святу было лишь тогда, когда он прощеголял целый день в универе, одетый лишь в пижаму с мишками. Это, конечно же, делалось на спор, но не умаляло неловкости. Свят подумал, что эти ситуации так или иначе связаны — ведь именно Андрей сподвиг его на тот «маленький» позор. — Кто угодно-о-о-о-о, — взвыл Свят, и на этот раз даже Геннадий не мог охладить своего хозяина, продолжая грустно гонять воздух по комнате. Неожиданно отчаяние снова нарушило пиликанье ноутбука. Парень осторожно убрал руки от лица и медленно, будто дрессировщик перед тигром, подался вперед. Снова взяв ноутбук в руки, Свят по-турецки скрестил ноги и приподнял крышку так, будто боялся, что оттуда сейчас вырвется змея или даже сам великий и ужасный Ктулху. Сообщение было от Белозёрова: «Выезжаю». Свят едва сдержался от крика благим фальцетом, более подходящим для испуганной маленькой девочки, чем для половозрелого парня. Дрожащими руками Свят открыл переписку с Веркой. «Где моё порно, ирод?!» Сдержав желание стукнуться лбом о клавиатуру, парень быстро напечатал: «Мне конец. Завещаю тебе свой ноут, там все мое порево. Молю об одном: не дай маме увидеть папку «Доклады и курсовые». «Как понимаю, все именно там. Колись, что случилось». «Пообещай, что не будешь орать и острить». «Жги (2)». «Твоё порно у Белозёрова. Он уже выехал». «Тоби пизда». «Ну спасибо за поддержку». «Верещу. Бог мой, ну расслабься, бро. Ты же наконец-то лишишься девственности! Разве это не прекрасно?» «Что, блядь?!» «То есть, не это пугает тебя в первую очередь? В фанфиках так и происходит». «Нет! Он же меня стебать начнет! А если друзьям и одногруппникам растрезвонит?!» «Это так плохо?» «Да, ты права, это не плохо. ЭТО ХУЕВО!» «Во-первых, не повышай на меня шрифт. Во-вторых, просто выдай это за шутку. Тип ты просто по фану скинул ему гей-порево. Оправдание тупое, но правдоподобное. Ну как? Я умна?» «Он не поверит…» «Многоточие? Не впадай в депрессию. Взбодрись! Почему нет?» Уже успокоившийся и судорожно обдумывающий ситуацию Свят просто переслал ей то самое сообщение. Чего добру пропадать, пусть Верка получит желаемое. Он же обещал все-таки. Спустя несколько минут (Свят был уверен, что она пролистала видео) пришел ответ: «Мда, а они реально похожи. Бро, ты сам вырыл себе могилу и теперь ждешь, когда придет тот, кто тебя туда закопает. Посоветую только одно: не открывай дверь». «Почему?» «Будь я на его месте, обиделась бы, если бы меня сравнили с пассивом. Мужская гордость ж, черт подери». «От тебя пользы как от козла молока». «Я бы на твоем месте не перебирала. Напишешь, как там все закончится. Держу за тебя кулачки, бро. Надеюсь, ты все-таки лишишься девственности, а не зубов или самоуважения». Это сообщение Свят оставил без ответа. У него хватало других проблем — с минуты на минуту мог раздаться звонок, в глазке двери покажется злобный Андрей Белозёров, готовый либо к расправе (Свят подозревал, что Верка могла быть права по поводу гордости), либо к уморительной шутке, а хозяину, заточенному в квартире, придется решать, что делать и как дальше существовать. Какое-то время Свят просидел в напряженной тишине. И внезапно его осенило: — Он же живет на другом конце города. С помощью нехитрых вычислений парень понял, что в ближайший час в гости к нему никто не завалится, и даже как-то облегченно выдохнул. В конце концов, у него будет время, чтобы обдумать пути отступления и аргументы против разбалтывания подобной личной информации всем вокруг. Он слишком хорошо знал Белозёрова, чтобы тешить себя надеждами, что такого не будет. До появления Андрея оставался час. Однако ни через час, ни через два никто не явился. Свят, посмотревший за это время несколько серий очередного сериала, даже удивился, когда заметил, сколько времени, и даже позволил себе думать, что Белозёров не придет да и вообще забыл про этот досадный случай. И будто бы в ответ на его мысли, раздался звонок в дверь, всеми своими нотами говоря: «Обломись, сучка, ты не в сказке». К счастью, Святу было уже лень паниковать, и даже тот факт, что он совершенно не придумал, что скажет, не заставил его переживать. Ему стало резко наплевать. Правда, не настолько, чтобы выходить к гостю прямо так, в трусах, поэтому он натянул свободные шорты. Удостоверившись, что пришел именно тот, кого и ждали, он открыл дверь. На пороге, чуть согнувшись и упершись ладонями в колени, стоял Белозёров. Дышал он так, будто пробежал по лестнице все девять этажей. — У нас есть лифт, — спокойно заметил Свят, разглядывая Андрея. — Ваш ебанный лифт не работает, — прохрипел он и выпрямился, резко становясь выше Свята на полголовы. — Оно того стоило — подниматься на девятый этаж пешком? — усмехнулся парень, пропуская Белозёрова внутрь. — Это я сейчас и узнаю. Свят ожидал увидеть кривую, не предвещающую ничего хорошего ухмылку или злобный оскал, тоже не обещавший добро и мир во всем мире, но уж точно не серьезное лицо и оценивающий взгляд, без всяких свойственных Андрею смешливых огоньков. Внезапно слова Верки перестали быть такими абсурдными. — Пойдем тогда на кухню, — обреченно сказал парень и, обойдя своего гостя, прошел в маленькую обшарпанную кухню. — Будешь чай? Или кофе? — Может, лучше объяснишься? Тянувшийся за кружками Свят застыл. Обернулся. Андрей сидел за столом и следил за его действиями, сцепив руки в замок. Он выглядел как следователь: спокойный, умный, расчетливый, готовый в любой момент поймать на несоответствии показаний. Свят впал в прострацию. — То сообщение, — не дождавшись ответа, продолжил Андрей. Он был напряжен. Понятно это становилось по плечам — обычно Белозёров намного более расслаблен, раскован и готов обратить все в шутку. Сейчас же он чего-то ждал. Чего — Свят предполагал, но звучало это так глупо, так нереально и так надуманно, что быть на самом деле не могло. Поэтому он так и стоял, прислонившись к раковине и молча пялясь на гостя. — Да признайся, ты стер правую ладонь в кровь, дроча на это порно! — взорвался Андрей и стукнул кулаком по столу. — С этого и надо было начинать, придурок! — крикнул в ответ Свят и вздернул правую руку, показывая ее: — И ничего я не стер! — А, то есть мог бы, да не успел. — Что?.. Нет! — Свят споткнулся на полуслове и резко выдохнул через нос. — Сейчас ты либо говоришь, что тебе надо, либо идешь нахер из моей квартиры. Андрей подпер подбородок ладонью и медленно обвел взглядом Свята, будто бы раздумывая над чем-то очень неоднозначным. Решил он быстро. — А ведь я действительно похож на того пассива, — глядя куда-то в сторону, начал Андрей странным тоном. И снова замолчал. Свята все это уже начинало нервировать. Он ожидал всего: «пошутеек», подколов с намеком на шантаж, оскорбленную гордость или требований стереть память, лишь бы не видеть то сообщение. Сейчас же Белозёров вел себя очень подозрительно, а Святу было так неуютно, что он уже дошел до той кондиции, когда хочется ретироваться через форточку. — Ты гей? — внезапно выдал Андрей, а внутри застывшего у раковины парня все ухнуло вниз. — Судя по тому, как забегали твои глаза, да, тысячу раз да. Он усмехнулся и встал, Свят напрягся и сделал шаг к выходу. Андрей быстро смекнул, что к чему, и перекрыл все пути к отступлению. Сейчас между ними находился только стол, и лишь на него оставалось уповать Святу. — Ты правда будешь от меня бегать? — Зависит от того, что ты хочешь сделать. Они стояли напротив друг друга: Андрей — упершись в спинку стула руками, Свят — с тоской глядя за спину гостя, на темный коридор. — Да брось, я не гомофоб, бить тебя не буду. Иди-ка сюда. — Это было ошибкой! — взвизгнул Свят. — Я хотел отправить порно сестре, но что-то пошло не так. Да, это звучит тупо, но это правда. Господом-Богом клянусь! — Даже если и так, — мягко согласился Андрей, — того, что ты гей, это не отрицает. — Тогда почему ты пристал к моей ориентации, если не гомофоб? Андрей уставился на Свята как на умалишенного. Его губы стала растягивать знакомая кривая ухмылка, которая предвещала только бо́льшие проблемы. Кроме странных мотивов и желаний будут еще и уничтожающие самооценку меткие фразочки. — А ты, оказывается, и правда тупой… — Эй! — Короче, — Андрей подался вперед. — Знай я, что ты по мальчикам — поимел бы сразу же после знакомства, в первые же недели учебы. Зато сейчас мне понятно, почему ты не замечал моих явных потуг затащить тебя в постель. Ты просто слоупок. Свят в первые несколько секунд после такого признания не мог найти слов, даже на последнюю реплику не огрызнулся. Мучительной обработке новой и шокирующей информации не помогал и насмешливый выжидающий взгляд Андрея. — Ла-а-а-адно, — протянул Свят и, секунду помедлив, неуверенно продолжил: — Но почему ты решил, что я не против с тобой… переспать? — Ой, да брось, не отнекивайся. То сообщение расставило все точки на ё, не ерепенься, — отмахнулся Андрей и сделал попытку добраться до Свята, которую парень быстро пресек, стукнув ладонью по потянувшейся к нему руке. — Ты неосознанно акцентировал внимание на том, что я похож на пассива. Элементарно, Ватсон, это психология. Свят нахмурился и поднял руку, останавливая поток рассуждений, достойных самого Шерлока Холмса. — Это же синдром «синих занавесок», — и, видя недоумение на лице Белозёрова, продолжил: — Поиск глубинного смысла во всяких неважных мелочах. Андрей склонил голову и громко, показушно вздохнул. — Боже мой, малыш, почему с тобой так сложно? Внезапно Свят понял, что Андрей улыбался. Не ухмылялся, выдав очередную «пошутейку», не кривил губы, готовясь потоптаться по чьему-то самомнению — искренне улыбался и едва сдерживал смех. — Ты думаешь, я могу тебя изнасиловать? Поэтому поставил между нами эту непреодолимую преграду? — он постучал костяшками пальцев по столу. — У тебя проблемы с самоконтролем, — напряженно ответил Свят. — К тому же, я читал слишком много фанфиков с подобным сюжетом. Для Андрея это стало последней каплей — он расхохотался в голос, сгибаясь пополам и упираясь лбом в полированную поверхность «непреодолимой преграды». Свят покорно ждал, когда всплеск безудержного веселья сойдет на нет, пока напряжение медленно, но верно спадало. «Он меня и не побьет, и не трахнет. Худшее позади». — Знаешь, теперь я просто обязан тебя поиметь! Не прощу себе, если не смогу. «Бля». Андрей выпрямился и обвел взглядом пространство вокруг себя, Свят же понял, что все очень плохо. Верка оказалась гребанной Вангой. Белозёров медленно двинулся, обходя стол. Свят двигался синхронно ему, и в тот момент, когда они поменялись местами, так же встав напротив друг друга, Андрей отодвинул стул и сел. Пожал плечами в ответ на шокированный взгляд Свята и невозмутимым тоном проинформировал: — Я мог бы, все-таки я сильнее тебя. Это очевидно. Но, к сожалению, уголовка мне ни к чему, поэтому подожду твоего согласия. Свят закатил глаза и быстренько ретировался в свою комнату. Геннадий уныло гонял воздух по помещению, ноутбук мерно гудел с выключенным экраном, а незаправленная, раскуроченная, как после бурной ночки, постель мозолила глаза. Внезапно Свят понял, что за окном уже глубокий вечер, а Андрей все еще сидел у него на кухне со своими выбивающими из привычной колеи заявлениями. Скажи Свят, что никогда не думал о Белозёрове в сексуальном ключе — нагло солгал бы. Несмотря на саркастичную кривую усмешку и прямолинейный грубый характер Андрея, в нем было что-то притягательное, харизматичное, интересное. И прекрасное тренированное тело. Да, Свят считал это тело единственным объективно реальным плюсом Белозёрова. И, если начистоту, он не стал бы сильно сопротивляться напору, если бы расстановка всех точек над ё произошла менее странно. Парень вздохнул и выключил Геннадия, собираясь идти выпроваживать Белозёрова из своей квартиры. — Свят, — он обернулся и уставился на застывшего в дверном проеме Андрея. — Давай устроим эксперимент. Один поцелуй. Если тебе не понравится, я уйду. Он правда не хотел пялиться при этих словах на губы подошедшего Белозёрова, но из-за разницы в росте этого не удалось избежать. — Правда? — спросил парень, поднимая взгляд. — Ага. Можно? Свят впервые слышал в его голосе реальный вопрос, да и вообще — это была первая просьба от этого человека. Свят просто не смог сказать «нет». Не в силах согласиться вслух из-за страха, что голос подведет, он прикрыл глаза и запрокинул голову, молча давая разрешение. — Ты бы еще губы вперед выставил, — не удержался от остроты Андрей. Свят уже собирался огрызнуться, как почувствовал на затылке стальную хватку, а чужие губы накрыли его рот, глуша любые звуки. Спустя мгновение на его талию легла тяжелая ладонь, притягивая вплотную к себе и прижимая до хруста в костях. Сначала Андрей был нежен, даже как-то нерешителен, лишь изредка проходясь языком по приоткрытым губам Свята, будто боялся, что зайди он чуть дальше — останется без своего главного оружия массового поражения. Но чем дольше продолжался поцелуй, тем жестче становился, а Свят был только рад этому. Он с охотой отвечал, вцепившись до побелевших костяшек пальцев в плечи Белозёрова, и краем сознания радовался, что хоть нормально целоваться умеет. Вскоре эта мысль улетучилась, и остались лишь горячие, требовательные губы, крепкая хватка, жар в груди и твердеющий член. Первым оторвался Андрей. Он укусил Свята за подбородок, проследил линию челюсти и жарко выдохнул в ухо, сдавленно шепча: — Сука, какой же ты охуенный… Слишком поздно разомлевший Свят понял, к чему все шло. Разум в полной мере вернулся к нему, когда он уже лежал поперек кровати с раздвинутыми ногами, между которых расположился Андрей и ловко стаскивал с него шорты вместе с плавками. — Эй! — Что, не хочешь? А? — соблазнительно улыбаясь, промурлыкал Белозёров. — Не смей прикасаться к моей заднице, понял? — тяжело дыша, прохрипел Свят, подцепил пальцами край футболки Андрея и, сняв ее, откинул в сторону. — Я не собираюсь тебя иметь. Расслабься. У Свята от этих слов внутри все задрожало, как от десятибалльного землетрясения, скрутилось в тугой узел, а мозг отключился. Умение связно мыслить отказало ему окончательно, и если бы Андрей внезапно передумал бы и захотел все-таки поиметь Свята, то он бы не смог отказаться — сейчас он был согласен абсолютно на все. Тело искренне и честно отвечало на каждое прикосновение Белозёрова. Свят судорожно, как утопающий, хватался за Андрея, с нажимом гладил его напряженный пресс, о котором давно грезил в своих мокрых снах, и издавал идеально порнографические стоны, которые он изо всех сил давил, прикрывая рот рукой. Андрей дрочил со знанием дела (Свят даже сказал бы, что явно чувствовался огромный опыт) и изредка наклонялся, чтобы поцеловать или в тысячный раз прошептать, какой же Свят охуенный, как долго он этого ждал и как же все это прекрасно. Но он всегда выпрямлялся и неотрывно смотрел на распластанного под ним парня. Эти взгляды и слова только подливали масла в огонь, и долго Свят не продержался. Он кончил, до хруста выгибаясь в спине и дрожащими пальцами сжимая Белозёрова за локоть. Андрей, впрочем, продержался немногим дольше. Свят никогда не видел настолько страдальческой гримасы на этом лице и, когда Белозёров последний раз наклонился, внезапно для себя осознал, что тот очень любит целоваться. Когда Андрей, тяжело дыша, откатился в сторону, Свят провел ладонью по животу и несколько секунд смотрел на ладонь, заляпанную спермой, прежде чем подскочить, как ужаленному, и убежать в ванную. Там он, включив холодную воду и даже не пытаясь отрегулировать ее, уперся лбом в прохладный кафель и наблюдал за белесыми разводами, стекающими с живота по его ногам, а в голове крутилась одна мысль: «Меня поимели». Да, технически ничего такого не случилось, но Свят чувствовал себя именно так: будто его уже выебали. И ему это понравилось до подгибающихся коленей. — Бо-о-о-о-оже мой, — простонал он, слабо ударив по стене кулаком. — Да-да, я здесь. От неожиданности Свят подскочил, поскользнулся и, если бы не Андрей, схвативший его за предплечье и удержавший на месте, упал бы. — Какого хрена?.. — прошипел Свят, высвобождая руку. — Мне тоже нужно в душ. — Ну так подожди. — О, мой охуенно чувственный слоупок, — губы Андрея снова растянулись в ухмылке, но в этот раз Свята охватило предвкушение. — Ты меня не совсем понял. Я имею в виду второй раунд. Свят несколько секунд смотрел в его глаза, в которых плясали бесенята, а потом наклонился и легко поцеловал Белозёрова в губы, не обращая внимания на то, что вода льется прямо на пол. Андрея долго ждать не пришлось. Секунда — и он уже прижимал Свята к холодному кафелю, шипел что-то неразборчивое, пытаясь отрегулировать температуру воды. Внезапно Святу вспомнились пророческие сообщения Верки. Ему захотелось смеяться, и он сделал мысленную пометочку «написать Верке, чтобы она не запаниковала». Правда, это произойдёт не скоро. Где второй раунд, там и третий.

***

Тем временем, пока те двое резвились в ванной, начали приходить сообщения: «Бро, уже поздно. Где развязка? Ты забыл?» «Бро-о-о-о-о-о-о, ты где?» «Свят, ответь, это уже не смешно». «ОМГ, надеюсь, тебя все-таки трахнули, а не прибили».