Умереть, чтобы воскреснуть

             Он не был здесь более пяти лет. Несколько дней назад оборвалась последняя нить, связывавшая его с этим городом и прошлым. У него была новая жизнь, новое имя и новое лицо. Да и сам он изменился, заматерел, стал намного сильнее. Эрик с сожалением посмотрел в последний раз на свежую могилу, укрытую венками с траурными надписями. Их было мало, как и тех, кто захотел прийти на похороны. Троица старых приятелей, которых Эрик ни за что не смог бы назвать друзьями, скорее, корешами и собутыльниками, пара человек с последней работы, несколько соседей да знакомых деда и родителей. Вот и все, кто захотел проститься с Иваном Шадровским.              Вопреки собственному решению, Эрик всё же присматривал за братом. Правда, издалека и не проявляя своего участия. Он прекрасно понимал, чем закончится для него встреча с Иваном. Только шантажом и бесконечным требованием денег. Иван с трудом окончил вуз и нашёл первую работу. Во время следствия всё же всплыли некоторые детали его участия в истории Эрика. Естественно, что многие из знакомых отвернулись от Ивана, не из какого-либо уважения к памяти брата или деда, просто им не захотелось пачкаться. Иван это понял, но правильно принять не смог. Самолюбие не позволило. Он продолжал гулять, заводить сомнительные компании, тратить наследство. Как следствие ‒ вылетал с каждой работы, на которую устраивался. Когда однажды возникли трудности с деньгами, брат напечатал объявление о продаже обширной библиотеки семьи. Эрику, через подставных лиц, удалось выкупить её, а заодно и устроить Ивана на очередную работу, на которой он сумел удержаться до последнего времени. Но… пьянки никогда и никого не доводили до добра. Иван разбился на машине. И Гриша вновь организовал похороны последнего из семьи Шадровских.              Эрик вздохнул, окинул взглядом могилы, на каждой из которых лежали по две винно-красные розы, и не спеша отправился к выходу. У смотрителя теперь прибавится работы. Хороший человек. За плату он довольно добросовестно присматривал и ухаживал за могилами. Эрик сел на заднее сиденье машины, водитель включил зажигание и аккуратно двинулся со стоянки. Автомобиль охраны поехал за ними. Гриша не отпустил бы его одного в Гатчину, не стоило даже пытаться проявить самостоятельность. Хотя, вот уже несколько лет опасность ему не грозила. И дело было даже не в том, что после пластики Эрика трудно узнать. Просто прямых источников опасности больше нет. Малахов и Киврин умерли почти четыре года назад, Вадик годом позже. Все смерти произошли в результате несчастного случая, но многие понимали, что это не так. Вероятно, кто-то из родственников жертв позаботился об убийцах и насильниках. Генерал Громов по своим каналам узнал, что незадолго до смерти Роману самому довелось узнать, как это ‒ быть изнасилованным. Судьба остальных фигурантов Эрика не волновала.              Он вошёл в квартиру и сразу понял, что у них гости. Точнее, одна гостья. Судя по звукам, в гостиной шмыгала носом Ира. Странно. Чтобы довести барышню Громову до слёз, нужно постараться. Старинная подруга не пошла по стопам отца и брата, уведомив всех, что ментов в их семье достаточно. Она закончила вуз и стала дипломированным дизайнером. Каждую практику Ира с успехом проходила в компании Эрика, куда после учёбы и была принята с распростёртыми объятиями. Она часто ночевала у них с Ренатом, и даже имела свою личную комнату и в городской квартире, и в загородном доме.        ‒ Привет честной компании, ‒ поприветствовал Эрик заплаканную Ирину и растерянного Рената. ‒ Громова, не пугай меня! Что за беда?        ‒ Меня Павлик бросил, ‒ всхлипнула вновь подруга.        ‒ С чего вдруг? Вы уже полтора года встречаетесь, почти живёте вместе, ‒ задал вопрос Эрик, наливая Ире холодной воды из графина. Она вцепилась в стакан руками и сделала пару глотков.        ‒ Он сволочь! Гад редкостный! ‒ выругалась Ира, глазами метая молнии. ‒ Я поделилась с ним самым сокровенным желанием, он сказал: «Дорогая Ирочка, я подумаю». И… Скотина!        ‒ И-и-и? ‒ напомнил Эрик, а Ренат прикрыл глаза и повесил голову. Судя по реакции, он историю уже слышал.        ‒ Он мне рога наставил на следующий же день. С первой попавшейся шалавой в клубе! Я его Егору сдам, пусть яйца ему открутит!        ‒ Егора не надо впутывать! Он молодой папа, ему неприятности ни к чему, ‒ попытался защитить Громова Эрик и услышал просто-таки отчаянный рёв со стороны Ирины и тяжкий вздох от Рената. ‒ Тихо! Что вообще происходит? Ну, изменил тебе Павлик. Пошли его к чёрту. Ты у нас умница и красавица, другого кавалера найдёшь!        ‒ Я не хочу больше никого искать!        ‒ Хватит реветь! ‒ прикрикнул на подругу Эрик и, обернувшись к Ренату, добавил: ‒ И вздыхать тоже.        ‒ Я на тебя сейчас посмотрю, ‒ хмыкнул любимый. ‒ Она с ультиматумом пришла.        ‒ Каким? ‒ опешил Эрик.        ‒ Если мы не сделаем ей ребёнка, она уедет от нас навсегда, ‒ огорошил его Ренат.        ‒ Куда? Кого? ‒ Эрик даже не заметил, как залпом выпил стакан с оставшейся водой, который Ира заботливо всунула ему в руку.        ‒ В Антарктиду к пингвинам. Может, они меня больше будут любить, ‒ проворчала интриганка, забираясь обратно на диван, на котором до этого сидела, уютно закутавшись в плед.        ‒ Я тебе сейчас такую Антарктиду покажу, ‒ сощурил голубые глаза Эрик. Он повернулся к Ренату: ‒ Давно она тебе мозги промывает?        ‒ Около часа, ‒ опять тяжко вздохнул Агатов, притягивая Эрика к себе и усаживая на колени.        ‒ Ты за меня спрятаться решил? ‒ целуя Рената в висок, усмехнулся Эрик.        ‒ Угу. Устал держать оборону в одиночку.        ‒ Ириша, солнышко ты наше, зачем тебе ребёнок? То есть, именно сейчас. Тебе только двадцать три года, ещё успеется, ‒ попытался отбрыкаться Эрик.        ‒ А я хочу сейчас, а то потом увлекусь карьерой и не замечу, как года пролетят, ‒ резонно ответила Ира. ‒ Можете назвать это женской блажью, но я чувствую, что сейчас самое время.        ‒ Твой Павлик именно от такого желания сбежал? ‒ сочувственно спросил Эрик. Ира кивнула и снова шмыгнула носом.        ‒ Я не уверена, что хотела бы иметь ребёнка именно от него. Он так… неплохой кандидат, но не самый лучший.        ‒ А кто лучший? ‒ поинтересовался Эрик, догадываясь об ответе.        ‒ Вы. Такие умные, красивые, самостоятельные, уверенные в себе, мужественные, оба…        ‒ Да, да, да. Прямо самые, самые… геи! ‒ рявкнул Эрик, услышав смешок за спиной. Ренат веселился, уткнувшись ему между лопаток.        ‒ Я тебя умоляю! Среди гениев очень много геев, ‒ фыркнула Ира. ‒ Элтон Джон, к примеру, или Версаче.        ‒ Я сегодня в зеркало смотрелся. На Элтона не похож, на гения вроде тоже, а Версаче вообще плохо закончил, ‒ выдал Ренат.        ‒ Парни, я серьёзно, ‒ Ирина уставилась на них умоляющим взглядом. ‒ Вы самые лучшие из всех моих знакомых и я просто уверена, отцы из вас выйдут прекрасные.        ‒ Ириш, меня из списка выброси, пожалуйста. Если ты забыла, я напомню. У меня в семье есть… проблема. Она называется маниакально-депрессивный синдром. Моя бабушка и мама покончили жизнь самоубийством. А если у тебя от меня родится девочка? ‒ спросил Эрик, внимательно глядя на молодую женщину.        ‒ Но ведь, может быть, всё обойдётся? ‒ нерешительно произнесла Ира.        ‒ А если нет? Поверь мне, милая, подобная болезнь это такая головная боль…        ‒ Тогда у нас остаётся Ренат. И отказа я слышать не хочу, иначе уеду…        ‒ К пингвинам, ‒ на два голоса ответили её друзья.        ‒ А я холод не люблю, ‒ протянула шантажистка. ‒ Ну, пожалуйста, Ренатик, поделись со мной стаканчиком спермы!!!        ‒ А я даже не против, ‒ вдруг произнёс Эрик, с улыбкой глядя на любимого, замершего в кресле и крепко обхватившего его за талию.        ‒ Вдвоём на одного? Вот так значит? ‒ сощурил глаза Агатов. ‒ Я согласен! Только у меня тоже есть условие.        ‒ Какое? ‒ осторожно спросил Эрик, выкарабкиваясь из объятий и перемещаясь на диван к Ирине. Ренат выдержал театральную паузу, забросил ногу на ногу и сложил руки на широкой груди.        ‒ Мы поженимся!        ‒ Само собой, ‒ толкнул Эрик подругу локтем. ‒ У малыша должен ведь быть законный папа.        ‒ Мы поженимся! Все! ‒ чуть ли не по слогам повторил Ренат. Он с удовольствием переводил взгляд с одного ошеломлённого лица на другое.        ‒ Ренатик, я помню, что в тебе есть примесь восточной крови, но в нашей стране не принято заводить гаремы. Даже фиктивные, ‒ пискнула первой пришедшая в себя Ира. Эрик пока предпочёл помолчать и… подумать.        ‒ А в нашей стране распишемся только мы с тобой, Ириша. А с Эриком мы слетаем за границу и заключим брак там. В России однополые союзы всё равно считаются недействительными, так что двоемужество или двоежёнство, ‒ хмыкнул Ренат, получив диванной подушкой от Эрика, ‒ по закону мне не грозит. Зато у нас будет большая дружная семья. Наполовину фиктивная!        ‒ Я за! ‒ закричала Ирина, обнимая Эрика за шею.        ‒ Дурдом, ‒ произнёс он, но Ренат видел, как засветились счастьем его голубые глаза. *****              Через несколько недель после заключения этого необычного договора, врач одной из частных клиник сообщил Ирине, что у неё будет двойня. Он тут же предложил, если она хочет, удалить один из зародышей, но будущая мама категорически отказалась. Она ответила, что счастья у неё теперь будет в два раза больше. Через месяц после радостного события Ренат Агатов женился на Ирине Громовой. Была сыграна небольшая, но шикарная свадьба, правда в брачную ночь новоявленный жених спал в другой комнате со своим любимым человеком. Но об этом знать посторонним было совершенно ни к чему. А ещё через неделю тот же господин Ренат Агатов заключил брак в Кёльне с господином Эриком Вайсбергом. На церемонии присутствовали только родные и друзья пары, в том числе одна молодая красивая женщина с донельзя счастливыми глазами и изящным золотым кольцом на тонком пальчике.              Через восемь месяцев на свет появились близнецы Игорь и Эрика. Крёстными отцами стали Эрик и Егор, а матерями подруги Ирины по работе. Малыши росли крепкими и здоровыми. Ирина была счастлива и вся кипела новыми идеями. Сама придумала детскую, которую Эрик с Ренатом с удовольствием обустроили. На работе был оформлен декретный отпуск, хотя время от времени молодая мама принимала посильное участие в некоторых проектах, чтобы творчески не застояться. Ира жила теперь в загородном доме, ближе к природе, так сказать. Малыши были непоседами. Любили пошуметь и просто обожали внимание. С утра ими занимались любящая мама и заботливая няня, а ближе к вечеру на вахту заступали Эрик и Ренат.              В загородном доме, наконец-то, воцарилась тишина. Эрик поправил тонкое одеяло на уставшей Ирине, подхватил на руки сопящего малыша и осторожно спустился по лестнице. На террасе, в тени, сидел в кресле качалке Ренат и что-то мурлыкал себе под нос. Рядом стояло такое же кресло и небольшой столик, где соседствовали игрушки и детские бутылочки. Эрик аккуратно опустился в кресло и вытянул ноги. Его ноша продолжала тихонько сопеть.        ‒ Как Гоша? ‒ тихо поинтересовался Ренат, продолжая покачиваться в кресле.        ‒ Спит, как видишь, ‒ улыбнулся Эрик, с любовью рассматривая тёмненького красивого мальчика у себя на руках. ‒ А как Эрика?        ‒ Кашу выпила и тоже уснула, ‒ довольно прошептал Ренат, показывая на близняшку. ‒ Иришка спит?        ‒ Угу. Умоталась она сегодня. Мы на работе, а она с няней с ними воевала. Первые зубы лезут, что ты хочешь?        ‒ Температура, плач и все прелести, ‒ покивал Ренат. ‒ Ничего. Скоро всё пройдёт и опять наши малыши будут весёлыми.        ‒ Это да, ‒ тихо прошептал Эрик и устроился удобнее. ‒ И будет нам опять счастье.        ‒ Счастья много не бывает, ‒ довольно глядя на мужа произнёс Ренат. ‒ Только в самый раз.        ‒ Как хорошо, что мы не смогли отказать одной красивой молодой женщине, ‒ тихонько засмеялся Эрик, и услышал рядом такой же счастливый смех.