***
Свет в личном кабинете Одноглазого короля мигнул и погас. Уже трижды за последний час. Канеки раздраженно вздохнул и поднялся на ноги, чтобы щелкнуть тумблером на генераторе. В убежище экономили на всем, чем только можно. В первую очередь на электричестве. Кен наладил свет в своей комнате и вернулся к работе. Но сосредоточиться на картах и схемах было не просто. Перед глазами до сих пор стояла недавняя битва с Оггаями. Та девушка едва ли была старше Тоуки, а её предсмертный взгляд… Раздался сухой хруст, и Канеки отбросил в сторону сломанный карандаш. В текущей ситуации это было невероятным расточительством, но ему было плевать. Досада и усталость захлестывали с головой, и все что ему сейчас хотелось — заснуть и ни о чем не думать. Он даже бросил короткий взгляд на футон у стены, но чувство долга висело над ним дамокловым мечом. Парень уже собрался поискать новый карандаш, но тут почувствовал соблазнительный запах свежесваренного кофе. Сначала он грешным делом подумал, что начались галлюцинации на почве голода, но через секунду в дверь постучали. Аромат кофе смешался с другим, гораздо более притягательным. — Войдите, — голос Канеки внезапно охрип от волнения. — Прости, что мешаю, но может сделаешь перерыв? — в комнате появилась улыбающаяся Тоука, в руках у нее был поднос, на котором дымились две чашки с черным кофе. — Да, пожалуй, — с трудом выдавил Канеки и поскорее освободил место на столе, сдвинув бумаги в сторону. — Прости, у меня только один стул. — Ничего страшного, — Тоука аккуратно поставила поднос на стол, а потом смущенно спросила: «Можно?» Кен тупо уставился на девушку, а потом понял, о чем она спрашивает. — К…конечно! Через секунду Тоука уже сидела у него на коленях, и было видно, что ей самой неловко от всего этого. Ведь после той ночи они больше не были вместе, и девушка просто не понимала, как вести себя с ним. — Держи, — она протянула Канеки чашку с кофе. — Прости, он без сахара. — Ничего, — ответил парень, хотя ему сейчас было совершенно наплевать на сладость напитка. Не сейчас, когда Тоука так близко. Он думал о ней постоянно, и для этого даже не нужно было напоминание в виде кольца. Вместе с желанием увидеть и коснуться её, его преследовало чувство гнетущего беспокойства. Постоянный страх потерять её. В изменившемся мире никто не был застрахован от смерти в лице Оггаев и обычных следователей, поэтому каждый раз, покидая убежище, Канеки думал, вернется ли он назад, и будет ли к кому возвращаться. А теперь еще смерть той девушки окончательно выбила его из колеи. — Ну как? — спросила Тоука, внимательно наблюдая за лицом парня. — Вкусно? — Бесподобно, — произнес Канеки, не отрывая взгляда от девушки. — Лжец, — усмехнулась она. — Ты даже не попробовал! Канеки рассеяно отпил из чашки. Напиток изрядно горчил, и зерна были не лучшего качества, но он был в разы лучше баночного кофе. — Правда, вкусно, — произнес Канеки и поставил чашку на стол. — Тоука-чан, ты выходила сегодня наружу? Девушка баюкала в ладонях свою чашку и молчала. — Зачем? — спросил лидер организации. — Неужели ты не понимаешь, как… — Пожалуйста, не начинай, — перебила его Тоука. — Со мной был Аято, видимо, он тебе и растрепал, но риск был минимален. — Мне кажется, что ты недооцениваешь опасность, только сегодня погибла девушка, и я никак не смог ей помочь! — Кен невольно повысил голос. — Ты не можешь спасти всех, глупый Канеки, — фыркнула Тоука. — Да, но я не хочу терять дорогих мне людей! — выпалил он, и наклонился к Киришиме. Та вздрогнула, и струйка горячего кофе пролилась прямо ей на блузку. Девушка зашипела как рассерженная кошка, поспешно вскочила с колен парня и рванула пуговицы на блузке. Мокрая ткань жгла огнем. — Глупый Канеки! — пожаловалась Тоука, острожно осматривая красноватое пятнышко на коже. — Испортил мне кофту, а ведь у меня тут нет гардероба с кучей вещей. — Прости, Тоука-чан, — Канеки тоже вскочил на ноги. — Сильно обожг… Парень потерял окончание фразы вместе с остатками здравого смысла. Его взгляд приклеился к родинке на девичьей груди. Во рту пересохло, а воздух в комнате будто бы стал плотнее. — Пустяки, но вот кофта… — Тоука заметила, куда смотрит Канеки, и почувствовала, как вспыхивает лицо. — О…отвернись, извращенец! — но не успела девушка застегнуть блузку, как была жестко прижата к шершавой стене, а обжигающий язык парня коснулся красноватого ожога. — Кане… — выдохнула Тоука, чувствуя, как сознание плавится, словно восковая свеча. — Легче? — произнес Кен, отрываясь от её груди. — Нет, — улыбнулась Тоука и потянулась за поцелуем. Парень ответил со всей горячностью, сминая её губы и проникая языком внутрь. — Ммм… — Киришима тихонько застонала, ощутив на губах горькое кофейное послевкусие. Её пальцы взъерошили его белые волосы, а после начали поглаживать мускулистые плечи. Канеки разорвал поцелуй, протянув между их губами прозрачную ниточку слюны. — Тоука-чан, — с трудом выговорил он. — Ты уверена…? — Глупый вопрос, — прошептала девушка и принялась расстегивать пуговицы на его черной рубашке. Внезапно парень подхватил её на руки и перенес на расстеленный футон. Тоука, не размыкая объятий, поцеловала Канеки в область ключицы, в место, в которое когда-то вонзилась зубами. В ответ парень повалил девушку на постель и несильно сжал её левую грудь через кружевную ткань. Лицо Тоуки вспыхнуло довольным румянцем, и она стащила с Кена рубашку, предоставив рукам возможность блуждать по его подтянутому торсу. Парень сдавленно застонал и прижал девушку к груди нащупывая застежку лифчика. — Теперь сам справишься? — не выдержала Тоука, но тут проблемный предмет гардероба оказался снят и отброшен куда подальше. Канеки пару секунд смотрел на результат своего труда, а потом наклонился и поцеловал темную родинку на правой груди. Когда его губы накрыли затвердевший сосок, Киришима закусила губу, стараясь подавить стон наслаждения. — Почему ты сдерживаешься, Тоука-чан? — прошептал Кен, сжимая пальцами её грудь. Тоука уже собралась обозвать его идиотом, но с её губ срывались только невнятные стоны. Руки парня осторожно стянули с нее юбку, как тут в комнате снова мигнул свет. — Канеки, свет… — Плевать на него, — каким-то чужим голосом произнес Кен, и стащил с Тоуки чулок. Девушка почувствовала невесомый поцелуй в лодыжку, а потом его пальцы пробежали по внутренней стороне бедра, пустив по коже рой приятных мурашек. — Так не честно, — прошептала Киришима. — Ты все еще одет. Вместо ответа Тоука услышала тихий шорох, а потом Кен снова начал целовать её, и не спеша стащил последний предмет гардероба. — Ха… ха… — Тоука тяжело дыша оторвалась от парня. — Тоука-чан, можно? — прошептал Канеки, и девушка увидела горящий в темноте какуган. — Дурак, — выдохнула она и развела бедра, зажмурившись в ожидании неприятных ощущений, все-таки это был только второй раз. Но Канеки вошел осторожно и без резких движений, явно запомнив первый опыт. Девушка судорожно вздохнула и её ногти скребнули по его горячей спине. — Все в порядке? — хриплый от возбуждения голос оказался совсем рядом. — Да… — простонала девушка, когда парень начал осторожно двигаться в ней, постепенно наращивая темп. С каждым толчком её ногти все сильнее вонзались в его кожу. С губ срывались рваные стоны. Канеки тяжело дышал, чувствуя, как по телу проходит горячая волна возбуждения. — Тоука-чан… Тоука… — шептал он как в бреду, прижимаясь к ней, чувствуя на языке вкус её кожи. Тоука стонала уже не сдерживаясь, чувствуя, что близка к разрядке, она обвила ногами его талию. — Канеки… — выдохнула она. — Кане… — Тоука-чан, — парень внезапно остановился. — У меня же есть имя, не так ли? Киришима встретила его требовательный взгляд. Если задуматься, она всегда звала его по фамилии, и считала это вполне нормальным. А теперь… — Кен, — так непривычно было произносить его имя. — Еще раз, — прошептал он в её губы, возобновляя движения. — Ах…да ты просто…мх… — девушка снова могла издавать только нечленораздельные стоны. — Кен… Её стоны вновь потонули в страстном поцелуе, а через секунду Тоука почувствовала, как возбуждение достигло пика. Яркая вспышка пронзила её сознание, и девушка безвольно обмякла в объятиях парня. — Кх… — Канеки коротко выдохнул и, ощутив острое наслаждение, кончил следом, Тяжело дыша, парень посмотрел на Тоуку. На её губах блуждала легкая улыбка. — Прости, Тоука-чан, я прямо в тебя… — Хватит быть таким занудой… Кен, — прошептала она и ласково погладила его по волосам. Они так и лежали, прижавшись друг в другу. По телу растекалась приятная усталость, и Канеки только крепче прижал к себе девушку, наслаждаясь теплом её тела. Тоука уже задремала, и он тоже позволил себе небольшой отдых. Кофе-брейк, как-никак.***
Тоука проснулась, потому что почувствовала, что чего-то не хватает. Девушка растеряно огляделась по сторонам. На потолке тускло горел единственный светильник, в рядом с футоном аккуратной стопкой лежали её вещи. — Как есть зануда, — усмехнулась Тоука и, потягиваясь, встала с кровати. Не спеша надела нижнее белье, чулки и юбку, но на светлой блузе бурело пятнышко от пролитого кофе. Девушка цокнула языком, но тут её взгляд упал на спинку стула. Довольно улыбнувшись, девушка стащила с себя юбку. Остывший кофе нуждался в подогреве, поэтому Тоука, недолго думая, отнесла его на «кухню» и вновь поставила на огонь. Рукава были ей длинны, и пришлось их закатать. Между чулками и нижнем краем рубашки белела полоска оголенной кожи. Прохладный черный шелк скользил на плечах. Надевать это было рискованно, но часы над столом показывали пять утра, и вряд ли кто-то будет шататься по коридорам в такую рань. Кроме того, Тоука хотела увидеть реакцию Канеки на её поведение. Судя по звукам из соседнего помещения, парень принимал душ, и он точно заглянет на запах кофе. У девушки было великолепное настроение, она мурлыкала под нос какую-то мелодию, но тут дверь в кухню распахнулась, и на пороге возник бывший лидер Белых костюмов — Наки. — Ох, жрать-то как охота! — в своей манере объявил он, но стоило ему увидеть Тоуку, как он мгновенно осекся. — Наки, сколько раз тебе говорили, чтобы ты не шумел так? — из-за спины парня появилась невысокая женщина. Вид у нее был усталый. Тоука пару мгновений пребывала в ступоре, а потом произнесла самым спокойным тоном: «С возвращением» — Тоука-сан, — улыбнулась Миза. — Рада вас видеть! Надеюсь, что все… — Почему на тебе рубашка Короля? — перебил её Наки. — Ты что украла его рубашку от божественного белого костюма? Тоука смущенно одернула край рубашки, и в это мгновение отворилась другая дверь, и на пороге возник голый по пояс Канеки с полотенцем на шее. — Йо, Король! — поздоровался Наки. — Ты смотри, что Кроль… — Прошу простить этого балбеса! — внезапно выпалила Миза и, схватив Наки за рукав, потащила прочь. — Мы больше не будем мешать! — Эй, что за дела?! Коротышка, я вообще-то жрать… Последние слова Наки были отрезаны дверью. В кухне повисло молчание, нарушаемое только тихим бульканьем кофе. Тоука делала вид, что пристально следит за туркой. Внезапно теплые руки обняли её за талию. — Киришима-сан, позвольте узнать, почему вы в моей рубашке? — прошептал Канеки, его жаркое дыхание защекотало шею. — Потому что, Канеки-сан, моя блузка испорчена пятном от кофе, — вторила ему Тоука. — По вашей вине, между прочим. Напиток на плите рассержено фыркнул, и Тоука поспешила снять его с огня. — Вам идет, — произнес Канеки и поцеловал девушку в шею. — Очень идет. — Рада, что ты оценил, — Тоука ловко вывернулась из его объятий и начала разливать кофе по чашкам. — Ну что, может все-таки выпьем этот кофе? — Я не против кофе-брейков, особенно таких приятных, — отшутился Канеки и его пальцы скользнули по ажурной резинке её чулка. Киришима мягко отстранила его руку и улыбнулась: — Ради «таких» перерывов, нужно приходить немного чаще, Ваше Величество.