***
- Вадик, мои корабли тонут... - Не утонут! Глеб, давай же, дыши. - Тонут, Вадик. И ты их уже не спасешь... Это не по правилам. - Да плевать мне на правила! Дыши, я сказал!!! - Дно такое красивое... - Замолчи! Замолчи, ты не умрёшь, слышишь! Звуки сирен проникли в глубину ласковых, обволакивающих вод. Тело насильно вытолкнули на сушу.***
Зря ты не верил в мои силы, Вадик. Я вполне мог постоять за себя. Если ты думаешь, что спас меня тогда – то ты ошибаешься. Потому что к тому моменту я уже был мертв. Капитан-мертвец, с целым флотом кораблей – какая ирония судьбы! А еще мне понравилось это дно. Тебе ведь тоже понравилось, не отрицай. Нам было так хорошо... Все в звездах, алмазах, повсюду сундуки с сокровищами… Нет, правда, не стоит бояться за меня, Вадик, капитан-мертвец умереть не может. Твой контроль мне больше ни к чему, я достаточно изучил дно, достаточно изучил правила игры. Я ушел в одиночное плавание.***
Новое течение подхватило меня и понесло в неизведанные пространства. Я не заметил, как потонул один из твоих кораблей, не заметил, как потом солнечный свет поманил тебя вверх. Ты тогда бросил меня. Бросил одного в этих темных водах. Надеялся, что я поплыву за тобой к свету? Нет, Вадик, я останусь на глубине и буду ждать тебя, как бы много времени это у меня не заняло. И ты вернешься. Таков мир, все рано или поздно возвращаются на дно.***
Напрасно ты продолжал следить за моими действиями. Один раз даже вспылил. Начал кричать и угрожать тем, что знаешь местоположение всех моих кораблей, и можешь в любой момент потопить их. Я рассмеялся этому, как очень смешной шутке. Тебе ведь в жизни духу на это не хватит!***
Такой уверенный в своей правоте, в том, что все знаешь намного лучше. Да ни черта ты не знаешь! Думаешь, что раз ты старший – то тебе достаточно лишь пригрозить мне, и я тут же должен буду тебя послушаться? Черта с два, Вадик! Ты ни капельки не сильнее меня, твой флот раздавить для меня – раз плюнуть. Но ты, конечно же, мне не веришь. А знаешь, я ведь могу доказать. И я выстрелил. Ты аккуратно поставил крестик на своем поле и сказал, что я тебя ранил, даже не придав этому особого значения. Каким же было твое удивление, когда следующим выстрелом я добил твой двухпалубный. Ты смотрел, как твой корабль тонет и изумленно переводил взгляд на меня, пытаясь понять, зачем я так сделал. Как же приятна была твоя растерянность. Не ожидал ведь, правда? Ну что, теперь видишь, что я тоже что-то могу, что я в состоянии сам за себя постоять!***
Это я не в себе?! Как всегда находишь причину, удобную для тебя! Обвиняй алкоголь, обвиняй мои психические расстройства, да делай что хочешь! Скоро поймешь, что я сделал это в полном рассудке и здравии. Я выбрал из твоих кораблей тот, что потонет следующим. Им оказался четырехпалубный. Четкими ударами, не передавая тебе ход, я выстрелил четырежды, и ты четырежды поставил крестик на своем поле. Сначала ты просто не мог поверить в то, что лишился своего самого большого корабля. Ну что, все еще веришь в свои проповеди? Что в жизни нужно друг другу помогать, что кто-то должен защищать людей от нападок? Ну и кто тебе поможет, кто защитит?***
Просишь закончить игру. Дрожащий голос… Каким же жалким ты стал! Брат мой, игру невозможно закончить вот так. Здесь всегда кто-то побеждает, а кто-то остается в проигравших. Как ты можешь учить людей жить, если не знаешь этого правила? Мои удары один за другим продолжали попадать в твой флот, и ты не мог ничего с этим поделать. Твои силы, брошенные на спасение того, что осталось, оказались напрасны. Вскоре ты перестал даже пытаться. Я смотрел в твои глаза. Наконец, в них больше не было неверия в то, что я делаю. Не было немых просьб остановиться, почти ничего не было. Ты грустно улыбнулся, глядя на свой последний раненый корабль. Смеялся шутке, которую сыграла с тобой жизнь? Возможно. Все еще считаешь ее остроумной, да? Единственное точное определение, Вадик, которое можно дать жизни – это несправедливая. Растягиваю момент. Сам для себя я давно решил, что смогу это сделать, но теперь отчего-то медлил. Ты наконец стал похож на себя прежнего. Никакого напускного оптимизма, никакого желания давать что-то хорошее миру, который выбросил на тебя столько дерьма, никакой веры в то, что все можно изменить, исправить. Мы снова стали похожи, снова можем вместе спуститься на дно в ожидании неминуемой смерти. Да, твоя наступит чуть раньше, но после того, как тебя не станет, я сам подожгу весь свой флот, и тогда уже его никому не удастся спасти. Будет некому.***
Смотришь, как я подготавливаю последний удар. - За что, Глеб? – шепчешь белыми губами. За то, что ты был плохим капитаном. Не умел ни нападать, ни защищаться. Такой финал вполне логичен, не находишь? И если ты думал, Вадик, что я сам буду страдать от своих действий, что буду плакать и думать, что же я натворил, то ты ошибаешься. Я не чувствую ничего. Совершенно ничего. И ты теперь тоже. Удар медленно летит прямо в цель, и я уже знаю, что победа за мной. Убил***
- Убил! - театрально расстроился Вадим и потрепал брата по голове. Глеб радостно отметил на своем поле неудачу Вадика, и кинулся к нему в объятия. Новая игра пришлась ему по душе. Он знал, что когда-нибудь сможет стать самым лучшим капитаном!