Холистическая рапсодия

- Мы должны сделать… что?! Голос Тодда звучит на пол-тона выше, и в нем явственно проскальзывают нотки паники. Лакс Дюжур улыбается. Улыбается он как обычно – чуть растягивает губы и приподнимает уголки рта; злые языки говорят, что после многочисленных пластических операций он просто не в состоянии полноценно управлять лицевыми мышцами. Но Тодду нынче в обычной улыбке Лакса чудится нечто иезуитское. - Вы должны выступить на финальном гала-концерте вместе. Ведь победили обе группы. - Э-э-э… Вместе – это как? - Недоуменно вопрошает Фара, которая, судя по всему, пока что не осознала масштаба свалившейся на них проблемы. - Вы должны выбрать композицию и исполнить ее вместе. Вот как-то так. - Смахивает на бред. – Подает голос Кросс из дальнего угла студии, где обычно проводят саунд-чеки перед выступлениями, если нет возможности сделать это в большом зале Одеон-холла; хмурый здоровяк Гриппс энергично кивает головой в знак согласия, а по лицу Мартина ничего невозможно прочесть. Вогл и Аманда переглядываются с совершенно одинаковыми выражениями лиц и одинаково круглыми глазами, а Дирк, судя по всему, единственный, кому происходящее не кажется концом света, напротив – весь его облик светится оживлением и будто бы предвкушением приятного сюрприза. - Но…, - Фара в волнении поднимается со своего места, - гала-концерт начнется уже через несколько часов! И мы, и «Роуди» заранее подготовили отдельные каверы для выступления, как и прочие участники конкурса, все обговорили со звукорежиссером… Это просто сумасшествие какое-то! Лакс с беспечным видом пожимает плечами. - По мне, так у вас уйма времени на подготовку. Вы же хотите стать звездами? Привыкайте, что не всегда все идет гладко и по плану. - Так это что – тренировка такая?! Тест на выживание?! Тодд пытается скрыть возмущение и ненароком не нахамить человеку, от которого зависит вся их дальнейшая карьера, но получается у него неважно. Впрочем, Лаксу, судя по всему, глубоко фиолетово что они там думают и что чувствуют по этому поводу. - Считайте это одним из условий конкурса. Развернувшись на каблуках, Дюжур идет к выходу своей фирменной походкой, чуть покачивая бедрами. Остановившись у двери, оборачивается. - Постарайтесь не налажать, ОК? Гала-концерт будет освещать не только местная пресса – мы ждем представителей одного из центральных телеканалов. Он выходит, с легким стуком закрыв за собой дверь, и в наступившей гробовой тишине звучит голос Тодда, больше похожий на жалобный писк: - А вот это был контрольный выстрел в голову! - Да уж, пиздец подкрался незаметно. – Бормочет Кросс из своего угла, а Гриппс вновь энергичным кивком выражает свое согласие. - Да ладно вам, ребята. – Оторвавшись от стены, Дирк делает два шага вперед. – Можно сидеть и паниковать, а можно просто сделать это. - Как?! – Вскочив со своего места, Тодд всплескивает руками. – Мы и «Роуди» совершенно несовместимы! То есть абсолютно! Я, правда, могу подстроиться под Кросса в гитарном соло, позволить ему вести, зависит от композиции конечно, но в целом я неплохо знаю манеру его игры... С ритм-секцией тоже, думаю, не будет особых проблем…, - В процессе тирады голос Тодда меняется, переходя от выражения полного отчаяния к раздумчивости. – Но… Ты и Мартин? Это полный абзац! У вас ни тембры не совпадают, ни манера исполнения, ни темперамент! Нельзя смешать масло и воду. - Это точно. – Мартин впервые за все это время подает голос; уголок его рта чуть дергается, и это может быть чем угодно - насмешкой, пренебрежением, или снисходительной ухмылкой. - Но если подумать, - на подвижной физиономии Дирка появляется хитровато-загадочное выражение, - то можно найти выход. Как насчет дюжуровского «В погоне за ветром»? *** Вечером зал забит еще больше обычного – перед сценой яблоку упасть некуда, свободных мест нет, в проходах между рядами тоже толпится народ, а от многочисленных вспышек фотокамер слепнут глаза. Перед тем как сделать первый шаг на сцену, Тодд прерывисто вздыхает, скрещивает пальцы на удачу. Ловит взгляд Кросса, отвечает на его ободряющий кивок. Подумать только – он всегда считал «Роуди» полными придурками, а за эти несколько часов его отношение кардинально поменялось. Поразительно, как за короткое время можно сплотиться в погоне за общей целью. Видно на это и был расчет Дюжура. Хорошо, хоть им выступать последними – непосредственно за время концерта они успели обговорить еще кучу деталей и основательно достать звукорежиссера и ответственного за свет. Теперь остается лишь прыгнуть в этот омут и надеяться не потонуть. Композиция «В погоне за ветром» была одним из самых ярких хитов Дюжура, написанных в те времена, когда он был молод, а его карьера стремительно двигалась в гору. Песня состояла из двух совершенно разных по динамике частей и эпилога, в свое время она стала настоящей сенсацией. В группе Лакса тогда было шестеро исполнителей, так что двойной состав нынче очень кстати, если бы «Мексиканские похороны» взялись за эту песню самостоятельно, то их четверых бы было маловато, пришлось бы брать кого-то со стороны. Теперь же Тодд решил целиком взять на себя клавишные, отдав гитарную партию Кроссу, а двойная ритм-секция давала неоспоримые преимущества для второй части композиции. К счастью, песня была хорошо знакома всем, это должно было компенсировать отсутствие нормальных репетиций. Тодд вновь делает глубокий вдох и опускает пальцы на клавиши; приглушенный свет не позволяет видеть зрителей, можно лишь ощущать, как внизу, прямо под ним колышется и гудит человеческое море. Луч прожектора выхватывает из полумрака фигуру Дирка, окрашивает его белую рубаху в нежно-розовый цвет, и кажется, что под ногами у Дирка пустота, и он просто парит над толпой. Звучат первые аккорды; Дирк мгновенно ловит нужную тональность, подстраивается под Тодда без малейших усилий, вновь давая тому повод подозревать, что между ними существует телепатическая связь; он вытягивает голосом самые сложные куски, как будто выходя за пределы своих вокальных способностей. Первая часть звучит просто идеально, и Тодд мимолетно думает, что чертов Дюжур, чтоб ему там икалось, должен быть ими более чем доволен. Передние ряды принимаются подпевать, значительная часть зрителей подхватывает. А потом, в какой-то момент гитара Кросса начинает звучать за спиной у Тодда, постепенно наращивая громкость и градус напряжения, и через минуту как будто взрывается; свет вспыхивает нестерпимо ярко и тут же гаснет, а когда нормальное освещение возвращается, то вместо Дирка на сцене уже Мартин. Его пронзительный голос ввинчивается в уши, сливаясь с жесткими гитарными рифами, будто выдергивая слушателей из торжественно-умиротворяющей атмосферы, навеянной первой частью композиции, а завершается этот яростный всплеск энергии двойным барабанно-басовым соло, от которого у слушателей, стоящих прямо перед сценой, внутри зарождается гулкая вибрирующая пустота. Тодд вновь кидает пальцы на клавиши, и под размеренные, похожие на сердцебиение аккорды, из-за кулис появляется Дирк и идет по направлению к Мартину. Они сходятся на середине сцены, не сводя друг с друга глаз, и их голоса, как ни странно гармонируют здесь и сейчас, хотя это казалось в принципе невозможным. Nothing really matters Anyone can see Nothing really matters Nothing really matters To me… Сходятся вплотную, внезапно обнимают друг друга за плечи и допевают последнюю строку: …Any way the wind blows *** - Эй, бармен! Сделай-ка погромче! Молодой темноволосый парень, маячащий за барной стойкой, с мрачным видом косится на странную посетительницу, но не осмеливается возразить. Она появилась в обычном придорожном заведении недалеко от крошечного городишки на юге штата Техас пару часов назад, и с тех пор все посетители отчего-то обходят ее стороной, хотя, на первый взгляд, ничего угрожающего в облике молодой женщины с прической, похожей на разоренное птичье гнездо, нет. Разве что странный взгляд исподлобья и немного диковатая улыбка, от которой мурашки бегут по коже. Незнакомка заказала кофе и огромное количество свиных ребрышек, способное насытить даже здоровенного голодного дальнобойщика, и теперь в ее тарелке громоздится целая груда костей, заляпанных бурым соусом. Удовлетворившись громкостью звука, она, не мигая, пялится в экран телевизора, подвешенного над шкафом с посудой; на экране как раз закончилось выступление каких-то молодых музыкантов из Сиэтла – поклоны, объятия, публика беснуется, а ведущий захлебывается восторженными комментариями. Сузив глаза, странная посетительница хищным жестом слизывает остатки соуса с губ, бормочет себе под нос: - Ну вот, наконец-то я нашла тебя, Свлад. От картеля не скроешься. Ты и так прожил куда дольше, чем тебе было предначертано. Но я это исправлю, обещаю. В самом скором времени.