Утро бывает добрым!

Сон выпускал из своих объятий медленно, полудрёма не давала открыть глаза. Единственное, что напоминало о пробуждении - лёгкий запах соседней подушки. Его он ни когда ни с чем не спутает. Никогда не забудет. Сегодня к привычному аромату, примешался запах дорого коньяка, бутылку которого они вчера выпили. Рядом послышалось тихое шевеление, и тяжёлая, тёплая рука обхватила его за талию, по-хозяйски придвинув к себе. За полгода, эта приятная тяжесть, стала настолько привычной, что грозила перерости в зависимость, которую ни один разведчик, естественно, себе не мог позволить... но было уже поздно. -Штирли, я знаю что ты не спишь... -неожиданно для самого себя сказал мужчина, целуя в щёку Макса. Ни то чтобы ему хотелось вставать с постели, но поцеловать уж очень приспичило. В ответ послышался негромкий шёпот из недр одеяла: -Конечно, уже не сплю. Ты ведь прекрасно знаешь, что позже семи я никогда не встаю. После такого убедительного аргумента Вальтер взглянул на часы. 6:42. Как всегда штандартенфюрер прекрасно ориентировался во времени, даже только проснувшись. -Мааакс... давай не пойдём ни куда сегодня. Я скажу, что у меня встреча с агентом, а тебя я с собой взял. Штирлиц убрал руку с тёплого и нагретого бока своего любимого начальника. Вальтер недовольно поёжился, пытаясь подобраться поближе. -Валик, тебе бы только не ходить на работу! - на самом деле Отто сам не хотел видеть все эти фашистские физиономии, но задачи Центра требовали, незамедлительного решения. Словно прочитав мысли подчинённого, Шелленберг промурлыкал: -Ты, что соскучился по нашему дорогому группенфюреру Мюллеру? - тут Вальтер состроил рожу и стал нервно постукивать по каменному прессу разведчика, как делал сам начальник тайной полиции, только ритм он, естественно, отстукивал по столу. - Смотри, Штирли, а то начну тебя ревновать. А я страшен в гневе, поверь! - в эту реплику он вложил весь свой актёрский талант. -Ещё страшнее, когда ты голодный или не выспался. - уже в начале своей работы с Вальтером Шелленбергом, Макс узнал слабые стороны начальства, что было очень полезно. Эх, его б талант да на славу родному отечеству. Родному, конечно, не для Макса Отто фон Штирлица, а для Всеволода Владимировича Владимирова. Разведчик представил Вальтера в форме генерал-майора советской армии. Вердикт был не утешительный: слишком сексуально. После таких размышлений Макса потянуло на воспоминания о родине. Там его ждёт жена... а он кувыркается в постели бригаденфюрера СС - фашиста. Так стоп! Он выполняет задание Центра, конечно, ему не поручали влюбляться в своего начальника, но сведенья лишними не будут. Тем более, совмещать полезное с приятным всегда хорошо. Посмотрев на лежащего рядом мужчину, у Макса не возникало должного отвращения к врагу. Только нежность. Лёгким движением руки он смахнул с его лба прядь волос, и поцеловал в щёку. Вальтер прищурился, словно довольный кот. И правда, иногда он напоминал Максу кота, что-то в его взгляде было похожим. Первый раз увидев будущего начальника Штирлиц решил, что его стоит если не опасаться, то точно расценивать как достойного противника. Со временем, в рассудительном начальнике внешней разведки он стал замечать настоящего мастера тонкого юмора, но ни с кем Шелленберг не переходил грань начальник-подчинённый. Он мог приблизить нужного ему человека, с такой же непринуждённой лёгкостью мог посадить его же в подвал Гестапо. И только с ним, Штирлицем, это было не так. Сначала стандартная фраза после совещания: "Штирлиц, я прошу Вас остаться." Долгие разговоры по вечерам в кабинете у шефа, крепкий кофе и сигареты Camel, те самые которые, в конторе курил только Вальтер. Постепенно в разговорах становилось всё меньше рабочих тем. И вдруг, как бы нечаянно брошенное Шелленбергом: "А ты?" нарушило и без того хрупкую субординацию. Тот вечер он вспоминал часто, это было совсем недавно и в то же время они вместе уже так давно. *** Сидели в кабинете у Вальтера, обсуждали последние шифрограммы, сведенья допросов, общее положение дел, в общем всего понемногу. Из окна стали доносится звуки бомбёжки. -Тонные бомбы, не меньше... - Шелленберг сказал это спокойно, на лице его не дрогнул ни один нерв. - Я боюсь умереть, не успев сказать одну только вещь... Разведчик повернулся к Максу, он был как всегда задумчив. "Что это на него нашло?" - думал Штирлиц. - Что-то я не припоминаю таких откровенностей. Вальтер не тот человек, который говорит открыто о своих страхах и слабостях. " Шеф сел на край стола и бессмысленно открыл какую-то папку, потом снова закрыл. Поёрзал не зелёном сукне и резко подняв голову впился взглядом в Штирлица. В два порывистых шага он был уже у кресла. -Я в тебя влюбился. - твёрдо произнёс Шелленберг. Вся кошачасть исчезла из его взгляда, а сам он был словно сжатая пружина готов в любую секунду вскочить. Исчезли игривые нотки и привычная острота взгляда, их сменили надежда и немой вопрос: "А что я значу для тебя?" И он Максим Исаев - советский разведчик, полковник КГБ, поддался этому обезоруживающему взгляду. Чуть привстал и неловко, совсем легонько коснулся губ мужчины. Вальтер осел и облегчённо вздохнул: -Это значит, что ты тоже? Без лишних слов Штирлиц усадил его к себе на колени и улыбнувшись, кивнул. С тех про Шелленберг в отсутствие лишних глаз, с ним на единые, всегда залезал на колени к своему подчинённому. Это был их маленький секрет. *** -Хотя знаешь... - Макс закинул руки за голову, и Вальтер немедленно обнял его за талию. - Давай съездим в дом к господину Бользену. У Максима было там небольшое дело. Он намеревался напоить Валика водкой, взятой у "товарища" Мюллера. Конечно, она не шла в сравнение с нашей - русской, хотя за 20 лет разведчик привык и к такому. Потом уйти на важную встречу. Шеф шестого отделения никогда не был стоек к алкоголю. Такое предложение пришлось всем по душе. Редко Штирлиц видел у своего "любимого" начальника такую по-детски наивную радость. На том и порешили. Вечером того же дня Вальтер Фридрих Шелленберг - тридцатичетырёхлетний генерал СС был споен в дрова своим подчинённым, Максом Отто фон Штирлицем - сорокапятилетним полковником КГБ.