Два одиночества.

Мы переглянулись и бросились на поиски моей дочурки. Она оказалась за диваном. Крепко обнимая лежащего Банди, Тася пускала слюни и улыбалась нам. — Ничего себе, мы уползли! — начала я и подхватила дочь на руки — Да, Банди всегда привлекал девочек, — Дима взял на руки собаку и залился, лишь одному ему принадлежавшим, смехом. *** Надевая на Тасю обувь, я целовала её в носик, рассказывала, что будем делать дальше, спрашивала какие-то смешные вопросы. В какой-то момент мне показалось, что за мной кто-то следит. Повернув голову, я увидела в дверях, операвшигося на косяк друга, который ещё недавно пошёл кормить Банди. — Ты чего? — немного смущаясь и улыбаясь, спросила я Продолжая улыбаться, он качал головой — Поль, почему ты такая? — Какая? — загадочно продолжала я — Ну, такой как ты, я больше не встречал. — Просто плохо искал… По дороге в интернат, Тася снова заснула, а я, дико волнуясь, решила поговорить с Димой. — Дим, можно тебе кое-что сказать? — Говори, Поль, — он смотрел на меня чаще, чем на дорогу и улыбался — В общем, я решила дать Ване ещё один шанс Машина резко затормозила. Я закрыла глаза, уши и ждала, что будет дальше. Дима спокойно повернул на обочину, открыл дверь и вышел на улицу. Он запускал руки в волосы, смотрел на небо и усиленно дышал. На улице начинался дождь, но он все равно стоял там неподвижно. — Дим, сядь в машину! — попросила я, открыв окно Он послушно сел на сидение рядом и помолчав минуту, повернулся ко мне — Поль, ты дура? — Дим, он написал СМС, просил прощения. Как Тася без папы будет? Я тоже росла без отца и прекрасно знаю, что это не лучшее, что может быть, — я говорила ему очевидное, но мне казалось, что я оправдываюсь и от этого мне становилось неловко. — Ты дура? — Дима, да хватит. Ты прекрасно понимаешь, что это единственный правильный выход, — начала кричать я и успокоилась, когда он поднёс палец ко рту, а затем повернулся к рулю — Поля, Поля, а ведь мы могли бы быть счастливы, -тихо зашептал он — Что? — Ничего, — ответил он, снова повернулся ко мне, делая вид, что ничего не говорил, но я то слышала — Хорошо, я буду уважать твой выбор. И запомни, если произойдёт рецидив, двери моего дома, а точнее крыльцо, всегда открыты для тебя. Он повернул на дорогу, и через пару минут мы уже мчали дальше, а у меня в голове звучала его последняя фраза и строчки из его песни. Вскоре по коридорам, полным тишины (дети спали), мы шли к кабинету Зои Вадимовны. Директриса улыбнулась нам. — Ну, что. Как ты, Поль? — Она решила вернуться к Ване, — громко заявил Дима, присаживаясь на стул. — Дима! — Поля, это правда? — улыбка ушла с её лица и теперь она смотрела на меня испуганно. Разговор не хотел развиваться. У всех не было настроения и мы, так или иначе, возвращались к тебе с Ваней. В очередной раз, когда Зоя Вадимовна начала спрашивать меня об уверенности в своих действиях, зазвонил мой телефон. — Пелагея, а ты на съёмки собираешься приезжать? — грозно начал Аксюта, как только я взяла трубку. — Съёмки? А что, сегодня? — как можно более милым голосом спросила я — Да, сегодня через пол часа должно было быть начало, но я так понимаю, что будет оно через сорок минут, — все также грозно продолжал Юрий Викторович. — Я вас поняла, Диме можете не звонить, — быстро сказала я, и не дожидаясь ответа, отключилась — Поль, что там! — выжидающе спросил Дима и посмотрел на меня. — Дим, через сорок минут нужно быть в Останкино. Сегодня съёмки уже начинаются, быстрее, — буквально кричала я — Зоя Вадимовна, простите, объясните все Мире. И звоните если что-то случится Мы пулей выскочили из кабинета, и уже через пару минут выезжали по нужному нам направлению. Я строчила СМС маме, с просьбой приехать и забрать Тасю. *** Когда машина завернула на парковку рядом с Останкино, я уже набирала номер Аксюты, дабы сообщить о нашем приезде и немного успокоить. В тот момент, когда мы зашли в студию и хотели поздороваться с остальными, нас перехватили гримёры и стилисты. Пока мне наводились марафет, Тася мирно засыпала на руках Азизы. Через двадцать минут, когда макияж был нанесён, хвост завязан, а платье было почти на мне, в гримерку влетели мама с Юрием Викторовичем. Мама обменялась со мной парой слов, взяла уснувшую дочку и убежала так же быстро, как и появилась. А вот Аксюта задержался. С детства ненавижу, когда меня отчитывают, а если я ещё стою полуголая, то вообще ужас. — Поль, ну что за дела. Вас все ждут. Массовка, режиссёры, да Лёня с Александром Борисовичем в конце концов, — продолжал директор, видимо, немного уставший, потому что голос его звучал тише — Юрий Викторович, придёт время и я вам все расскажу. А пока, простите, не могу. А где Дима? — Что значит не могу, мы даже не поговорили перед съемками, — продолжал Аксюта, пропуская мой вопрос мимо ушей — Ну, после съёмок поговорим. А Дима где? — Да что ты зациклилась на своём Диме. Переодеваться его повезли, — и со вздохом он встал и вышел. Я позвонила мужу и, сообщив о съёмках, направилась в павильон. Там, в красном кресле уже сидел АБ и руководил детьми, не понимающими как им взять ноту именно так, как просит взрослый дядечка. Я поцеловала его в щеку, осведомилась о больной ноге и села в соседнее кресло. Ко мне подбежали парни, подключающие микрофоны. Через пять минут раздался голос режиссёра: — Где Билан с Агутиным. Где носит людей? А? — Тут я, тут, — послышался голос Лени, а вскоре и сам он. Последним пришёл Дима. И можно было начинать. Мы, с десятой попытки, хорошо спели песню. Спустя пару секунд наш непринужденный разговор о коликах моей дочери, которые уже прошли, прервали и попросили стать для общей фотографии. Подходя к креслу Градского я запнулась о конец моего платья и легко пошатнулась. Рядом сидевший Александр Борисович схватил меня за руку и с криками: — Тише ты. Упадёшь, как я, ногу сломаешь. Будут нас тут носить, — удержал от падения. — Юрий Викторович, почему у меня плечи голые. Мне не нравиться, — начала ныть я — Ну вот так, Поль, ты в нем очень красивая, правда Я, или от стресса, или от усталости, всхлипнула и побежала в гримерку, надеясь найти там что-нибудь. Я забежала в комнату и остановилась по середине, начала вытирать слезы. За спиной послышался звук закрывающейся на замок двери, а затем тёплые прикосновения. По запаху я определила Диму, повернулась к нему лицом, посмотрела в его смеющиеся глаза и вжалась в грудь, получая порцию обнимашек от него. — Ты чего? Устала? Обещай, что сегодня хорошенько выспишься. А плакать не надо. Мира сказала, что если ты будешь плакать она обидеться. Да и вообще, ты прекрасна в этом платье. Ну не плач, а то меня накажут. Я рассеялось через слезы и тыльной стороной ладони начала вытирать слезы. — Мне не хватало твоих объятий, — тихо сказала я — Мне тоже, ответил он и начал медленно приближаться к моему лицу, моё сердце забилось сильнее, и я начала нервно сглатывать слюну, но он нежно поцеловал меня в лоб. — Пойдём красавица, нас уже все ждут.