-Ты привыкнешь. А мир привыкнет ко мне?
***
Понимаете, если бы я мог, я бы не делал этого. Не копался бы у себя в голове, обращая особое внимание на ту пыльную полку под названием 'перестань думать о том кудрявом парне, Луи'. Я снова и снова вдыхал вечерний воздух, набирая в легкие последние часы лета и мечтая оказаться в другом месте. Я бы хотел сидеть где угодно, лишь бы не торчать на этой чертовой скамейке прямо перед тем самым цветочным магазином, каждый раз ожидая, что цветы вдруг снова оживут, и к стеклянной витрине подойдет мальчишка с длинными пальцами и невероятно кудрявыми волосами. Мальчишка, собирающий в себе весь свет, но не дающий ему выходить наружу. С того самого дня, когда я снова удостоверился в том, что мой мозг имеет отличную способность отключаться в самый нужный момент, а точнее, с того момента, когда я в первый раз столкнулся глазами с этим парнишкой, прошло около шести дней (понимаю, как я жалок в ваших глазах из-за того, что сопротивлялся так не долго, но пожалуйста! Я очень старался). И знаете, хоть бы на секунду я перестал о нем думать. Я пытался бороться с этим, честно. Я не появлялся в этом квартале, обходил стороной эту улицу, и все-таки сдался. Назойливые воспоминания тянули меня сюда. Я даже до сих пор не вернул книгу из кафетерия, понимаете? Я не появлялся в кафе, который понравился мне в первую секунду и не разговаривал с Даниель, которая также показалась мне очень милой, только ради того, чтобы наконец прекратить этот бесконечный поток мыслей. Я боролся не потому что мне на самом деле не нравилось думать о нем, просто... вау! Познакомьтесь, Луи Томлинсон - больной человек, привязавшийся к какому-то парнишке за три секунды, которые пялился на него. Я абсолютно точно не знаю, кто еще может также легко стать зависимым от человека, которого видел один раз в жизни. Но в чем я был точно уверен, так это в том, что меня тянуло к нему. Да, мой мозг мог холодно рассуждать об этой глупой ситуации, но какой в этом толк, если чертовы чувства не затыкались ни на секунду. С каждым вдохом летний воздух, добираясь до легких, разрывался в них множеством вопросов, наплывающих друг на друга. Мало того, что сама ситуация, касающееся моего переезда из родного дома достаточно сильно выбивала меня из равновесия, так теперь еще и этот парнишка со своими чертовыми (восхитительными) цветами подкидывал дровишек в этот огонь, бушующий в моей, как казалось, маленькой голове. Вы когда-нибудь задумывались, когда именно человек становится взрослым? Как так случается, что буквально вчера вы ворчали на своих родителей за то, что они обращаются с вами как с детьми, а уже сегодня вы нервно закуриваете сигарету, на которую, возможно, потратили последние деньги, и мечтаете снова оказаться дома? Я отлично помню это момент. Я стал взрослым не тогда, когда получил паспорт или купил алкоголь в магазине, а тогда, когда детство выплюнуло меня за борт своего уютного мира и оставила одного. Мне пришлось повзрослеть, когда я оказался вдали от дома, вдали от мамы и сестер, вдали от друзей. Там, где мое слово было решающим, но и ответственность за него спадала только на мои плечи. Мне пришлось повзрослеть, а я так не хотел этого. Совершенно не хотел. Пытаясь заглушить поток собственных мыслей, я открыл пачку и достал оттуда одну сигарету. Зажимая ее между губами и поднося ко рту зажигалку, огни которой нетерпеливо щипали пальцы, я закрыл глаза. Думаю, я просидел бы так до того самого момента, пока звезды не вышли на небе, проступая яркими крапинками на нем, если бы не звук дверного колокольчика, указывающего на то, что в цветочной лавке всё же кто-то есть. Открыв глаза, я увидел того самого мальчишку. Он, немного ссутулившись, хлопал себя по бедру, явно ища ключи, чтобы закрыть магазин. Затем, все-таки отыскав их, он просунул ключ в замочную скважину и прокрутил два оборота. На мгновение показалось, будто весь мир сейчас отключился, я четко мог видеть, как Кудряшка, выглядывая из под козырька темно-зеленой кепки, смотрит в мою сторону, а его губы растягиваются в еле заметной, неряшливой улыбке. Наверное, если бы я вовремя не спохватился, из моего рта выпала бы сигарета, ведь, подождите...Я просидел здесь около двух часов, просто пялясь на, как мне казалось, пустую витрину и ожидая какого-то чуда (оно, кстати, случилось, сейчас умру от счастья), пока этот засранец делал вид, что магазин действительно пуст и ждал, сколько же я здесь просижу? На стекле витрины отражался закат, разбрасывающий свои яркие оттенки налево и направо. Какой же я идиот. Если бы этот мальчишка не продолжал смотреть в мою сторону, я бы закрыл "Портрет Дориана Грея" к чертовой матери и ударил себя книгой со всей силы. Но он смотрел. Смотрел, не показывая никаких эмоций, хотя я четко видел, как его чуть суженные глаза смеются надо мной. Кудряшки, бросающие тень от солнца на золотистую дверь магазина в виде маленьких завитков, торчали из под кепки во все стороны, и...стоп. Какого черта я думаю о его волосах? Включись, Луи! Сделай что-нибудь. За несколько секунд, которые показались мне целой вечностью, единственное, что придумал мой мозг - это закинуть недокуренную сигарету в мусорный бак и, повернувшись спиной к цветочной оранжереи и цветочному мальчику, просто зашагать подальше от этого места. Хорошая работа! Думаю, сейчас я должен получить Оскар за лучшую актерскую игру, ведь кто еще может так искусно сделать вид, что не сидел пол дня под дверьми магазина, пялясь в одну точку, и просто уйти? Никто? И я так думаю. -Я думаю, тебе следует вернуть книгу обратно в кафетерий. Голос раздался где-то у меня за спиной, и я почувствовал, как теплый взгляд зеленых глаз уперся мне в спину. Мои только что широко расправленные плечи вдруг напряглись, а твердый шаг превратился в дешевую копию я-не-торчал-у-тебя-под-окнами-кретин походки. Не имея больше сил стоять в неведении, кто же все-таки говорит со мной: тот парнишка, убежавший в прошлый раз и скрывшийся за широкими листьями цветов, или мое сознание, которое приняло решение сыграть со мной очень (очень) веселую шутку, я развернулся настолько резко, насколько мне позволили сделать это законы физики, и... что это? Сделав я предварительно два шага назад, мы бы столкнулись лбами, настолько близко он стоял ко мне. Шел за мной, пока я мысленно проклинал всю свою чертову жизнь? -Я думаю, тебе не стоит так открыто заявлять о том, что ты за мной следишь, - первое, что я произношу, прежде чем пытаюсь закрыть свой рот, ловя себя на мысли, что улыбаюсь как идиот. Секунда и я, кажется, вот-вот окажусь без сознания, лежащий здесь, прямо у его ног и пораженный этим веселым смехом, слетающим с его губ. Я много раз представлял себе его смех, но, поверьте, ни одно представление не могло сравниться с действительностью. -Я слежу за тобой?, - короткая пауза, - Может быть. Но разве только потому что ты сам приходишь сюда, садишься на скамейку, которая, на секундочку, находится точно напротив магазина, в котором я работаю и торчишь здесь... сколько? Я вопросительно поднимаю брови, невольно повторяя его выражение лица. -Да я не, - глаза опускаются вниз. Соберись, черт возьми!, - я - Луи. Протягиваю руку, нервно считая секунды, пока тот смотрит на меня так, будто я сую ему ключ от шкафа в Нарнию. Ну же! -Стайлс, - он все-таки накрывает мою ладонь своей и крепко сжимает. Ого, достаточно сильно, - Гарри Стайлс. -Гарри Стайлс, - я повторяю за ним, будто пробуя на вкус его имя. Или его самого, - рад знакомству. И, поверь, никто здесь не торчал. Я просто недавно переехал сюда и еще совсем не знаю мест, которые могли бы понравится мне также как это, - я мысленно одернул себя за оправдания, разве я должен делать это... перед ним?, - что, собираешься рассказать или уже рассказал о том, что я воришка книг? Гарри (как приятно называть его по имени) закивал, будто высказывая понимание, но я четко мог видеть, как его глаза блестят, а губы растягиваются в игривой ухмылке, готовые вот-вот выпустить громкий смешок. -Знаешь, ты прав. Мы уже обсудили с Даниель - девушкой, работающей в кафе - тебя и твою попытку стащить этот, - он указывает взглядом на книгу, которую я держу в нервно трясущихся руках, - роман, пока пили латте с тростниковым сахаром. А ведь ты казался довольно добропорядочным парнем. Его улыбка настолько широкая, что я могу разглядеть все эти белоснежные зубы. Два резца, клыки, малые коренные... Почему бы и нет? Ведь сейчас самое время подумать о его чертовых зубах! Я рад, что у вас нет возможности даже на минуту забыть о том, что я кретин, и что мой мозг работает отдельно от моих желаний. -Латте с тростниковым сахаром?, - выдавливаю я, делая вид, что не расслышал, хотя сам невольно ловлю каждое слово, которое произносит Гарри Стайлс. -Да. Да. Ну да, сначала он украл мой рассудок, а теперь еще и мой любимый кофе? -Наверное, это и не странно вовсе, но я тоже в восторге именно от латте и именно с тростниковым сахаром, - я снова начинаю говорить всякую чушь, делая это настолько быстро, что Гарри невольно напрягается, наверное, пытаясь разобрать этот бессмысленный лепет, - стоп. Его лицо заметно расслабляется. -Хочешь, чтобы я поверил, что ты и Даниель говорили обо мне и моем случайном приступе клептомании, и теперь мне придется скрываться от полиции или отвечать перед судом по статье "воровство"? Я становлюсь пораженным в самое сердце во второй раз за несколько минут. Стайлс смеется так сильно, что его плечи начинают еле заметно трястись, а он сам закрывает глаза и выглядит... счастливым? Какое-то сумасшествие. Я, конечно, всегда представлял, как выступаю в каком-нибудь стендап шоу, но никогда не думал, что мои шутки могут рассмешить кого-то (как он), не считая моей мамы, естественно. -Нет, что ты, - немного успокоившись, он поправляет одной рукой кепку, натягивая ее так, что козырек еще чуть-чуть и скроет добрую половину его лица, - пока что мы только укорительно покачали головой и решили, что дадим тебе немного времени сдаться самому. Он снова растягивает рот в улыбке, приподнимая только один уголок губ, и отводит взгляд, смотря мне за спину. Я борюсь с желанием повернуться и посмотреть, что же там такого интересного, что заставляет его перевести взгляд. -Ни за что. Я говорю это чуть громче и тверже, чем следовало, чтобы привлечь его внимание. -Тогда, может быть, встретимся как-нибудь и обсудим твой нехороший поступок, - снова смотрит на "Портрет Дориана Грея" и мои руки, не поднимая глаз ни на секунду, - в кафе и ты изменишь свое мнение? Моя челюсть вываливается, и я еле успеваю закрыть рот от удивления. Выпить кофе? Выпить кофе с ним? Выпить кофе с парнем, от одного запаха которого мне хочется улететь на Луну? Нет уж, спасибо. Можно и без этого обойтись. Только я собираюсь отказать этому самоуверенному болвану, как он кладет свою руку (которая кажется невероятно огромной) мне на плечо. -Ну, думаю, я просто дождусь, пока ты снова не придешь сюда, чтобы проторчать весь день на той скамейке и следить за мной через стеклянную витрину. До встречи, Луи. Надеюсь, ты не заставишь меня ждать также долго, как в прошлый раз. И он, смеясь, поворачивается на сто восемьдесят градусов и уходит, отмеряя своими длинными ногами метры, которых между нами становится все больше и больше. Я до сих пор молчу. Молча пялюсь на его удаляющуюся спину (с очень широкими и, может быть, даже красивыми плечами), не понимая какого хрена сейчас произошло. Простояв так около трех минут, я тоже разворачиваюсь и направляюсь домой, всю дорогу думая о том, как так получилось, что у нас случился целый диалог, в котором все, что я делал это либо тараторил, либо бессвязно мычал. Ах да, еще один раз пошутил настолько тонко, что Гарри Стайлс это оценил. Хотя, может, это он разыграл меня, сделав вид, что я в силах сделать его чуточку счастливее? Дерьмо! Спасибо за еще один повод для моего сознания, и так постоянно пытающего меня сожрать. Невероятно. За все время размышлений я пришел к выводу, что ни за что на свете не сунусь туда снова. Ни за что.