Влюбиться "по заказу"

Старин Артем. 18 лет. Разбой. — Когда я перееду жить в Штаты, то начну свою карьеру с черных кварталов, — уверенно заявил парень, подкуривая вторую сигарету Bond Street. Делая глубокую тягу, блондин прикрыл глаза, а затем выпустил изо рта кольцо густого дыма. — Покажешь, что ты главный - у тебя будет всё. Все знаменитые рэперы начали карьеру с низов, — уточнил Артем, облизнув пересохшие губы. — Криминал, девочки, алкоголь, наркота, а потом «бац!» и тебя крутят по MTV, а на счета зачисляются просто огромные бабки, — протянул парень, уверенно улыбаясь и делая очередную убивающую тягу. Алиша Ворон. 17 лет. Наркотики, разбой. — Боже, Грач, дурь уже совсем мозги свернула? — смеясь, спросила девушка, заплетая черные волосы в тугой хвост. — Мы находимся в школе для тех, кому нет дороги в нормальную жизнь. Ты думаешь, выйди ты отсюда, и никто не узнает, где ты учился? Это сраная учебка как клеймо на всю жизнь. Девушка сплюнула фруктовую слюну от малиновой жвачки и растерла подошвой белых кроссовок. — И я что-то не припомню, чтобы ты шпарил на английском как на своем родном, — подколола черноволосая, — Или это твой скрытый талант, о котором ты никому из нас не говорил? — с досадой спросила девушка, сведя тонкие бровки в одну линию. Кристина. 17 лет. Вымогательство. — Алиша, ты всё никак не закроешь свою пасть, — протянула рыжая, сдирая черный лак с обкусанных ногтей. — Разве тебя не учили вовремя замолкать? Или ты молчишь только тогда, когда рот чем-то занят? — язвительно спросила девушка, устремив взгляд карих глаз на одноклассницу. Денис Черный. 19 лет. Наркотики. — Если вы обе не заткнетесь, то я клянусь, — грубо одернув рыжую, начал брюнет, — я посажу вас в подсобку, где вы будете сидеть метр на метр рядом, и тогда посмотрим, кто быстрее из вас сожрет друг друга живьем. Девушки, злобно взглянув друг на друга, отвернулись, вернувшись к своим бессмысленным делам. Спорить с Денисом никто не хотел, так как знал - поспоришь сегодня, то не видать тебе спокойствия завтра. Это было нормально. Это была жизнь, к которой привязывает себя человек нарушая правила вместо того, чтобы их соблюдать. Но никто не любит соблюдать правила, потому что это не интересно. Но только каждый из нас сам выбирает, что можно нарушать, а что нет. Здесь все нарушали то, за что тебя не накажут ремнем или поставят в угол. Либо условный срок, либо тюрьма для несовершеннолетних, либо это. Самое смешное, что за весь этот год я так и не поняла, что здесь делаю я. Ну, я помню, что было год назад, как один день разрушил мою жизнь, стерев всё счастливое и оставив только пыль больных воспоминаний, которые душат меня каждую ночь, заставляя просыпаться от истерик, а взамен - вместо теплых и нежных объятий мамы - я получаю очередное задание выжить, суметь ответить, постоять за себя, не сломаться. Мне всего лишь 16, но моя жизнь явно не пример для подражания. И нет, я не наркоманка, я не устраиваю драки на улицах в надежде поиметь что-то ценное или же словить кайф, не курю траву, я не нарушаю закон, скорее наоборот - закон разрушает меня. Я здесь лишь потому, что я хотела выжить, но деньги и имя против обычной девочки из обычной семьи - это пустота. Ребята, которые учатся со мной - они не плохие, просто у каждого своя история, которая сделала их такими. Во многом их поведение - это лишь способ казаться сильными. В душе они не такие. В душе каждый из них еще ребенок, который хочет быстрее в свою семью, где их любят и ждут. Но их никто не ждет. Их никто не любит. Любовь делает человека живым, а её отсутствие отравляет. Даже самый сильный и грубый человек может содрогнуться от нежных слов и касаний, почувствовать тепло. И прожив тут год, проучившись в этом мрачном классе и получая знания, а точнее видимость их, я поняла, что во мне еще живет та страсть к жизни, доброта, вера в любовь, и каждый день я борюсь со страхом все это потерять. — Ксюх, ты опять в своих мыслях? — спросил Денис, потрепав меня по плечу. — Вовсе нет, — вяло ответила я, ковыряясь вилкой в явно несвежем салате. — Просто знаешь, я вот думаю, что может нам провести вечер группой, поиграть в какие-нибудь игры, быть как-то ближе. Я устала от каждодневных перепалок, — я тяжело выдохнула. — Мелкая, ты когда-нибудь перестанешь жить в иллюзиях и спустишься на землю? — спросил парень, щелкнув меня по маленькому носику. — Этот вечер не закончится чем-то хорошим и я могу предположить, что игра «твистер» и «мафия» нашим девочкам не подойдут, — усмехаясь, произнес Ден, допивая остатки черного чая. — Ты несправедлив, — недовольно проворчала я. — А ты еще слишком маленькая и мой долг - тебя защищать, — ответил парень, собирая на поднос посуду, тем самым давая понять, что не хочет продолжать разговор. Денис был моим другом с самого первого дня, когда со мной решили «познакомиться», так сказать, старички. Я вытирала свои сопли, а он кровь с моих побитых коленок. С того дня мы и стали дружить. Конечно, я временами чувствовала его симпатию ко мне, но ни он и ни я ни разу не говорили об этом. Это лишнее. — Абрамова Ксения! Срочно зайдите в кабинет директора! Голос из громкоговорителя звучал так, будто с тобой говорит сам дьявол у входа в Ад. Я быстро накинула рюкзак и с беспокойством внутри быстрым шагом направилась в кабинет Ольги Михайловны. Не то, чтобы я её боялась, вовсе нет. Для такого заведения она была достаточно добрым и приятным человеком. Просто учеников вызывали туда по двум причинам: либо ты сотворил что-то плохое, либо тебя отчисляют за несоблюдение правил внутреннего распорядка школы. Ни то, ни другое я не совершила, так что с каждой секундой сердце билось еще сильнее, а догадки заполонили весь разум, не оставляя место для здравого смысла. Пройдя в большой кабинет, который по внешнему виду далеко отличался от всех комнат в нашей школе, я тихонько постучала по двери. — Войдите, — тихий голос за дверью заставил волноваться еще сильнее. Я зашла в кабинет, и, встав как жандарм около входа, принялась ждать дальнейших указаний. — Солнышко, ты так и будешь стоять там? Присаживайся, — произнесла всё так же тихо директриса, указывая пальчиком на стул. — Волнуешься? — хитро спросила женщина, поправляя золотую оправу очков. – Вижу, что волнуешься, но не переживай, я с хорошими новостями. Ольга Михайловна протянула небольшой конверт цвета спелого абрикоса, перевязанный белой ленточкой. — Не похоже на письмо из полиции, — произнесла я. Взяв конверт в руки, я с интересом стала рассматривать его. — Что там? — Открой и узнаешь, — улыбаясь, произнесла начальница. Развернув конверт, я увидела нежно-бежевую бумагу с небольшим текстом и печатью. — Меня отправляют в Хогвартс? – с ухмылкой спросила я. – Выглядит дорого. Странно. «Дорогая Абрамова Ксения Сергеевна. Я, директор элитной школы "Сова", Федорченко Андрей Юрьевич, приглашаю вас пройти обучение в выпускном классе начиная с 5 сентября. Ваше обучение уже оплачено, никаких денежных вложений не требуется. Только ваше желание учиться и ваше присутсвие. С уваженим, директор» Тяжело выдохнув, я подняла взгляд на директрису. — Это шутка? — на полном серьезе спросила я. — И что за дурацкое название школы? — Вовсе нет, милая, — все так же спокойно возразила женщина. — Ты у нас самая спокойная ученица, ты очень умная девочка, сообразительная, тем более мы обе знаем почему ты сюда попала. А название обычное, не придирайся. Женщина присела рядом, приобняв меня. Резкий аромат духов заставил меня поморщиться, а ее колючий свитер почувствовать себя очень неуютно. — Ты заслуживаешь шанс изменить свою жизнь. Твоя мама уже знает об этом и она была очень счастлива. Тем более, я уже подготовила все документы на твой перевод, так что ты выходишь на учебу через три дня, — закончила Ольга Михайловна, еще сильнее приобнимая меня. Я согласилась. Но если бы я только знала на что я подписалась, то никогда бы не приняла это письмо. Никогда.