ошибка

Когда вирус стал распространяться, началась эвакуация людей, но заражённых не удалось подавить - заболевание передавалось воздушно-капельным путём, и они оккупировали улицы. Почти никто не выжил. Было несколько групп выживших, но они никак не хотели объединиться. То ли из-за гордости или иных разногласий, то ли просто глупости. Это не важно. Важно только то, что выжила лишь одна. Никто не догадался уехать в лес, а этой компании это было не нужно. Это были доктора и военные, нашедшие общий язык. Они пытались изобрести анти-вакцину на протяжении двух лет. За год их число сократилось до двух старых товарищей. Они знали, что есть и другие выжившие, или просто хотели в это верить. Ошибка в лаборатории. Всё, что было до этого – уже неважно для юного доктора с пепельными волосами. Эта ошибка или невнимательность – переломило жизнь напополам и та пошла по наклонной. Первая реакция – помочь, но последующая – бежать. Бежать пока глаза не вытекут в месиве слёз и пыли. Бежать пока ветви дорог не изрежут всё тело. Бежать. Просто бежать. Конечно, были попытки исправить, но это было после. А сейчас только боль в животе и мост. Тот самый, который был взорван ещё два года назад. Его порванные опоры, что когтями захватили уставшие ноги. Он и не заметил, как добежал сюда. Глухой удар в голову и темнота. Надежда на то, что это конец. Но через пару часов Куромаку очнулся, вися на обломках. Рядом никого. Рассвет. Грохот внизу. Куромаку и не дрогнул. Он привык, что его испытуемый буйный. Треск стекла. А вот это уже серьёзно. Кажется, из-за тех девочек, он забыл покормить его. Дело плохо, Куромаку. Скоро окончательно сойдёшь с ума. Забывчивостью дело не кончиться. Он побежал к двери подвала, которая всегда открыта. Чёрт! Неужели так сложно запирать её! Сейчас это не важно. Выбежав на лестницу, доктор увидел на свободе его. Того, чьё имя почти стёрлось из памяти, но продолжает отчаянно жить как и ранее его обладатель. Тот осматривается вокруг. Почти ничего не изменилось с тех пор, как Винса кинули в тёмный угол этих холодных стен. Он замечает старого приятеля, но его гложут вовсе не добрые чувства. Куромаку бросается в гостиную. Ближайшие пять кубиков сульфазина именно там. Да, он готов и к такому. Только вот Винс быстрее. Всегда был быстрее, как бы Куромаку не старался. Даже не смотря на распахнутые окна и безоблачное небо, заражённый в углу всё равно опасен. Кому как не его другу об этом знать. И хоть в Винсенте не осталось ничего человеческого, Куромаку медлит. Он уже схватил с каминной полки успокоительное. Оно очень жестоко работает, вызывая неимоверную боль во всем теле при попытке двигаться самостоятельно. Жестоко, но действенно. Потому и медлит. Он не хочет принести Винсу больше боли чем того требует ситуация. Но другого выхода нет. Тот рычит. Он знает, что будет дальше и боится. Хотя, по нему и не скажешь. Даже теперь. Раньше, в его глазах ничего нельзя было прочитать кроме решимости. Лишь иногда различалась гордость или злоба. Лишь иногда. Сейчас есть только голод. Неутолимый, даже тем свежим мясом, которое приносит Куромаку, голод. Да. Куромаку совсем выжил из ума. И что с того? Его можно понять. Семьдесят процентов добытого мяса – испытуемому в подвал. Все честно. Наконец, набравшись смелости, доктор подходит к своему другу. Тот набрасывается и полностью закрывает своим телом Маку. Так он его называл порой. Куро вводит все пять грёбанных кубиков в шею испытуемому. Пять – слишком много и для лошади. Но сейчас – идеально для человека.