Человеческая натура

      Она знала, зачем пришла сюда, в особняк Пингвина.       Была уверена, что знала, до какой-то поры. — Злодей вечно в трудах? — изящно виляя бёдрами, Барбара смело подошла к столу, за которым так увлечённо работал Нигма. Блондинка даже на мгновение пожалела, что так сразу отвлекла его от дела. Эд корчил такую серьезную гримасу, что становилось смешно. Она бы с особым удовольствием полюбовалась этим.       Он нервно дернулся и подскочил со своего места, будто бы увидел призрака. Хотя, Барбара была уверена — призрака он бы не испугался так, как испугался её. — Спокойно, — она приподняла ладони, на которых красовались дорогие кожаные перчатки. — Я пришла сюда не для того чтобы мстить за лапку малышки Таби. — на её лице тут же появилась улыбка. Не то что бы искренняя, но она явно выдавала какую-то эмоцию. Нигма не был уверен, какую именно: издевку или желание сотрудничать. Он никогда не был экспертом в человеческой натуре, зато был экспертом в кое-чем другом. Например, «сто изощрённых способов убить своего ненавистника» ну или познания в той же химии, физике, истории… Да в чем душе угодно.       Мисс Кин считала, что ей неинтересны такие зануды, как он, которые ничем кроме своего ума похвастаться не могут. И потом — у неё была преданная собачка Табита. Что ещё нужно для счастливой жизни в не таком уж и счастливом Готэме?       Ах да, власть. Несокрушимая, и, желательно, бесконечная.       Перспектива использовать ум чудика, затем отдать его на растерзание Табите и Бутчу, приходилась Барбаре занятной. Обмануть самого умного человека в своём окружении — забавно. Барбара, вообще, была таким человеком, который везде ищет то, над чем можно посмеяться. Но потом ей стало не до смеха, когда она стала ловить каждое его движение, каждый его жест, каждое его заумное слово. — Богачи её жаждут, мудрецы познали, а бедные… — Любовь. — отвечает настолько быстро, что каждый спринтер бы позавидовал. — С чего ты…       «Черт, до чего же умён этот засранец. Интересно, если загадать ему загадку о геях, он отгадает её, м?» — думает Барбара и эти навязчивые мысли не позволяют ей сдержать улыбки.       Мисс Кин резко встала, приметив, что высокая фигура в зеленом костюме ошеломлённо замерла. Она не могла видеть его недоуменного взгляда, но она чувствовала его. Потому что, она, в отличии от своего собеседника, как никто разбиралась в человеческой натуре. Поэтому она и пришла сюда.       «Умничка, Барбс. Умничка.» — хвалить себя — это одно из самых любимых занятий испорченной Барбары. — Внезапное осознание. — Это бред какой-то. — с насмешливой улыбкой отвечает Эд.       Кривляние и глаза, блестящие недетской игривостью, словно пузырьки в шампанском, вызывали в Эдварде недоверие. Злобу, на то, как она легкомысленно говорит о смерти его возлюбленной. Он нервно сглатывает, но сдерживает порыв схватить её лебединую шейку и сжать в своих руках, чтобы та задыхалась в муках.       Боже, да о чем он только думает?..       Мужчина стискивает зубы, когда она очерчивает круг вокруг него и с довольным видом встаёт обратно, ни на секунду не замолкая. Глупые речи. Какие глупые речи. — Мисс Кин, вы должны понять две вещи, — Нигма вскидывает два пальца, едва не касаясь женского лица. Он ощущает её дыхание. Спокойное и отдающее… Кокосом? Она пользуется зубной пастой с кокосом? Или это освежитель рта? — Первая — Освальд не убивал Изабеллу. — Барбара с неизъяснимой легкостью выдерживает твёрдый взгляд карих глаз. — Вторая — Освальд не влюблён в меня.       Барбара тут же поняла, что ей ужасно хочется потрогать столь не эмоциональное личико умника. Забавный малый. Умный малый.       Уверенность.       Железобетонная и несокрушимая.       Была. До того момента, пока не пришла Барбара. — Какая железная уверенность… — она поддаётся вперёд и касается его скулы рукой. Холодной и безжизненной поверхностью перчатки. — Ты разве не хочешь почтить память своей возлюбленной, найдя её убийцу?       Хочет. Очень хочет. До режущей боли, которая разрывала грудную клетку.       Барбара знает, куда надо надавить, за какие ниточки подергать, чтобы использовать умника. Она знала, что гложет его — обида за смерть любимой, не дающая вдохнуть полной грудью. И это давало ей преимущество над ним. А он ненавидит её за это.       Сначала Барбара думала, что она пришла к нему просто за личной выгодой.       Просто для власти над Готэмом.       Но когда он ворвался в пустой бар, так неожиданно и одновременно долгожданно, блондинка поняла — не для власти она обратилась к нему тогда. Может, невольно, но что-то внутри неё симпатизировало этому чудику в зеленом костюме. — Я не хочу убивать его.       Кин перестала дышать. Не уж то ей столь важны чужие, тем более гейские отношения?       «Отнюдь,» — уверяла она сама себя. — Я хочу уничтожить его. Растоптать.       После его слов она облегченно выдохнула, проводя пальчиками по своим от природы светлым волосам. Облегчение, вот что она почувствовала. Хотя, казалось было: откуда оно? Какое дело ей до этого?       Табита и Бутч до последнего были против Нигмы, но Барбара просто ни ставила их ни во что, ибо Нигма — стал её второй рукой, без которого она не представляла, как будет двигаться дальше. Кин раз за разом предавала подружку Табиту, сама того не замечая.       Барбара была уверена, что поступает правильно.       Злость легким дуновением проходила, когда Барбара начинала говорить о том, насколько превосходен ум непревзойденного Эдварда Нигмы. Насколько он гениален, насколько он незаменим. Лесть шла ему на пользу, Барбара видела это, ведь она разбиралась в человеческой натуре, не то что он.       Он улыбался ей в такие моменты.       Иногда Барбара ловила себя на сомнениях в том, действительно ли эта была лесть или это её реальные мысли? Она запуталась в себе, как в муха в паутине. А Нигма — её паук.       Загадочник.       Загадочник. Как же пафосно и столь самонадеянно звучит это имя из его уст. Местами — нелепо. Но все же, Барбара вывела вердикт, что новое имя ему подходит. Не всегда, конечно, но в основном.       Например: глупо будет называть его так в домашней и далеко не вражеской обстановке?       Хотя, Эду всегда хотелось придушить эту стерву. Не смотря на обстоятельства, время и место.       Звон бокалов развевает нагнетающую тишину. Барбара прекрасно знает, что Табита злится, но все равно каждый раз уходит и оставляет её одну, отдаляясь от неё больше.       Мисс Кин протянула мужчине бокал, о стенки которого билась вишневого цвета жидкость — самое дорогое вино в их баре. Табита будет злиться. — Теперь мне называть тебя своим боссом? — саркастично усмехнулся Эд, едва коснувшись губами ароматной опьяняющей жидкости, пробуя её на вкус. — Это уже как захочешь ты. — её очаровательная улыбка не спадала с лица.       Пока в Готэме творилась эта чёртова неразбериха с проклятым вирусом, эти двое попивали винцо. Кажется, Барбара понимает, что все происходящее начинает ей нравится.       Каждый из разговор был наполнен специфичностью и неискренностью друг с другом, но они все равно говорили. Все равно они вели беседы. Потому что это стало чем-то вроде… Должного. — Значит не буду. — хмыкнул Загадочник. — Засранец. — ответила она с наигранной обидой. — Ты предоставила мне выбор, я имею права сделать так, как мне хочется. — чокнувшись бокалами, они оба кинули свои взоры на разрушаемый вирусом Готэм в окне. С одной стороны, вроде они злодеи и должны радоваться этому, но Эдвард чувствует только странное давление в груди, созерцая эту картину. — Нравится? — ласковым птичьем голоском поинтересовалась Барбара, потеревшись щекой о плечо мужчины.       Позерство, шоу, внимание. И самое главное — загадки, вот к чему Нигма питал нездоровую страсть. Барбара очень хотела бы ощутить эту страсть на себе. В буквальном смысле. — Хаос. Жаль, что не я его устроил, я бы сделал все гораздо спланированее. Тогда бы каждый человек в Готэме знал, кто есть я. — он оставил пустой бокал на стол, к своей спокойно лежащей шляпе.       К слову, Барбаре до мурашек нравился новый аксессуар Нигмы. Она, как ей казалось, делала подонка сексуальнее. — Я знаю, кто есть ты. — с мягкой своей фирменной улыбкой произнесла мисс Кин. — Самый умный и самый наилучший стратег, которого я когда-либо встречала. — Я должен показать это каждому, в том числе и Пингвину. Особенно ему. — твердо произнес это он. — Твой час ещё настаёт, я обещаю. Хочешь ещё выпить, сладкий?       Эд лишь молча кивнул. Девушка быстро сходила за новой порцией алкоголя к барной стойке и вернулась с полными бокалами вина в руках.       С их, так сказать, сближением, Барбара окончательно поняла, что ей нравится этот занудный трёп Нигмы. Его проницательный взгляд карих глаз и ликующая улыбка влюбили в себя капризную блондинку. Бесконечные триады о мести, любви, какой-то ещё неясной Барбаре философии.       Эдвард оперся ладонью о стекло окна и с важным видом оглядел пейзаж в нем. — Пока пламя гедонизма захватывало фундамент общества, — Кин ухмыльнулась и аккуратно поставила бокалы с алкоголем на стол. — Нерон упоенно играл на лире и декламировал гибель Трой. — его речь будто плыла по течению реки. Барбаре хотелось его слушать, и слушать, и слушать.       Она подошла к нему ближе и их взгляды в сию же секунду встретились. О, этот его ликующий взгляд. Этот его предвкушающий взгляд чего-то фееричного. Барбара уверена, у него такие идеи в голове, что она бы уже второй раз сошла с ума. — Готов отдать должное совиному суду — у них точно есть стиль. — признал он со смехом, Барбара тут же его подловила и засмеялась вместе с ним. — К тому же, они подарили нам прекрасную возможность… — как-бы невзначай добавила Барбара. — Для чего? — он с полным недоумением взглянул на блондинку. Черт, он ведь такой умный, а простейших вещей понять не может! — В городе полная неразбериха. Идеальный момент для закрепления нашей власти.       Проклятье, как же она страстно жаждет управлять этим городом на пару с Нигмой. И ничего с собой поделать не может. — Барбара, — Эд снова улыбается. Так изящно и ядовито, что хочется со всей силы врезать ему по лицу и разбить не только очки, но и нос. — Сколько раз тебе говорить: мне совершенно не интересен трон Готэма, я хочу только одного… — Убить пингвина, ага, — она кивнула, прожигая Нигму ненавистным взглядом. В каком-то роде… Даже обиженным. Она не знает, как скрыть всю ту обиду на Эда за то, что он совсем не обращает внимания на девушку отгружённый полностью в мыслях о мести. Зачем мстить, если он уже даже не думает о своей мертвой бывшей? А может, проще его убить и дело с концом? Нет, скучно. — Я расслышала в первый миллион раз. И где же он сейчас? Ах да, ну конечно — вместе с Фиш Муни. — Значит найдём её! — выпалил Эд. — И что тогда? Пробьёшься сквозь толпы её вышибал и сцапаешь Освальда? Понадобится грубая мужская сила.       Барбара заметила, как обаятельная ухмылка вновь заиграла на нечестивом лице Загадочника. — И её предоставишь ты. — довольно заявил он.       «Мерзавец» — подумала Барбара, в гневе сжав кулачки и поддавшись вперёд к Эдварду. — Значит я должна помогать? — она заметила, как Нигма тут же попятился назад, его лицо сразу обрело оттенки неуверенной серьезности. — Но стоит мне попросить тебя поспособствовать мне в этой уникальной ситуации, ты пасуешь! — Барбара невольно перешла на крик, ощущая, как напряжение в воздухе все росло и росло.       Она очень злилась, когда не получала желаемого, но Нигма этого не знал, потому что он не разбирался в человеческой натуре. А она — да, поэтому поспешила смягчить свой тон и нежно коснулась лица мужчины своими пальчиками, украшенными всевозможными кольцами с самыми дорогими камнями.       В этот раз все же без перчаток. И тогда, ощутив, насколько её руки холодные, Нигма вздрогнул — мисс Кин не упустила это из виду.       Она взяла его за подбородок и повернула лицо обиженного мальчишки к себе. И все-таки — каким же он был чувствительным, что даже становилось забавно! — Пупсик, — она вновь улыбнулась ему. — Пойми, я лишь хочу, чтобы ты применил свой прекрасный, трудолюбивый мозг, чтобы этот город наконец-то был у меня под каблуком. — она касается его щеки и тянется к приоткрытым губам Загадочника, борясь с похотливым желанием впиться в них, а затем и вовсе сорвать с него зелёный костюм к чертям собачьим. — А после этого я с радостью помогу вынудить Пингвина от Фиш. — её пальчики прошлись с его щеки до подбородка и до шеи. А Эд смотрел, все это время, с каменным лицом смотрел в голубые глаза Барбары и надменно слушал её. Он не мог её не слушать, она слишком хорошо пристроила его к себе. Её легкие, но столь чувствительные касания не оставили мистера Нигму равнодушным. — Идёт? — она аккуратно кладет ладошку на его галстук, словно собираясь его поправить, но ничего подобного не происходит и она лишь с улыбкой ждёт ответа. — Я готов уделить тебе один день. — после недолгой паузы отвечает Эдвард.       Впрочем, ей и этого достаточно.       Они согласно улыбаются друг другу, как деловые партнеры. Просто как деловые партнеры. Так думал Эд, пока не ощутил привкус её жвачки. Это была кокосовая жевательная резинка, а никакая не зубная паста.       Барбара сжимает его зелёный галстук и со всей силой притягивает умника к себе, накрывая его губы своими. Страстно целует его, как вампир, который хочет высосать из своей жертвы всю жизнь. Неожиданно, рискованно, даже забавно — так думает мисс Кин.       Эд сначала был растерян и отчасти раздражён, но сразу осознал, что ему не избавиться от наваждения самой похоти. Он моментально зарывает обе руки в идеально-уложенные волосы, страстно подхватывая этот неожиданный знак проявления внимания. Кажется, он попортил ей прическу — а Барбара и не против.       Мужские руки опускаются ниже — к шее и уже останавливаются там. Барбара прекрасно знала, что у Нигмы так же нездоровая любовь к шеям; и она не боялась этого, ни капли, напротив — она жаждала ощутить эту любовь на себе.       Эдвард с трудом отпускает её губы, но не шею. Он уже откровенно сжимал её в своих руках. Не так, чтобы мощных, но способных на то, чтобы запросто придушить Барбару. — Что ты делаешь? — он тяжело и ускоренно дышит. — Глупый вопрос для обладателя такого блестящего мозга… А… — она хихикает, даже вжатая в стекло окна, даже когда чужие ладони сжимают её хрупкую шею, грозясь сомкнуть и перекрыть ей дыхание… Она все равно улыбается ему. — Ну что, убьёшь меня? Да, я знаю — ты этого так хочешь. — Не вынуждай меня, Барбара. — Джим говорил так же… Кх…       Эд постепенно начинает понимать, что она нарочно пытается вывести его из себя.       Он сильнее сжимает её шею одной рукой, задирая голову девушки к потолку, а Барбара и не против. Она слышит звон застежки его ремня. Она чувствует его частое дыхание на своей шее. Она ощущает, как ткань её платья в миг задирается.       Она уже возбуждена, ей не терпится почувствовать его в себе. Как Нигма будет наслаждаться и упиваться ею, раздирая её при этом в клочья от гнева. Как же она долго ждала этого.       Женский стон сладострастия оглушает обоих молодых людей, когда Эдвард отодвигает ткань кружевных трусов девушки, сжимает её ягодицы и внезапно проникает в Барбару. Настолько внезапно, что ей становится больно и слезы невольно выкатываются из глаз.       Барбара обнимает его за шею и упоенно ахает, когда мужчина переходит к барной стойке и садит на неё девушку, пока все стоящие там бокалы летят вниз и эффектом домино разбиваются о каменный пол.       Он стискивает в руках её тело и крепче прижимает её к себе, чувствуя, как внутри блондинки все горит. Все горит страстью и похотью, норовясь сгореть до тла.       Барбара снимает с него очки и горячо целует его в губы, лишая его при этом возможности видеть. А ему и не надо, он чувствует её собой и видит её небесно-голубые глаза. Этого вполне достаточно, чтобы насладиться их близостью. Кин кричит на весь бар, срывая голос, пока Эд, не жалея её вжимает её в стойку и полностью отдаётся похоти. Такой, которой ни разу не придавался ни с Кристен, ни с Изабеллой.       Барбара готова была поклясться, что получила как минимум пять оргазмов вместе с ним, и каждый из них сопровождался смехом. Её трясло от такой грубой и вожделенной страсти.       Он рычит и утыкается носом в её шею. И тогда Барбара осознаёт, что она получила то, что всегда хотела. Она не прочь повторить.       Эдвард бы точно сказал, что ни за что бы не полюбил девушку, которая выбирает амплуа Барбары.       Но он не мог ничего поделать рядом с такой дерзкой девушкой.       Ведь мисс Кин гораздо лучше разбирается в человеческой натуре, не то что он.