Я узнаю твой шифр, Энигма

      Уже позднее время, если быть точнее, то без пятнадцати одиннадцать. Вечера, разумеется. Хотя для работников театра одиннадцать вечера ни сколько не поздно, если считать, что последние спектакли заканчиваются около девяти-десяти вечера. Обычно я ухожу почти сразу после окончания своей миссии, но сейчас я всё ещё сижу на своём рабочем месте, пытаясь хоть немного понять произошедшее… или происходящее? Разрешите представиться — Антон. Антон Шастун. Двадцать три года, работаю звукооператором, или звукачом, как говорят короче, в одном из драматических театров Петербурга. Жизнь у меня, пожалуй, самая обычная, с самым обычным распорядком дня, который, надо сказать, и вовсе отсутствует. Так что делиться обыденностью я бы не стал, если бы не одно «но». Но обо всём по порядку, если он, конечно же, вообще имеется! Работать в театре я стал полтора года назад. О, эта фраза — работать в театре. После неё все думают, что я актёр по профессии, но это не так. Как я говорил ранее, я звукорежиссёр, и моя работа меня полностью устраивает. В театре относительно спокойно работается, нежели на съёмочной площадке, да и к театру душа моя всегда лежала: необыкновенная атмосфера, а эти огромные люстры со стеклянными висячими шариками, капельками и призмами вы видели?, потрясающая актёрская игра и не менее потрясающий сценарий постановки. Да и ещё, считай, бесплатный пропуск на почти любое представление! Чем не красота? Но работа, как бы я её красочно и радужно ни описывал, есть работа. И трудиться приходится порой отменно. По крайней мере я занимаюсь своим любимым делом, и на том спасибо. Рабочие обязанности, на самом деле, самые что ни на есть обыкновенные и не особо сложные, если понять и привыкнуть. Всё просто и думать много не надо: главное запомнить, что к чему. И работал бы я себе спокойно, сравнивая свою жизнь с жизнью Фила из фильма «День Сурка», но не тут-то было, как говорится. Я ещё не говорил, но звукорежиссёры так или иначе знакомятся с актёрами, играющими в театре. Это и логично, по правде говоря, поэтому я, кажется, упустил этот момент в начале своего повествования. Подружился я со своими почти-коллегами по работе довольно быстро; все играющие на сцене люди оказались весьма приветливыми и улыбчивыми, открытыми к общению и вообще, как сказала одна актриса, по-моему, начинающая, — «лапочки»! Да, именно так их и можно описать. Я не могу сказать наверняка, являются ли они такими и правда или играли очередную свою роль, накинув на лицо маску и ловко манипулируя своей мимикой, но первое впечатление о них именно такое — яркое и красочное. А первое впечатление, как говорится, самое правильное. Во всяком случае, конфликтов у меня с ними не возникало, напротив, так или иначе меня любили. По-своему, но любили. В их актёрскую компанию меня часто брали, и я в неё неплохо вписывался, если судить по собственным ощущениям. Все в первую очередь замечали мою худобу и высокий рост. Некоторые подшучивали, мол, парень, тебе бы в нашу актёрскую труппу, а не сидеть за серой стенкой с пультами и мониторами. Но я видел и трудную часть актёрского дела, поэтому, сказать честно, меня больше удовлетворяло смотреть со стороны на то, как люди перевоплощаются в различные образы и играют, нежели играть самому. Каждому своё! Иногда, редко, но всё же, мы собирались в конце рабочей недели отметить премьеру спектакля. Звали, разумеется, и меня в том числе, а я и не отказывался. А зачем? Что дома сидеть-то и киснуть, если выпадает возможность поесть в каком-нибудь кафе или ресторане вместе с хорошими знакомыми? Приглашались все и шли посидеть в неформальной обстановке, в основном, тоже все. Я знаю каждого поимённо. В каждом из них есть некая индивидуальность, которая бросается в глаза и легко запоминается, знаете, говорят про такое «изюминка», что-то я сразу не додумался, вечно усложняю. Вот, допустим, любые три человека из театра: Андрей. Довольно высокого роста, но не выше меня, конечно же. Ему, если мне не изменяет память, двадцать пять лет. Хорошо играет, но с некоторыми ролями не справляется. Ну, как не справляется? Просто бывает так, что его до бесконечности долго поправляют и говорят, что не дотянул. Он изо всех сил старается и это видно. Видать, за старания и не выгоняют. А знаете, сам по себе человек он хороший: интеллигент, очень тактичный и начитанный; может поддержать многие темы, довольно интересный. Оказывается, раньше учился на физика ядерщика, но, отучившись один курс, забрал документы и поступил в другой университет. Как следствие, теперь он актёр, ничуть не жалеет о содеянном, работа нравится, говорит. Особенно цепляет его внешность: у него светлые волосы, и это его настоящий цвет, проколото правое ухо. Каждый выделяется как может, правильно? Не знаю, как общественные стереотипы могут быть связаны с цветом волос человека и серьгой в ухе, но они есть. И из-за этих фактов его считают геем. Смешно. Потому что гей я, хотя, знаете, серьги нет, цвет волос не отличается необычностью, разве что браслеты и кольца ношу, но это, по-моему, никого не смутило, и обращения к себе как к голубому я не видел, но давайте не будем сейчас обо мне. Жанна. Интересное дело, все Жанны в моём представлении рыжие и, представьте себе, она — тоже. Короткая стрижка с невызывающим рыжим цветом волос. Ей лет сорок, но выглядит отлично. Работает в театре около десяти лет, уважаема и добилась неплохого успеха, имеет несколько наград. Замужем. Постоянно затрагивает бытовую тему, иногда ноет о семейной жизни и все дела. В общем, ничего примечательного особо и нет. Насколько мне известно, копит деньги, чтобы переехать из этого города и из этой страны, почему-то Россия и Питер ей не нравятся, хочет улететь в Канаду и жить в собственном двухэтажном доме с уютной гостинной и просторной кухней, по её словам. Арсений. Ему не больше тридцати лет на вид. Перевоплощается в образы на удивление быстро. Может сыграть как роль весёлого жизнерадостного человека, так и депрессивную, угнетающую роль. Одного роста с Андреем. Он, кстати, также интересен и начитан, хороший собеседник. Раз уж везде я говорю про цвет волос, то и сейчас скажу. Арсений брюнет, несколько раз менял причёску: сначала был с длинными волосами, а далее стригся всё короче и короче. Собственно, на нём моя история и закрутится. Надо сказать, что в нашей театральной компании я ни с кем никогда за пределами театра или редких встреч не общался. Но как-то раз под Новый год, после очередной посиделки в кафе вышло так, что все разбежались либо по домам готовиться к наступающему празднику, либо смотреть фейерверки, любителем которых я не был, а дома сидеть… в общем-то, домой я и пошёл, но помедлив: уж захотелось мне выпить кофе напоследок. Да, на ночь. Но всё равно ведь отмечать буду, а не спать ночью для меня не было чем-то сверхъестественным, я и так страдал бессонницей. Одевшись и выйдя на улицу, рядом со входом я заметил Арсения, курящего сигарету. Ну, знаете, здесь, вообще-то, общественное место и курение уголовно наказуемо, он что, не знает? Я подошёл к нему и поспешил сообщить о его нарушении, на что он честно ответил: — Забылся, — и слегка улыбнувшись и пожав плечами, продолжил говорить, но уже серьёзно, задумчиво даже как-то. А может просто играет? — не люблю Новый год, каждый год одно и то же: крики за окном ровно в полночь, пьянющие люди, кричащие во весь голос поздравления, которых, на самом деле, можно понять, — это «можно понять» он как-то выделил, показывая свою неприязнь, в общем-то, — а ещё бесконечная «Ирония судьбы» по каждому каналу и салат оливье, без которого ведь ни одно новогоднее торжество не справишь. Собственно, я был полностью с ним согласен. Почти полностью. — Что-что, а вот оливье — салат вкусный. Если его, конечно, не готовить много. — Я вспомнил, что бывало так, что в холодильнике стоял действительно целый тазик оливье, от которого, увы и ах, никуда нельзя было деваться. Наверное, у Арсения представилась та же картинка в голове, ведь мы переглянулись и в один голос засмеялись. Слово за словом наш диалог продолжался. Мы неспеша шли по уже тёмным улицам города, которые переливались разноцветными огнями от новеньких гирлянд. Уже из разговора я узнал, что Арсений и правда интересный собеседник, а ещё мы, оказывается, жили неподалёку, что забавно, ведь ни разу рядом с моим домом я его не видел. Так и началось моё общение и даже дружба, ну, да, с новым знакомым. Много общего я нашёл в этом человеке, и он определённо мне начинал нравиться всё больше и больше. Кажется, и я ему. Так что наша дружба росла в геометрической прогрессии, и это не удивительно. А позже, где-то под начало весны, мы стали встречаться. Этого я немного не ожидал, потому что предложил встречаться Арсений. Не я, а Арсений. И у меня сперва не укладывалось это в голове, ну, а после, как и всегда, всё шло гладко и хорошо. Я открыл много нового в нём, хотя чуть раньше был уверен, что знаю обо всём, а нет! Он был не таким весёлым и жизнерадостным на самом деле, но все его грустные и не очень мысли были более чем обоснованны, и мне это нравилось, ведь необоснованное нытье, неподкреплённое ничем — вот, чего стоит опасаться, на самом деле. Хотя каждый может в это вляпаться и осуждать его не нужно, все мы люди. Я, кстати, забыл сказать, что умею играть на электрогитаре. Я забыл сказать это и вам, и Арсению. Поэтому, когда он оказался у меня дома и увидел электрогитару, очень удивился и обрадовался, и сразу же принялся просить меня сыграть хоть что-нибудь. Честно, я очень люблю такую реакцию и радостные лица людей, для которых я играю. Но, к сожалению, слушателей у меня совсем не много, но что есть. Естественно, чтобы стать звукооператором, я должен был иметь музыкальное образование, а уметь играть на каком-либо инструменте — обязательный пункт в моём образовании. Свою гитару я люблю. Копил на неё достаточно продолжительное время, но это того стоило, ведь теперь у меня есть потрясающая электрогитара фирмы Ibanez, что на самом деле дорогое удовольствие, но это, повторяюсь, того однозначно стоило! Меня удивило то, что Арсений накинулся на меня с расспросами о гитаре: ему действительно было всё интересно, а меня это обрадовало, и я с радостью начал рассказывать всё, что знаю о моём музыкальном инструменте. А ведь знаю я многое! Оказалось, что Арсений тоже без ума от гитар и электрогитар в том числе, как и я, и за это я начал влюбляться в него всё больше. Он оказался ещё более интересным человеком, чем я мог представить. И более загадочным и скрытным одновременно. Но об этом я узнал слишком поздно, наверное…