Кофе.

      Когда-нибудь ты прекратишь меня дразнить или мне придётся привязать тебя покрепче к постели, чтобы не мешала работать?       Проходишь мимо, качая бёдрами, а моя большая футболка, которую ты обожаешь носить дома, будто бы случайно задирается, оголяя аппетитные ягодицы. - Оппа, я кофе хочу. Тебе сделать? - знаю я, какой кофе тебе нужен: стала бы ты просто так недевать эти чертовски соблазнительные кружевные трусики? Не играй со мной, детка, я ведь тебя знаю. - У меня есть нечто более бодрящее, хочешь? - в два шага оказываюсь рядом, обнимая со спины, и оглаживаю широкими ладонями внутреннюю сторону бёдер: ты выгибаешься, потираясь попкой о мой пах - дразнишься. - Звучит соблазнительно, - мурчишь сладко и обнимаешь за шею, а я ловлю момент: губами накрываю пульсирующую венку на шее и тут же кусаю, оставляя на нежной коже метку - продолжая одной рукой хозяйничать меж твоих ног, вторую поднимаю выше и сжимаю мягкий холмик груди через тонкую ткань хлопка.       Твой тихий стон и мой утробный смех сливаются воедино, и эта мелодия разгоняет мурашки по возбуждённым телам. Ладонью оглаживаю промежность через кружево, с силой надавливая в районе клитора, а ты вздрагиваешь и жалобно хнычешь. - Намджун, пожалуйста... - нет, малыш, я не раз тебя предупреждал: не отвлекай. Теперь тебя ждёт наказание. - Пожалуйста... что? - пальцами зажимаю затвердевший сосок и вместе с этим вновь начинаю ласкать нежные складочки, пачкаясь в твоей естественной смазке. - Сделать вот так? - резким движением потянув бельё вниз, раскрываю пальцами половые губы и проникаю внутрь - всего на фалангу, чтобы было мучительнее. Впиваешься ноготками в мою шею и едва не падаешь, но я держу крепко: от меня не сбежишь, сладкая. - Или, может, так? - своеобразные ножницы начинают работать во влагалище, когда я проникаю глубже: они ласкают напряжённые стеночки в поиске чувствительных точек и массируют, зажимая между собой взмокшую от соков плоть. - Садист грёбаный, - цедишь сквозь зубы, силясь показать, что недовольна, но твоя киска говорит об обратном: по комнате начинают разноситься пошлые хлюпанья, как только я ускоряюсь. - Тц, Т/И, я ведь говорил тебе не ругаться. Малышка, - в голосе появляются угрожающие нотки, а пальцы, сопровождаемые твоим разочарованным стоном, выскальзывают из растраханного лоно. - На кухню, - отпустив тебя, убираю с шеи твои цепкие ладошки и легко подталкиваю в нужном направлении.       Ухмыляюсь. Хорошо, что ты этого не видишь. Зато я прекрасно вижу, как подкашиваются твои колени, как вздымается от сбитого дыхания грудь и как тяжело тебе даются эти несколько метров. Уперевшись руками о столешницу, прожигаешь меня злым взглядом, а мне только в радость над тобой издеваться: подхожу нарочито медленно и встаю сзади, проводя языком по сухим губам. - Ну же, - прижимаешься ягодицами к стояку через грубую ткань джинс и трёшься остервенело: прозрачные ниточки тянутся от твоего белья к моему паху, когда ты отстраняешься, и от этого окончательно срывает крышу.       Наскоро расстегнув ширинку и оголив стоящий колом член, сдвигаю последнюю преграду и толкаюсь в тебя с громким стоном. Сжимаешь внутри так сильно, что у нас обоих звёздочки перед глазами пляшут, и я начинаю двигаться: схватившись за твои волосы, тяну на себя и оставляю на упругой ягодице красный след ладони, упиваясь сладким вскриком.       Раз, и я вхожу в тебя грубее - головка касается матки, отчего боль смешивается с удовольствием, раскрывая новую палитру ощущений.       Два, и ты валишься на стол, царапая короткими ноготками поверхность.       Три, и мы взрываемся: шершавыми пальцами зажимаю клитор, терзаю его и бьюсь о твои бёдра своими, а ты вытягиваешься подо мной в струну и кончаешь с протяжным стоном - сперма мешается с твоими соками, превращаясь в коктейль безумия и похоти, а я отпускаю тебя и тихо смеюсь. - Ну что, ты всё ещё хочешь кофе?